Настоящая.

Кагами сверлил его взглядом, а Аомине делал вид, что не замечает этого взгляда, полностью сосредоточившись на взаимодействии Кисе с его женой. Рёта была одногодкой Дайки, они практически учились в одной школе, он вроде даже когда-то нравился Кисе, хотя сейчас девушка вряд ли сознается в этом. Но у них бы ничего не вышло. Рёта замечательная девушка – отзывчивая, добрая, внимательная и заботливая. Вместе с тем надоедливая, дотошная и ужасно ревнивая. Обидчивая и капризная. Но в трудные минуты на неё всегда можно было положиться. Именно она помогала ему с похоронами. Красивая блондинка, просто с невероятной фигурой до сих пор подрабатывала моделью, но в основном вела новостной выпуск по ТВ. У неё было много поклонников и фанатов. С её природными данными и талантами, Кисе бы в кино играть, но после замужества, она как-то перестала увлекаться всем этим и хотела чего-то более серьёзного. Куроко как-то пошутила и сказала, что Рёте просто не хватает детей, тогда никакие новостные каналы по ТВ, ни редкие позирования модным журналам не будут ей нужны. Блондинка тогда смутилась, но отпираться не стала. Её муж довольно серьёзный и влиятельный человек. И Аомине никак не мог понять – по любви их брак или нет. Даже после того, как Дайки сказал Кисе о том, что эта Куроко не совсем Куроко, то Рёта отмахнулась от него и вела с копией Тецу себя так, словно это настоящая Тецуя. И Аомине не понимал, почему Кисе так легко приняла эту версию Куроко. Каким образом она так быстро свыклась с новым состоянием его жены. С Кагами тоже пришлось поговорить наедине и долго ему объяснять, почему мёртвая жена вдруг стала вполне себе ожившей и ведёт себя так, словно ничего не случилось. Дайки пытался терпеливо донести до Бакагами основную суть, но красноволосый нереально тупил. И кажется, он даже немного побаивался Куроко, считая её восставшей из мёртвых. Дайки попросил их не говорить Куроко о том, что она не человек. Аомине не знал, в курсе ли сама Куроко, что является машиной, но рисковать не хотел. Не хотел, чтобы к ней относились как к роботу. И чтобы она сама начала вести себя так. — Ты понимаешь, что это ненормально? — придвинувшись ближе, громким шёпотом пробасил Тайга. Аомине цыкнул на него, поймав женские взгляды и поднялся. — Мы покурить, — коротко сказал Дайки, хватая за плечо Кагами. — Но я не курю, ты же… — неубедительно пробасил Кагами, позволяя увести себя под удивлённые взгляды. Они вышли на улицу и Аомине закурил, с нервозностью втягивая в лёгкие едкий дым. — Я же сказал, ничего не говорить при Тецу, — бросил он злобный взгляд на напарника. — Да ты совсем с катушек слетел! — раздражённо воскликнул красноволосый. — Куроко мертва, Аомине! Её нет и не может быть, а это… Тебе самому не хреново, смотря на вот это, не знаю что, с лицом твоей жены? Это просто пиздец как ненормально! — Завались, — рыкнул Дайки, скуривая половину сигареты. — Я не могу без неё. Просто не могу и всё. Чёрт, сука! Да что ж ты такой мудак правильный. В ней есть часть Куроко, она выглядит как Куроко, говорит как Куроко, думает как Куроко, она… — Это не она, пойми же ты! — Кагами схватил его за грудки, встряхивая. — Ты ёбнулся, Аомине! Зачем ты оскверняешь память о ней таким образом! Дайки оттолкнул его и затушил сигарету. Он это понимал, знал и чувствовал. Куроко не та и не будет прежней. Но Тайга не имел права порицать его выбор, потому что сам никогда не любил никого так сильно. Вертлявая Химуро не в счёт. — Пойдём, — он направился к машине, нервно облизываясь. Аомине не собирался делиться этими сведениями ни с кем другим, но Кагами был его напарником и он привык ему доверять как самому себе. Тайга потоптался на месте и направился вслед за Дайки, засунув руки в карманы и сверля недовольным взглядом синеволосого. Дайки открыл машину и, пошарив под сиденьем, извлёк папку. Сначала он протянул её Кагами, но потом понял, что не здесь и повёл напарника обратно в дом, где они тут же проследовали в его кабинет. Кагами привычно развалился на диване, хмуро смотря на хозяина дома. Дайки лишь покачал головой и отдал папку. Тайгу молча принял папку и сразу стал изучать содержимое. Аомине не мог знать наверняка, что именно накопал Фурихата, но был уверен, что первые зацепки там точно имеются. — Это же… — Кагами поднял удивлённые глаза на