Тачки в погоне за русской мафией

Незамеченные никем, Крус и Молния выехали за пределы спорт комплекса и покатили по дорожке в сторону от центра. Крус поглядывала на радар, Молния молчал. Но девушка все равно ощущала на себе его осуждающий взгляд. - Что вы на меня так смотрите, учитель? – наконец не выдержала она. Красный автомобиль снисходительно улыбнулся. - Просто необычно ехать бок о бок с Джексоном Штормом и не слышать его обычных подколок. – заметил он, окидывая Крус очередным взглядом. – Тебе придется научиться мастерски перевоплощаться, раз уж влюбилась в гангстера. - Он не гангстер! – вырвалось у нее само собой, теперь уже в черных глазах полыхнула обида, впрочем тотчас сменившаяся стыдом. – Простите, учитель, я не хотела на вас кричать. Но Молния понимающе кивнул. - Это нормально, я тоже за Салли горой стоял. – он подмигнул ей. – Ты даже уже не отрицаешь, что влюбилась. Девушка удрученно покачала капотом. - Смысл отрицать очевидное? – спросила она, подарив Молнии грустный взгляд. – Я действительно люблю его. Действительно волнуюсь за него. Вы же видели, что они сделали с его братом! А если с ним они обойдутся еще жестче? – она чуть всхлипнула и глубоко вдохнула, старясь побороть эмоции. Маккуин удивленно вздернул бровь. - Погоди, - медленно протянул он. – То есть… там, тот автомобиль – не Шторм? - Это его брат-близнец. – она чуть улыбнулась, вспоминая Джейсона. – Джейсон Шторм. И вот он как раз гангстер. Но он самый милый гангстер на свете, которого я когда-либо встречала. Молния хмыкнул рядом. - А ты много встречала гангстеров? Крус, не выдержав захихикала. - Нет, он первый. Но он классный! Они с братом оба классные, каждый по-своему. Они как инь и янь, понимаете? – она сбавила скорость и поехала рядом с Маккуином, казалось, чуть успокоившись. –Джентльмен и плохой парень, а на самом деле все наоборот. Джентльмен – хладнокровный гангстер, а плохой парень – влюбившийся гонщик, не знающий как выразить свои чувства. Все смотрят на них затуманенными глазами и не могут увидеть добро в том, что является злом, а зло там, где кажется, одно добро и обходительность. Некоторые сломя сцепление кидаются из одной крайности в другую, не понимая, что чтобы выиграть гонку, не надо порой петлять между рядами, юркая то сюда, то туда. Важно сохранить баланс с трассой и ехать с одной и той же скоростью… Маккуин внимательно слушал рассуждения своей ученицы, которая, похоже, только что превзошла своего учителя. На миг ему даже показалось, что он вновь говорит с Доком. - Блестящая речь, детка! – послышалось откуда-то сверху, и двух тачек обдало резкой волной воздуха. Изумленные, они инстинктивно задрали капоты вверх. Прямо над ними кружил вертолет. Удивительно красивый, он, впрочем, судя по голосу и манере летать, это скорее была она, наворачивала круги над ними, сбросив трап. - Смелее, детки! – крикнула она. – Карла приглашает вас на борт! Маккуин и Крус синхронно подобрали упавшие челюсти. «Ничего себе, вот это подружка!» - подумала Крус не без оттенка зависти. «Вот мы и узнали, кто такая Карла.» - подумал Маккуин. Ни одна из тачек еще ни разу не летала на вертолете, но к их счастью, Карла уже давно возила машины. - Закатывайтесь на трап по-одному. – проинструктировала она. – Цепляйте ремни и не шевелитесь, пока я буду поднимать вас на борт. Вниз не смотреть. Маккуин уступил место Крус, справедливо рассудив, что если их хватятся, то пуст уж лучше поймают его, он хотя бы оставался