***
Переговорив с принцем и пообещав ему свою поддержку, Майклсон отправился разыскивать своего знакомого, и, по совместительству, доверенное лицо императора. В процессе поисков лорд оказался недалеко от своего кабинета и зашел туда, чтобы положить письмо от короля Англии, которое вручил ему Артур. Едва переступив порог комнаты, Элайджа понял, что что-то не то. Что-то изменилось. Настороженно оглянувшись и прислушиваясь к малейшему шороху, Майклсон прошел по комнате, пытаясь уловить, что же изменилось. Когда он оказался недалеко от стола, его взгляд зацепил на идеально прибранной поверхности столешницы свиток, запечатанный сургучом. Мужчина взял бумагу и внимательно ее осмотрел. Ничто не указывало на отправителя. Место на печати было пусто. Становилось все любопытнее. Кто же мог пробраться в кабинет Первородного и остаться незамеченным? Похоже, часть его слуг сегодня лишатся головы… Развернув письмо, Элайджа принялся читать. Чем дольше скользили его глаза по строчкам, тем темнее они становились. Лицо ожесточалось и превращалось в маску. Закончив читать, вампир поднял взгляд и невидяще уставился в пространство. Наконец, отмерев, он пробежал еще раз взглядом по строчкам, затем свернул письмо и спрятал его в секретер.***
Начиналась павана. Мария и Маргарита как раз оглядывались в поисках партнеров, когда над ухом у миледи раздался голос императора: — Я надеюсь, Вы не будете столь жестоки и не откажете мне в удовольствии открыть с Вами бал. — Разумеется, Ваше Величество, — Девушка с достоинством вложила свою руку в руку эрцгерцога и опустилась в реверансе. Максимилиан коснулся губами руки девушки и помог ей подняться. Выйдя вперед, они поплыли в танце. Сорокалетний повелитель Священной Римской империи, потерявший пятнадцать лет назад горячо любимую жену, не обращал внимание на жену нынешнюю, предпочитая ей молоденьких придворных дам. — Вы прекрасно танцуете, — император с восхищением смотрел на партнершу. — Благодарю, сир. — Я не могу не попросить вас о следующем танце. Вы согласны? — Максимилиан пускал в ход все свое очарование. — Как будет угодно Вашему Величеству, — Мария склонила голову в повиновении и чуть улыбнулась. Эрцгерцог незаметно наблюдал за девушкой. Она плавно двигалась, учтиво кланялась, все ее движения были точны и изящны, словно отточены годами, в то время как ей можно было дать максимум лет двадцать. Светлые волосы были убраны в высокую прическу, украшенную бриллиантами, светившимися в ее волосах словно капли росы, а закрученные локоны, выпущенные из прически, изящно опускались на плечи. Длинное платье со множеством складок и шлейфом плотно облегало талию девушки, подчеркивая ее фигуру. Весь ее облик словно дышал спокойствием и умиротворенностью. Император довольно улыбнулся. Он выбрал себе фаворитку. Высший свет… Царство обмана, игр и интриг. Мария не питала иллюзий по поводу внезапной благосклонности императора. За столько лет она научилась превосходно разбираться в людях, с легкостью читая все их мысли по выражению лица, малейшим движениям губ и бровей, не говоря уже о глазах. С момента их прибытия в Вену прошло семь лет и, не смотря на близость Майклсонов к трону, Максимилиан никогда не выказывал ей особого внимания. Интерес, проявленный сейчас, мог быть объяснен только двумя причинами: приездом послов и скукой государя. Играть в игры с королями опасно, и она это знала. Но девушку манила опасность. Идти по грани, как по лезвию бритвы. Малейший шаг в сторону и, оступившись, можно лишиться головы. Но это манит. Как говорится, кто не рискует, тот не пьет шампанское. А вино из Шампани очень вкусная вещь. И отказывать себе в этом удовольствии… Очаровать. Приблизить. Не пустить дальше. Получить верных и преданных друзей. Но можно было ошибиться и проиграть. Получить влиятельных врагов. Грань, грань, грань… Вечная битва ума и женского мастерства. Шаг назад, шаг в сторону и все. Пропасть. Но что такое взбешенный король, владеющий половиной мира для древнего вампира, прожившего половину тысячелетия? Лишь развлечение, которое, покоренным, останется на расстоянии, либо, объявив войну, не сможет найти свою цель. Марии не нужно было их внимание. Она просто оттачивала свое мастерство. Так… На всякий случай… Куранту император так и не получил. Пока посыльный докладывал повелителю о выполненной работе, стоящая рядом девушка исчезла. Когда Максимилиан освободился, то увидел ее кружащейся уже в объятиях другого мужчины, а Элайджа, усмехаясь, прижимал жену к себе. — Император? — лорд поднял бровь. — Еще одна дичь в твои сети? — Почему бы и нет? — Мария игриво пожала плечами. — Покажи мне тот закон, что запрещает быть любезной с монархом! — Не переборщи, — Майклсон наклонился к ее уху, скрываясь под очередное па и снова отстранился. — Я ведь могу и начать ревновать. — Тебе это ни к чему, — девушка коснулась рукой его груди. — Ведь я не считаю, сколько девиц провожают тебя печальным взором, грустно при этом вздыхая? — Я им глазки не строю. — В отличие от меня, да? — Мария прокрутилась под поднятой рукой Элайджи и вернулась в исходную позицию. И затем вздохнула. — Они мне не нужны, ты же знаешь. — И тем не менее… — Знаешь, я не буду тебе ничего доказывать. Ты меня знаешь. Тебе я не вру. — Хорошо, — Майклсон на мгновение задумался. Его что-то тревожило. — Продолжим разговор в спальне? — Сейчас? — удивилась миледи. — Бал в самом разгаре, а мы хозяева. — Ты можешь сослаться на внезапное нездоровье. Я уверен, император пойдет тебе на встречу. — Да. Особенно после того, как он упустил обещанную ему куранту. — Ты обещала ему куранту? — поднял бровь Первородный. — Он сам себе ее пообещал. Не могла же я отказать королю? — увлекшись танцем, девушка не заметила, как в этот момент потемнели глаза мужа. — Он тебя отпустит. Идем, — Майклсон буквально выдернул ее и толпы танцующих и повел к императору. — Ваше Величество, с сожалением должен Вам сообщить, что моей супруге нездоровится и мы, к нашему глубочайшему сожалению, вынуждены Вас покинуть. Прошу Вас, Ваше Величество, не обращайте на наше отсутствие внимания. Веселитесь. Я искренне надеюсь, что наш скромный бал доставит Вам радость и развлечет Вас. — Это печально, — Максимилиан задумчиво теребил рукав расшитой золотом рубахи. — Но я надеюсь, что ваш недуг, леди Майклсон, — эрцгерцог отвесил легкий поклон в сторону Марии, на что она ответила неглубоким реверансом, — за ночь исчезнет и позволит Вам принять участие в завтрашней охоте, которую организовывает мой ловчий в здешних лесах. — Разумеется, Ваше Величество, — она присела в реверансе. — Мы ни за что не пропустим это великолепное событие. — Вы можете идти. Но не забудьте про охоту! — напомнил им вдогонку император. — Благодарим Вас, сир, — Элайджа отвесил глубокий поклон и, пятясь, держа за руку Марию, вышел из залы. — И что теперь? — пятясь к комнате и почти не сопротивляясь поцелуям поддразнивала она мужа. — А теперь, моя дорогая, ты вряд ли откажешься от моего предложения, — вампир охотился зубами за застежкой ожерелья у нее на шее, пытаясь расстегнуть его. — И что же это за предложение? — Мария спиной прижалась к двери спальни, надежно изолировав механизм от цепких рук мужчины. — А как ты думаешь? — он обнял ее за талию, согревая одним лишь прикосновением. С минуту девушка с интересом его разглядывала, прикидывая внутренней выдержки, а потом обняла его за шею с интересом рассматривая его лицо. — Даже прямо и не знаю… Продолжая обнимать ее за талию, Элайджа миновал тяжелые двустворчатые двери. Он нежно целовал ее в шею, распутывая в это время шнурки корсета. Растворяясь в его прикосновениях, Мария все больше и больше теряла ощущение реальности. — Элайджа… — прошептала девушка, обнимая мужчину и пропуская сквозь пальцы его волосы. — Любимый… Элайджа… Как много в этом имени! Ее единственный смысл жизни, человек, сделавший ей огромный подарок уже тем, что просто был рядом. Он дарил ей райское наслаждение просто глядя ей в глаза, просто обнимая, просто целуя… Он подарил ей бессмертие, бессмертие с ним, и теперь, если потребуется, она отдаст за него жизнь. Элайджа отстранился, проводя пальцами по ее скуле. — Ты моя? — поинтересовался он. Очаровательная улыбка, всегда сводящая ее с ума, не покидала лица вампира, но в голосе явственно слышалась сталь. — Твоя, — для нее это было настолько естественно, что такой вопрос даже не приходит ей в голову. — Что случилось, Элайджа? Она приподнялась на локтях и внимательно посмотрела