Настоящая.

Аомине нервно затягивается и поспешно выдыхает воздух. Он не курил очень давно, причём, он не курил очень давно настоящие сигареты. Но с этими нервами он просто не мог не закурить. Куроко вышла из душа, привычно кутаясь в полотенец и хмуро посмотрела на мужа. У Дайки перехватило дыхание. Он не привык. Не привык к ней живой. Не привык к ней механической. К вот этой Куроко. Ведь Аомине уже похоронил свою жену. Официальные похороны состоялись три месяца назад, а только сегодня он забрал себе искусственную версию жены. — Я же просила тебя не курить в доме, — в её голосе было неодобрение. И это цепляло его за внутренности, с силой и надрывом словно вытягивая из него жизненные силы. Это просто пиздец как хреново. Не курить его просила Куроко. Живая Куроко. А это… это существо, вещь, с её лицом и голосом не могла его просить, потому что два года назад её даже не существовало. Аомине отвернулся, поспешно затягиваясь вновь. Он не услышал. Он никогда не слышал, как она подходит. Тецуя всегда была словно соткана из воздуха, иначе никак нельзя было объяснить её бесшумную поступь. И тяжёлый, такой привычный и родной удар ребром ладони обрушился на его голову. — Прекрати, Дайки, дом провоняется, — строго сказала Тецу. И он послушно затушил сигарету, проглатывая слёзы, которые даже не навернулись на глаза. Он плакал в душе, почти истерично рыдал, но внешне это не проявлялось никак. — Тебя что-то беспокоит? — её пальцы сжали его плечи. Аомине устало провёл рукой по лицу. Его много что беспокоило. И он ещё не был уверен, что сможет доверять этой Тецу, как прежней. — Дайки, — она обняла его со спины, руками окутывая шею и прижалась щекой к его уху, — я беспокоюсь за тебя. Это было больно. Чертовски больно! Эту Тецую хотелось оттолкнуть, но вместе с тем прижать к себе, чтобы почувствовать, что она с ним, живая. Он не мог ей сказать, что его беспокоит то, что она больше не настоящая. Что он путается в собственных чувствах и это просто расшатывает его нервную систему к херам. — Сложное дело? — её губы почти невесомо коснулись его виска. — Я могу помочь. Аомине не был уверен. Раньше он всегда обращался к Куроко за советом и они обдумывали всевозможные варианты вместе. Теперь же… мог ли работать её мозг так же, как и раньше? Не будет ли багов в её программе или сбоев? Чёрт! Ему сложно так думать о ней. — Мне позвонить Кагами? — осторожно спрашивает Тецуя. — Нет, конечно, — хрипло выдыхает Аомине, не совсем нежно вцепляясь в её руки. Тайгу инфаркт хватит, если ему позвонит Куроко. Если Кагами поговорит с ней по телефону. Ведь он был на похоронах. Аомине никому не говорил о том, что дал разрешение на эксперимент с его женой. Точнее с тем, что от неё осталось. Никто бы не понял. Они все могли только печально качать головой. Кагами был его напарником последние шесть лет. По началу они жутко друг друга недолюбливали, но если бы не Куроко, они бы никогда не стали общаться так хорошо. Они были детективами и вполне неплохо раскрывали дела. Бывшая девушка Тайги, Химуро, работала в отделе безопасности и сейчас, кажется, занимала один из высоких постов. Кагами просто сох по ней и скулил, постоянно строя щенячьи глаза, стоило ей оказаться рядом. — Ты какой-то не такой сегодня, — заметила Тецу. Да, не такой. И вряд ли будет прежним. Не с этой Куроко. — Эй, Дайки, мне это не нравится, — Куроко обошла его и забралась ему на колени. Аомине откинулся на спинку дивана, вновь ощущая её легкий вес. Его руки сами, по памяти, огладили её бёдра. Тецуя была маленькая и хрупкая. Её бледная кожа становилась ещё бледнее на его фоне. — Не стоит от меня ничего скрывать, я ведь всё равно узнаю, — мягко улыбнулась Куроко и потянулась за поцелуем. Аомине дрогнул, почувствовав её губы на своих губах и толкнул, скидывая со своих колен. Куроко ойкнула и, полусидя на полу, прижимая к груди съезжающее полотенце, уставилась на него большими, полными удивления и недоумения глазами. — Чёрт, Тецу, — Амине вскочил на ноги, не зная, что сделать. Помочь ей подняться или уйти. Эти метания разрывали его на части. — С тобой точно что-то не то, Дайки, — она покачала головой, самостоятельно встала на ноги и молча направилась в их комнату, чтобы переодеться. — Блять, — Аомине