собой и не имел при себе никаких бандитских гаджетов. А у нее, при условии, что Карла знает куда лететь, оставался маломальский шанс помочь братьям Шторм. Наблюдая за тем, как сверкающий черно-синий автомобиль, являющийся на самом деле его ученицей, исчезает в облаках, он прокручивал в голове их первую встречу. «Ну как дела, мистер ветеран? Смотри, не порви выхлопную трубу!» - мерзкий хохот, черный автомобиль обдает его выхлопными газами и уносится вперед, не прилагая никаких усилий. А вот Молния освистанный стоит перед глумящимися над ним папарацци. - Что вы можете сказать о последней гонке, мистер Маккуин? А как вы можете прокомментировать уход Кэла Вэзерса из гонок? - Что? – шепчет Молния ошарашено, не веря в услышанное. А по соседству Чико Хикс берет интервью у Шторма. Черный автомобиль улыбается широкой пугающей улыбкой на камеру. - … нет, вы не правы насчет Маккуина, мистер Хикс. Он мастер своего дела, погасшая звезда. Даже выигрывать обидно. В этих глазах светится насмешка, Маккуин видит это. И ему нечем ответить, он только молча продирается сквозь толпу журналюг к своему трейлеру. Время честных гонщиков, похоже, прошло. Началась пора заносчивых наглых юнцов, для которых нет ничего святого… и вдруг это же самый автомобиль держит ему дверь в столовую, интересуется его здоровьем. Просит разрешения погонять с Крус. А Молния стоит, как керосином окаченный. «… если бы мистер Баркович был более расторопен по утрам, я бы успел спуститься и припасти завтрак для вас.» - улыбается тот же самый заносчивый гонщик, а в его глазах ни тени сарказма. Он смотрит на Маккуина с уважением. Чуть кланяется, прикрывая при этом глаза, и красный автомобиль чувствует, как мотор пропускает оборот, заглохнув на секунду, а потом вдруг начинает прогонять бензин с двойной быстротой. «…если вы не заняты, было бы здорово, чтобы вы поехали с нами посмотреть на заезд.» И Маккуин едет, активно убеждая себя в нереальности происходящего. Как. Когда этот заносчивый грубиян успел обрести такое странное опасное очарование скрытности? Ветеран гонок наблюдает, как юноша встает между Крус и своим учеником, растолковывая им с невозмутимостью, присущей бывалым автомобилям всю пользу утренних гонок. Молния не слышит слов, он просто в оцепенении едет следом. Когда они стратуют, он не смотрит на Крус, неожиданно найдя невозможным оторваться от этого матово-черного корпуса. Истертые до дыр шин, купленные явно не в Штатах мало пригодны для трека, это Молния подмечает сразу, и неожиданно ощущает, как внутри начинает ворочаться страх. «Если его занесет, он перевернется!» - в ужасе понимает ветеран гонок, готовый остановить это безумие. Но черный автомобиль ложится на брюхо, зажмуриваясь. Песчинки больно царапают несущий кузов. Но он и не думает сбавлять скорость. А Маккуин примерз к своему месту. Пройдет ли этот самоуверенный гонщик такой поворот на такой резине? Маккуин молит всех на верху, чтобы прошел. И Шторм проходит. Лихо переворачивается в воздухе, от чего у Маккуина падает сцепление, но Шторм приземляется на все четыре колеса, взрывая пыль. И смеется. «Святые тракторы, как же он красиво смеется! Прямо колокольчик.» - ловит себя на мысли Молния, во все глаза смотря на то, как черно-синий автомобиль разговаривает с Крус на испанском, продолжая нестись задним ходом. От этого зрелища просто захватывает дух. И вот он, смеясь пересекает финиш. Ни самодовольной ухмылки, ни колких фраз. Черные глаза сверкают детской