на мужа. — Элайджа! Майклсон поднялся с постели и подошел к столу, открыв ключом секретер. Он достал оттуда письмо, пробежал его глазами и перебросил Марии. — Вот. Читай. Поймав бумагу, девушка мимолетом бросила взгляд на печать: вензеля не было. Бумага была тонкая, дорогая, украшенная по краям виньетками. Сознание девушки цепляло лишь отдельные фрагменты текста. «Милостивый государь… Нижайше прошу простить меня… С сожалением вынужден сообщить… Ваша жена… Тайно встречается… С королем.» Перед глазами все поплыло. — Что это? — голос девушки дрожал, равно как и рука с письмом. — Это правда? — Майклсон кивнул на письмо. — Ты издеваешься? — Мария подскочила как ужаленная и, с негодованием, уставилась на мужа. — Откуда оно вообще появилось? — Оно лежало на столе, — Элайджа, отвернувшись и сложив на груди руки, смотрел в окно. — В смысле, на столе? Кто вхож в твой кабинет? — Ну, видимо, тот, кто… — он остановился. — Кто? — Девушка приняла бой. — Договаривай! Кто вхож в мою спальню, так ведь? В душе было больно, а в глазах блистала холодная ярость. — Да! Именно так! — мужчина, наконец, развернулся к ней и смотрел теперь в упор. — Вот, что я тебе скажу, любимый, — осторожно, пружиня, как кошка на охоте, Мария поднялась с постели и подошла ближе. — Тебе бы следовало лучше выбирать «друзей», — она кивнула на подпись, продолжая сокращать дистанцию, — а то в следующем письме будет сказано, что ты не по праву носишь свою фамилию. А ты и поверишь. Элайджа с минуту смотрел на нее, прищурившись, затем усмехнулся, а в следующую секунду девушка оказалась прижала к кровати. — Я же должен был проверить? — обжег ее щеку шепот вампира. — Ты серьезно думаешь, что я променяла бы тебя на какого-то императора? — миледи подняла бровь. — Правда? К тому же он старый. Девушка поморщилась. — Я должен был удостовериться, — от дальнейших размышлений ее отвлек поцелуй в шею. — Я не хочу тебя ни с кем делись. — Еще бы, — хмыкнула вампирша. — Я тоже. Майклсон завладел ее губами, заставляя забыть о недавней ссоре. За следующие несколько часов он постарается загладить перед ней свою вину, приложив к этому все усилия.***
Сбор был назначен на площади Святого Михаэля. В шесть утра сонные придворные, еще не отошедшие от ночных гуляний, зевая, восседали на лошадях и лениво провожали взглядом мелькавших то тут то там слуг, дожидаясь появления императора. Собаки в нетерпении поскуливали, лошади нервно переступали с ноги на ногу, когда эрцгерцог соизволил спуститься. Проехав по коридору из расступившейся свиты, он возглавил процессию и дал приказ отправляться. Зверь был поднят во Вьенервальде, лесе в окрестностях Вены. Дубовые и буковые ветви низко опускались, задевая несущихся галопом всадников, а солнечный свет, пробивавшийся меж листьев деревьев, создавал сказочную картину. Впереди весело затрубил рог, оповещая о начале охоты. Дворяне радостно понеслись за добычей. После нескольких часов преследования, когда солнце уже высоко стояло в небе и вовсю палило, пытаясь пробраться даже под сень деревьев, кавалькада охотников разделилась. Наиболее активные продолжали преследовать добычу, те же, кто решил дать лошадям передохнуть после многочасовой скачки, пустили их неспешным шагом, разговаривая между собой на различные темы. Мария продолжала охотиться, несмотря на то, что большинство ее приятельниц прогуливались, обсуждая последние венские сплетни. Она любила охоту. Погоню. Пустив коня рысцой, девушка прислушивалась к звукам леса, стараясь подобраться к оленю с другой стороны, нежели остальные охотники и тем самым загнать его в ловушку. Оглядываясь по сторонам она заметила среди ветвей мелькание. Насторожившись, миледи натянула поводья. Конь, беспокоясь, переступал с ноги на ногу. Фигурой, привлекшей ее внимание, был всадник, в зеленой одежде, на черном, как смоль, коне. При дворе девушка его ни разу не видела. Он мчался как ветер, но продолжал оставаться в поле ее зрения. Миледи заинтересовалась. Пришпорив коня, она бросилась в погоню. Несясь бешеным галопом, девушка не могла догнать всадника. Казалось бы, уже почти, вот-вот, и он снова ускользал от нее! Оказавшись на небольшой полянке, Мария огляделась. Всадника нигде не было видно. Конь беспокойно пофыркивал и переходил с места на место. Звуков охоты не было слышно. Создавалось ощущение, что девушка находится в нескольких растах* от двора. Тишина пугала. Повернув коня, миледи только собиралась вернуться по тому же пути как и пришла, как ветки под копытами Вереска проломились, и Мария, вместе с животным, провалилась в яму. Раздался полный боли ржач животного: все дно ямы было утыкано деревянными кольями, и Вереск упал прямо на них, распоров себе брюхо. От падения и резкого приземления на столь неровную поверхность, Марию вышибло из седла. Несколько десятков кольев прошли сквозь девушку, превратив охотничий костюм в лохмотья, но, слава Богу, не задев сердца. От боли она потеряла сознание, мельком успев подумать, что устраивать здесь подобную ловушку было, по меньшей мере, странно. Разве что охотились на медведя. Очнулась она, как ни странно, тоже от боли. Впрочем, здесь не было ничего удивительного: водоем, в котором очутилась миледи был полон вербены. Все тело жгло, к горлу подкатывала тошнота, голову словно разрывало на части. Те места, через которые прошли колья, не хотели заживать и их жгло еще сильней. Бессильно Мария уронила на грудь голову, мотнувшуюся из стороны в сторону, и провалилась в беспамятство. Англия. 1492 год. Незадолго до их ухода. Мария мечется по комнате, жалея, что не успела отменить приказ Клауса. Его воины уже отбыли. Она могла бы броситься в догонку попытаться внушить… Нет. Не могла. Она не первородная. У нее нет этой власти. Могла бы просто вырвать им сердца и остановить их. Нет. Не могла. Не хотела. Она не бросилась. Не стала. Позволила уйти. Убить родителей Катерины. Почему? Потому что испугалась Клауса? Или потому что многовековая привязанность важнее дружбы и родства? Колебание. Это ее ошибка. Трусость. Вынырнув из омута воспоминаний, девушка судорожно вдохнула воздух. Она все глубже и глубже погружалась в колодец. Еще чуть-чуть и вербена сомкнется у нее над головой. 1010 год. Америка. Ей пятнадцать. Она стоит у стола и что-то готовит. Сестра влетает в дом и что-то лопочет, хватая Марию за руку и таща из хижины. Девушка вяло отбивается, прикрываясь готовкой, но, в конце концов, сдается и следует за сестрой. Татья крутится вокруг нее и, оказываясь за спиной, закрывает ей глаза, подталкивая вперед. — Идем! Да не вестись ты! Идем же! — сестра выталкивает ее из дома и, наконец, опускает ладони. Перед ней, полукругом, стоят Майклсоны. — С Днем Рождения! — кричат они, бросаясь обнимать подругу. Мария безумно улыбается, отвечая на объятия. Ребекка надевает на голову имениннице венок из цветов, а Кол, с поклоном, преподносит огромный букет. Все радостно смеются и веселятся, но тут Мария кое-что замечает и улыбка сходит с ее лица: Элайджа, смеясь и улыбаясь, обнимает Татью, а девушка нежится в его объятиях. Ревность. Последний вздох. Над головой смыкается вода. Ни вдохнуть ни выдохнуть. Ей восемь. Отец пришел с охоты и принес дочерям живого кролика. Они играют с ним, ухаживают, кормят. Утром мама с папой вместе ушли в лес. Отец — еще раз поохотиться, а мать за ягодами. Девочки играют с кроликом. Врывается испуганная соседка. Говорит, что на родителей напали волки. Их больше нет. В глазах у Татьи блестят злые слезы. Она уверена — это кролик принес беду в дом. Ведь именно на следующий день после его появления родителей не стало. Она хватает нож со стола и рассекает кролику горло. Мария смотрит на сестру. К горлу подкатывается тошнота. Ярость. Вдох. Вербена заполняет легкие. Жжет тело изнутри. Больно. Вода давит на глаза, проникает в ноздри и уши. Сжигает заживо. Ей пять лет. Девочки спят на кровати, мирно, в обнимку. Переворачиваясь во сне, пихаются и пытаются перетянуть одеяло на себя, вцепившись в него маленькими ручонками. Не отдают. Проснувшись от борьбы во сне, недовольно друг на друга смотрят, вцепившись в одно одеяло. Внезапно Татья протягивает руку и треплет младшую по голове. Мария недовольно трясет волосами и тянет ручонки к сестре. Одеяло мгновенно забыто. Но не всеми. Как только Татья отвлекается на потасовку и выпускает его из рук, то мгновенно оказывается на полу. Мария, хитро улыбаясь, восседает на настиле в обнимку с одеялом. Сестра недовольно смотрит снизу, явно собираясь мстить. Соперничество. Еще один вдох. Больнее просто быть не может? Не выдерживает. Глоток. Теперь жжет еще весь пищевод и желудок. Может. Девять. Первое празднование весеннего равноденствия без родителей. Вся деревня украшена, все собираются на главной площади, а Мария не может выйти из дома. Стоит, опираясь руками на стол и сжимая кулаки. Так не справедливо! Почему именно они остались без родителей? Почему?! Сзади неслышно подходит сестра и обнимает девочку за плечи. — Мы выстоим, Мария. Мы справимся. Родители будут гордиться нами. Они смотрят на нас с той далекой звезды, — Татья указала на почти не видную точку в небе, — и верят, что мы не сдадимся. Мы и не сдадимся. Мы выстоим. Мы справимся. Верь мне! Вдох. Вербены больше нет. Вдох! Еще раз! Вдох! Воздух. Она снова может дышать.***
