***
Такси плавно едет по недавно выложенной и ровной дороге, но Тэмин не может сидеть спокойно. Руки трясутся, а кровь отливает от лица. Водитель странно косится на него, но Тэмин не замечает этого, стараясь выровнять дыхание. Он пожалел о своём решении на середине пути. Страх встречи с Сэхуном горит шрамами его прикосновений, сжимает внутренности и лишает дара речи. А ведь он ещё даже не увидел его. Дорога к психиатрической лечебнице, в которой лежит Сэхун, занимает около часа, за которые Тэмин более десяти раз борется с желанием попросить развернуть машину. В голове настойчиво бьются слова Минхо, но Тэмин заглушает их горьким воспоминанием о брошенной в конце фразе. После они с Минхо разговаривали, и Тэмин старался делать вид, что всё в порядке и он ни капельки не обижается, но горечь не сходила с языка, а мысль посетить Сэхуна становилась всё более навязчивой, но уже не из-за обычного предположения, а из принципа. - Приехали, - холодно бросает таксист, выдирая Тэмина из его мыслей. Выглянув в окно, Тэмин видит красочное здание, больше похожее на частную школу, нежели на больницу. От осознания того, что Сэхун находится где-то там, у Тэмина сосёт под ложечкой. Бросив последний взгляд на таксиста, словно упрашивая остановить его, Тэмин выходит из машины. Осенний ветер пронырливо забирается под одежду, пробирает до самых костей. Но даже этот холод не может сравниться с ледяным страхом, поселившимся в Тэмине. Он доходит до регистратуры на ватных ногах и говорит о назначенном заранее посещении. Медсестра бросает на него подозрительный взгляд, но с натянутой улыбкой провожает его до нужной комнаты. - Пациент не буйный, так что всё должно пройти хорошо, - чеканит она, открывая дверь. В комнате только стол с двумя стульями и яркая лампа под потолком. Это напоминает Тэмину тюремные комнаты для свиданий, которые он видел в фильмах. – Однако, - слишком громко продолжает медсестра, ‒ если что-то пойдёт не так, зовите санитаров, они будут у двери всё это время. Медсестра выходит, бросив на Тэмина последний оценивающий взгляд. Видимо, она поняла, кто именно приехал к Сэхуну, от этого ещё больше захотелось попросить её остановить совершаемую глупость. Но в итоге Тэмин просто садится за стол и ждёт. Часы на стене раздражающе тикают, отсчитывая каждую секунду до ада. Спустя 49 секунд ноги начинают отсчитывать ритм, на 136 потеют ладони. Под такой аккомпанемент можно и самому сойти с ума. На 279 секунде медленно, с тихим скрипом, открывается дверь с противоположной стороны, которую Тэмин не сразу заметил. Он поднимается со стула, готовый встретиться с Сэхуном лицом к лицу. - Привет, - негромко говорит Сэхун и улыбается. По-доброму, с тихой надеждой и радостью. Внутри Тэмина всё переворачивается. Перед глазами проносятся все бесконечные дни на яхте, вечно голубое небо и переливающиеся на свету волны. Все разговоры, ссоры и молчание. Все ужины, улыбки и драки. Все касания, взгляды и поцелуи. Тэмин не хочет этого видеть. Но не может это забыть. - Я знал, что ты придёшь, - продолжает Сэхун и холод от его слов просачивается в кровь. Тэмин перед ним вновь как на ладони. Открытая книга. Калейдоскоп тщательно скрываемых эмоций наваливается на Тэмина. Он выскакивает за дверь, пытаясь отдышаться. Эмоции, шрамами засевшие на костях и мышцах, закрытые слоями кожи, но всё ещё присутствующие. Он до сих пор слабее его. И всё также предсказуем.***
