Tomorrow Belongs to Us

Томми На сей раз Томми не вытерпел и двух дней и, сгорая от желания увидеться, даже сам не заметил, как корявым почерком начал выводить очередную записку для Адама. И насколько чудесными были те недолгие часы блаженства в гостинице, настолько сейчас он волновался и нервничал, собираясь сделать это снова. В тот первый вечер его не покидало ощущение полного разоблачения. Он чувствовал себя как на ладони в глазах портье, когда наспех расплачивался за номер, уходя последним, когда быстро, не оглядываясь, покидал здание… Конечно, все жители района были прекрасно осведомлены о том, чем занимались постояльцы в этих старых стенах, и именно это и пугало. Что, если кто-то его увидит? Однако, несмотря на свои опасения, залпом осушив порцию виски, он снова передал записку Мие. - Нервничаешь? – сперва пробежав глазами текст, она припрятала смятый листок под кромку корсета и ласково накрыла ладонь друга своей. От большого глотка жгучего напитка горло запершило, и Томми немного закашлялся, исподлобья взглянув на девушку. - «Напуган до смерти» будет ближе к истине. И во что я только ввязываюсь? Мия оценивающе склонила голову на бок и, крепче сжав руку блондина, расплылась в улыбке. - Любовь, милый мой. Полагаю, ты по уши влюбился. И да, возможно, сейчас это неразумно и не вовремя… но ведь это стоит того, правда? Он секунду внимательно смотрел на девушку, а потом смущённо потупил глаза в барную стойку. - Да, это всегда стоит того, – тихо произнёс он. - Даже, если… - голос оборвался и умолк. «…всё закончится плохо». Томми не хотелось произносить эти слова сейчас. Боязно было накликать беду. – Ну, я должен… - …Присоединиться к твоим дружкам? Иди и поведай им обо всех тех непристойностях, которыми планируешь заняться со мной сегодня ночью, солдатик. Мне нравиться быть предлогом для ваших встреч. – Она придвинулась ближе, склонилась к Томми и, прежде чем отстраниться, лизнула самым кончиком языка его губы и запечатлела на них пылкий поцелуй. Блондин усмехнулся, скромно вытирая рот тыльной стороной ладони и, ощутив липкий след от помады на коже, даже, кажется, покраснел. - Я обожаю тебя, ты же знаешь это, да? - Все обожают! А теперь иди, давай! – Мия вручила ему уже ставший обычаем поднос с виски и, откинув дверцу барной стойки, вышла в зал. – А меня работа ждёт, так что ступай и наслаждайся представлением. *** Два часа спустя, пережив сотни в основном доброжелательных подколок от сослуживцев и чумовое шоу от Адама, Томми, как и в первый раз, стоял позади клуба на маленьком пяточке аллейки, залитом жёлтым светом фонаря, и ждал. Сегодня, наконец, выйдя из двери чёрного хода, Адам вовсе не пытался убежать, наоборот, сам сгрёб Томми в охапку и притянул к себе, увлекая в темноту подворотни, попутно жадно целуя и обнимая. - Привет. – Голос Томми охрип; глаза опьянели, стоило только взглянуть Адаму в лицо. - И тебе привет. – Адам большим пальцем провёл по нижней губе блондина, стирая остатки ярко-красной помады. – Слава богу, что у нас есть Мия, да? - Абсолютно. – Томми поёжился, оглядываясь вокруг. - Ну… - Стоять в обнимку практически у всех на виду, на улице, хоть и безлюдной сейчас, но всё-таки в жилом квартале, было опрометчиво. - Наверное, нам следует идти, м? - Угу, пойдём. Нам сюда. Они шли рядом, вдоль всё по той же аллее, и, миновав следующий квартал, свернули за угол. К счастью, квартира Адама находилась недалеко, и буквально через пять минут Томми уже таранил затылком входную дверь, пока губы Адама беспрепятственно путешествовали по его шее, зацеловывали ключицы и подбородок. Там, на холодной ночной аллее, ладони зудели – так хотелось дотронуться, вынуть руки