Охота подходила к концу. Элайджа распрощался с Йоханнесом Спиессхаураером, дипломатом Его Императорского Величества, и стал оглядываться в поисках Марии. Совсем скоро должен был состояться финальный загон, и он хотел находиться рядом с ней. Девушки нигде не было видно, но это охота — она могла быть где угодно, гоня зверя, и поначалу вампир не придал этому значения. — Андре, — подозвал он слугу, — ты не видел Марию? — Нет, милорд, — паренек подбежал к Элайдже. — Госпожу уже давно никто не видел! — Что значит, давно? Сколько? — Уже несколько часов. — И ты ничего мне не сказал?! — начал выходить из себя Майклсон. — Я думал, она с Вами, милорд, — паренек присел от страха. Ему не хотелось расстаться с жизнью. Элайджа хлестнул лошадь хлыстом. Животное заржало и встало на дыбы. — Искать! Обыщите весь лес и найдите ее! — Он раздавал приказы не думая. Да, его жена была вампиром. Да, ей было пятьсот лет. Но что-то ему подсказывало, что она не просто решила отдохнуть на лесной полянке. Да и не стала бы Мария, заядлая любительница скачек, охоты и развлечений, пропускать самую главную ее часть. Сердце Первородного сжалось — что-то определенно случилось. Два часа поисков не принесли результата. — То есть как вы ее не можете найти?! — орал редко выходящий из себя Майклсон на свою свиту. — Вы вампиры, или кто, в конце концов? Он ни мало не заботился о том, что его могут услышать. Это его не волновало. Даже если и услышат, что вряд ли, потому что они находились на приличном расстоянии от охоты, одна ночь работы и никто ни о чем не вспомнит. Не говоря уж о том, что приближение постороннего Элайджа услышит. Наверное. — Господин, здесь след обрывается. Словно сквозь землю провалилась. Ничего. — Элайджа, — к лорду подъехал Артур. — В свите императора заметили ваше отсутствие. Еще чуть-чуть и начнут организовывать поисковой отряд. — Это было бы весьма кстати, — процедил Майклсон сквозь зубы. — Что случилось? — забеспокоился принц. — Мария пропала. — Господи помилуй, — он перекрестился. — Она? Здесь? — Да, что случилось? — Ходит легенда, что здесь обитает рыцарь-эльф, который увлекает жертв и они сами уходят вслед за ним и не возвращаются. — Это всего лишь легенда, — Элайджа беспокойно оглядывался по сторонам. — Вампиры тоже легенда, — философски заметил Тюдор. — И что ты предлагаешь? — воздух со свистом проходил сквозь сжатые зубы вампира. — Существует поверие, что только тот, кто носит на себе трилистник, знак Троицы, может увидеть все в истинном свете. — Трилистник? — Клевер. Вон его сколько под ногами растет, — Артур погарцевал на лошади, указывая на траву под ногами. — И он поможет? — в голосе первородного послышался некий скептицизм. — Это трава. Она обладает магическими свойствами. Тебе ли не знать. — Хорошо, — он немного помолчал, глядя на друга. — Отвлеки свиту. Я должен ее найти. — Удачи, друг, — Принц стал разворачивать лошадь в сторону охоты. — Спасибо, — Элайджа, в свою очередь, стал разворачивать лошадь в другую сторону, — когда вмешивается магия, остается полагаться только на удачу.***
Мария с трудом разлепила глаза и подняла голову. Она находилась в каком-то подвешенном состоянии, за руки и за ноги привязанная к решетке веревками, пропитанными вербеной. Место, где она была, представляло собой небольшую избушку. Она была чистой, аккуратной, светлой, на балках, привязанные к ним, висели пучки трав и цветов, на деревянном столе стояли горшочки и скляночки. В такой избушке могла бы жить Госпожа Весна… Где-то позади Марии открылась дверь, впуская хозяйку помещения. Девушка слышала, как она вошла, переставила чашки в шкафу, поправила коврик, перебрала пальцами кусочки сухих трав и, наконец, приблизилась к вампирше, словно наслаждаясь, провела пальцами по веревкам, вымоченным в вербене и оттянула их, заставляя больнее впиваться в запястья девушки. Затем она резко отпустила их, и прошествовала к стулу, стоящему напротив миледи. Мария подняла на женщину взгляд. Это была древняя старуха, вся в морщинах, с седыми волосами и серой кожей. Усевшись на стул, она с интересом уставилась на пленницу. — Ну, здравствуй, дорогая, — старуха улыбнулась ей. — Катерина мне много о тебе рассказывала. — К-Катерина? — облизав пересохшие губы переспросила девушка. — Да, она… Она говорила, вы были подругами… До того как… Она… Узнала истинную причину своего пребывания там. — Как она? Старуха рассмеялась. — Ты находишься в таком состоянии и еще интересуешься благополучием девочки, которую твоя семейка хотела принести в жертву? — она буквально выплюнула эти слова. Вампирша задумчиво разглядывала ее. Зачем она ее похитила? Она знакома с Катериной… Месть? Маловероятно. Зачем ждать так долго? Не лучше это было провернуть вначале, когда их почти никто не знал? Тогда что?.. — Я не хотела ее смерти, — наконец сказала она. Старуха вновь расхохоталась. — Не хотела? Тогда почему не рассказала? За всех приходится делать работу… Или ты хотела, чтобы этот бастард Клаус снял свое «заклятие»? Вот оно что! Бастард Клаус? Так мог называть Ника только Майкл. Значит, она работает на него? И Катерина… Она сказала, что за всех приходится делать их работу… Значит, это она рассказала все Петровой? А как же Тревор? Или… — Это у тебя Тревор брал эликсир для Катерины, — утвердительно сказала Мария. Ведьма снова расхохоталась и погрозила ей пальцем. — Умная девочка! Но недостаточно умная, чтобы не попасть в такую простую ловушку!.. — Зачем я тебе? — перебила поток ее самовосхвалений миледи. Смех словно обрубили. — Тебе-то какая разница? Стой себе спокойно и не встревай, — старуха немного помолчала. — Не зачем особенно… Так… Умереть…***
Поиски все больше и больше удалялись от стоянки. Впервые за все время Элайджа пожалел, что у него нет ведьм. В этом плане Никлаус был куда более осмотрителен. Тем не менее, один из ищеек уловил след Марии, и сейчас они двигались по нему. Впереди замаячила поляна. Именно туда и вел след. Элайджа пришпорил коня и вырвался вперед, первым появившись на поляне. Здесь он отчетливо улавливал ее запах. Но было еще что-то… Кровь… Спустившись с лошади, он пошел на запах. Вспомнив о товарищах, и удивленный тем, что они еще не вышли на поляну, он оглянулся. И словно ушат холодной воды вылили на него: посторонних звуков было не слышно, и коня на поляне тоже не было. Ищейки выскочили на опушку леса и остановились. Перед ними одиноко опускались поднятые ветром листья. На поляне никого не было, лишь конь Элайджи одиноко жевал траву. Это было странно, но не это его сейчас волновало. Майклсон шел напрямик к тому месту, где на траве виднелась кровь. Присев рядом, он провел пальцами по стеблю растения, собирая ее, и поднес их ко рту, пробуя кровь на вкус. Да. Это была кровь Марии. А рядом валялся клок волос из гривы ее лошади. Внезапно что-то привлекло его внимание, и вампир резко обернулся. Он лишь немного не успел. Что-то просвистело в воздухе и Элайджа схватился за плечо. Отняв руку, лорд недоуменно уставился на ладонь — она была в крови. Внезапно, потеряв равновесие, он качнулся. Перед глазами заплясали темные пятна, голова закружилась. Первородный мешком упал на землю. Элайджа очнулся в большой роскошной спальне какого-то замка. Все вокруг так и блистало золотом и пурпуром. Не особо понимая, что происходит и как он здесь оказался, вампир поднялся с кровати, на которой лежал и подошел к окну, отодвинув тяжелую штору. Создавалось впечатление, что за окном либо абсолютный мрак бескрайнего космоса, либо кто-то постарался запечатать заклинанием стёкла. Отпустив в разочаровании штору и отвернувшись от окна, Майклсон оглядел помещение. Кто мог быть настолько безрассудным, чтобы