Тэмин выходит из каюты обратно на палубу через два часа, услышав, как за Сэхуном закрылась дверь в каюту и подождав ещё немного. Сидеть в одиночестве не было сил, слишком много мыслей крутилось в голове, слишком много фантазий о неутешительном будущем. Будет ли он праздновать здесь же рождество, пасху? Сколько раз он ещё будет праздновать день рождения на этой яхте? Ночью море чёрное, как и небо. Ещё более опасное и депрессивное, манящее к себе. Волны отливают светом ламп, но всё равно не воссоздают красоту ночного неба. В которое Тэмин желает улететь, лишь бы не остаться навсегда посреди этой чёрной пучины. Перелив волн пугает и успокаивает одновременно, Тэмин ближе подходит к ограде. Сколько раз он мог просто перелезть через неё ночью и оказаться за пределами яхты, вне зоны досягаемости Сэхуна, стать от него свободным. Но и стать «свободным» от жизни тоже. Тэмин мотает головой. Эти мысли появлялись у него в голове очень часто, но он никогда не задумывался о них всерьёз. Тэмин облокачивается на ограду и подставляет лицо солёному ветру. Удивительно, как хорошие вещи, вроде яхты и моря, приобретают совсем другой эмоциональный окрас в зависимости от ситуации. Вместе с Минхо Тэмин бы не отказался покорить волны на небольшой яхте, половить рыбу или просто насладиться морскими закатами и ужинами на палубах. Предавшись своим мыслям, Тэмин не слышит аккуратных шагов за спиной, пока не начинает играть музыка. - Every night in my dreams, I see you, I hear you, - тихо подпевает Сэхун, подходя ближе. Он останавливается в нескольких шагах от ограды. - Саундтрек «Титаника»? – не оборачиваясь усмехается Тэмин. Почему-то очень хочется спародировать интонацию Гермионы из «Кубка Огня», но он пока не играет по правилам Сэхуна. - А почему бы и нет? – пожимает плечами Сэхун. – Ты на палубе, я не спеша следую за прекрасным образом, покорившем меня, и нахожу его у самой ограды. - Вот только я ногами ещё на палубе, а не пытаюсь, как идиот, спрыгивать с 20-метровой высоты, - напрягая все свои воспоминания о Титанике, говорит Тэмин. – Хотя у нас тут всего метров пять будет. - Ты прыгнешь, и я прыгну, знаешь? – тихо, почти наивно говорит Сэхун, и Тэмин готов рассмеяться ему в лицо. Нельзя найти более глупой цитаты для очередного признания в любви. - Я не прыгну, ты же знаешь, - говорит Тэмин, слыша, как Сэхун медленно начинает подходить ближе, но не предпринимая попыток сбежать. Любопытство, подпитанное выпитым ранее алкоголем, заглушает принципы поведения недавних дней. Когда Сэхун подходит вплотную и кладёт ладони на запястья Тэмина, тот не может сдержать тихого смеха, позволяя раскинуть свои руки. Какой же Сэхун иногда предсказуемый ребёнок. - На закате это было бы красивее, - их пародия на Титаник была, пожалуй, худшей, какую могли только сделать, считает Тэмин. - Будешь моей путеводной звездой? – просит Сэхун, шёпча в самое ухо Тэмина, невесомо целуя мочку. – Будешь моей Розой? - Джек умер через три дня после встречи с ней, ты в курсе? – плечом отстраняясь от мелких поцелуев, говорит Тэмин. В голове всплывают кадры из фильма, которые он смотрел несколько лет назад, перемешиваясь с документальными сводками, которые одна из одноклассниц принесла на урок истории. Несмотря на ненависть к предмету, Тэмин тогда с интересом слушал подробности неудачной череды случайностей произошедших в тот день. Самонадеянность управляющей компании, неподготовленный персонал, игнорирование важных сообщений, отсутствие биноклей и нужных петард. Последнее Тэмин особенно отметил, поскольку долго не мог понять, почему профессионалы с других кораблей не отличили петарды, пусть и не бедствия, от обычного салюта? Петарда есть петарда, и она есть на любом корабле. Абсолютно на любом корабле. Тэмин застыл, соединяя мысли воедино. Они стоят на корабле, пусть и маленьком, но это корабль со своими требованиями безопасности, такими как шлюпка (которую Сэхун продырявил, Тэмин давно проверял) и петарды. А в бедро Тэмину упирается лежащая в кармане зажигалка.***
