Дороги, которые нас выбирают

Безлюдные леса тянулись все дальше, даже указатели не появлялись, словно на много сотен миль вокруг никто не жил. Азарт погони отпустил, и Сириус начал зевать. Нужно было где-то остановиться на ночлег. Дикий лес — не самая лучшая в мире гостиница, но после отдыха на скалистом островке в трех шагах от Азкабана, ночевка в кустах у дороги казалась хорошей идеей. Сириус уже хотел предложить остановиться, но тут где-то совсем близко завыли волки. Останавливаться расхотелось моментально. И все же Сириус чувствовал, что совершенно устал, да и после выпивки перед глазами слегка плыло, байк немного вело, — и, видимо, Малфой что-то почувствовал. В первое мгновение Сириус подумал, что тот собрался его поцеловать, и чуть не отправил их в ближайшую канаву, но Малфой всего лишь предложил поменяться. Сириус притормозил. — А ты вообще умеешь? — Справлюсь! — Малфой соскочил с байка, подошел спереди и погладил руль, едва ли не касаясь руки Сириуса. — Научился как-то в молодости. — Из-за меня, что ли? Доблестные Пожиратели никак не могли нагнать малолетку на байке, и ты решил изучить маггловский транспорт? — Думай, что хочешь, — холодно ответил Малфой, будто Сириус сказал правду. Отдавать дорогого друга в руки Малфоя не хотелось совершенно. Все внутри Сириуса протестовало, но… тут либо останавливаться, надеясь, что ими не полакомятся дикие звери, либо меняться. Сириус, скрепя сердце, согласился на второе, и, будто в подтверждение его решения, волк завыл совсем близко. Малфой ехал осторожно и, казалось, вдвое медленнее, чем Сириус. Поначалу это бесило, но с каждым километром тот вел все увереннее. Сириус немного расслабился, зато появилась новая проблема. Он сидел, обхватив талию Малфоя, прямо перед его глазами была тощая, напряженная спина под слегка влажной рубашкой, и этот вид действовал на Сириуса неоднозначно. Может, дело было в пиве, может, он просто свихнулся… Да, определенно свихнулся! Зря они поменялись — он вполне мог спокойно проехать еще пару часов, а после этого уже никакая соблазнительная спина Малфоя не смогла бы его возбудить. Он бы просто вырубился от усталости. Вот же дерьмо! Сириус опустил ладони ниже, ощупывая крепкие бедра. Малфой резко затормозил. — Что? — Сириус подскочил и только потом заметил в свете фары яркий плакат. На фоне фигур в старинных одеждах стоял улыбавшийся во весь рот франт в смокинге. Надпись на плакате гласила, что всего в трех милях дальше по дороге находится лучший в этой части света музей восковых фигур. Тираны, актеры и музыканты демонстрировались круглосуточно и бесплатно. — Раз рядом музей, значит, где-то там и город, — сказал Малфой. — Там и переночуем. — Это если город не населен какими-нибудь инфери. Это шоссе будто всю нечисть собрало. — Хотя бы просто посмотрим. За первым рекламным плакатом через полминуты попался второй, за ним — третий. Музей был все ближе, но никаких признаков города не наблюдалось. Дорога, насколько хватало глаз, была темна и пуста. Сириус вдруг понял, что уже давно не видел встречного транспорта. Куда их только занесло? Следующий рекламный плакат призывал свернуть с шоссе на грунтовую дорогу, поднимавшуюся на утопавший в лесах холм. — Кажется, мы зря туда едем, — сказал Сириус. — Тут на много миль никакого жилья. Ты, может, и готов спать на голой земле, но я сначала хочу убедиться, что нет других вариантов. — Еще недавно ты отлично выспался на голых камнях, а тут брезгуешь мягкой травой? — Там у меня просто не было выбора! — Здесь тоже. Дорога петляла между деревьями, пока не вывела их на вершину холма, на котором стояло одинокое, но вполне современное четырехэтажное здание, освещенное прожекторами. На уровне второго этажа был растянут баннер, на котором оранжевой краской было выведено: «Музей восковых фигур». Перед зданием располагалась пустая парковка. — Кажется, приехали, — пробормотал Малфой, впрочем, не спеша слезать с байка. — Не нравится мне все это. Современное здание посреди леса смотрелось более чем странно. Интуиция призывала убираться отсюда. Сириус уже хотел предложить это, как стеклянные двери бесшумно разъехались и на парковку вышел человек. На нем был смокинг, джинсы и цилиндр. Он чуть поморщился, разглядывая гостей, но в конце концов дежурно улыбнулся и произнес: — Доброй ночи, господа. Заблудились? — Да нет, ехали согласно вашей рекламе на шоссе. Правда, мы рассчитывали найти тут какой-нибудь город. — Города вызывают мигрени; предпочитаю одиночество. Мое имя Фрэнк, Фрэнк Копперфильд, и я хозяин этого музея. Если не боитесь, предлагаю небольшую экскурсию, легкий ужин и комнату на двоих на ночь. — И за сколько? — поинтересовался Малфой. — Бесплатно. За беседу и пару историй. Я люблю одиночество, но без новых впечатлений жизнь становится несколько… однообразна. Копперфильд устало улыбнулся и сделал приглашающий жест, но увидев, что они не торопятся, добавил: — Я понимаю, как это все выглядит: странный музей посреди леса — наверняка его хозяин маньяк, заманивающий одиноких путников. Да каждый первый так думает! В общем, я не настаиваю, дело ваше, но до ближайшего города вы будете ехать до утра, так что смотрите сами. Хозяин совершенно не выглядел как маньяк, скорее как усталый отшельник, который выбрал себе необычное хобби. Сириус переглянулся с Малфоем, тот скривился и пожал плечами. Парень ему явно не нравился. — Пойдем заглянем, что ли? — предложил Сириус. — Надеюсь, он нас не прирежет и не попытается сделать из нас одну из своих кукол. Стеклянные двери разошлись перед ними, впуская в просторный холл. Справа виднелась лестница, слева — большая белая двустворчатая дверь, на которую указывала стрелка с надписью «Начало экспозиции». — Решились? — Мистер Копперфильд вынырнул из-за стойки в противоположном конце холла. — Отлично. Вижу, вы устали с дороги, но давайте я вам покажу хоть один зал. Вы сами увидите, что в музее нет ничего страшного или опасного. Я просто люблю восковых кукол, люблю придавать им сходство с реальными людьми. Пойдемте! Копперфильд подошел к ним, выдал каждому по красочному буклету, после чего открыл дверь в первый зал. Вопреки ожиданиям, зловещим он не выглядел совершенно. Яркий холодный электрический свет лился с потолка, освещая многочисленные группы восковых фигур. Прямо перед входом была, кажется, королева Англии. Сириус понятия не имел, жива она сейчас или нет. Слева от нее стояла сухая дама с пышной копной волос, а справа — мужчина со скучным лицом. Кажется, Сириус где-то и когда-то их видел, но не мог сказать определенно. Он никогда не интересовался делами магглов. Малфой же как будто разбирался в них лучше. Он поднял бровь и сказал: — Признаю, у вас — талант. Госпожа Тэтчер как живая. — Я старался, — нервно улыбнулся Копперфильд и повел их дальше. Музей не производил на Сириуса особого впечатления. Он совершенно не разбирался в магглах, а если чья рожа и казалась знакомой, он все равно не мог быть уверен, что точно запомнил внешность. Битлов он, например, распознал только по костюмам. Тем более что видел точно такую же, как у Фрэнка, композицию с ними в музее Мадам Тюссо. То еще было приключение в свое время. Тогда в музей их потащила Лили. Она была просто в ужасе, когда узнала, что и Джеймс, и Сириус имеют весьма слабое представление о маггловской истории и культуре. Ремус и Петтигрю еще могли вспомнить отдельные факты, каких-то исторических деятелей, но даже умница Ремус путал королеву Елизавету с Викторией, и очень неуверенно предположил, что Наполеон был генералом в Столетнюю войну. Сириус считал, что они отлично проживут и без бесполезной информации о никому не интересных и давно почивших магглах. Ну какая разница, кто там что делал в маггловском мире, когда все интересные события происходят у волшебников. Но Лили вбила себе в голову, что они должны получить хотя бы общее представление, и потащила всех в музей восковых фигур. В музеях Сириус до этого не был, разве что счесть музеями поместья некоторых чистокровных родственников. У Малфоев, например, поговаривали, есть целая сокровищница, забитая старыми артефактами и маггловскими произведениями искусства, но они их никому не показывали. У одной из двоюродных теток Сириуса была огромная коллекция засушенных книззлов, которую она любила всем демонстрировать. В общем, музеи воспринимались им как-то так — псих собирает всякий хлам, а потом другие психи на него пялятся и даже платят за это деньги. Идиоты! Копперфильд не довел их и до середины зала, когда Сириус начал откровенно зевать. Малфой еще какое-то время держался, но и он довольно быстро