Аомине. — Это же улики по делу… — Да, серийного маньяка, — скривился Дайки, подходя к окну и хмуро уставившись на своё полупрозрачное отражение. — Но откуда? — Кагами вскочил на ноги. — Не важно, теперь мы можем попросить возобновить де... — Нет, — отрезал Дайки, так и не повернувшись. — Эти материалы не будут приобщены к делу. — Но почему? — уставился на него Тайга. — Тридцать четыре убитые, семеро пропавших. Ни одной выжившей, а этот ублюдок на свободе. — Мы найдём его, — холодно отчеканил каждое слово Аомине. — Ты считаешь, что это он виноват в смерти Куроко, да? — посерьёзнел Кагами. — Хочешь найти его и убить собственными руками? — Каждый вершит правосудие по-своему, — криво усмехнулся Дайки. — Ты ведь знаешь, что я этого не одобрю. Всё должно быть по закону. Аомине устало выдохнул, проведя рукой по лицу и обернулся к Тайге, посмотрев на него в упор. Он молчал пару минут, прежде, чем сказать: — Парень, что нашёл мне эту информацию, сделал это нелегально, взломав некоторые архивы. Если привлекать документы к делу, то придётся указывать на источник. Парнишку сдать не могу, это по моей просьбе он нарушил несколько статей твоего горячо любимого законодательства. Мы должны остановить этого парня, Тайга. Даже если и сделаем это незаконно. Я не могу быть уверенным в том, что он причастен к смерти Куроко, но сколько невинных девушек он убьёт ещё? Кто его остановит, да и сможет ли? В первую очередь мы должны обезопасить этот сраный город и позволить людям жить в нём без страха. Кагами нахмурился, но сделал вид, что поверил. Для него было недостаточно этих слов, хоть они и прозвучали убедительно. — Ты хочешь использовать воскресшую Куроко в поимке преступника? — напрямую спросил Тайга. Аомине промолчал, отводя взгляд в строну. Возможно, где-то в глубине души он и рассматривал такой вариант. Но Дайки не знал, кто именно причастен к смерти Тецу и где искать её убийцу. Он так толком и не поговорил с женой. Помнила ли она о том, что умирала? Большая часть её мозга была повреждена, а это значит, что та часть мозга, что работала в нынешней Куроко, могла не обладать совершенной памятью. Эта Куроко могла и не знать о том, что мертва. С этим необходимо будет разобраться в первую очередь, чтобы больше не было никаких случайных звонков. — Нам нужно вернуться, Кисе может заволноваться, — Аомине убрал папку в стол и направился к двери. Он не думал о том, что Куроко тоже может заволноваться, потому что не был уверен, есть ли в ней такая функция, или настройка… или ещё чёрт возьми что, из чего состоит её теперешний внутренний мир. Тайга что-то буркнул себе под нос и поплёлся вслед за Дайки. Ему всё ещё было не по себе в присутствии новой Тецу. Потому что она была как настоящая. Самая настоящая Куроко. — Что-то серьёзное по работе? — обеспокоенно спросила Тецуя, стоило им вернуться в гостиную. — Небольшие трудности, — уклончиво ответил Аомине, присаживаясь на диван. — Мы тут с Куроко-чи говорили, — неожиданно громко возвестила Кисе, — что неплохо было бы нам девочкам собраться всем вместе и… — Нет, — резко отрезал Дайки, сурово посмотрев на блондинку. — Тецу болела и ещё не до конца восстановилась, такие встречи могут ей навредить. Да и присутствие ещё трёх громких женщин в его доме вконец угробят его нервную систему. Девочки редко когда собирались вместе, но делали это почему-то в их доме. И Аомине не хотел, чтобы как можно больше людей видели Тецую. Это вызовет ряд новых вопросов. Хотя, о чём он думал, когда возвращал жену домой? Что запрёт её в комнате и никто не узнает о её существовании? — Но мы уже поговорили с Акаши-чи, — как-то неуверенно проговорила Кисе. — Ну нахуя? — Дайки возвёл глаза к потолку. — Почему именно с ней? Рёта, ты как была блондинкой по жизни, так ни капли не изменила стереотипное мышление о себе. — Ну знаешь ли, — обиженно скуксилась Кисе, отвернувшись. — Это я позвонила Сейджуро, — строго посмотрела на него Куроко. — Нечего так нападать на Кисе. И я чувствую себя уже хорошо, так что твоя опека излишняя. Дайки сердито посмотрел на жену. Она перечила ему точно так же, словно и вправду была живая... — Делайте, что хотите, — Аомине отвернулся, скрестив руки на груди. — Оповестите только меня о выбранном дне, я возьму дополнительную смену. Он не видел, как мягко приподнялись вверх уголки губ его жены.