Тэмин вновь стоит перед дверями психбольницы и не знает, что он вообще здесь делает. Такси уехало уже десять минут назад, но Тэмин так и стоит перед стеклянными дверьми лечебницы, убеждая себя, что обратного пути нет. Он есть, но, кажется, сейчас ему нужно совсем другое. С первого визита прошла неделя. Мучительные семь дней постоянной паранойи и косых взглядов Минхо. Он был прав, визит к Сэхуну ему не помог, но признаваться в этом Тэмин не желал. Сэхун был не просто в толпе, он был в каждом скрипе двери, в каждом лае собаки, за каждым стеклом. И хотя Тэмин понимал, что это не может быть он, дыхание спирало каждый раз, а под вечер он просто заваливался на кровать от бессилия, но не в состоянии уснуть. Потому что во сне он лежит на мокрых простынях со связанными руками и абсолютно не сопротивляется настойчивым ласкам. И вот он здесь снова. «Хуже уже не будет», - уговаривает сам себя Тэмин, толкая дверь. Сэхун и так круглосуточно около него, куда уж чаще. Медсестра одаривает его очередным подозрительным взглядом, особенно задержавшись на лице. Но не потому что она узнала его, а потому что под глазами у Тэмина не сходящие круги, глубже Мариинской впадины. Тэмин не замечает, когда они оказываются у двери, которую медсестра заботливо открывает перед ним. Она повторяет те же слова про охрану, что и в первый раз, и спешит удалиться по каким-то другим делам. Садясь на стул, Тэмину кажется, что он из этой комнаты никогда и не уходил. Что не было этой несчастной недели, что это его первый визит и он просто напридумывал себе всякого в мучительном ожидании, слишком сильно углубившись в фантазии. Все так же громко тикают часы и падают тени от стола. И тот же самый Тэмин сидит и ждёт. Дверь напротив отворяется медленно, оттягивая не_желанную встречу. Губы Сэхуна растягиваются в улыбке победителя, когда он видит своего гостя. Словно к нему мог прийти кто-то другой. Даже родители, оплачивающие его лечение, не приходят вообще. Лишь иногда заглядывает старший брат, но обычно он делает это поздним вечером. Тэмин чувствует себя загнанной в ловушку мышкой, когда Сэхун опускается на стул напротив. Санитары выходят, и они остаются в комнате абсолютно одни, под пристальным надзором громко тикающих часов. - Ты снова пришёл, - говорит Сэхун, улыбаясь ещё шире и прибавляя голосу чуть больше сумасшествия, чем в нём есть на самом деле. Он вертит головой, якобы рассматривая Тэмина. Очередное копирование какого-то персонажа. И хотя Тэмин это знает, мурашки страха всё равно пробегают по коже. - Ты выглядишь хуже, чем раньше. Скучал по мне? – подражая Мориарти, спрашивает Сэхун и издаёт тихий смешок. – Но ты всё ещё красив, - не прекращая рассматривать продолжает он. Тэмин тоже не может отвести от него взгляда. Вот он, причина его кошмаров и лицо его паранойи, но почему-то страх не такой сильный, как перед его фантомными образами. И хотя страх ещё бежит по крови, его не так много, как в другие моменты. Тэмин видит перед собой ребёнка, избалованного и заблудившегося в чувствах, спутавшего чёрное с белым. Он не может не отметить, что и сам Сэхун стал выглядеть хуже. Пусть он и не похож на серый труп, как любят показывать в фильмах, но на его лице отпечаталось мучительно заключение и ежедневные лечения. Тэмин уверен, что жизнь Сэхуна – день сурка. И какой-то частью ему его жаль, другая же злорадствует. - Как у тебя дела? – спрашивает Сэхун и пытается поймать взгляд Тэмина, чтобы получить ответ. Ни того, ни другого не получается. – Не молчи. Я хочу слышать твой голос. Тэмин в ответ фыркает. Он тоже много чего хотел, но Сэхун никогда его не слушал. Но он не отвечает не из вредности, он просто не находит причины это делать. Сэхун и так всегда знал о нём слишком много, расскажи сейчас Тэмин хоть что-то из своей повседневной жизни, образ Сэхуна не отвяжется от него ни на секунду. Он будет не просто открытой книгой, он будет потрёпанной любой книжкой, которую Сэхун сможет цитировать с указанием страницы и строчкой. - Всё ещё боишься меня? Не стоит. Что я сделаю тебе отсюда? – спрашивает Сэхун, но в голове Тэмина эти вопросы звучат его собственным голосом. До всего этого дерьма, случившегося весной, он и не знал, что настолько морально слаб. Всего один человек вывел его из ментального равновесия более чем на полгода и продолжает мучить его до сих пор. - Или привязался ко мне и не можешь забыть? – Сэхун старается звучать насмешливо, но в его голосе просачивается некая надежда, которую Тэмин не может не заметить. «Да, я не могу забыть тебя», - думает Тэмин. – «Но совсем по иной причине». Сэхун делает ещё несколько попыток завязать разговор, но Тэмин отмалчивается. Он уходит спустя час полного молчания.***
