Их лето

Сегодня дождь лил, не переставая. То, бывало, припустит, то пойдёт на убыль, будто дразнится. Грозовые облака медленно надвигались на деревню из-за леса. Ветер небрежно колыхал верхушки деревьев, разнося по округе их хрусткий шелест. Оттого лес казался разбушевавшимся тёмно-зелёным океаном, что вот-вот накроет близстоящие дома по самые флюгера. К такой погоде Иннокентий относился неоднозначно. С одной стороны, погулять по деревне вряд ли получится, да и в такую хмарь в голову обычно любят заползать всякие меланхоличные мысли, которых Кеша старался избегать. Они наводили на него невыносимую скуку, от которой сложно было избавиться. А с другой стороны, можно вдохнуть полной грудью, набрав в лёгкие долгожданной прохлады. В голове небывалая ясность, позволяющая заниматься тем, что Кеша особенно любил. Достав с утра пораньше свой старый велосипед из дачного хламовника, он принялся приводить его в должное состояние. Уютная терраска перед домом была самым подходящим плацдармом для работы. Протерев серебристые крылья своего «скакуна» средством от коррозии, он принялся смазывать цепь, попутно сдавливая пальцами шипованное переднее колесо, чтобы лишний раз удостовериться, что колёса необходимо подкачать. А ещё надо проверить амортизаторы на руле, тормоза и переключатели скорости. Отлично! Тут Кеша заметил боковым зрением какое-то движение. Бросив мимолётный взгляд исподлобья в сторону раздражителя, он вновь вернулся к работе. Но тут же встрепенулся, когда понял, что там, на улице под дождём, шёл Туча. В той же майке и болотного цвета шароварах. На ногах растрёпанные в ничто джинсовые кеды. Бледное с чётко очерченными скулами лицо таяло за пеленой дождя, не выражая никаких эмоций. Русые локоны скатались сосульками и от влаги начали ещё больше виться. Парень подошёл к терраске, положив тонкие покусанные руки на деревянные массивные перила. Теперь он стоял под козырьком крыши, и крупные дождинки капали с кончиков его волос и с подбородка. Огромная белая майка прилипала к телу мокрыми пятнами, облегая подкаченные мышцы живота и рёбра. — Здорово, Тученция! — звонко поздоровался Кеша. — Чего это тебе в голову взбрело под дождём променад устраивать? Давай, заходи! Отогревать тебя будем, — парень только сорвался с места за сухими полотенцами да за чайником, как вдруг… — Нет-нет, Кеш, не надо, — затряс руками в воздухе Туча, останавливая друга. Кеша застыл, чуть приподнявшись над плетёным белым стулом, и медленно сел обратно. — Ну, как знаешь, — пожал он плечами. Признаться, Кеша не без удивления смотрел на Тучу, неловкая улыбка которого обрамляла ровный ряд белых зубов. — Я хотел предложить погулять по лесу. Как ты на это смотришь? Глаза Кеши заметно округлились, став ещё больше обычного. Он, конечно, знал, что от нынешнего Тучи можно ожидать всё что угодно. И особенно если это что-то касается леса. Парень недоверчиво посмотрел на бушующую погоду за спиной русоволосого, потом на самого Тучу. Поняв, что его друг настроен решительно, Кеша тяжело вздохнул и, поджав тонкие губы, сказал: — Хорошо. Сейчас только за зонтиком схожу. Вернувшись с зонтом, Кеша наткнулся на удивлённый взгляд Тучи. — Ты серьёзно? — по-доброму усмехнулся парень, чуть наклонив голову. — А что такого? — Кеша непонимающе развёл руками. — Кто ходит в лес с зонтом? — Туча не в силах скрыть распирающего смеха. — Эх, Кеша, Кеша, ты ни капли не изменился, — с этими словами он шагнул за завесу дождя. Иннокентий покрутил зонт в руках и недолго думая оставил его на стуле. Поспешно стянул любимую чёрную толстовку, оставаясь лишь в оранжевой футболке и забрызганных извёсткой джинсах. Футболку