Дневник прошлого

      Больничная еда была отвратительной как на вид, так и на вкус. Сын Хён раскошелился на VIP-палату, но питание у всех одинаковое, что даже удручало.       Приходилось спускаться в общий кафетерий. Ничего не болело, но я всё же передвигалась с трудом.       — О, Джиюн-а, — услышала я.       О нет… только не говорите мне, что дядя Сандо находится здесь. Где окно? Мне срочно нужно выйти.       — Ты меня избегаешь? — спросил он.       — Дяденька, отойдите, иначе я позову санитаров, — сказала я. — Я не знаю, где вы узнали моё имя, но я вас точно не знаю.       — Племяшка, ты чего? — дядя удивился. — Тебя побил этот ублюдок Сын Хён и тебе отшибло память?       — Врач! Меня домогаются! — заорала я.       Вот к чему приводит ненависть и нежелание общаться. Дядю Сандо окружили два врача. Они собирались было отвести его в палату, но дядя не упустил возможности обратиться ко мне:       — Джиюн, ты ещё меня вспомнишь.       — Надеюсь, мы больше не встретимся, дяденька, — сказала я.       Я тихо завтракала. Каша встала поперёк горла, я закашлялась и выпила чая. Заметив, что на меня кто-то смотрит, я повернула голову в сторону смотрителя. Им оказался парень… знакомый парень…       — Привет, Джиюн, а ты почему здесь? — это был Ли Сын Хён.       Он подсел ко мне. Я ещё выпила чая.       — Я потеряла сознание, — сказала я, — и меня доставили сюда.       — Понятно, — сказал он. — А у меня была операция. Аппендицит.       — Юрым-онни тебя навещала? — спросила я. — По-моему, тебе сейчас как раз нужна её поддержка.       — Я ей не нужен, — сказал мужчина. — Мне вообще кажется, что она с каждым днём всё более прохладно ко мне относится.       — Я думаю, всё уложится, — сказала я.       — По крайней мере, нашей свадьбы точно не будет, — грустно улыбнулся Сын Хён. — Ты же в курсе, кем работает Юрым? Она работает журналистом. У неё вдохновение писать появляется ближе к двум часам ночи. Я уже устал от бесконечного стука клавиш по клавиатуре…       — Оппа, — сказала я, — но онни… она же любит тебя.       — Ошибаешься, — он улыбнулся. — Любила бы — сразу бы прискакала, после моей операции, а не послала бы сухое сообщение.       Мы закончили завтрак. Солёная каша вновь встала поперёк горла, хотелось её выблевать, но весь рвотный рефлекс куда-то испарился, ибо я вновь увидела дядю Сандо. Он что-то говорил врачу и показывал на меня.       — У меня есть секунд десять добежать до палаты и позвонить оппе, — сказала я.       — Так беги! — Сын Хён толкнул меня.       Я пустилась бежать. Как я и думала, дядя решил натравить на меня санитаров. Я забежала в свою палату, закрыла дверь на ключ и бросилась к телефону. Дрожащими руками я набрала номер Сын Хёна.       Гудки длились вечно.       Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети.       — Чёрт! — я набрала номер Джиёна.       Он ответил спустя два гудка.       — Сестрёнка? Всё хорошо?       — Я откушу Сын Хёну голову! — выдохнула я. — Заберите меня отсюда! Тут дядя Сандо!       — Хён, твою мать! — и Джи разъединил связь.       Я переоделась в уличную одежду, так как чувствовала, что надо как можно быстрее собраться. Чёрт побери, я грёбаный параноик. Может, дядя просто рассказывал, что я его племянница…       — Джи, выбегай срочно из больницы, — сказал Сын Хён, когда я ответила на его звонок. — Мы тебя ждём перед дверьми.       Я вышла из палаты. Как только я сделала пару шагов, как меня кто-то подхватил за локти. Я начала вырываться и кричать, так как ощущала, что мне будет плохо после таких объятий.       — Госпожа Квон, ну что вы вырываетесь? — услышала я голос санитара.       Ох… Господи, неужели мне придётся ударить санитара для того, чтобы убежать? Может, не надо?       — Отпустите её, — раздался холодный, как лёд, голос Сын Хёна.       — Господин Чхве…       — Назад, я сказал, — его глаза метали молнии. — Вас учили не подчиняться? Девушка здорова, так что я её забираю.       Санитар медленно отпустил меня.       — Её привезли в тяжёлом состоянии, она в больнице меньше суток, и вы, господин Чхве, хотите её забрать? Где официальный представитель?       Неожиданно пришёл Джиён, тряся какой-то бумажкой. Улыбнувшись, он произнёс:       — Я — официальный представитель. Все бумаги заполнены. Джиюн, поехали домой.       — Хорошо! — и я подбежала к ним.       Мы сели в машину Сын Хёна. Джиён расположился на заднем сидении.       — Короче, Джи, я забираю тебя из-под носа Сын Хёна, — сказал брат. — Теперь ты переезжаешь снова в нашу квартиру.       — Онни уехала? — спросила я.       — Да, — ответил Сын Хён, — у неё какие-то проблемы в семье.       — А! — Джиён что-то вспомнил. — Двадцать девятого мы идём на свадьбу Со Юн и Ён Бэ.       — Хорошо, — сказала я. — У нас есть почти неделя, чтобы подготовиться.       — Тебя назначили подружкой невесты, — сказал Джиён. — Я думаю, ты будешь там самой красивой.       — Самая красивая должна быть невеста, — сказала я.       Сын Хён лишь улыбнулся. Значит, почти через неделю? Я думаю, мы успеем найти подходящее платье и подарок.       — Будет весело, — сказал брат.       Когда мы приехали, я решила пойти на кухню, чтобы приготовить торт. Конечно же, перед этим я перетащила свои вещи из квартиры Сын Хёна в нашу с Джиёном квартиру.       К нам завалились в гости Дэсон и Ён Бэ. Они всё время отвлекали меня, а когда пришёл Сын Хён, я решила над ним подшутить.       — Оппа!       — Что?       — Смотри!       В общем, кондитерский шприц случайно взорвался. Это была действительно случайность, ведь я просто хотела сделать ему сладкую татуировку на ладони. Мужчина смотрел на меня, облитый шоколадным кремом, который должен был быть на торте.       — Упс…       — Джиён, я сейчас убью твою сестру! — рыкнул Сын Хён.       Дэсон выглянул из коридора, проржался и ушёл. Брата до сих пор не было…       — Руки твои из задницы, Джиюн! Совсем обалдела? Я теперь весь в шоколаде!       — Да у тебя всё в шоколаде…       — Жопорукая…       Сын Хён пошёл по коридору, на ходу снимая дорогущий свитер из кашемира, под которым у него была футболка. Джиён, хохоча, выпустил его из квартиры.       — Джи, сколько я тебе раз говорил не готовить? — спросил брат. — Какое слово из этого предложения тебе не понятно?       — Оппа…       — Не применяй эгьё! Это противозаконно!       — У-у-у…       Ён Бэ и Дэсон ржали над нами, а я, надув губы, обиженно смотрела на брата. Джиён был непреклонен, но затем вздохнул и сказал:       — Ладно, я не сержусь.       — Ура! — я улыбнулась. — А дяденька меня простит, если я попрошу у него прощения?       — Иди к нему, — вытолкнул меня из квартиры брат.       Я пожала плечами и позвонила в квартиру напротив. Дверь мне открыл Сын Хён. Он нахмурился, увидев меня на пороге.       — Оппа, прости меня, — я глубоко поклонилась. — Если хочешь, можешь облить меня всем, чем хочешь.       — Извиняю, моя мелочь пузатая, — и мужчина заключил меня в объятия.       Кто самый счастливый человек в мире? Я самый счастливый человек в мире!       — Тогда я пойду доделывать торт, а ты приходи, — я улыбнулась и пошла в свою квартиру.       — Обязательно приду.       Хоть я вся вымазалась в креме, брат мешался под руками, а Ён Бэ всё пытался мне вместо сахара подсыпать соль, я домучила свой самый первый, самый вкусный и самый красивый торт в своей жизни. Дэсон не лез — он чувствовал, что после всех наших злоключений я до сих пор не могла с ним нормально общаться.       — Тук-тук, чаги? — в кухню просунулась голова Сын Хёна. — Я могу войти?       — Хён, не ломай комедию, ты уже пришёл, — вздохнул Джиён. — Ну, моя красотка, через сколько будет готов торт?       — Через полчаса, — я сидела перед духовкой.       — Как долго и муторно! — протянули четверо мужчин.       — Дэсон, Ён Бэ, я вас вообще не звала! — я замахала руками. — А ну, кыш с кухни!       В помещении со мной остался брат. Он сидел рядом, согнувшись в три раза, и обнимал меня за плечи. Мне было тепло и уютно. Я любила брата той сестринской любовью, которую многим не понять. Так как он с самого детства обо мне заботился, я воспринимала его и как отца тоже.       — Я думаю, хён сегодня тебе преподнесёт кое-какой подарок, — брат откашлялся. — Джи, он тебя порадует. Однозначно.       — Кто? Оппа или подарок?       — Оба, — вздохнул Джиён.       Когда таймер на духовке разлился приятной мелодией, Сын Хён первым оказался на кухне. Ён Бэ с Дэсоном остались в дверях. Я встала с пола и отряхнула домашние шорты.       Я всё ожидала, но то, что Сын Хён встанет на одно колено и достанет бархатную коробочку, выбило меня из колеи. Неужели он…?       — Джиюн, — он взял мою ладошку, — мы многое с тобой прошли, мы знаем друг друга всю жизнь, хоть и встречаемся меньше месяца. Мне хочется, чтобы ты осчастливила меня. Ты согласна на эту авантюру?       И он открыл коробочку. Колечко было простым, но сделали его со вкусом. Чувствовалось, что кольцо выбирал любящий мужчина при деньгах. Сын Хён явно сделал всё возможное, чтобы выбрать кольцо, которое максимально бы мне подходило.       — С тобой — хоть на край света, — выдохнула я.       — Вот это по-нашему, хён! — заорал Ён Бэ.       Сын Хён надел на мой палец кольцо и заключил в объятия. Я закрыла лицо руками и готова была разрыдаться от счастья. Чёрт побери, всего за несколько секунд я стала самым счастливым человеком. А всё благодаря кому? Всё благодаря Чхве Сын Хёну.       Торт был разрезан и почти весь съеден. Я держалась за локоть Сын Хёна, привалив свою голову к нему на плечо. Никогда не думала, что такое сильное плечо может быть таким мягким и уютным.       — Ну что, будем праздновать помолвку хёна и Джиюн? — спросил Дэсон.       — Тебе б только напиться… — проговорил Джиён.       — Ну как же без этого.       Мы с Сын Хёном улыбнулись и посмотрели друг на друга. Он нежно поцеловал мой лоб и вновь улыбнулся.       — Голубки милуются, пойдёмте лучше на улицу, — сказал Ён Бэ.       — У голубков есть отдельная квартира, — Джиён показал на выход.       — Нет, я передумал, — сказал Сын Хён и прижал меня к себе. — Как-нибудь в другой раз.       Я надула губы и посмотрела на брата. Тот мне подмигнул и улыбнулся.       — Эх… надо бы за сигаретами сходить…       — Никуда ты не пойдёшь, нечего травить себя, — сказал Ён Бэ. — Или забыл то, что обещал Мигиль? Я могу напомнить.       — Блин, точно…       — Ты пообещал не курить? — спросил с насмешкой Сын Хён.       — Я в завязке, — Джи показал никотиновый пластырь.       Спустя некоторое время Дэсон и Джиён ушли в магазин. Вернулись они с выпивкой…       — Отпразднуем, — только сказал брат, когда шампанское выстрелило пробкой. — Джиюн, тебе наливаем полный бокал!       И вот уже девять вечера. Ён Бэ, пьяный в стельку, снимает всё происходящее на камеру. Я уже, если честно, сама ничего не соображаю. Мы танцевали, веселились, пели, доставали соседей…       Отрубились где-то все одновременно часов в одиннадцать.

Из записок Мигиль.

      В промежутке с семи до девяти я раз десять позвонила Джиёну. Он или забыл где-то телефон, либо он разрядился. Я пошла к их с Джиюн дому.       Мне не открывали дверь, хоть я и настойчиво звонила. У них слишком громко играла музыка, но я не различала, что они там кричали. Ещё пару часиков пошумят — и на них вызовут полицию…       Но ничего. Завтра я устрою своему жениху такую головомойку, что он пожалеет, что затеял пьянку.