попытаться похитить Первородного? В том, что неведомый похититель знал, кто он, Элайджа не сомневался: стрела, заставившая его потерять сознание, явно не была обычной. Заметив на прикроватном столике колокольчик, вампир мгновенно переместился к нему и изо всех сил тряхнул. Эта игра начинала раздражать. Не смотря на непрерывно звонящий колокольчик, на звук никто не явился. Не скрипнула дверь, не просунулась мордочка слуги, явившегося поинтересоваться, что требуется, в коридоре не послышались голоса, ничего. Абсолютная тишина. Выждав еще несколько минут Элайджа попытался покинуть помещение самостоятельно, но ни дверь, ни окно, не поддавались, словно были сделаны из какого-то упругого материала, который ни выбить ни вышибить невозможно. Оставалось ждать. Прошло несколько часов, прежде чем ручка двери повернулась и в комнату зашла знакомая фигура. — Майкл? — Элайджа поднялся с кресла, на котором до этого сидел. — Может, ты мне объяснишь, что я здесь делаю? — Тшш… — вампир поднял руку. — Все по порядку. — Видишь ли, — он прошелся по комнате, рассматривая балдахин кровати. — у меня есть к тебе предложение и я хотел, чтобы ты его выслушал. — И поэтому ты меня похитил и отвез незнамо куда? — перебил его Элайджа. — Кстати, где мы? — Недалеко от Вьенервальда, если тебе так интересно. Мне не нужны были лишние уши и языки. Они, знаешь ли, имеют свойство потом находиться отдельно от своих хозяев. — Ты угрожаешь? Кстати, где Мария? Я знаю, это твоих рук дело. — Моих. Не волнуйся, ее жизни ничего не угрожает. Пока. Все зависит от тебя. — И что же ты хочешь? — Майклсон обернулся и сложил руки на груди. — Совсем немного. Твоей помощи. — В чем? — Ты знаешь. Или догадываешься, что одно и то же. — И что же это? — поинтересовался Элайджа. — О, не прикидывайся, что не знаешь! Ты знаешь! Убийство Никлауса. — Ты знаешь мой ответ, — Элайджа отвернулся и провел рукой по лакированной поверхности стола. — Я так понимаю, он отрицательный? — нельзя сказать, что Майкл сильно расстроился. Скорее, это была констатация факта. — Да. — Даже после всего того, что он тебе сделал? — Да. — Даже не смотря на то, что ты знаешь, как твой ответ отразится на Марии? — Шантаж? — Элайджа сощурил глаза. — Это мелко, отец. — Недостаточно мелко для детей, отказавшихся от своей семьи и поддерживающих ублюдка. — Ты перестал быть нашей семьей как только убил нашу мать. Майкл усмехнулся. — Я ее не убивал. Но если ты так настаиваешь… Она заслуживала смерти. И кто бы ей ее не подарил, он был прав. — Постой… Не убивал? Тогда кто же… — Не знаю. Так что? Что ты решил? — Нет. — Ну что ж, ты сам в этом виноват, — Майкл поднял голову и щелкнул пальцами. — Стража! — Отец, что ты делаешь? — Элайджа переводил взгляд с появившихся в дверях наемников на отца и обратно. — В темницу его! — Отец! — когда оцепенение прошло, мужчина попытался вырваться, но на Майкла явно работал колдун или ведьма. Соотношение сил было как у ребенка лет пяти и взрослых мужчин. — Так будет лучше, поверь, — Майкл наблюдал, как его сына вытаскивают из комнаты, а потом отвернулся. Что ж… Не получилось… Этого стоило ожидать, зато теперь они не будут путаться под ногами… Унизительно. Унизительно, когда двое людей тащат тебя, пятисотлетнего вампира как щенка, нимало не опасаясь оказаться в следующую секунду на том свете, а ты даже ничего сделать не можешь. Когда дверь камеры захлопнулась и вдали стихли шаги, Элайджа попытался выбить решетку, но не смог к ней даже прикоснуться — она обжигала. Нервно вышагивая из угла в угол небольшой, три на четыре метра, клетушки, он выжидал. Ну не могли его просто так бросить в темницу на непонятно какой срок времени! Или могли? Время тянулось медленно, словно густой сироп, и непонятно было, прошел день или месяц. А может быть час? А ведь их ищут… Где-то за пределами камеры размеренно начала капать вода. Тихонько, маленькими капельками, со звоном ударяясь о металлическую поверхность. Это выматывало. Вампирский слух во всех красках улавливал падение капли, и скрыться от этой повторяющейся из минуты в минуту какофонии не представлялось возможным. Факела умудрялись гореть круглосуточно, заливая светом всю камеру. Ко всему прочему прибавился запах крови, доносящийся из соседней камеры. Это вызывало приступы жажды, ожесточаемой голодом и полным отсутствием крови в пределах досягаемости. Элайджа был полностью измотан, когда к нему соблаговолил спуститься Майкл. — Что? — усмехнулся он. — Пришел посмотреть, как я тут отдыхаю? Майклсон обвел руками обстановку. — Нет. Пришел сделать тебе еще раз предложение. Ты согласен мне помочь? — А! Я понял! Это было что-то наподобие того, как малых детей ставят в угол или лишают сладкого, чтобы они подумали над своим поведением? — Что-то типа того, — Майкл сцепил руки и уставился на сына. — Что-то твои методы не особенно эффективны. Не сказал бы, что у меня поменялось мнение. Майкл пытливо взглянул на Элайджу, проверяя на сколько тот непоколебим. — Я бы не был так уверен. Ты не реагируешь на себя, может отреагируешь, когда я скажу, что твоя женушка не совсем в безопасности? Элайджа изменился в лице. — Что с ней? — О, ты уже готов сотрудничать? — Что с ней?! — Почти ничего. Чуть-чуть вербены и пара деревянных кольев. Совсем как новенькая. Почти. — Что. Ты. С ней. Сделал? — Майклсон тяжело дышал, в упор глядя на отца. — Я, на самом деле, ничего. И за это она должна быть благодарна. Я никогда не любил ни ее, ни ее сестру, и девчонке бы не поздоровилось, если бы я приложил руку. Ну так как? Ты готов? — Ты хочешь шантажом получить преданность? — Элайджа скривил губы в усмешке и приподнял брови. — Не кажется ли тебе, что это несовместимо? — Ты уходишь от вопроса. — Ничуть. Лишь меняю тему. — Ты не хочешь выбирать, — Майкл утвердительно кивнул. — Я никогда не буду выбирать между братом и любимой. Они для меня одинаково важны. — Что ж. Ладно. Вампир разочарованно кивнул головой и вдруг оказался рядом с решеткой, резко выбрасывая вперед руку. — Прости сын, — сказал Майкл, вонзая кинжал ему в сердце. — Ты мне мешаешь.***
— Коня! Запрягите коня! — Майкл взбегал по лестнице вверх, поправляя манжеты рукавов и раздавая приказания. — Я уезжаю. С пленника глаз не спускать! Исчезнет — со всех вас шкуру сдеру! Живьем! Гертруда! — Да, повелитель, — на зов явилась молоденькая девушка и присела в реверансе. — Передай Маргарете, чтобы та расправилась с девчонкой. — Будет исполнено, повелитель, — она с уважением поклонилась, а когда поднималась, в ее глазах блеснул огонь. Майкл огляделся. К нему подвели его любимого коня. Здесь его дела окончены. Он взобрался на коня и осмотрел окрестности. Теперь ему не помешают эти «братские» узы. Он пришпорил коня и помчался за ворота замка. Теперь он может поиграть с Никлаусом. А потом его уничтожить.***
Мария приоткрыла глаза и осмотрелась. В комнате, кроме нее, никого не было, да и во всем доме, похоже, тоже. Запястья немилосердно жгло, но концентрация делала свое дело — абстрагировавшись от всего остального мира, девушка накапливала силы в себе, не обращая внимание на раны, которые требовали заживления, и не тратя приобретенные с таким трудом силы попусту. Мысли, как шарики, скакали у нее в голове, анализируя полученную информацию. Итак, она одна, силы есть, собственные запястья и лодыжки особо не жалко — заживут, а поэтому… Девушка, не жалея ни сил, ни запястий и заставив себя не обращать внимание на уже приевшуюся боль, рванула руку вперед, разрывая веревку. Ладонь, по инерции, резко опустилась вниз, больно стукнувшись о решетку. Поморщившись, Мария ухватилась за прутья и, рванув вторую руку, едва избежала чувствительного соприкосновения с полом, вовремя ухватившись за очередной прут. Аккуратно восстановив равновесие, девушка уперлась в решетку и рванула вперед ногу, после чего потихоньку сползла вниз и оперлась ею на землю, высвобождая из остатков веревки другую. Твердо встав на землю и отряхнув то, что осталось от некогда богато расшитого охотничьего костюма, Мария прошлась по комнате, осматривая ее и, наконец, выудила из-под вороха бумаг на столе предмет поисков. Распустив волосы, она расчесалась, сооружая более-менее приличную прическу на голове и, одновременно, прислушиваясь к окрестностям. Было тихо. Последний раз осмотрев себя в зеркало и удовлетворенно хмыкнув, девушка положила предметы первой необходимости на место и сосредоточилась. Энергия, поддаваясь ее желанию, заструилась к ранам, заживляя их, потом