радостью, и Молния вдруг понимает, что не может дышать. Он неуклюже подъезжает к гонщикам, как раз вовремя. Шторм загадывает свое желание. «Спляшете фламенко?» - просит он, глядя на Крус. Чертики прыгают в его глазах. – «В одиннадцать перед спорт центром.» «Хорошо.» - отвечает ученица, мило краснея. А Молния вдруг ощущает странный болезненный укол. Он рад уехать, слишком загруженный внезапной гаммой непонятных смешанных чувств. Они едут бок о бок с Крус, она витает в облаках, а ему становится все тяжелее и неприятнее находиться рядом. - Так ты исполнишь его желание? – спрашивает он скорее желая разрядить обстановку, чем узнать ответ. - А у меня есть выбор? – говорит она. – Да и он не попросил ничего такого… А потом этот вопль, сотрясший тишину и напугавший их обоих до спущенных шин. «Шторм.» - мелькнула мысль у них обоих. Но в отличии от своей ученицы, Маккуин умел контролировать себя и мыслить здраво даже в таких ситуациях. А потом он увидел его… слепого. Висящего мертвой грудой металлолома над плавильной печью. И почувствовал, как где-то внутри обливается маслом двигатель, начиная неистово рычать. Убить. Убить того, кто это сделал. И пусть он сам тоже вполне может погибнуть… - Эй, мистер! – выдернула его из урагана эмоций вертолет. – Мне еще долго ждать, когда вы закончите переживания? Если из-за вас мы опоздаем, я сама вас скину на скалы с такой высоту, на которую только сумею взлететь. Молния Маккуин молча въехал на площадку и решительно застегнул ремни. Его решительны голубые глаза уперлись во все приближающийся серебристый корпус вертолета, пока площадка не поравнялась с дверью, и Крус не помогла ему перебраться в салон. - Карла, я нашла их на радаре! – сообщила она. – Перекидываю координаты тебе. - Ага. Это за чертой города, примерно полчаса на ультразвуке. Может поболтать, но терпите. - Ничего страшного! – в голос воскликнули обе тачки и удивленно переглянулись. Маккуин первым отвел взгляд и отъехал к радару, прикрепив себя ремнями. Крус же наблюдала через иллюминаторы. Карла летела высоко, поэтому сначала не было видно практически ничего, кроме облаков. Потом она вдруг резко начала снижение, и ремни натянулись. Они вылетели из зоны облаков, и Крус испуганно вскрикнула, увидев над чем они летят. Старая свалка – кладбище разбитых автомобилей. Два крошечных экскаватора роют котлован чуть поодаль. Карла чертыхнулась, вдруг резко пойдя вверх. Тачки завопили от неожиданности. - Простите, - буркнула вертолет. – непредвиденные обстоятельства. - Какие еще непредвиденные? – выдавила Крус, в ужасе затягивая ремни. Ответ пришел сам собой. Вертолет вильнула в сторону, что маленькое и стремительное пробило стекло. - По нам стреляют. – сообщила вертолет, резко идя вверх. – Их радары увидели нас. Пристегнитесь, ребятишки. Будет жарко. Молния и Крус беспрекословно повиновались. - Берегите радар, - крикнула им Карла, лихо ложась на бок. – Мы с боссом еще не из такого выпутывались. Главное смотрите, как далеко мы от цели. - В ближайшем радиусе! – пытаясь перекричать рев пуль заорал Молния. Будучи ближним к драгоценному радару, он практически накрыл его собой, но ради этого понадобилось ослабить ремни. - Мистер Маккуин! – в ужасе завопила Крус. – Карла, он же вывалится! - Пристегиваться надо! – зашипела в ответ вертолет, продолжая выполнять немыслимые кульбиты в воздухе. – Мне что теперь, под пули лететь? Если я рухну, вы тоже колеса откинете! Молния впился в ремни зубами, закрывая