Tomorrow Belongs to Us

Адам Вид ожидающего Томми посреди аллеи за клубом да в столь ранний час сразу насторожил. Адам по-настоящему встревожился, подойдя к нему ближе – измотанному, взмокшему и взволнованному. - Томми, что случилось? Что ты здесь… - Его грубо заткнули поцелуем на полуслове и напряжённые руки спиной вдавили в шершавую стену позади. Ошеломлённый, он застыл на мгновение, но сумел собраться с мыслями и кое-как оторвал Томми от себя. – Тише, тише! Ты с ума сошёл? Что произошло? - Ты нужен мне. Я так устал от всего этого. Все эти встречи тайком, в каких-то непонятных местах… когда кто-то там… а мне просто нужно… мне просто нужен ты… пожалуйста... – Томми никак не отпускал Адама, повис на шее и, очевидно, совершенно не думая о том, что делал, требовательно провёл рукой по его груди. - Хорошо, хорошо, детка, успокойся, пожалуйста. Подожди здесь, ладно? Я всё-таки зайду в клуб и скажу, что не буду выступать сегодня, и мы пойдём ко мне домой. Только… только дыши, пожалуйста. – Адам погладил Томми по волосам, по раскрасневшимся щёкам, потом снова по волосам, укладывая растрёпанные пряди, пока тот не присмирел, и его дыхание не стало ровным и глубоким, а потом шепнул: – Я мигом. Хорошо? – и скрылся за железной дверью. Стук сердца гулом отдавался в висках, когда Адам мчался по коридору, заглядывая в каждую комнату, открывая каждую дверь в поисках хоть кого-нибудь, кого можно было бы предупредить. Он никогда не видел Томми в таком состоянии. Эмоции того зашкаливали и причина точно должна была быть очень серьёзной. Это пугало, и Адам сомневался, что знал, что должен делать. В том, что внезапный отгул на работе и появление солдата в его квартире посреди бела дня никоим образом не шло на пользу им обоим, он был уверен, но, тем не менее, именно так и собирался поступить. Казалось, минула целая вечность, пока он смог отыскать, как всегда, неуловимого управляющего, и, наверное, ещё больше времени пришлось потратить на убеждения, что ему действительно позарез надо было отлучиться домой. И, кстати, да, плевать ему было уволят его теперь или нет, он в любом случае шёл домой. Но управляющий согласился, неохотно, правда, отдавая должное Эверарду – настоящему денежному магниту, и Адам без лишних слов выбежал на улицу. Томми в нетерпении ходил взад вперёд по аллее и, едва заметив Адама, переступающим порог клуба, буквально сорвался с места и тут же кинулся к нему. Дверь тихо закрылась и Адам на секунду приобнял его, скользнув рукой вдоль спины, и на ходу украдкой похлопал ладонью по пояснице, подтолкивая Томми вперёд. - Давай, пойдём. Они шли быстро, нога в ногу пересекли шумный перекресток, и Адам бы поклялся, что видел, как в этот момент лихорадочно пульсировала венка на шее Томми, и ощущал, как подёргивались мускулы на его руках. Он никогда ещё не был так рад, что жил совсем недалеко от клуба. *** Что-то изменилось. Теперь всё было абсолютно не так, как в любой другой раз, когда они встречались в этой квартире. Томми прижимал Адама к стене, его пальцы терзали одежду, пока та, сорванная, не летела куда-то на пол, а Адам едва ли шевелился, пытаясь угадать, правильно ли понимал желания любимого, пока его нетерпеливо не потянули вниз. Руки блондина казались настойчивыми, как никогда. Томми подталкивал Адама к центру комнаты, вынуждая опуститься на пол, останавливаясь только, чтобы скинуть с себя остатки одежды, чтобы потом нависнуть над ним и не разрывать до боли жадный поцелуй, пока обоим не понадобится глоток воздуха, чтобы вновь дышать. Он лбом приник ко лбу Адама, задыхаясь, бормотал какие-то просьбы, умолял, а Адам гладил его по спине, стараясь хоть немного унять этот отчаянный пыл и понять, что же происходило в этой голове. - Пожалуйста, Адам… сейчас…мне надо это… пожалуйста… - Прямо тут, на полу? - Да, Адам… сейчас… Томми ухватил его за плечи и перекатился на спину, так что Адам оказался между его ног. Адам замер. Он смотрел Томми в глаза и видел в них то, от чего сердце ёкнуло, готовое пропустить