пробежала по всему организму, полностью его восстанавливая и давая ему новые силы, и исчезла без следа. Этому приему ее, давным-давно, научила Сахи. Закончив с самовосстановлением, она обошла весь остальной дом, оценивая обстановку. Дом был небольшим и принадлежал, судя по всему, ведьме. Жила она тут одна, о чем говорила единственная в доме односпальная кровать, но к ней часто заглядывали гости — в воздухе витало множество запахов. А еще был один… Знакомый… Да… Очень знакомый. Снаружи послышались шаги и голоса. Разговаривали двое, но вот стук ног… Шли сюда трое. Предвкушающе улыбнувшись своим мыслям, девушка удобно устроилась в кресле, которое, видимо, обычно занимала хозяйка дома. Дверь, скрипнув, открылась. — Здравствуй, Маргарета, здравствуй и тебе, Гертруда, — Мария с улыбкой наблюдала за столбняком вошедших. — Проходите, располагайтесь, чувствуйте себя как дома. — А… Ам… — Гертруда переводила взгляд с девушки на ведьму, пытаясь что-то вымолвить, но в членораздельные предложения это так и не сложилось. — Ну что вы застыли в дверях? Проходите, располагайтесь. — Откуда ты знаешь наши имена? — наконец разродилась вопросом старуха, переступая порог дома. — Я вас умоляю, — вампирша поморщилась. — Может я и была без сознания. Временами. Но я не глухая. Еще вопросы? Задавайте, пока я добрая. Отвечу. — Как ты выбралась? — подала голос Гертруда. — А вы ничего лучше и не придумали, чем связать пятисотлетнего вампира, пусть даже и веревками, пропитанными вербеной. — Но чтобы их разорвать, нужно быть сумасшедшей… — А кто сказал, что я не сумасшедшая? — по губам скользнула победная улыбка. — Отвечаю же на ваши вопросы. Впрочем, уже ответила. Теперь их задаю я. А вы отвечаете. Мария встала с кресла. — С чего ты решила, что мы будем на них отвечать? — ведьма смело подняла голову. — Будете… Будете. Причем даже сами. Ну, кто первая? Ты? — она обвела взглядом старуху, а потом уперлась им в молодую девушку. — Или ты? Старуха вытянула вперед руку, пытаясь наслать головную боль и склонить девушку на колени. Пару секунд вампирша оценивала, стоит ли игра свеч, и разочарованно покачала головой. — Знаешь, я бы очень хотела пощадить твое самолюбие, да не могу. Зрителей мало, да и задолжала ты мне много. Впрочем, знаешь что? — Мария вытянула из кармана какой-то предмет. — Мне кажется это, — она чиркнув огнивом, она поднесла лучину к сосуду, — заставит тебя быть более сговорчивой. Ну так как? Ты будешь отвечать на мои вопросы? Ведьма побледнела и упала на колени. — Пожалуйста, госпожа… Не надо… — Ну вот и умница, — девушка села обратно в кресло, продолжая держать сосуд и лучину в опасной близости, наклонив последнюю так, чтобы огонь и не распространялся, и не погасал. — Итак, приступим. По чьему приказу меня похитили? Гертруда, не стой столбом, садись. У меня для тебя тоже сюрприз есть. Угадай, чей кулон лежит у меня в кармане? Ну так как, Маргарета? Отвечай! — Г-госпожа… Э-это М-Майкл. — Старый знакомый! Везет мне сегодня на встречи… Где он? — Он был в замке… А потом… — Потом он уехал, — вмешалась Гертруда, — присаживаясь на край сундука. — Куда же? — Никто не знает, он никогда не ставит других в известность. — Что ж, ладно. Сколько времени прошло с моего исчезновения? — Двое суток, миледи… — О, как мы заговорили!.. Миледи… Каково это, когда твоя жизнь зависит всего лишь от куска дутого стекла и шального пламени? — девушка довольно улыбнулась. — А с каким ты удовольствием вещала смерть мне! Кстати, как ты собиралась это сделать? Зная Майкла, не скажу, что это был бы простой кол в сердце. Так что? Ведьма не проронила ни слова, испуганно посматривая на Марию. — Отвечай же! — Это… Майкл приказал бросить Вас в пещеру… К рыцарю-эльфу… Не выдержав, Майклсон рассмеялась. — Эрролл? Проходи и ты! Давно не виделись! С каких пор ты сменил шотландские леса на австрийские пещеры? Да еще и предаешь старых друзей? Пол скрипнул, и в избушку зашел высокий мужчина, в зеленых одеждах и черном плаще. Он поднял шляпу и усмехнулся. — Ну как я мог оставить тебя без настоящего веселья? Балы — это хорошо, но порезвиться с людьми главного врага твоей семьи… Не говори, что никогда не мечтала об этом! — Да… — задумчиво протянула девушка. — Возможно. Ладно, ты прощен. А то я уж думала, что мне мерещится и я снова в четырнадцатом веке. — Тебе нужна эта девушка? — Эрролл подошел к Гертруде и провел ладонью по ее щеке. Девушка испуганно сжалась. — После допроса будет не нужна. Хочешь забрать ее себе? — Да… Она мне понравилась. — Хорошо. Только после допроса. Эльф присел рядом с девушкой на край сундука и стал легонько касаться ее щеки, нежно на нее посматривать, заставляя краснеть и смущаться, завлекать, очаровывать. Играть с нею. — Продолжим, — Мария вернулась к первоначальному объекту внимания. — Откуда ты знаешь Катерину? Это ты сказала Тревору рассказать ей все. Зачем? — Чтобы спасти ее. — Зачем? — Майкл приказал. — О, — девушка на секунду погрузилась в свои мысли, — понятно. Где теперь Катерина? — Я не знаю. — О, не верю, что ты ее спасла и ни разу не видела. Ты сама мне говорила, что она тебе обо мне рассказывала. — Да… Это было семь лет назад. Сразу после спасения. А потом она исчезла. Мария чуть повернула голову в сторону, выражая недоверие. — Я говорю правду. — А так? — девушка поднесла лучину к сосуду. — Я говорю правду!!! — ведьма схватилась за сердце. — Хорошо. Можешь еще что-то добавить? Чистосердечное признание там… — Вампирша пошевелила пальцами. — Раскаяние. — Нет, — старуха покачала головой. — Я больше ничего не знаю. — Хорошо, — Мария бросила лучину в сосуд. Ведьма почернела и схватилась за сердце. — Вы обещали! — Я ничего не обещала, — девушка поднялась во весь рост. — За все надо платить. В том числе и за неоправданную самоуверенность. Маргарета пару раз вздрогнула и затихла. Обгорелый сосуд упал рядом с ней. — А что поведаешь мне ты? — Мария присела около девушки. Эрролл покинул свое место и теперь ходил по комнате, рассматривая различные колдовские вещицы. — Я… — Не бойся, я тебя не обижу. Гертруда с недоверием покосилась на труп хозяйки дома. Вампирша усмехнулась. — Она это заслужила. А ты, если расскажешь то, что может меня интересовать, можешь меня не опасаться. Если не совершила что-то, что мне не понравится. Если же это так — скажи, — миледи улыбнулась. — Если узнаю я, тебя ничто не спасет. Выбор за тобой. — К-кулон. — Что? — К-кулон. Эту вещь у меня забрала Маргарета. Он принадлежал моей матери… — Да… — Мария вытянула из кармана указанный предмет. — Я знаю. Но вот ты-то что здесь делаешь? — Что? — Ты. Что ты здесь делаешь? Зачем пришла? — Передать приказ. — Чей? О чем? — Герцога Михаэля. Об… Об убийстве. — О чьем убийстве? — О… — Гертруда замолчала. — Говори, не бойся, — подбодрила ее Мария. — О Вашем убийстве, — прошептала девушка. — Так… — Майклсон немного помолчала, обдумывая информацию. — Где находится замок Майкла? — Недалеко отсюда… — Идем, — девушка поднялась с колен и потянула за собой служанку. — Ты покажешь. — Хорошо. Вы отдадите мне кулон? — После, — она улыбнулась. — После. — Что такого в этом кулоне? — Эрролл подошел к девушке, пока та запрягала лошадь. — Это… Артефакт, заколдованный давным-давно одной ведьмой. Как талисман для одной семьи. — И что он делает? Мария пожала плечами. — Просто… Оберегает, — она легонько хлопнула по шее коня. — Ну что? Поехали? — Я проведу вас кратчайшей дорогой, — девушка направила коня под сень деревьев. Для служанки, коей она выглядела, она очень уверенно держалась в седле. Ехали долго. Временами Марии хотелось просто выяснить все у девочки и отправиться вперед без нее — они могли преодолеть это расстояние значительно быстрее, но оставлять без присмотра ее было нельзя — она вполне могла их выдать. — Учти, — нарушила молчание вампирша, обращаясь к эльфу, — я тебе еще не простила ту яму с кольями. Они попортили весь мой костюм! — Согласись, это приключение стоит одного костюма? — Если только меня не сдергивают с королевской охоты, — девушка надула губы. — Не злись, — улыбнулся ее собеседник. — Хоть ты и прекрасно сердишься! — Ах ты! — в его сторону полетела шишка, которая еще секунду назад мирно произрастала на ветке. В ответ донесся только хохот эльфа. — А еще ты должен мне за Вереска! — Это просто конь! — Эрролл, не зли меня. — А то что? Найдешь что-нибудь на меня? — Эрролл… — девушка покачала головой. — Я иногда жалею, что не встретил тебя раньше твоего мужа, — подъехав к ней, он поцеловал ей