badlands.

Мы мчимся по трассе до следующего города, и я не могу понять, как все дошло до того, когда мы стали одним целым? Когда кто-то говорил его имя, то я следом слышал свое, такие же странники, как и мы, теперь считают нас одним человеком, но что если случится что-то, это же Фил, я влюбился в него, а он просто играет со мной, я уверен. Завтра Рождество, и я рассчитывал на то, что мы отметим его вдвоем в каком-нибудь мотеле, потому что после ограбления банка у нас не осталось ни копейки, но Фил сказал, что мы будем ехать, когда я спросил: — Куда мы хотя бы едем, завтра уже Рождество? И все, что я смог услышать от него, это недовольное мычание, потому что уже задолбал его и краткое: — Куда-то, — по его лицу было понятно, что он устал, и понятия не имеет, куда мы едем. — Может, остановимся где-нибудь? — спросил я, запивая лакричную палочку содовой, которую приватизировал у маленького мальчика на заправке. Какой месяц я сомневаюсь по поводу его чувств ко мне, я слишком прост, чтобы он полюбил меня, я точно надоел ему, но он не может послать меня, точно так же, как и я не могу бросить его.

Я продал душу этому щеголю, И он сказал мне, что я святой. Он поставил меня на колени Но это сам дьявол пытается Не дать мне вырваться

***

Сегодня Рождество, но никакого праздничного настроения даже и близко нет. Я смотрю на него, пока он спит, и понимаю, что нужно бежать, бежать как можно дальше и быстрее от него, потому что он чертов дьявол, я серьезно. От него нельзя избавиться, как бы ты не хотел, каждое прикосновение и каждый взгляд заставляет подождать еще немного и только потом уходить. Ладно, может, он и не дьявол, но я точно влюбился в него, и любить Фила трудно, со всеми его замашками и со всеми моими, мы разные люди, но одновременно полностью одинаковые. Я чувствую в каждом его взгляде ненависть ко мне, потому что он всегда был один, а теперь с ним я, и я понимаю, что он в таком же дерьме, мы тянем друг друга еще ниже, но не можем быть раздельно. Чувства не остывают, а ненависть нарастает. Прошлой ночью мы поругались, так что скорее всего праздника не будет, да даже обычного ужина не будет, мы просто не заговорим друг с другом и будем ехать молча. — С Рождеством, Дэнни, — меня вырывают из раздумий и я поворачиваю голову: сонный и милый Фил, удивлен, что он вообще что-то мне сказал после вчерашнего. — И тебя, — не хочу говорить с ним, — найдем какой-нибудь мотель? — Нет, — резко отвечает он, и мы едем дальше, очень и очень долго слушая одну и ту же песню. Я уже не выдерживаю, резко выключаю музыку и смотрю на Фила: — Сегодня блядское Рождество, может, блять, заедем в какой-нибудь город и отпразднуем его, а? — Отъебись, Хауэлл, — и это все слова, которые я слышу от него за следующие пару дней.

Он бросает меня в омут и смотрит, как я тону; Победить меня, Я говорю, что хочу больше, что я живу ради этого.

***

После того, как мы перестали говорить, Фил решил остановиться в каком-то городе в Северной Каролине на пару ночей. В первую ночь он напился в баре и закидывался всеми подряд таблетками. Мне это совсем не нравилось, но, если бы я сказал ему прекратить, он бы не послушал и только сильнее стал бы меня ненавидеть, мне кажется, или это то самое время уйти и оставить его? Я почти решился уехать, когда заметил, что он начал нагло сосаться с кем-то, смотря иногда на меня. Он решил поиграть? Мне это не нравится, потому что я очень сильно переживаю за него и ревную. Он мой. Только мой и ничей больше, и он всегда будет, блять, моим. Хочешь поиграть? Давай поиграем. Он хочет моего внимания, потому что вся эта ссора не нравится нам обоим, но не таким путем, ты выбрал самый ужасный из всех возможных. Молодец, Фил. А теперь я просто уйду, делай что хочешь, любимый. Я правда уехал, как можно дальше, на второй день, пока он был в Каролине, а я уже ехал в неизвестном направлении, Фил звонил мне раз тридцать точно, и отвечать я не собирался, если он хотел, чтобы я был рядом, то мог бы просто сказать. Ты был моим, и только моим, но теперь мы далеко друг от друга, может, когда-нибудь еще увидимся.

Я эгоистичен, я беру то, что хочу, и называю это своим. Я беспомощен, я хватаюсь за каждую соломинку. Меня торопят, мне говорят, что я опаздываю На меня шикают (шш!), заставляя идти по тонкому льду.