ведь легче высушить, чем толстовку. Холодные капли мигом взбодрили Иннокентия. Внутри всё сжалось, ноги слегка подкашивались. Обернувшись на вмиг подбежавшего Кешу, Туча кивнул и со всех ног рванул в лес. Сначала они бежали по узким глинистым улочкам меж дачных домов. Под их кедами иногда хрустели обломки шифера, битого кирпича, мокрый гравий. Спустились на пляж к самой речке и, пробежав немного вдоль берега, упёрлись в карьерную насыпь, на которой стоял лес. Кругом был плотный туман. Здесь нужно было знать, по каким секретным дорожкам безопасно взобраться на насыпь и попасть в самое нутро леса. Кеша думал, что забыл: он не бывал здесь с тех пор, как они с Тучей и дедом Трофимом в последний раз ходили за грибами. А ноги-то, оказалось, всё помнят! Лес встретил их оглушительной тишиной. У Кеши было ощущение, будто он подпёр головой ватное облако, игравшее роль звукоизолятора. Тёплое влажное марево заполняло собой лесное пространство как кисель. Воздух был стойкий, плотный и вязкий. В нём все движения делались замедленными и немного нелепыми. Ребята мягко шагали по сухостою, земля под которым всё ещё сохраняла естественную влагу. Бесцветная ломкая трава больно колола Кешу через джинсы и выдыхала облако пыли, когда Кеша наступал на неё. Парень был глубоко уверен в том, что это будет лёгкая, ничем не обременённая прогулка. Но, увы, пока что они только и делали, что петляли между огромными муравейниками да пробирались сквозь колючие кусты шиповника. Преодолев берёзовый валежник, Кеша провёл по рукам и шее в надежде стряхнуть с себя шиповничьи колючки, но сложилось ощущение, будто он вогнал их ещё глубже. Сделав глубокий вдох, он завистливо посмотрел вслед Туче, которому хоть бы хны. Кеша поймал себя на мысли, что ещё ни разу не слышал от друга ни чертыханий, ни шипящего ворчанья, хотя сам не пренебрегал ни тем, ни другим в равных количествах. К Туче будто ничего не прилипало, не царапало его и уж тем более не кололо. Казалось, он растворялся в этом сладковатом зелёном тумане, представляя собой некую призрачную субстанцию. В такие моменты Кеше очень сильно хотелось дотронуться до дружеского плеча в надежде, что рука не пройдёт сквозь. Под ногами изредка потрескивали сухие ветки и еловые шишки. Временами Туча вскидывал голову, замирая и всматриваясь в густые кроны. Кеша задумался. А ведь действительно, дождя здесь нет — всё остаётся за пределами Леса, дразня слух еле уловимым шумом. Будто кто-то дышит тебе прямо в ухо, а когда оборачиваешься — никого рядом-то и нет. Лесные шутки. Шутки… Иллюзии. Ребята шагали по зарослям папоротника. С его резных листьев крупная роса стекала прямо в обувь, из-за чего у Кеши уже прилично хлюпало в кроссовках. Это немного раздражало парня, но он усердно не обращал на это внимания. Кеша мельком поглядывал на Тучу, неосознанно задерживаясь на каждом изгибе спины и плеч. Ему нравилось наблюдать за увлечённым дорогой парнем. Он шёл за ним даже не задумываясь, куда именно они идут, есть ли какой-то конкретный пункт, в который они должны попасть. Хотя… Иннокентий был бы не против потеряться здесь вместе с Тучей на некоторое время, чтобы просто о чём-нибудь поболтать. Но пока что Туча не горел желанием общаться, а у самого Кеши связки будто бы слиплись, и язык больше напоминал по ощущениям толстый резиновый канат. Они вышли на небольшую полянку, выделенную светом, будто прожектором. Пронзительно яркое белое небо проникало сквозь толщу листьев и отражалось в росе на невысокой траве. Туча не раздумывая упал прямо в мокрые объятия зелени. На мгновение Кеша потерял его из виду. Но нет, вот он, здесь. Лежит, прикрыв