руку. — Ты была бы прекрасной королевой. — Эрролл… — О, смотри как далеко ускакала Гертруда! Надо ее догнать! — как ни в чем не бывало, рыцарь пришпорил коня и рванул вперед. — Эрролл! — Мария, едва не рассмеявшись, бросилась следом. — А вот и замок, — они стояли в тени деревьев, у самой кромки леса. — Туда можно проникнуть незамеченными? — Есть один лаз. Только лошадей придется оставить здесь. — Хорошо, — Мария слезла с лошади и привязала ее повод к дереву. — Веди. Проникнуть в замок было хотя и не просто, но возможно. Мгновенно пересеча открытое пространство, Эрролл позаботился о девушке, они оказались у стены. Почти у самой земли был лаз, в который они и протиснулись. — Мы на месте, — Гертруда одернула платье. — Вы отдадите мне кулон? — Эрролл, она твоя. — Благодарю, моя госпожа, — он слегка ей поклонился. — Но… Кулон? — девушка стояла в непонимании. — Кулон я отдам, когда мы покинем замок. Если ты не подведешь. — Как скажете, госпожа. — Что ты хочешь? — эльф наклонился к уху Марии. — Получить ответы на некоторые вопросы, — также тихо ответила девушка, а потом обратилась к Гертруде, — Где кабинет Майкла? — Идите за мной. Замок был полон народу, везде сновали тучи слуг, но коридор, по которому вела их Гертруда, был пуст. Со стен свешивались гобелены, пол устилали дорогие ковры, Майкл жил на широкую ногу. Мария прислушалась: невдалеке раздались шаги. Шли двое. Она обернулась к Эрроллу и глазами показала на Гертруду. Тот кивнул и, подхватив ее, исчез в конце коридора. Рядом была большая дверь. — Эта? — поинтересовался он у девушки. Та кивнула. Мужчина осторожно открыл дверь и скользнул в образовавшуюся щель, утягивая за собой Гертруду. Дверь вслед за ними захлопнулась. — А теперь, дорогая моя, — он внимательно посмотрел в глаза девушки, — ты расскажешь мне все.***
Всего секунду Мария колебалась: спрятаться, или остаться? Это было опасно, она не знала, сколько им лет. Хотя они в любом случае младше ее, а значит… — Привет, мальчики! Появившиеся из-за поворота вампиры остолбенели. Хм… Знакомые все лица! Ей определенно везет сегодня на встречи… — Ма-Мария? — Что? — удивилась она. — Не ждали увидеть? Помнится в пятьдесят шестом вас это не останавливало. Второй, пришедший в себя раньше, чуть пихнул первого и попытался схватить девушку. — Не так быстро, — реакция у нее была хорошая и вампир схватился за руку — от резкого рывка кость вышла из сустава и теперь болталась на сухожилиях. — Прости, — Мария чуть поморщилась. — Руки марать не хочу. Вырванная из тела кость уже красовалась в ее сознании, но руки марать действительно не хотелось. Пришлось ограничиться выдергиванием. — Еще попытки будут? Первый вампир попытался скрыться. — Куда? Я еще с тобой за пятьдесят шестой не рассчиталась. — Но ты же должна быть мертва! — О, так ты в курсе? Что ж, отлично, одной проблемой меньше. Значит, Майкл в отъезде? И куда он отправился? — Я не знаю. Никто не знает. — Ладно, — она продолжала держать его за шею, — тогда… Не успела она договорить, как кто-то врезался ей в спину. Видимо, хотел вогнать кол, но из-за того, что правая рука была выдернута, а левой он владел не особенно хорошо, промахнулся. Девушка медленно обернулась. — Я честно не хотела марать руки, — сказала она с жалостью, сжимая в руке жизненно важный орган, — но ты перевесил мое терпение. К твоему несчастью, последние два дня я не в настроении давать спуск подобным выходкам. Миг — одним жизненно важным органом в теле данного вампира стало меньше. Ощутив дрожание в левой руке, девушка обернулась. Вампир извивался и пытался достать до пола ногами. — К сожалению, я не за этим сюда пришла, хотя, в определенной мере… Да не извивайся ты! — Мария его слегка тряхнула. Вампир затих. — В общем так. Говоришь мне что-то интересное, что я оценю — я тебя отпускаю. Не говоришь или не интересное — отпускаю, но уже твою душу. Ну так как? — С-согласен, — вампир закивал, как китайский болванчик. — Вперед. Вампир задумался. Что могло быть интересным для нее и не нанести ему ущерб? Знал он одну новость, сам в ней участвовал, но вот если она об этом узнает… С другой стороны, что еще говорить? Больше ничего интересного в замке не происходило, а главная героиня последних новостей стоит перед ним… Нет, не узнает она. Откуда? А тут такая возможность… К тому же, он скрыться успеет. Наверное. — Я слышал, герцог своего сына поймал, — он продолжал болтаться в воздухе. — Что? — Мария чуть прищурилась и тряхнула парня. — Сына. Своего. Поймал. — Какого именно. — В-второго. Э-Элайджу. — И почему меня это должно заинтересовать? — Эээ… Ну как же… — Ладно, подходит. Ты в этом участвовал? — она с подозрением на него уставилась. — Нет! — тот честно замотал головой. Что-то шевельнулось в кармане миледи. Второй рукой она достала кулон. Он пульсировал и светился красным. Девушка медленно подняла взгляд. — Я не вру! — перепугался вампир. — Где Элайджа? — милая улыбка и спокойный голос. Что ж с ним сотворить за вранье-то? — В подвалах, в темнице, — вампир бросил на нее мимолетный взгляд и быстро уточнил: — Майкл приказал. Вы мне верите? Он умоляюще посмотрел на нее. — Разумеется… Из кабинета вышел Эрролл. За руку он вел Гертруду, впрочем, та беспрекословно следовала за ним, пребывая в трансе. — У меня для тебя есть новости! — У меня тоже… Будь любезен, посторожи этого… важного экземпляра. Мне нужно осмотреть кабинет. — Хорошо, — эльф легонько улыбнулся и стал его осматривать, начиная свою игру. Жертва, скрипя зубами, не могла сдвинуться с места — взгляд Эрролла приковал ее к полу. — Кто это у нас тут? Вампир? Какой сюрприз. И сколько нам лет? Двести? Какое совпадение! Мне почти в два раза больше!.. Кабинет Майкла ничем не отличался от любого другого кабинета вельможи конца пятнадцатого века. Те же ковры, гобелены, высокий шкаф с книгами, стол из красного дерева на гнутых ножках, кресло, обитое бархатом. Все словно дышало уютом и спокойствием. Странной казалась сама мысль, что это кабинет человека, ладно, пускай вампира, который гоняет по свету из века в век собственную семью за ошибки своей жены. Тем не менее, в личности хозяина кабинета сомневаться не приходилось — повсюду витал его запах. На столе лежало несколько писем. Не писем даже, а листов под них. Создавалось впечатление, что Майкл собирался что-то написать, но его прервали. Оформление бумаги заинтересовало Марию. Было в нем что-то знакомое… Она это недавно видела. Но где? Не тратя время на воспоминания, девушка продолжала исследовать помещение. Ей нужна была какая-нибудь вещь… Хоть что-то… Что помогло бы понять его мотивы и последующие действия. И Гертруда и Томас сказали, что Майкл уехал. Куда уехал? На сколько уехал? Для чего? После того, как бросил Элайджу в темницу и приказал ее убить… Зачем?.. Ведь он всегда охотился на Клауса, только на него. Стоп… Девушка прекратила перебирать стоящие в шкафу книги. Ее взгляд упал на одну из них. Точнее на то, что было между ее страницами и чуть-чуть выглядывало из их толщи. Вытащив письмо, Мария развернула его и принялась читать. Через пару секунд настороженно подняла голову — из коридора послышались крики. Спрятав бумагу во внутренний карман жакета и поставив книгу на место, девушка поспешила к выходу. Сцена в коридоре предстала пред ней во всей красе: эльф, с мечом на изготовку, лениво перебирает бахрому плаща, закрывая путь в кабинет; Гертруда стоит у стены и ухмыляется; Томас недовольно посматривает на товарищей — «Вот они! Разорвите их наконец!»; и замершие вампиры вокруг. — Значит, по-тихому не получилось? — вздохнула Мария. — Не получилось, — грустно подтвердил Эрролл, не отрывая взгляда от бахромы, но, наверняка, прекрасно видя все вокруг. — Ну что ж… Придется разбираться… Эльф поднял уголок губ. — Как полторы сотни лет назад? Девушка почувствовала, как ее губы расползаются в улыбке. — Почти. Только там был лес, а тут замок. — Невелика разница, — он, наконец, поднял взгляд и уперся им в стоящего напротив противника. — Начнем? Мария бросила взгляд на ухмыляющуюся Гертруду. Не трудно было догадаться, кто позвал сюда всю эту толпу. — И как тебя провели? — спросила она, подходя к парню со спины. Тот поморщился. — Я отвлекся на Тома. Девушка улыбнулась. Впервые он заигрался. — Все по-прежнему, Эрролл, по-прежнему. Тот едва заметно кивнул, принимая к сведению. Обе стороны стояли не шелохнувшись, предоставляя первым начать бой противнику. Марии и Эрроллу стычка не была нужна, скорее наоборот, а вампиры