признал, что они очень устали после длинной дороги и хотели бы отдохнуть. Копперфильд явно расстроился и предложил перенести осмотр на утро. — Пойдемте, хоть чаю вам предложу, — сказал он, направляясь к лестнице. — Еды у меня не очень много — из соседнего города приезжает поставщик каждую неделю, вот как раз завтра должен быть. Так что подъедаю остатки, — он выглядел почему-то виновато из-за того, что не может устроить пир для гостей. Маленькая кухня со старой микроволновкой и чайником находилась на втором этаже. Копперфильд похвастался, что чай собирает сам в здешних лесах, и он оказался удивительно вкусным, в отличие от полузасохших сэндвичей. Сидели они недолго: Копперфильд и рад был бы послушать разговоры, но Сириус, как и Малфой, уже с трудом держал открытыми глаза. Сириус понял, что еще немного — и он просто уснет за столом. — У меня не гостиница, гостевая комната всего одна. Надеюсь, ничего страшного? После ночи под лодкой в обнимку с чертовым Малфоем Сириусу было уже все равно. Не на голой земле — и на том спасибо. Комната оказалась чуть дальше по коридору. Ее окна выходили на парковку, посреди которой одиноко замер его байк, за границей света темнел лес. Все же это было очень странное место для музея. Малфой тем временем занял ванную, а Сириус пытался не уснуть стоя и все же дождаться своей очереди. Ему казалось, что дорожная пыль уже просто въелась в кожу. — Давай быстрее, я спать хочу! — проорал он Малфою. Тот в ответ что-то буркнул, выключил воду и вышел. Чистый, влажный после ванны, с темным полотенцем вокруг талии… Сириус сразу вспомнил, как держался за эту талию буквально вот только что, и на мгновение захотелось снова ее коснуться. Уже с куда меньшим количеством одежды — и в более подходящей обстановке, чем верхом на байке. Например, здесь. Он встретился взглядом с усталыми и совершенно сонными глазами Малфоя, и наваждение ушло. Он и сам ужасно устал от всего этого дерьма. На фиг сейчас этого Малфоя. Теплая вода, мыло, а потом кровать — намного лучше! Сириус подскочил на кровати: от взрыва зазвенели стекла, казалось, затряслось все здание. В одно мгновение он оказался у окна и с ужасом увидел, что байк пылает огнем. Прожекторы были потушены, но в свете пламени он заметил странную тень, метнувшуюся в сторону входа. Все же ловушка. И как он только позволил усыпить свое внимание! — Найдем хозяина и вытрясем объяснения. — Малфой уже натягивал штаны. — Я просто тут все по камушкам разнесу. Он уничтожил мой байк, сука! Но даже в спешке Сириус не забыл схватить с подоконника посылку — не потерять ее казалось крайне важным. Они с Малфоем выскочили в коридор и бросились в сторону лестницы, но проход перегораживала железная дверь, и они побежали в обратную сторону, надеясь, что там будет запасной выход. Малфой чуть отстал от Сириуса, который буквально пролетел по длинному коридору в другой его конец. Он оказался прав: там оказалась узкая черная лестница. Света на ней не было, пришлось сбавить скорость, чтобы не споткнуться и не свернуть себе шею на неудобных ступеньках. За двустворчатыми дверями внизу оказался высокий, отделанный камнем зал, в котором не было ничего, кроме огромного пышущего жаром чана. В нем что-то булькало. Пахло в зале отвратительно — гнилью и мертвечиной. Малфой едва сдержал рвотные позывы. — Чем этот маньяк тут занимается? — прохрипел он. — И знать не хочу! В противоположном конце были хлипкие двери. Они оказались заперты, но Сириус просто выломал одну из створок и выбрался в следующий зал. В нем царил полумрак, только несколько свечей горели вдоль стен; одна из них — совсем рядом с выходом. Этот зал был заполнен восковыми фигурами: большая их часть была голой, некоторые вообще выглядели болванками с едва намеченными чертами лиц и отверстиями для глаз, у большинства не было волос. Это явно был не выставочный зал, скорее какой-то склад или мастерская. И в отличие от зала, где располагалась экспозиция, здесь было крайне неуютно. Хотелось поскорее выбраться отсюда. Они бежали между рядов безликих фигур, стараясь не шуметь и не задевать их. Что-то с ними было не так. Порой казалось, что фигуры едва ли не поворачивали головы вслед. Но этого ведь не могло быть на самом деле? — Они шевелятся, — прошептал Малфой, догоняя. — Нам просто кажется. — Не