собой приветливо мигающий радар. Разумеется, его пугала перспектива вывалиться или быть застреленным, но в этот сумасшедший миг, когда их трясло и болтало в воздухе, подкидывало Мимо неслись пули, он представлял себе этот провисший в цепях корпус и слепые глаза. Он не простит себе того, что упустил возможность спасти этот автомобиль. Молния был реалистом, и он понимал, что скорее всего, Шторм-младший лишь виновато улыбнется ему, не говоря уже о реакции его брата. Но Маккуину было все равно. Он внезапно увидел новый свет казалось бы уже в самом конце трассы. Он видел успехи Крус, присутствовал на каждом ее награждении, и каждый раз понимал, что он ей больше не нужен как наставник. Он может уходить на покой и спокойно ржаветь в гараже рядом со знакомыми тачками, но вкусив драйва, он больше не хотел стареть пусть и в таком симпатичном городке. Внезапно вертолет выровнялся, зафиксировавшись на высоте. Обстрел прекратился. Боковым зрением Крус, оказавшаяся ближе к окну успела заметить огромный клубящийся оранжевый цветок, выросший огненным языком в черноте ночи. - Все живы? – с холодной невозмутимостью поинтересовалась Карла. - Я цел. – подал голос Молния, отплевываясь от масла и осколков. – Радар в порядке. Крус? - Я тут. – черно-синий автомобиль разлепил глаза, с трудом переводя дыхание. – Святые тракторы… - А ты чего думала! – ухмыльнулась Карла. – У нас тут настоящие гонки, не то что ваши Гран-при. Тут кто не успел, тот опоздал. Кстати, там что-то взорвалось. Что на радаре? Маккуин похолодел. Крус, увидев его реакцию, в два счета оказалась рядом. Взорвавшееся строение было в считанной близости от интересующей их точки на радаре. - Снижаемся! – приняла решение Карла. – Будем садиться прямо на крышу интересующего нас здания. Ждем пять минут. Потом улетаем. Таковы правила. Никто из тачек не смел спорить, но еще не приступив к снижению, каждый из двух автомобилей знал, что не собирается отсиживаться.

***

Отдышавшись и выждав с минуту, Джексон отделился от дерева, волей случая ставшего ему бомбоубежищем, и погнал к соседнему зданию. Взрыв осветил все окружающее пространство сотнями ярких фар, и этого мгновения было Шторму достаточно, чтобы трезво оценить ситуацию. Его и вторую тачку притащили сюда на вертолете, с вполне понятными целями. Оглядев пространство, Шторм заметил смотрящее на него точно такое же здание, как и то, из которого он только что выбрался. Все мелкие сараюшки, разбросанные по бокам явно в счет не шли. Справедливо рассудив, что раз второй тачки не обнаружилось в его здании, то ее пытают в здании напротив, Джексон рванул вперед так быстро, как только позволял умирающий двигатель. Звук вращающихся лопастей вертолета, садящегося где-то рядом, лишь подстегнул его. «Я вытащу его раньше, чем они нас сцапают! А потом я угоню вертолет!» - вдруг решил. «О, ты уже мыслишь как настоящий гангстер.» - послышался хриплый придушенный смех брата в наушниках. Джексон набрал обороты. «Джейсон, где ты?» - прошипел он в рацию. – «Скажи мне где ты. Куда ехать?» «Не думай обо мне, просто выбирайся отсюда.» - прохрипел брат, по звуку захлебываясь чем-то. – «Драпай, пока нет хвоста. Выезжай на шоссе и гони. Карла, мой вертолет подберет тебя.» «Дебил! С какого трактора ты взял, что я уеду без тебя?!» - заорал Джексон в рацию. – «Я лучше заглохну тут, но вытащу тебя!» «Подумай о Крус и уезжай.» - брат как то странно сглотнул. – «Уезжай, Джеки.» «Заткнись! Я еду к тебе, и все, отбой!» - с