Nirvana

      Почему-то от этих слов Адама, Томми опять весь покраснел так, что от этого румянца, казалось, нагрелся даже пирсинг в красивой формы ушах блондина. Голос Адама, срывавшийся на совсем уж интимный шёпот от возбуждения, которое Томми хорошо чувствовал где-то в районе своей поясницы, будил в гитаристе до сих пор неведомые для него самого чувства и желания. Томми сам не знал, чего хочет сейчас от Адама, каких конкретно действий, но понимал, что до конца Адам сейчас не пойдёт, и случится это не сегодня, и даже не завтра. Не то, чтобы Томми этого не хотел, Адама он хотел очень сильно, но отдаться полностью мужчине он ещё не был морально готов, и певец хорошо это чувствовал. Адам действовал медленно и постепенно, какое-то время просто задевая не менее могучую, чем у него самого, эрекцию Томми Джо поглаживающей его ладонью, но потом уже откровенно лаская его член, при этом успевая целовать и гладить блондина по телу свободной рукой. Он не нарушал больше интимность момента словами, просто прислушивался к реакциям Томми Джо, будучи готовым остановиться в любой момент, если Томми вдруг этого захочет. Но Томми вовлекался в процесс всё больше, уже откровенно постанывая и выгибаясь в объятиях певца. Осмелев от такого зрелища и не чувствуя со стороны Томми прежнего напряжения, Адам поднялся и усадил блондина на широкий край джакузи. Он отключил подачу воздуха, создающего бурлящие потоки и пузырьки в воде, и приблизился к гитаристу, положив ладонь на его бедро. Сидящий перед ним в столь откровенной позе блондин, весь пунцовый и тяжело дышащий от возбуждения, одним своим видом вызывал в Адаме трепет и желание заласкать его до умопомрачения. В паху уже жёстко болело, но Адам мужественно сдерживал себя, сосредоточившись исключительно на удовольствии Pretty Kitty. Придвинувшись ближе, Адам наконец набрался смелости и погрузил член Томми Джо в свой рот, решительно и до упора, вызвав у блондина глухой стон и крупную дрожь. Сначала Адаму показалось, что Томми опять испугался и сейчас оттолкнёт его, но Томми лишь вцепился в края ванны до боли в пальцах и запрокинул голову назад, не в силах вынести вида так откровенно ласкающего его Адама и нахлынувших ощущений. А Адам старался, и старался он так, как ещё никогда не старался за всю свою биографию ни с одним из своих любовников. Он самозабвенно вылизывал и сжимал губами член гитариста, причмокивая так, будто пробовал вкуснейшее в своей жизни лакомство. От удовольствия, явно испытываемого певцом, он и сам постанывал, не сдерживаясь, вибрациями своего голоса доводя Томми Джо до исступления. Такого качественного минета Томми в своей жизни припомнить не мог. Чувствуя, что надолго его не хватит, он вцепился в плечи Адама, сквозь стоны позвав того по имени, чтобы предупредить, что он кончит вот-вот, и Адаму бы надо что-то предпринять, чтобы всё это не попало ему в рот. Томми не хотел причинять брюнету какие-либо неудобства. Но Адам лишь успокаивающе погладил Томми по бёдрам, взглядом давая понять, чтобы Томми себя не сдерживал. И у гитариста окончательно сорвало тормоза. Он кончил едва ли не с криком, чуть не свалившись со скользкого от воды бортика джакузи, попав прямиком в объятья Адама, успевшего проглотить последствия бурного оргазма Томми Джо и сейчас прижимавшего его к себе с особой нежностью. — Сладкий мой Kitty, — Адам целовал затихшего блондина в его выбритый висок, — Какой же ты сладкий, — от переполнявших его эмоций Адам не мог молчать, прерывая слова поцелуями, и этим заодно отвлекая себя от уже причинявшего ему конкретный дискомфорт собственного стояка. Он ждал, на что ещё решится его Томми Джо за сегодняшний вечер, и Томми решился, обхватив эрекцию певца ладонью и тихо прошептав, — Не могу оставить тебя в таком состоянии, — Тут-то Томми Джо и пригодился весь его опыт самоудовлетворения. Он знал, что должен чувствовать мужчина, и как правильно нужно действовать. Плюс ко всему то, что Томми всё делает правильно, подтверждалось протяжными блаженными стонами певца и его горячим шёпотом в самое ушко Kitty, называющим его всеми ласковыми прозвищами, какие Адам в этот момент только мог вспомнить. Самому Томми в эту минуту показалось очень странным то, что раньше он никогда не задумывался, какой кайф можно словить, доставляя удовольствие кому-то, зная, что это от его действий, его рук и губ так сносит крышу близкому человеку, зная, что он властелин чужого удовольствия. И Томми Джо унесло, как в те моменты, когда он увлечённо играл на гитаре, кайфуя от самого процесса. И на «гитаре» Адама он играл сейчас с неменьшим увлечением, заставив певца кончить со звонким соло. От такой бурной разрядки Адам едва не завалился на хрупкого Kitty, но вовремя удержался за край джакузи, прислонившись лбом к плечу Томми Джо, а тот обнял Адама, и в следующий момент подняв за подбородок его лицо, прикоснулся к губам певца своими, вовлекая его в нежный, но горячий, поцелуй с примесью своего вкуса. И это было так сладко, что Томми снова тихо застонал прямо в поцелуй, обнимая Адама, будто в последний раз. Никогда ни с одной из своих любовниц Томми не испытывал ничего подобного и, наверное, если бы кто-то спросил его сейчас, что такое седьмое небо, и где оно находится, блондин на этот вопрос с лёгкостью бы ответил. — Я люблю тебя! — Тихо, но очень уверенно произнёс Томми Джо, оторвавшись наконец от губ брюнета, и впервые посмотрел ему в глаза прямо, открыто, и без смущения. Ответом ему была счастливая улыбка певца, а в следующий момент горячие губы Адама прижались к пирсингованному ушку гитариста и прошептали так же тихо и уверенно: — Если бы ты только мог представить, как сильно я люблю тебя!!!