опасались их. Пятисотлетнюю вампиршу они прекрасно знали, и знали, что, начнись драка, пощады не будет. Если не задавить числом. Стоящего же рядом рыцаря они видели в первый раз и совершено не знали, чего от него ждать. Эрролл же оглядывал толпу, прикидывая количество противников и готовя на всякий случай сеть повиновения — ментальное заклятие, способное, при желании, управлять легионами. Правда, в этом случае, они становятся чем-то вроде кукол, марионеток. Впрочем, для данного момента это было самое оно. Все ждали какого-то сигнала. Слова, жеста, который бы позволил бросится на противника. Марии это стало надоедать. Ей было крайне любопытно дочитать письмо. — Послушай, ты мне что-то хотел сказать, перед тем, как я пошла в кабинет? Вампиры вокруг замерли, прислушиваясь. Эрролл усмехнулся, прикидывая, как подействует на аудиторию полученная информация. Она говорила, что об этом никто не знает, и не должны узнать… Хорошая все-таки штука «подчинение». — Да. Это занятно. Знаешь, а ведь Гертруда — любовница Майкла. Вампиры зашумели и повернулись к девушке. Та побледнела. — Он… Он врет! — Не врет, — ласково сказал один из них, приближаясь к ней. — А я то тебя тогда спас, ты говорила, что верна мне… У меня больше нет причин… — Капитан! — Что еще? — мужчина обернулся. — Они исчезли! Вампир в ярости развернулся. Вокруг стояли одни приближенные Майкла. Не было ни Марии, ни Эрролла, ни Томаса. — И ты считаешь, я тебе поверю? — Мария быстро спускалась по лестнице, держа за шкирку Тома. — Но г-госпожа! — Ах, уже госпожа. А пару минут назад госпожой не была. Впрочем, как и раньше. Веди! — она толкнула его вперед, а сама последовала за ним. Эрролл замыкал процессию. Впереди начинались катакомбы. Лабиринт, хитросплетение туннелей, где любая ветвь могла оказаться запутанной и многократно сворачивающей дорогой в никуда. В тупик, из которого нет выхода. — Сюда. — Сюда, госпожа. — Сюда. Мария покорно следовала за проводником, одной рукой сжимая его плечо, а другую держа на кулоне. — Сюда. Кулон запульсировал, меняя окраску. Он больше не был синим, он пылал ярко красным. — Нет, сюда, — девушка сжала плечо вампира, впихивая его в другой проход. Томас только со страхом посмотрел на нее и решил говорить отныне только правду. Оставалось надеяться, что она это ему не припомнит. — Вот здесь. Оттолкнув вампира, отлетевшего прямо в руки эльфу, так и не простившему ему свою оплошность, Мария бросилась к клетке. Ее, единственную здесь, освещал факел. Остальные тонули в темноте. На полу, в пыли, лежал Элайджа. В груди у него был клинок. — Говоришь, это Майкл сделал? — она обернулась к Тому. Тот благодарно вздохнул, вырываясь из насылаемых на него кошмаров о том, что он горит на солнце, лежа в вербене. — Да. — Хорошо, — девушка отвернулась от него, принимая информацию к сведению. Прут решетки обжег ее, как только вампирша хотела его сломать. Не выйдет. Хотя… Мария натянула на руку охотничью перчатку, висевшую у нее на поясе. На ней отпечатались когти ее любимого сокола-сапсана. Осмотрев решетку и проигнорировав прутья, девушка ухватилась за замок и резко дернула его, откидывая в сторону. Дверь, больше не сдерживаемая скобой замка, заскрипев, открылась. Перешагнув через порог, Мария присела около тела, аккуратно убирая упавшие на лицо волосы и проводя пальцами по скулам мужа. Она и подумать не могла, что Майкл действительно может поступить так со своим сыном, но это было так, и кулон это доказывал. Вытащив клинок она откинулась на решетку и стала ждать. Фоном слышались стоны Томаса и довольный смех Эрролла, полностью завладевшего его воображением. Элайджа вздохнул и открыл глаза, непонимающе оглядывая окрестности. — Лежим? — Мария улыбнулась, наблюдая за реакцией мужа. — Мария! — он резко сел, неотрывно глядя на нее. — Тише, тише… — девушка кинулась к нему, поддерживая и помогая сесть. — Как… Как ты здесь оказалась? — Это долгая история. А ты? — Это долгая история, — улыбнулся тот следом. — У меня есть время. — У меня тоже. С минуту они смотрели друг на друга, не разжимая переплетенных пальцев, словно испытывая, кто сдастся первым, как послышался деликатный кашель. — Кхм, мы тут в центре враждебного лагеря и нас поджидает армия разъяренных вампиров, вы не забыли? — Эрролл. А ты что здесь делаешь? — удивленно поинтересовался Майклсон. — Приезжал мимо, решил заглянуть на огонек. Идем? — он тряхнул Томаса. Взгляд Элайджи упал на того, кого держал эльф. Глаза его потемнели. — Есть здесь несколько субъектов, которым я задолжал. — Я тоже, — перед глазами у девушки возникли четверо знакомцев, которых она заметила, выходя из кабинета. — Тогда вперед. Наверстывать упущенное, — Эрролл, продолжая держать за плечо Томаса, шагнул в коридор. Мария хотела выйти вслед за ним, но Элайджа резко дернул ее за руку назад и заключил в объятия. — Я рад, что ты жива. — Я тоже, — она обняла его следом. — И что жив ты. Она прижималась к нему так, будто хотела раствориться в нем. Как она за него волновалась! Но теперь он рядом. Ее сердце может быть спокойно.***
Поднимаясь по лестнице, они прислушивались ко всему, что происходило в замке. За время их отсутствия мало что изменилось. Вампиры все также толпились у дверей кабинета Майкла, переговариваясь и споря о том, как поступить, напрочь забыв о том, что могут быть услышаны. И были весьма удивлены, когда заметили, что их ряды начинают редеть. Гертруда, стоящая у колонны не успела даже моргнуть, как оказалась вместе с эльфом на улице. Все-таки крылья иногда очень полезная вещь. Майклсоны же не стали тратить время на разговоры. Каждый знал свою цель, того, кто должен был поплатиться за содеянное. Словно порыв ветра, и двое из четверых упали наземь, секунда — и к ним присоединились их товарищи. Мария никогда не убивала невиновных, но те, кто переступил черту… Нет, их было совершенно не жаль. Элайджа возник перед лицами тех, кто еще совсем недавно тащил его в темницу. Сейчас вокруг них не ощущалось той силы — то ли заклятие спало, то ли колдунья, наложившая его, была мертва. Только люди об этом еще не знали и продолжали считать себя непобедимыми. — Ну здравствуйте, — Майклсон оглядел их и чуть улыбнулся. — Похоже, сегодня личная гвардия Майкла уменьшится ровно на два экземпляра? Те приосанились, гордо вскинув головы. — Ты нам ничего не сделаешь. Мы сильнее. — Уверены? — легкая улыбка, стремительный взмах руками, и уже две головы, как кочан капусты, прыгают по лестнице. Только в глазах застыло неверие и непонимание.***
— Ты их обоих хочешь забрать с собой? — спросил Элайджа у Эрролла, помогая Марии забраться на коня. — Да, — эльф задумчиво рассматривал двух седоков и прикидывал, выдержит ли лошадь еще и его, или лучше добраться на крыльях. Не придя ни к какому выводу, он пожал плечами. — Они доставили мне хлопот, теперь будут за это отвечать. Я даже рад, что моя свита пополнится такими экземплярами. Те же сидели в оцепенении, связанные повиновением эльфа. Мария достала из кармана цепочку с кулоном и задумчиво покачала ее на пальце. — Я хотела его вернуть… Еще когда из кабинета выходила, хотела. Но ты меня предала, — она подняла взгляд на Гертруду. Та, хоть и не могла двинуться, все прекрасно слышала и понимала. — Поэтому я оставляю его себе. Девушка спрятала кулон обратно в карман. — Тебе он уже вряд ли понадобится. Из эльфов не возвращаются.***
— Интересно, где сейчас двор? — Элайджа наклонил голову, проезжая под очередной ветвью дерева, коих вокруг было множество — Майклсоны ехали лесом. — Маргарета говорила, прошло два дня. — Что за Маргарета? — Ведьма, у которой, как выяснилось, брал эликсир Тревор. Кстати, она сказала, что Катерина была осведомлена по приказу Майкла. Элайджа грустно усмехнулся. — Он не хотел, чтобы Клаус снял проклятие. — Может, снова хочет сделать попытку его убить? Майклсон помолчал, о чем-то думая. — Неважно. — Прости? — Неважно. Это теперь их дела, и даже если они поубивают друг друга, я не собираюсь вмешиваться. — Почему? — Потому что Майкл не убивал нашу мать.***