размаху чуть не влетев в стену, гонщик, вынужденно ставший гангстером влетел в помещение, резко открывая огонь. Крики, вопли. Ответный огонь. Джексон скорее инстинктивно, чем благодаря здравому смыслу вжался в угол между какой то перегородкой и стеной, урываясь от пуль. Дождавшись перерыва в огне он вновь выпустил очередь выстрелов, но уже с другой стороны, организовав общую сумятицу. - Нас накрыли! Это копы! Шеф, там вертолет! – слышались отовсюду разрозненные голоса. Перестрелка со всех сторон. Шторм только улыбнулся: ему блестяще удалось создать у мафиози ощущение того, что налетчиков много, а это значит, что пока тут царит полный переполох, у него есть несколько минут, для того, чтобы отыскать Джейсона и Крус. Они здесь. Он чувствовал это. Но где их могут прятать? Улучив момент, Джексон прогнал между двумя палящими друг в друга тачками, навоняв дизелем, и даже порадовавшись своему нынешнему плачевному состоянию: в темноте его можно принять за своего. - Хэй! – кто-то схватил его, и Джексон подавился воздухом. Черт, а он ведь был так близко. – Ты то куда? У нас тут черти что! А ты гоняешь, бездельник! Самым страшным было то, что Шторм совершенно не понимал, что ему говорят. Но по интонациям, он понял, что его перепутали с кем-то из своих. «Сейчас главное себя не выдать.» - подумал он. – «Святые тракторы, как себя не выдать? Я не хочу разряжать пулемет, он может еще понадобиться.» Но как себя выдать? Молчать? А может чертыхнуться и оттолкнуть этого идиота? Что делать? Сотни тысяч эмоций за доли секунды успели проскользнуть по лицу Шторма, но к его спасению, никто из мафиози не сообразил включить свет. - Ну чего замер, дубина! – воскликнул тот же автомобиль дружески хлопнув застывшего Шторма по боку, так что тот чуть заглох. – Езжай, утопи эту дуру. Раз уж нас накрыли, надо замести следы полностью! Ему сунули ключ и пихнули в сторону двери, пальба продолжалась. Не желая больше пытать удачу, Шторм беспрекословно отпер дверь, и затворив ее за собой проехал внутрь. Ему не потребовалось включать фары. Вздох сам вырвался из его горла, стоило ем проехать чуть дальше: прямо перед ним, в каких то миллиметрах от кипящей и пузырящейся кислоты висела… Крус. Глаза девушки были закрыты, корпус бессильно провис. Она даже не думала бороться. При первом взгляде могло даже показаться, что она задохнулась парами и заглохла. Но стоило ему на всех парах рвануть к ней, как ее глаза открылись, и второй изумленно-испуганный хрип слетел с его уст – они были слепые. - Крус! – в ужасе выдохнул он, чувствуя, как стынет масло в трубах. Она попыталась повернуться на голос. Но цепь вдруг рванула вниз, и она невольно захрипела от удушья. Теперь кислота уже облизывала ей нижнюю часть капота. Несчастная завопила от боли. Из слепых глаз хлынули слез. - Не двигайся! – заорал он. – Только не двигайся! Я тебя вытащу! Девушка попыталась сказать что-то, но из ее рта только вытекла черная масляная пена. - Я сказал замри! – рявкнул он, рванув к подъездной дорожке. – Святые тракторы, как же это остановить! Снова раздирающий душу хрип, и слепые глаза закрываются. Чем выше он гнал, взбираясь по пандусу, тем более жуткие картины ему открывались. Вмятины, дыры, обугленный багажник, истерзанный капот. Стремясь к самому верху, он запрещал себе думать о том, что могли с ней вытворять. Главное успеть. Успеть. Он запрещал себе думать о том, запер ли он за собой дверь на замок и как скоро очухавшиеся бандиты ее