Мысль о возможности дать сигнал слишком навязчива. Она следует за Тэмином лёгким шлейфом солёного ветра ежесекундно – когда он один, когда недалеко от Сэхуна, в каюте, за ужином, на палубе, – постоянно. Вот он его шанс, пусть и похожий на песок. Тэмин не даст ему проскользнуть сквозь пальцы. Он следит за поведением Сэхуна, когда тот уходит на палубу, почему он выходит к рулю, когда он долго сидит в каюте, закрывает ли он на замок свою дверь. Тэмин старается отследить всё, что может ему понадобиться, но и старается не быть слишком очевидным. Через несколько дней, когда Сэхун пропадает у руля, Тэмин находит сигнальные ракеты. На звук проверяет наличие пороха и на ощупь – отсутствие повреждений. Шанс есть. Он возвращает ракеты на место, обратно под пол, около склада с продуктами (который он, к слову, тоже впервые обнаружил), чтобы не быть пойманным. Зажигалка всё также в каюте. Тэмин отмечает это, когда якобы случайно проходит мимо каюты Сэхуна именно в тот момент, когда тот что-то ищет в комоде. Материалы есть и одно только осознание того, что свобода совсем близко, не могло не радовать, забытым чувством щекотать рёбра. Тэмин проводит все дни напролёт, раздумывая о плане. Зайти в каюту и ночью послать сигналы - это очевидно, но со своими минусами. Что Тэмин будет делать с Сэхуном, пока корабли будут плыть? Тот ведь явно проснётся от сигнала и снова спрячет Тэмина от людей. Это значит, что надо его вывести из строя. Тэмин устало выдыхает. Звучит просто, а вот как это выполнить. У него явно не хватит сил сразиться с Сэхуном, в аптечке нет ни единого снотворного. Тэмин в шаге от побега, но не может его совершить, и это давит на сознания, порождая всё более глупые и глупые затеи. Сходя с ума от беспомощности, Тэмин решает украсть для начала, зажигалку и лишь затем думать о Сэхуне. Возможно, он просто выкинет его за борт или запрёт в своей каюте, если найдёт от неё ключи – он пока не знает, но хотя бы часть плана выполнить должен. Он банально боится, что упустит свой шанс. Тэмин сидит на палубе и ждёт, когда Сэхун поднимется к штурвалу. Каждый день после обеда Сэхун проводит там около часа, без известной для Тэмина причины. Как бы то ни было, это идеальное время для того, чтобы пробраться в каюту. Когда он замечает Сэхуна, то переводит взгляд на небо. Он знает, что вряд ли вызовет подозрений, ведь в глазах Сэхуна Тэмин только и делает, что смотрит на небо или на море. Он выжидает около десяти минут, а затем не спеша поднимается, прикрывая рукой глаза. Ярко-палящее солнце создает отличную отговорку тому, что он решает спуститься в каюту. Краем глаза Тэмин отмечает, что Сэхун лишь один раз глянул в его сторону, сразу же вернувшись к своим делам. У каюты сердцебиение Тэмина разгоняя адреналин по всему телу. Дверь не закрыта и открывается бесшумно – сегодня всё на стороне Тэмина. Он останавливается в проходе, прислушиваясь к каждому шороху, но судно замерло в мёртвой тишине. Дрожащими от предвкушения пальцами, Тэмин отворяет первую створку комода, почти сразу натыкаясь глазами на зажигалку. Он быстро хватает её и немного вертит в ладони, не веря своему успеху. Лицо озаряет улыбка. - Что ты делаешь? – сочащийся злостью голос Сэхуна прорывается в сознание как гром среди ясного неба. Тэмин резко оборачивается и натыкается на стальной взгляд Сэхуна. И на острый нож у него в руке. - Убери нож,- твёрдо говорит Тэмин, не разрывая зрительного контакта, хотя инстинкт самосохранения твердит ему смотреть на чёртов нож, которому нужно преодолеть все два-три сантиметра, чтобы коснуться кожи Тэмина. - Думаешь, я буду спокойно смотреть, как ты пытаешься сбежать? – Сэхун делает шаг вперёд, заставляя Тэмин отойти на шаг назад. Он предельно зол, пожалуй, Тэмин ещё ни разу таким его не видел. Страх сковывает движения и