глаза и еле дыша. Кеша громко прошелестел мимо Тучи и уселся рядом с высокой елью, оперевшись спиной о выгоревший на солнце ствол. Её раскидистые ветки рыжели крупными иглами. Туча всё так же не подавал признаков жизни. Его лицо застыло прозрачной фарфоровой маской. Кеша смутно представлял, что в данный момент испытывал его друг, но он точно знал, что сейчас Туча счастлив, как никогда. Может, Иннокентию стоит расслабиться и, подобно другу, раствориться в уютной и радушной атмосфере Леса?.. Кеша раскинул расслабленные руки, и тут же ему на указательный палец села божья коровка. Ярко-красная, в редких чёрных крапинках. — Вау, — выдохнул парень удивлённо. Он осторожно поднёс палец к глазам. Теперь он мог лучше рассмотреть её. Кеша ещё никогда не видел столь мелкое создание так чётко. Вплоть до каждой ворсинки на лапках, вплоть до каждого листика на окружающих деревьях, что отражались в голубоватом глянцевом блике на спинке. Как вдруг та, резко застрекотав крылышками, взмыла вверх, — а потом куда-то в сторону, — и мигом скрылась из глаз. Кеша ещё долго не мог сфокусировать взгляд на чём-то более крупном и теперь сидел, устало потирая веки. Ему казалось, что посиди он так молча ещё немного, его кожа станет напоминать сухую растрескавшуюся кору, в глотке окончательно пересохнет, и он даже не сможет позвать на помощь. Он будет смотреть бездумным слепым взглядом напротив себя и содрогаться от мысли, что вот-вот на затылке полезут первые грибы, впиваясь в мозг железными сетями грибницы. Подушечки пальцев станут мягкими от наросшего на них мха. И стоит ему ещё хоть чуть-чуть подольше подумать об этом, он окончательно превратится в неотъемлемую часть лесного ландшафта. Станет чем-то обыденным для местных обывателей и мало пугающим настолько, что здешние лоси будут безбоязненно сжёвывать с него мягкие зелёные листья, которые обязательно нарастут, если только он не… — Слышь, Туч! — начал он чуть дрогнувшим голосом, но звук прошёл мягко, глухо врезавшись во влажный воздух, делая речь медленной и тугой. — Я, конечно, понимаю: идиллия, умиротворение и всё такое, и я мог бы помолчать… — Вот и молчи, — мягко отозвался Туча. «…но жутко хочется о чём-нибудь поболтать», — мысленно закончил фразу Иннокентий. Вытянув вперёд руки, Туча сел и начал ворошить волосы, вытряхивая из них мелких букашек и жухлую траву. С его спины на Кешу смотрели крупные мокрые листья. Управившись с волосами, парень брёвнышком перекатился к краю поляны и уселся по-турецки напротив низеньких ягодных кустиков. Кеша удивился, почему сразу не заметил их, но, тем не менее, подошёл и опустился на траву рядом с другом. — Какая это ягода? — робко поинтересовался Кеша, кося на Тучу, который срывал красные, будто лакированные, бусины пригоршнями. — Брусника, — прожевав, ответил тот. — Угощайся, — вытерев тыльной стороной ладони рот, он протянул другу полную горсть. Кеша недоверчиво посмотрел на протянутые в ладони ягоды. Они соблазнительно переливались бликами, озорно скатываясь одна с другой. Иннокентий перевёл взгляд с них на Тучу и тут же встретился с его тёпло-карими глазами. Одобрительно кивнув, тот поднёс ягоды ещё ближе к Кеше. Кеша пытливо посмотрел в лицо напротив. Прилипшие к щеке ягодные листики слегка дрогнули и отлетели, когда губы Тучи медленно расплылись в доверчивой улыбке. Увешанные разноцветными капельками росы бесцветные брови выгнулись дугой. Из-за макушки выглядывал соломенный локон. Облизнув нижнюю губу и тут же прикусив её, Кеша отвёл застенчивый взгляд от Тучи. Путаясь в скомканных мыслях, сопоставляя абсолютно бессвязные вещи, он приблизился лицом к застывшей перед