снесут. Как долго у них займет догнать его. Как быстро удастся вытащить ее… Это все неважно. Быстрее, быстрее! Движок снова задымился, отторгая смесь дизеля и добротного топлива, ему было ужасно больно, но Шторм гнал, все набирая обороты. Уже близко. - Уезжай… - теперь он разобрал, что она хрипит. – Не надо… Будет он ее слушать, как же. Добравшись до самого верха, он оглядел панель управления. Как же выключить подъемник? У него в запасе не оставалось времени. Идиотская, а может быть гениальная в своей простоте пришла к нему, когда он цепенея от отчаяния оглядывал миллионы непонятных кнопочек и рычагов. Выскочив оттуда, он подкатил к самому краю. - Крус! – заорал он. – Открой багажник! Не спрашивай ничего, у нас секунды на все! Открывай! Она повиновалась. Багажник с задушенным звяканьем открылся. Мгновенно отвалившаяся крышка слетела вниз, упав в пузырящуюся кислоту, и обдав брызгами и девушками и трос. Она завопила от боли, и полетела бы вниз, если бы он не успел чудом подхватить своим тросом оборвавшийся конец. - Есть! – прохрипел он и рванул. - Джеки! Оставь меня!! – закричала она из последних сил, поняв, что происходит. – ты вообще не должен меня спасать! Я должен умереть здесь! Я не Крус, я Джейсон! Джеки, отпусти меня и вали отсюда! Твоя девушка цела, она ждет тебя в вертолете! Джексон! Но гонщик ничего не желал ничего слушать. - Я тебя здесь не оставлю, - прохрипел он в рацию. – тебе здесь не место, у тебя глаза красивые. Девушка изумленно раскрыла невидящие глаза – трос подался. Она поднималась дюйм за дюймом. У Джексона выходило. «Мой самоотверженный брат.» - в восхищении подумал Шторм-младший, ощущая, как дюйм за дюймом смерть отдаляется. Обливаясь маслом, ругаясь и хрипя, он тащил своего брата в обличии любимой девушки наверх. Он не думал ни о чем, только молился, чтобы двигатель не заглох. Не сейчас. Он должен вытащить ее а потом, потом пускай заглохнет. Пускай они убьют его, за то, он спас ее, она не заслуживала такой участи. Он рванул в последний раз. Ее колеса коснулись твердой поверхности. Еще один рывок, и вот она уже стоит задом к нему. Двигается осторожно задним ходом. - Крус! – зовет он ее, и она поворачивается на звук его голоса. Эти слепые остекленевшие глаза. Они смотрят на него, а губа дрожат. Слезы еще не высохли. - Я, мать твою газонокосилку за колесо, люблю тебя! – восклицает он и впивается поцелуем в ее потрескавшиеся истерзанные губы. Её слепые глаза закрываются, она вся отдается его поцелую. И он целует ее горячо и страстно, и в то же время нежно, боясь причинить боль. Он закрывает глаза, колесом осторожно трогает ее, и она раскрывает глаза, отстраняется. Он моргает. - Крус? Она смотрит на него с немым восхищением. Уважение и восторг видны в этих невидящих глазах. - Ах, Джексон, - шепчет она и неожиданно начинает плакать. – Ты настоящий крутой парень. Ты… Спасибо тебе. Я так горжусь, что ты есть у меня, мой дорогой братик! КрусРамирес точно согласится стать твоей девушкой, не сомневайся. Потому что это было лучшее признание в любви за всю мою жизнь. Из слепых глаз текут слезы. Джексон моргает, в оцепенении глядя на рыдающий покалеченный, страшно измятый и слепой матово-черный с синими наклейками автомобиль рядом. Брат. Его брат. И гонщик даже не знает, что испытывает в этот миг – Облегчение? Радость? Счастье? Изумление ? Страх? Отвращение? - Облачко, мать твою… - вырывается у него. Но он не успевает договорить, очухавшиеся мафиози высыпают в помещение