десяток ударов. Желание и страсть, необходимость и вожделение, да, конечно, но и паника, полнейшее смятение и что-то ещё, где-то глубоко внутри, совсем хрупкое и нежное. Он старался быть осторожнее, помня о грубых неотёсанных досках под ними, но Томми не позволял, требуя всё больше и больше, и сам беспорядочно толкался вперёд, подставляясь под каждое движение бедрами. И когда с именем Адама на губах он без сил обмяк на полу, он... заплакал. Навзрыд. Долю секунды Адам с ужасом глядел на содрогавшееся под собой тело, слышал надрывные всхлипы, прежде чем притянуть к себе, обнять и крепко прижать к груди. - Томми... Томми, что произошло? Поговори со мной, пожалуйста. - Адам не на шутку испугался, он переживал за этого человека, наверное, больше, чем за самого себя, но что-то подсказывало, что следует переживать за них двоих. Прошли несколько длинных минут, прежде чем Томми сумел достаточно успокоиться и связно рассказать обо всём. И от его слов стало по-настоящему страшно. - Кое-кто знает, Адам. Один из солдат, он знает о нас, и он… он сказал мне… - Он замолчал, плечи опали, и Адам всем телом ощутил, как Томми затрясло мелкой дрожью. - Продолжай, детка. – Слышать то, что Томми силился произнести, на самом деле не хотелось, Адам чувствовал, что это касалось именно его. – Родной мой, скажи мне. - Он сказал… у меня три дня, чтобы сдать им тебя, иначе… иначе... он выдаст нас обоих. Адам, что мне делать? – Блондин вцепился в спину Адама, теперь уже без слёз, просто намертво сжимая его в своих руках. Внутри всё похолодело от осознания происходящего. Адам отчаянно притянул Томми к себе, сам прильнул, как в последний раз, подсознательно желая согреть и согреться, спрятать и спрятаться. Он молчал. Но вдруг отстранился и посмотрел прямо в глаза. - Мы сейчас оденемся, и ты отведёшь меня. Если бы не я, ты бы никогда не оказался бы в такой ситуации. - Нет! Адам, нет!! Адам, я не могу. Да как вообще я могу отвести тебя на верную смерть? - Томми упрямо замотал головой. - Нет. – Его решение было непоколебимо. - Томми, послушай меня. – Адам говорил мягко, но с каждым словом все настойчивее. – У тебя всё ещё может быть вполне нормальная жизнь, ты по-прежнему можешь скрываться. А я… я всегда знал, что рано или поздно для меня этот день настанет… Гей и еврей в одном флаконе? Да у меня на лбу словно красуется огромная мишень. Это только вопрос времени, когда до меня доберутся. Томми сел, выпрямился, отстраняясь от Адама, и насухо вытер слёзы. - Ты сдаёшься? Вот так вот просто? Ты прятался все эти годы, сумел выжить и сейчас ты так легко хочешь сдаться? Нет. Я не выдам тебя, Адам. Ни за что. Должен быть другой выход. - Томми, это не значит сдаться. Это наша реальность. Я не позволю тебе пренебречь своей собственной жизнью ради призрачной надежды спасти меня. Я не могу. У тебя есть неплохой вариант: оставайся солдатом и тогда у тебя будет шанс. У меня же – нет, и никогда не было. – Хоть Адам и старался, чтобы голос звучал как можно убедительнее, Томми уловил лишь безропотную покорность в нём. - Всё будет хорошо. Но в карих глазах не было и толики согласия. Твёрдость и решительность, и многим-многим больше, Адам даже назвал бы это уверенностью, будто Томми уже имел план. - У нас есть три дня. Я обязательно что-то придумаю, я должен. Обещай мне, что ты заляжешь на дно, ладно? Пожалуйста. Я приду за тобой, когда… Я сделаю всё, что понадобится. Мы выберемся. Я люблю тебя. - Я тоже люблю тебя, Томми. И я дам тебе три дня, но если ты не... - Адам не стал заканчивать фразу. Он просто придвинулся ближе, носом уткнулся Томми в шею и, глубоко вдыхая любимый запах, обвил руки вокруг его талии. - Я найду выход, обещаю. – Томми осторожно выскользнул из объятий и вскочил на ноги. Он быстро натянул проклятую форму, ломая мозг над тем, где искать помощь. Куда он мог пойти? С кем посоветоваться? Уже держась за дверную ручку, он поцеловал провожавшего его Адама и вышел, намереваясь любым способом спастись. Но только вдвоём, вместе с Адамом.