жёстко потёр руками лицо, желая привести себя в чувство. Он совсем потерял концентрацию. С этим нужно был что-то делать. Необходимо понять, как будет правильно вести себя рядом с ней. Для чего он вообще «воскрешал» Куроко? В кармане завибрировал телефон. Дайки нехотя взглянул на неизвестный номер. Говорить ни с кем не хотелось, но хотя бы так он может отвлечься от мыслей о жене. — Слушаю, — он поднёс телефон к уху. — Кхм, Аомине, я раздобыл его, — раздался в динамике знакомый голос. — Было нелегко, но часть данных у меня есть. Сможешь подъехать? — Прямо сейчас? — Да, адрес я настрою тебе на навигаторе через приёмник. Он у тебя включён? — Да, ещё работает, — согласился Аомине. Ему, со смертью Куроко, не было дела до лишних деталей в его машине. Приёмником пользовалась Тецу, чтобы выходить безопасно в сеть и искать информацию. С ним её не могли отследить. — Тогда жду тебя. Аомине отключился, задумчиво уставившись в потухший экран. — Кто-то звонил? — Куроко вновь вернулась призраком. Дайки бегло взглянул на неё. Чёрные лосины и длинная белая рубашка до бёдер с довольно открытым воротом. — По работе. Нужно отлучиться, — Аомине подошёл к ней, сжимая её плечи в руках и наклонился. — У нас всё наладится Тецу, просто нужно время. — Хорошо, — она не стала задавать лишних вопросов и лишь зажмурилась, когда Дайки поцеловал её в лоб. Он направился к выходу, а Куроко медленно подошла к окну. Она стояла там до тех пор, пока не увидела, как её муж садится в машину, как яркий свет фар рассевает тьму. Вплоть до того, пока его машина не скрылась за поворотом. Аомине действительно её волновал. Куроко, вернулась в комнату и, взяв с тумбочки мобильник, порылась в контактах. Она набрала номер и стала слушать гудки. Ей нужно было хоть с кем-нибудь обсудить поведение Дайки и узнать, не влез ли он во что-то нехорошее. Это был заброшенный склад, Аомине подъезжал к нему с выключенными фарами. Стоило ему выйти из машины и окинуть зорким взглядом местность, как он различил еле заметную фигуру, что отстранилась от склада и двинулась в его сторону. Коки был ниже его ростом, щуплый, с бледной кожей лица и заменённым механическим левым глазом. При свете дня можно было даже рассмотреть, как карий настоящий глаз отличается от тёплого медового оттенка искуственого. Фурихата поравнялся с ним. Аомине прищурился, даже в не очень освещённую ночь можно было рассмотреть сетку шрамов на правой стороне лица парня. Коки был молод, но очень талантлив. Дайки как-то отмазывал этого шкета, которому, кажется, недавно стукнуло только девятнадцать, от тюрьмы. — Данные очень засекречены, — Коки без приветствия протянул ему тёмную папку, боязливо озираясь. — Вскрыть пароли оказалось сложно. Многое мне не удалось достать. Не знаю, зачем тебе это Аомине, но не советую туда лезть. Дайки молча принял папку. — Ты снова от кого-то прячешься? — Аомине внимательно посмотрел на Фурихату. — У тебя проблемы? — Нет, — качнул головой Коки. — Просто временные неприятности. Дайки кивнул и лезть не стал. Будь это нечто серьёзное, парень бы сам попросил у него помощи. — Сможешь покопаться поглубже? Мне нужно больше информации и больше данных. — Я попробую, — согласился Коки. — Но это будет не скоро и я не гарантирую, что смогу что-то ещё. — Этого достаточно, — Аомине похлопал его по плечу. — Не пропадай на долго и давай знать, что ты не пошёл на корм рыбам. Фурихата нервно засмеялся, боязливо заозирался и тенью вернулся к амбару. Дайки сел обратно в машину и поспешил покинуть место встречи. До самого дома он лишь бросал взгляды на папку, лежащую на соседнем сиденье, но так и не притронулся к ней. Он долгое время не знал, стоит ли папку брать в дом и с тяжёлым выдохом, спрятал её под водительское сиденье. Поднимаясь по ступеням дома, он раздумывал о том, как поведёт себя с Куроко. Но в прихожей горел свет и Аомине сразу бросились в глаза две пары чужой обуви. Хреново. — Аомине-чи! — высокая фигуристая блондинка влетела в коридорчик, смотря на него потрясёнными глазами. — Ты просто обязан объяснить, что за хрень тут творится! Куроко-чи до сих пор не может привести Кагами-чи в чувство! Я сама в обморок упала, когда её увидела! — Блять, — в сердцах выругался Дайки.