из карманов и сплести свои не гнувшиеся от напряжения пальцы с тёплыми и чуткими пальцами Адама, и вот сейчас, в конце концов, им можно было дать волю. Адам Насколько осторожно и неторопливо всё происходило в номере гостиницы, настолько сейчас воздух между ними искрил, переполненный страстью и отчаяньем. Адам зубами впивался в плечи Томми, причиняя сладостную боль, изо всех сил стараясь не оставлять долго видимых отметин, а Томми исступлённо вжимался в Адама всем своим существом, безмолвно моля не прекращать эту пытку ни на секунду. Роняя вещи, где попало, покидая за собой дорожку из одежды через всю квартиру, от входной двери до самой кровати, полностью обнажённые они вместе повалились на постель. - Сейчас. Адам, пожалуйста. – Томми нетерпеливо обвил ногами талию Адама, притягивая его как можно ближе, и со всхлипом выдохнул ему в грудь. – Ну, давай же… Адам порывисто подался бёдрами вперёд, заставляя Томми стонать от вновь накатившей волны возбуждения, и, двумя пальцами мазнув по распахнутым губам, ими же толкнулся в податливый рот. Глядя на то, как взмахнули ресницы, а потом от удовольствия прикрылись глаза, как влажные губы самозабвенно обхватили его пальцы, он всей душой сожалел, что всё было именно так, впопыхах и с оглядкой назад, что целая ночь, неспешно проведённая в объятиях друг друга, была недопустимой роскошью. Он желал бы видеть Томми перед собой на коленях, разглядывать искажённые желанием черты его лица и эти губы, сомкнутые вокруг кое-чего другого… но медленно и чувственно любить друг друга – это было то, чего они не моли себе позволить. Адам успокаивающе гладил Томми по груди, когда скользкими от слюны пальцами проник внутрь и стал двигаться, с каждым разом всё быстрее и глубже. Но стоило замереть и на мгновение отнять руку, как в бока вонзились худые коленки, и блондин едва ни заскулил, выпрашивая продолжения. Адам рывком приподнял ягодицы любовника и одним толчком вошёл, сразу и на всю длину, как раз настолько, чтобы подарить невыносимое наслаждение. Казалось, всё закончилось, не успев начаться. Спина Томми выгнулась до предела, тело взметнулось вверх навстречу громкому стону Адама, и оба рухнули на смятые простыни большим потным клубком. Отдышавшись, Томми только лениво поёрзал на узком матрасе, пока не улёгся на груди Адама, словно на пуховой подушке, лаская тёплым дыханием его остывающую кожу. - Я не хочу уходить, - он заговорил очень тихо, робко, и сердце Адама защемило от того, как юно и по-детски невинно прозвучал его голос. Он опустил голову, коснулся губами светлой макушки и носом зарылся в мягкие растрёпанные прядки, что едва уловимо пахли мылом. - И я не хочу, чтобы ты уходил… но ты не сможешь остаться, мы оба знаем это. – Он почувствовал слабый кивок у себя на груди и, нежно поглаживая по пояснице и обнимая за талию, лишь сильнее прижался к Томми щекой. - А мы могли бы… может быть, в следующий раз… например, попить где-нибудь кофе или что-то ещё? У меня скоро будет отгул на целый день, и, может, мы могли бы перекусить где-нибудь вместе? Сердце Адама ёкнуло, на секунду просто перестало биться от таких вопросов. Он знал, что предлагая открытую встречу, Томми понимал, чем грозила такая вольность, и как это было рискованно… чудовищно рискованно, но... - Думаю… я с удовольствием. Оторваться друг от друга оказалось еще сложнее, чем в прошлый раз. Они до последнего валялись в постели, а потом пытались одеться, посекундно отвлекаясь на поцелуи, скорые ласки и всяческие нежности. И теперь оба осознавали, что влюбились, молниеносно и глубоко, и что в такие времена, как сейчас, иначе и быть не могло, жить надо было сегодня – завтра могло не наступить.