Ты моя любовь, я твоя погибель

      Прошло несколько недель после визита Уэйда Уилсона в квартиру Паркеров. Тете Мэй все же пришлось сознаться в том, что знакомство с новым жильцом действительно произошло еще раньше. Мэй хмыкнула, но ничего не ответила, и Питер понял, что тема исчерпана. После этого тетя толком ничего не говорила о новом соседе, лишь отметила как-то, что он хоть и странный, но тем не менее милый.       Питер усмехнулся. Странным Уэйд точно был. Насчет того, что он милый, Питер тоже не стал бы спорить. В конце концов, хотя приставания и заигрывания Паркеру были неприятны, Уилсон обходился с ним довольно вежливо и даже ласково. Впрочем, Питер все равно старался за версту обходить своего нового соседа.       Вряд ли бы Паркер кому-то в этом признался, но его пугало поведение Уэйда Уилсона по отношению к нему. Питеру был отвратителен тот факт, что его сосед буквально педофил — ненормально, что взрослый мужик изъявляет желание поцеловать подростка. Но вместе с этим было у Питера и любопытство. Тот поцелуй — как же стыдно было это признавать! — Паркеру понравился. Это был совершенно новый и достаточно удачный опыт. Вот только признаваться в этом Питер не хотел ни за какие коврижки.       Вместо этого Паркер пытался разжечь в себе ненависть и отвращение к аморальному, как Питер сам охарактеризовал его, Уэйду. Питеру было пятнадцать, и в принципе он считал себя уже достаточно взрослым, в том числе и для отношений, но ему никак не давал покоя факт, что его новый сосед — не только педофил, но и гей. Паркер понятия не имел, чего ожидать от Уэйда Уилсона, поэтому старался лишний раз не попадаться ему на глаза.       Однако им все же пришлось встретиться снова. В один день Питер в очередной раз возвращался из школы и собирался было подняться уже по лестнице, но увидел знакомую широкую спину Уэйда и замер. Уилсон, слышавший шаги, развернулся и, увидев Питера, широко улыбнулся:       — Питер Паркер! А я-то думаю, куда ты запропастился!..       — Здравствуйте, мистер Уилсон, — подчеркнуто вежливо произнес Питер и собрался все-таки подняться к себе в квартиру, но не тут-то было: Уэйд преградил ему дорогу.       — Ты избегаешь меня. Почему?       — Да нет, что вы, вовсе не избегаю, — промямлил Питер и хотел было проскользнуть под рукой Уэйда, но вместо этого оказался прижатым к стене.       — Скажи честно, — Уилсон приблизился к нему, и Питер мог чувствовать запах мятной жвачки, исходивший от соседа, — это из-за того, что было тогда, у вас?       — Нет! — машинально выдал Питер, но заметил недоверчиво приподнятую бровь Уэйда и признался:       — Ну ладно. Да, из-за этого. Понимаете, я… ну, для меня это все в новинку. У меня никогда не было даже поцелуев, не то что отношений. Тем более… — Паркер опустил голову, покраснел, но спустя несколько секунд снова посмотрел в глаза Уэйду. — Тем более с человеком моего пола.       Уже пожалевший о своей, как ему казалось, излишней откровенности Питер вновь опустил взгляд и замолчал, чувствуя себя максимально неловко. Уэйд тоже ничего не говорил, и Паркеру показалось, что нужно бы дополнить свою мысль, что он тут же и сделал:       — Послушайте, мне нужно все это осмыслить как-то. Я… должен понять, что делать дальше.       Уилсон кивнул, а про себя удивился нерешительности своего юного соседа. Уэйд отлично запомнил, как Питер сопротивлялся поцелую всего лишь на мгновение, а потом все стало нормально. Ну или это Уэйду так показалось…       — Мистер Уилсон, — снова заговорил Питер, — если честно, я хотел вам сказать… Я уже не уверен в своей ориентации.       Губы Уэйда растянулись в легкой улыбке. Паркер сначала мысленно возмутился — ему показалось, что сосед просто смеется над ним и его проблемой, но потом рассмотрел лицо Уэйда внимательнее и увидел, что улыбка эта была больше торжествующей, чем насмешливой.       — Кризис ориентации?       — Ну-у, — Питер окончательно стушевался, — типа того.       Уэйд похлопал его по плечу.       — Не дрейфь. Пройдет. У меня тоже так было в твоем возрасте. А сейчас я вообще не представляю, как я мог серьезно считать, что мое будущее — это какая-нибудь красотка… Ты не подумай, — поторопился Уэйд скорректировать свою мысль, — я ничего против красоток не имею, но в романтическом и тем более… кхм… в сексуальном плане меня к ним совсем не тянет. Они для меня как… ну, не знаю. Картинки в журнале. Вот.       Питер кивнул и после нескольких секунд раздумий произнес:       — Давайте встретимся через неделю и все обсудим, ладно? Думаю, за неделю я со всем разберусь.       — На твоем месте я не был бы так уверен, Пит, — предостерег его Уэйд, — но если вдруг ты реально все осознаешь, приходи. В Сохо есть чудесный итальянский ресторанчик, называется «Пьяцца Перротти». Заходи туда. Я там всегда ужинаю с семи до девяти вечера.       Питер снова кивнул и быстро бросил взгляд на Уэйда, затем на дверь их с тетей Мэй квартиры, потом снова посмотрел на Уилсона, будто спрашивая, можно ли идти. Уэйд понял его без слов и убрал руку со стены, позволяя Паркеру пройти.       Все время, что Питер поднимался на этаж, он чувствовал на себе внимательный взгляд своего соседа.       Закрыв дверь на замок, Питер бросил рюкзак на пол в коридоре, направился в свою комнату, лег на кровать в позу морской звезды и закрыл глаза. Он уже пожалел о данном обещании, потому что, возможно, Уэйд прав: вряд ли за неделю можно точно понять, кто тебя все-таки привлекает.