сознание, но Тэмин не может просто так сдаться. Даже если Сэхун исполосует его ножом, Тэмин найдёт способ подать сигнал. - Отдай зажигалку, - цедит Сэхун и становится ещё ближе, упираясь ножом в живот Тэмина, которому дальше некуда отступать – сзади уже кровать. - Думаешь, можешь мне приказывать? – дерзко, с ухмылкой спрашивает Тэмин. Игра даётся ему сложно, но сейчас нельзя раскрывать свой страх. - Я заметил, что насилие с тобой срабатывает, - требовательно протягивая руку, говорит Сэхун. Он видит, как миллионы эмоций отражают на лице Тэмина за долю секунды, пытаясь скрыть страх хоть за одной из них. Он знал, что с Тэмином будет непросто, но именно это и манило к нему. - Я устал бояться, - неожиданно кричит Тэмин, кидая зажигалку. Сэхун едва успевает чуть отставить нож, чтобы не задеть его. На лице Тэмина – злость и усталость, он часто дышит и бегает глазами по комнате. Сэхун впервые видит его таким и не знает, что делать. Все его алгоритмы поведения просто дают сбой. - Постоянные угрозы и намёки, вечное желание контролировать. Думаешь, мне уже важно, останусь ли я жив? Хочешь зарезать меня за непослушание? Вперёд! – говорит Тэмин, хватая руку Сэхуна и сильнее притягивая нож к себе. – Или лучше снова впечатаешь меня в стену? Свяжешь? И будешь упиваться моей слабостью, да? Тэмин с силой отбрасывает от себя Сэхуна и сам подходит ближе, как обычно это делал Сэхун. - Тебе просто нравится чувствовать себя якобы сильнее другого человека. Удобно прикрываться обожанием, да? – слова Тэмина ранят острее ножа. Сэхун никогда так не думал о нём, его любовь совсем иная и жаль, что Тэмин пока не может этого понять. - Я люблю тебя, а всё остальное ты себе выдумываешь, - отвечает Сэхун, разжигая в глазах Тэмина ещё больше злости. - Любишь? В глотку себе засунь такую любовь, - цедит он, тыча пальцем в грудь Сэхуна. Он уходит из каюты резкими шагами. Тэмин не в первый раз бьёт Сэхуна словами, но раньше это было с ноткой флирта или игры, как казалось Сэхуну. Сейчас же это открытая злость, которая задевает Сэхуна. Он должен объясниться с Тэмином, который своим неожиданным всплеском эмоций вытеснил всю злость Сэхуна. - Тэмин, подожди, - зовёт Сэхун, выходя из каюты. - Хватит приказывать, - кричит Тэмин, резко оборачиваясь. В его глазах наворачиваются слёзы, а в голосе звучат истеричные нотки. Так вот оно что, понимает Сэхун. У Тэмина истерика. И почему с осознанием этого становится сразу легче. - Я – человек, - почти по слогам произносит Тэмин. – Не игрушка, не зверёк. Я – человек. У меня есть своя жизнь, свои мечты и свои цели, которым я хочу следовать. А ты лишил меня всего этого в угоду своему эгоизму. Сэхун только открывает рот, чтобы ответить, но Тэмин перебивает его. - Даже не смей заикаться, что это не так. Ты считаешь, что всё обо мне знаешь, но почему тогда за все два с половиной месяца, что мы здесь находимся, ты ни разу не сделал чего-то действительно приятного. - Я… - То, что для меня действительно имело бы значение, а не то, что по твоему мнению должно понравиться эфемерному образу прекрасного идеала, - уже тише говорит Тэмин. Спичка внутри него медленно потухает. – Я устал. От страха, от постоянной настороженности, от боли. Тэмин опускает голову, скрывая предательские слёзы. И эта картина одна из лучших, которую когда-либо видел Сэхун. Не из-за сломленности Тэмина, нет. А из-за его искренности. Впервые за столько времени Сэхун видит его настоящего. - Я не помню, когда в последний раз чувствовал хоть что-то похожее на радость. Не помню, когда в последний раз спокойно засыпал, - Тэмин оседает на пол, но Сэхун ловит его быстрее. Сейчас очень важно показать ему, насколько сильны его чувства. Сэхун не отпустит Тэмина, но и не даст ему упасть. Он будет с ним, Тэмин может на него положиться. Сэхун прижимает Тэмина к себе, с восторгом понимая, что Тэмин не просто не отталкивает его. Он обхватывает его за шею в ответ, опускает голову на плечо. И плачет. Не скрывая своих слёз от Сэхуна.