Артур третий день подряд не находил себе места. Мало того, что сначала пропала Мария, потом свита умудрилась потерять Элайджу, так теперь еще и император заявил, что если Майклсоны завтра не явятся на маскарад Его Величества, о пребывании при дворе они могут забыть. А это по умолчанию означало провал всего их посольства. Поиски не давали никаких результатов. Вампиры вдоль и поперек прочесали весь Вьенервальд, но их следов не обнаружили и теперь пребывали в полном недоумении, что же делать дальше. Поэтому, когда во дворе раздался топот копыт, а дворецкий объявил о приезде лорда и леди Майклсон, Тюдор почувствовал, что его облили холодной водой и положили на солнышко. Выбежав во двор, он застал как раз спускающихся с лошадей Элайджу и Марию. — Вы вернулись. Майклсон оглянулся. — Здравствуй, Артур. Что нового? — Что нового? Мы тут чуть с ума не сошли, а ты спрашиваешь, что нового? — Ну разве стоило так волноваться? — мужчина передал повод слуге и повернулся к другу. — Мы вампиры, в конце концов. — Ты не исправим, — Артур с улыбкой покачал головой, распахивая объятия. — Я тоже рад тебя видеть, любезный друг, — Элайджа улыбнулся и, обняв друга, похлопал его по спине. — Мария! — раздался голос с лестницы, и по ступенькам сбежала Маргарита, закружив девушку по двору. — Где вы были так долго? Император в ярости! Мария счастливо рассмеялась и переглянулась с мужем. — Ну, императором больше, императором меньше!.. — Он заявил, что если вы завтра не появитесь на маскараде и не объясните свое исчезновение с охоты, ко двору можете не возвращаться, — Артур обеспокоенно оглядел их. — Маскарад? — улыбнулся Элайджа. — Это прекрасно. Мы там будем. Мария переодевалась в своей гардеробной к обеду. Снимая жакет, девушка заметила, как из него выскользнул лист бумаги, тот самый, который она нашла в кабинете Майкла. А она совсем о нем забыла! Аккуратно сложив и повесив одежду в шкаф, девушка развернула письмо, скорее даже коротенькую записку, и, прислонившись к стене, стала читать. «Я пишу Вам из Венеции. Я сделала все, как Вы говорили. Гонец передаст Вам шкатулку, в ней то, что Вы просили. Надеюсь, у Вас все получится. Катерина.» Мария закрыла глаза и опустила руку с письмом. Значит, вот какой расклад… Что ж, если Элайджа прав, их это больше не касается. Да, не касается. Девушка взяла стоящий на столе подсвечник и поднесла письмо к горящей свече. Как бы то ни было, от нее об этом никто не узнает. Элайджа разбирал вещи на своем столе, наводя порядок и раскладывая документы по ящикам стола. Когда он открыл очередной ящик, ему на глаза попалось письмо, то самое, что их едва не поссорило. Мужчина взял его, снова вчитываясь в текст. Потом осмотрел пергамент и нахмурил брови. Сейчас, на ясную голову, не затуманенную ревностью, в глаза бросились очевидные детали: уникальность оформления и знакомый почерк. Лорд положил письмо на стол и уставился вдаль, вспоминая, где он мог видеть этот орнамент. В голову приходила единственная мысль, неправдоподобная, но, если откинуть невозможное, оставшееся, даже самое на первый взгляд невероятное и будет правдой. А память подсказывала, что он видел этот орнамент только в одном месте — в замке Майкла. Причем эти узоры были там повсюду. И почерк… Это был почерк Майкла. Но зачем? Хотя… Возможно, затем же, зачем он хотел убить их. Разлучить, чтобы не смогли помочь Клаусу. Нет, теперь он и пальцем не шевельнет ему в помощь, а это письмо… Его вообще не должно существовать. Майклсон поднес его к пламени свечи и спокойно наблюдал, как его, миллиметр за миллиметром, пожирает огонь.***
— Ты очаровательна, — Элайджа провел рукой по щеке миледи и коснулся большим пальцем носа. Они ехали в карете в Хофбург, где и должен был состояться бал-маскарад. Занавески были практически зашторены, оставляя лишь узенькую щель для наблюдения за улицей. В крышу кареты барабанили капли — шел сильный дождь. Девушка улыбнулась. Было так приятно после всех этих приключений, набившихся в эти безумных три дня, но, надо отдать должное, развлекших их, просто сидеть с мужем в карете, направляясь на очередной бал и улыбаться ему, чувствуя, как его нежные прикосновения ласкают кожу. — Я люблю тебя. — Я тоже, — он улыбнулся ей. — Знаешь, после того, как та ведьма сказала мне, что я здесь для того, чтобы умереть, я вспомнила одну легенду… Что все мы, умирая, возвращаемся снова в этот мир, перерождаясь. И нет ни рая, ни ада. Просто бесконечный цикл жизни. И вампиры тоже ему подвластны. Так вот… Так как мы перерождаемся, мне кажется, бояться смерти бессмысленно. Ведь это миг, а потом снова жизнь. Заново взросление. Это же прекрасно! — она чуть улыбнулась и покачала головой. — Но вот я боюсь лишь одного… Мария положила голову ему на плечо, а Майклсон обнял ее за плечи, прижимая к себе, и поцеловал в волосы. — Я не боюсь даже смерти, потому что знаю, что потом я вернусь, но я боюсь… Боюсь, что в следующей жизни я не встречу тебя. И от этого мне действительно страшно. — Я когда-то поклялся, — раздался в установившейся тишине кабинки его бархатный голос, — что всегда буду с тобой. Что бы ни случилось. Всегда. И даже если что-нибудь случится… Подобное тому, о чем ты говоришь… Я найду тебя и буду оберегать. Всегда. — Спасибо, — миледи на секунду прикрыла глаза, позволяя себе полностью расслабиться в его объятиях. Сейчас ее ждет очередная игра. Игра, которая, возможно, даже не стоит свеч, но которая так необходима в этом мире обмана, иллюзий и интриг. Карета дернулась и остановилась. За окном сиял огнями вход в замок. Повсюду сновали лакеи, которые, не смотря на дождь, были одеты во все белое, слышалось ржание лошадей, смех дам и говор кавалеров. Из глубины замка лилась музыка. Элайджа первым вылез из кабинки, благодарно кивнув кучеру, который держал над ним навес от дождя, и подал руку Марии. Девушка оперлась на нее, выбираясь из кареты и одергивая многочисленные юбки, смявшиеся от долгой езды, дабы они вновь приобрели первоначальный вид. Подождав, пока жена выпрямится, Элайджа приобнял ее за талию и, пренебрегая всеми правилами приличия, поцеловал. — Какой маскарад без масок? — отстранившись, он выудил откуда-то из-за спины две маски и одну протянул Марии. — Встретимся в полночь, или пренебрежем правилами? — Правила созданы для того, чтобы их нарушать, — ответила девушка, надевая маску. — Кто Вы, мессир? Я Вас не знаю. Но, быть может, это поправимо.***
— Ваше Величество, — Мария присела в реверансе. — Вы все-таки явились на мой бал, — император был жутко недоволен. — Не соблаговолите ли объясниться, куда вы пропали почти в самой кульминации охоты? — Ваше Величество, — вмешался Элайджа, — дело в том, что лошадь моей супруги напугал олень и она понесла. Миледи едва осталась жива. Я долго искал ее, а когда нашел, мы были столь далеки от охоты, что, признаться, учитывая состояние миледи, было опасно возвращаться, дабы оповестить Вас о нашей отлучке. Поэтому я взял на себя смелость отправиться в одно из наших поместий, что находится недалеко от Вьенервальда, дабы Мария могла там оправиться и в скором времени явиться на Ваш бал, как, к счастью, и произошло. — Вы могли послать гонца, — все еще недовольно заметил эрцгерцог, но было заметно, что гроза обошла их стороной. — Мы волновались. — Простите, Ваше Величество, — Майклсон с уважением чуть наклонил голову, — но в тот момент наш замок пустовал, все слуги были в нашем венском отеле, а те, которых мы взяли с собой, остались при охоте. Мы были там совсем одни. — Как! Знатнейшим дворянам моей империи не хватает слуг, а я узнаю об этом только сейчас! А если бы что-нибудь случилось? Как Вы провели два дня без слуг? Не представляю! Я тотчас прикажу выделить Вам штат слуг, которые следили бы за поместьями в Ваше отсутствие и подобная ситуация бы не повторилась! — Благодарю Вас, Ваше Величество, — приложив руку к сердцу Майклсон поклонился. — Ну а теперь идите, развлекайтесь, — император благожелательно улыбнулся. — Вы это заслужили. (Mozart L'Opera Rock La Troupe — Le Bien Qui Fait Mal) Имперский бал-маскарад. Повсюду разноцветные наряды, изящные венецианские маски, скрывающие лица, красивейшая музыка. Танец зачаровывал. Бесконечные подходы, повороты, поклоны, шаги. Кавалеры кланялись, дамы приседали в реверансах, улыбаясь и прикрывая свои улыбки красивейшими веерами, составленными из перьев экзотических птиц. Как же она это любила! Мария танцевала, полностью отдаваясь танцу, растворяясь в нем, и в руках своего спутника. Отступить назад, поклониться, вернуться, прокрутиться, отступить, присесть в реверансе, вернуться, закружиться в танце, выгнув спину назад и опираясь ею на руку партнера. Пары, кружась вокруг оси, делали круг по залу. Радостно оглядывая пространство, заполненное такими же, на первый взгляд, счастливыми людьми в красивейших костюмах, девушка была поистине счастлива. Это был ее мир, ее время, и она его не собиралась никому отдавать.