ним ладони, погружаясь ртом в кроваво-красные ягоды. Какие-то из них тут же упали и затерялись в зелени трав. Мягкие, они лопались лёгким треском между губ, стекая соком по бороде. В висках и где-то в горле громко стучало сердце. Казалось, парень отчётливо слышал прерывистое дыхание своего друга. Слышал, как Туча разлепил вмиг пересохшие губы, оставляя рот чувственно приоткрытым. По горлу вязко стекала сладкая горечь, обжигая связки. Кеша взглянул на Тучу, ловя губами катящиеся по ладони ягоды. Поджатые губы друга чуть расслабились; простой честный взгляд, вот так вот, один на один. Черты лица становились мягче, появились лёгкие морщинки в уголках рта, а с ними — нежная улыбка. На дне карих глаз затерялся солнечный зайчик, что делал их светло-янтарными, чуть ли не жёлтыми. «Всё хорошо», — говорили они Кеше. И Кеша верил. Над их головами, как никогда громко, пело множество птиц, перекликаясь со стрекотом кузнечиков и стрекоз. В этом бушующем море голосов сейчас утопал Иннокентий, еле сдерживая крик. Кеша чувствовал, как под рёбрами, со звуком треснувшей ягодной кожицы, вскрылась какая-то рана. Её приятно жгло и будто продувало на солёном морском ветру. Он не знал, сулило ли это что-то хорошее или плохое, он просто взял ладонь Тучи в свои руки и, легонько щипая прозрачную кожу губами, вылавливал прячущиеся между пальцами ягодки. Последние. Медленно отрываясь от Тучиной ладони, Кеша не сводил с Тучи настороженных глаз. Немного очнувшись от всего произошедшего, он поймал себя на мысли, что до сих пор держал в руках чужую ладонь. Туча не без любопытства наблюдал за Кешей, как тот непонятным механическим движением отдёрнул руки и опустил их в траву. Ему нравился Такой Кеша. В кои-то веки растерянный и молчаливый. С печальными серо-синими глазами, в которых жил, шелестя, Лес, и перемазанным соком ртом. — Ты весь в ягоде, — осторожно произнёс Туча и пододвинулся к Кеше. Плавным движением он стёр подтёк с нижней губы парня. Иннокентий замер, прислушиваясь к каким-то мимолётным ощущениям, что никак не удавалось закрепить, запомнить, потому что они мгновенно выскальзывали, будто рыба из рук. Туча остановился взглядом на мокрых липких губах и, сухо сглотнув, медленно подался вперёд, бросая робкие взгляды на Кешу. Кеша тут же подался в ответ. В голове невольная пустота, а в груди бешеный трепет не давал дышать ровно и спокойно. Их губы замерли в каких-то жалких миллиметрах друг от друга. Прижавшись лбами, они жадно дышали чем-то новым, что сейчас имело место быть между ними. Кеша прикрыл глаза от ощущения невесомости в груди. На губах застыла еле заметная улыбка. Господи, я ещё никогда не был так счастлив. Внезапно дикий звериный рёв, треск сухих веток и какое-то бульканье обрушились на Иннокентия, заставляя проснуться. Серость комнаты пламенем разъела прекрасный сон, испуганные глаза Тучи. Кеша так и застыл сидя в кровати, уставившись в одну точку дикими от испуга глазами. Рука растерянно потянулась к телефону, чтобы наконец заткнуть визжащий скримом будильник. Будильник, даже летом, — вот, что такое вредная привычка. Кеша закрыл лицо руками, бесстыже прокручивая в мыслях сон и особенно последние мгновения, чтобы — не дай боже! — забыть. Что сейчас происходило в его голове, трудно понять даже ему самому. Что за чёрт вообще?.. Он забавно мял кожу на лице, приводя себя в чувства. Мутная сонная пелена ещё не спала с глаз. Спал парень у окна, так что первым делом в глаза ударило яркое солнце, заставляя жмуриться. Жара. Июль. Какая, к чёрту, брусника?! Его искренне волновала именно брусника в разгаре лета, но никак не то, что произошло между ним и Тучей.