целыми толпами. - Нам надо уходить. – вдруг резко говорит он. – Даже не думай больше отцеплять трос. Я тебя никуда не пущу. Вниз им путь отрезан – полчища вооруженных тачек заполняют все пространство и первые ряды уже несутся по пандусу. Джексон стреляет в воздух, пробивая огромную щель в осыпающемся потолке. - Оставь меня, я выберусь. – просит слепой автомобиль. - Заткнись, идиот! – бросает гонщик, в ужасе глядя на подбирающихся бандитов. – Я не для этого с тобой целовался только что! Джейсон выдавливает улыбку, силясь рассмеяться, но из горла выходят только предсмертные хрипы. Краска на капоте слезла и обуглилась. Сам капот деформировался, разъеденный кислотой. - Тебя не переубедить, верно? – шепчет он и не дожидаясь ответа брата отъезжает назад. – Прыгать умеешь? Джексон изумленно смотрит на него. - Что ты несешь? Но брат решителен как никогда. - Мы будем прыгать, используя подъездную дорожку как трамплин. Правильный маневр, мы свободны. Наверху нас ждет Карла. Неправильный – кислота. Вот он, кубок. Джексон сглотнул. Их последняя гонка. Гонка близка к концу. - Ты будешь первым. – кивнул он. – я смогу подстраховать тебя во время прыжка. Брат не спорил, въехал на трамплин, раскачался. Завел мотор. Глаза Шторма-старшего расширились. Вот колеса Джейсона отрываются от земли. И тачка взмывает в воздух. Тысячи прожекторов высвечивают искорёженный корпус. Слепые глаза широко распахнуты, но он ничего не видит. Джексон смотрит на подбирающихся мафиози. Их полчища. Море злых блестящих глаз, слепящих фар. Но он ухмыляется. Среди нет того, кто сделал это с Джейси. Его Джейси. «Тот запутавшийся в цепях ублюдок, которого я поджарил.» - вспоминает он, дико улыбаясь. – «Это был Баркович. Очень надеюсь, что тварь подыхала в муках.» Снова рев мотора, Джексон толкается из последних сил, его заносит, бок царапается о бетон, но чей то трос хватает его и вытягивает наружу. Его глаза широко распахиваются, когда он натыкается на взгляд этих ярких карих глаз. - Я все слышала! – твердо говорит желтая машина. – Джексон Шторм. Шторм-старший. Гонщик под номером 20 и просто самый отважный автомобиль на земле, я тебя тоже люблю! И прежде чем он успевает хоть что-то сказать, она целует его почти так же страстно, как он минуту назад своего брата. И он закрывает глаза. К чертям пылающий ад под ними. Пусть рушатся стены, падает небо… зато они здесь, сейчас. Зато они есть друг у друга. И он вполне готов утонуть в двух карих чанах с кипящей кислотой страсти, но… -Эй! – окрик вертолета. – У нас перегруз! Одного взять на борт не могу. Им требуется несколько секунд, чтобы осмыслить сказанное вертолетом. «Одного на борт не могу взять». Это значит… одинаковое выражение ужаса читается в глазах обоих. - Я остаюсь. – улыбается им Джейсон грустной улыбкой. – Братик, я люблю тебя! Крус, удачи! Мистер Маккуин, рад был познакомиться! Улетайте! - Нет, стой… - Джексон готов рвануть к нему, но девушка удерживает его, цепенея от ужаса. – Джейси… - Я остаюсь с ним. – тихо произносит Молния и съезжает с трапа, становясь рядом со слепым автомобилем бок о бок. – Я верю в тебя, Крус. Джексон, я был рад увидеть тебя другого. Позаботься о ней. - Нет, стойте! – в голос кричат обе гоночные тачки, но Карла уже поднимается в воздух, оставляя две маленькие фигурки внизу. - Джейси!!! - Мистер Маккуин!! Но взрыв поглощает их слова, и оба гонщика в ужасе прижимаются друг к другу, видя, как пламя поглощает тех, кто был им так дорог.