думаю. Вон та дамочка секунду назад повернула голову. Ручаюсь. Сириус и сам уже заметил, что одна из фигур — черноволосая девушка с азиатскими чертами лица — действительно слегка повернулась, словно старалась держать их в поле своего зрения. Сейчас она недобро пялилась прямо на Сириуса, хотя до этого смотрела совсем в другую сторону. На игру света это списать не получалось. — Быстрее отсюда... — пробормотал Малфой. Они подлетели к двери почти одновременно, но она оказалась заперта. Сириус огляделся, пытаясь найти, чем бы ее выбить, но, как назло, на глаза ничего подходящего не попадалось. Разве что хлипкий стул... ну, или какая-нибудь из фигур. Шорох. Он раздался одновременно со всех сторон. Восковые фигуры, даже безглазые, теперь смотрели на них. Еще шорох. Те фигуры, что раньше сидели, поднялись. Стук. Все фигуры сделали первый шаг. Расстояние от первой восковой куклы до двери сразу показалось совсем маленьким. Сириус понял, что выбить дверь они, видимо, не успеют. И сейчас вся эта масса живого воска просто бросится на них. И уничтожит. — Придется отбиваться, — пробормотал он. — Ты рехнулся? Чем?! Дай, я попробую открыть дверь… — Малфой попытался оттеснить его. Сириус перехватил посылку поудобнее, поднял стоявший у стены стул и одним ударом расколотил его о дверь. Дверь осталась целой, а от стула отвалилась ножка. И то дело! Сириус сорвал с себя рубашку, обмотал ею ножку и поднес к свече. Рубашка нехотя занялась. Малфой пытался ножом расковырять замок, но у него ничего не получалось. Фигуры подошли уже совсем близко. Они не торопились, шагали медленно, молча, сверля их голодными глазами. — Пошли вон! Сириус ткнул факелом в ближайшую фигуру. Воск потек, обнажая гнилую плоть. Неужели этот маньяк заливал воском трупы? Может, и с ними хотел так расправиться? — Ну же! — воскликнул Малфой. Раздался щелчок, дверь отворилась, и они выскочили из этого зала в следующий. Фигуры в новом зале как по команде повернулись к ним. Они толпились тесным полукругом, так что проскочить не было ни единого шанса. Сириус бросил факел Малфою и приготовился перекинуться, чтобы перекусать на хрен этих жутких кукол, но тут в зал с противоположной стороны ввалился Копперфилд. — А ну, расходитесь! Что на вас нашло, упыри! — он размахивал факелом и выглядел одновременно и ошалевшим, и рассерженным. — Пошли вон! Место! — орал он, и, удивительное дело, фигуры послушались. Они постояли еще мгновение и начали разбредаться по своим местам. — Что здесь происходит?! — Сириус подскочил к Копперфильду, с трудом сдерживая желание врезать ему. — Это я у вас должен спросить! Вы что, волшебники? — Сириус кивнул. — Подумать только, настоящие волшебники на Трассе 60! И где были мои глаза! А ну, вон отсюда! Чтоб я еще... Вон! — Копперфильд даже как будто стал на голову выше. — Сначала ты, урод, ответишь нам! Кто взорвал мой байк? — И сколько приезжих ты убил ради своего музея? Это ведь все трупы? — Малфой махнул рукой в сторону затихающих восковых фигур. — Я понятия не имею, что случилось с вашим мотоциклом. А насчет второго... Это действительно трупы, но не приезжих. Это давно почившие, благопристойные мертвецы из соседнего города, которые иначе никак не могут найти свой покой. Благодаря воску они застывают и засыпают, но вы умудрились их разбудить! Уходите отсюда, пока я еще могу их угомонить. После стольких недель сна они становятся совершенно невменяемыми! — Мы никуда не уйдем! Нам нужен транспорт... — Здесь семьсот тридцать четыре восковых фигуры. Еще немного, и они набросятся на вас и растерзают. Уходите, пока не поздно! Малфой потянул Сириуса к выходу, и он поддался. Они вышли из музея, прошли мимо останков байка и выбрались на грунтовую дорогу, спускающуюся к проклятому шоссе. Когда они до него добрались, на востоке уже забрезжили первые лучи солнца. Шоссе вело в гору, и они медленно побрели вверх, то и дело оборачиваясь, чтобы не пропустить попутку, но, как назло, машин не было. Вдруг среди гомона птиц утреннего леса послышался мерный перестук и скрип. Когда Сириус обернулся, из-за поворота выехала телега с впряженной в нее старой клячей. Когда телега поравнялась с ними, Малфой махнул рукой. Возница натянул повод и приподнял шляпу. Сириус вздрогнул — видеть инфери так близко ему еще не приходилось.