Ты моя любовь, я твоя погибель

      Следующее утро было выходным, поэтому Питер остался дома и делал домашние задания. Тётя Мэй куда-то ушла, и Паркер был дома один. Он чувствовал себя максимально комфортно, когда был предоставлен самому себе.       Питер ломал голову над очередной трудной задачкой по алгебре, когда в окно вдруг кто-то постучал. Паркер вздрогнул и поднял голову. В окне, выходившем на балкон, виднелось улыбающееся во все тридцать два зуба лицо Уэйда Уилсона. Тот приветственно помахал рукой, и по спине Питера пробежал холодок.       — Что вы тут делаете? — изумленно спросил Паркер, впуская соседа. Уэйд со все той же широкой улыбкой заметил:       — У нас общий балкон, и я тут подумал: почему бы не сходить тебя проведать?       Питер нахмурился:       — Уэйд, если ты про… про то самое… Мы же договаривались. Неделя еще не прошла.       — Да? — невинно похлопал ресницами Уэйд, как можно удобнее устраиваясь на подоконнике. — А мне показалось, что прошла целая вечность с тех пор, как мы виделись.       Питер закатил глаза. Такие реплики всегда очень смущали его, что застенчивому Паркеру, конечно же, не нравилось. Но Уэйд, очевидно, говорил это намеренно, потому что хотел видеть, как щеки Питера становятся помидорного цвета.       — Какая пошлятина, — скривился Питер и, подобно девушке из какого-нибудь 18 века, у которой всегда под рукой был веер, закрыл лицо учебником. Уилсон рассмеялся, и Питер снова положил учебник на стол. — Ты специально так говоришь?       — Ну-у-у, — задумчиво протянул Уэйд и пожал плечами. — Только когда хочу, чтобы ты смутился.       — Зачем? — поинтересовался Питер, вперив взгляд в учебник и всем своим видом пытаясь дать Уэйду понять, что занят. Уилсон не ответил — вместо этого он приблизился к Питеру и ощутил жар, шедший от его кожи. Паркер отчаянно хотел, чтобы Уэйд ушел и не смущал его своим присутствием и пошлыми комментариями, поэтому решил вытащить свой самый, на его взгляд, главный козырь:       — Уэйд, если Мэй узнает…       — Не узнает, — хитро улыбнулся Уилсон. — Если, конечно, ты ей не скажешь.       Питер опять закатил глаза — новый сосед был человеком весьма навязчивым. Уилсон в свою очередь тоже решил воздействовать на Паркера:       — Если ты так и будешь вредничать, я расскажу твоей прекрасной тетушке о твоем… секрете. — Он несильно толкнул его в плечо. — Ну… Ты понимаешь, о чем я.       Питер возмущенно посмотрел на него и громко прошептал:       — Не смей.       — А то что? — нагловато поинтересовался Уэйд, наслаждаясь злым выражением лица Питера. — Боюсь, если миссис Паркер узнает, чем ты занимаешься в свободное время, ты наверняка мне ничего сделать уже не сможешь. Как ты тогда сказал? Полетят клочки по закоулочкам?       Питер помолчал немного и потом громко вздохнул.       — Ты правда самый аморальный человек, которого я когда-либо встречал.       Внезапно послышался звук поворачивающегося во входной двери ключа, и Уэйд захохотал, увидев, как расширились глаза Питера. Паркер шустро кинулся к двери своей комнаты и задвинул щеколду. Как будто этого было недостаточно, Питер прижался спиной к двери и уставился на Уэйда, который сразу же затих.       — Питер? — позвала издалека Мэй. — Я дома!       Питер знаками попросил Уэйда уйти, но тот не сдвинулся с места. По другую сторону от двери комнаты Паркера раздались шаги.       — Питер? — Мэй подергала ручку двери. — Почему ты не отвечаешь? Все в порядке?       — Да, все хорошо, — откликнулся Питер, продолжая выпроваживать гостя. Бурная жестикуляция Паркера забавляла Уэйда Уилсона так же, как и его выражение лица. В итоге он сжалился над своим юным приятелем: помахав на прощание, Уэйд спрыгнул на балкон и вернулся в свою квартиру. Питер быстро подбежал к окну, посмотрел направо, потом налево. Убедившись, что Уэйд ушел, он выдохнул с облегчением. Отодвинув щеколду, Питер открыл дверь.       Мэй во все глаза смотрела на него. В последнее время племянник вел себя очень странно, и это начинало ее беспокоить. Питер, впрочем, изо всех сил старался казаться нормальным.       — Привет, — улыбнулся он ей как ни в чем не бывало. Мэй шагнула вперед и положила руку ему на лоб. Питер вопросительно приподнял брови, и Мэй сказала:       — Температуры нет.       — А должна быть? — рассмеялся Питер, но тетя Мэй оставалась серьезной.       — Ты себя очень странно ведешь. Ты то перевозбужденный, то подавленный. Еще почти все время запираешься в своей комнате. Что происходит?       — Ничего, — заверил ее Питер. — Просто… я очень устаю в школе, поэтому дома хочу немного побыть в одиночестве и отдохнуть.       Мэй внимательно посмотрела на Питера, и он понял, что она не верит ни единому его слову. Паркер подошел к ней и крепко обнял.       — Все хорошо, тетя Мэй. Мне просто нужно больше отдыхать.       — Знаешь, в этом я с тобой соглашусь, — вдруг произнесла Мэй и отстранилась. — Но что-то мне подсказывает, что дело вовсе не в этом.       — А в чем?       — Ну это ты мне скажи. Что происходит, Питер? Про учебу можешь мне не говорить. Я знаю, что даже когда у тебя много домашнего задания, ты не ведешь себя так странно. У тебя какие-то другие проблемы?       — Да, — выпалил вдруг Питер, но тут же одернул себя: — Вернее, нет. Никаких проблем.       Мэй снова взглянула ему в глаза и пожала плечами.       — Хорошо. Но ты же помнишь, что можешь обратиться ко мне за помощью, если что?       — Конечно помню, — с теплом в голосе отозвался Питер, и Мэй улыбнулась: наконец-то в этом мальчике с необычными для него перепадами настроения и внезапно появившейся тягой к уединению она узнала своего племянника.       — Ты уже обедал?       — Не-а.       — Отлично, потому что сегодня я решила побаловать нас китайской кухней, — произнесла Мэй и направилась в кухню. Питер мечтательно ответил:       — Обожаю китайскую кухню.       Только он собрался выйти из комнаты, как краем глаза увидел в окне движение. Резко обернувшись, Питер заметил Уэйда Уилсона, чья половина лица наблюдала за ним. Уилсон скорчил ему гримасу, и Питер в очередной раз закатил глаза.       Искушение рассказать тете Мэй про свои суперспособности и про шантаж со стороны нового странного, но милого соседа было велико, однако Питер понял, что пока не готов к этому разговору, поэтому решил отложить его на более удачное время. А с Уэйдом он сам разберется.