Шепот ветра - 2

— Знать бы только, каким образом эти двое ухитрились вычислить, кто именно пытался прикончить Федерико, — подал голос Деметрио через пару минут предгрозового молчания. — Не имею ни малейшего понятия, — угрюмо ответил Андреас. — Знаю только, что ради своего лучшего друга Федерико не только расследование развернет. Он и землю с небом сведет — с него станется. — Главное, чтобы он сам, при этом, не пострадал, — тихо добавила Росанна, которая сидела, низко опустив голову и судорожно теребя подол своей блузки. — Да что с вами, со всеми?! — удивленно спросила я, обращаясь к ней, Деметрио и Карле. — Разве вы не должны сваливать на Федерико вину за то, что может произойти с Энрике?! Меня, и в самом деле, волновал этот вопрос. На месте друзей, я бы, наверное, в истерике билась и кричала на всех, на кого только можно. Тем более, на жену человека, из-за которого мой муж или брат оказался в таком состоянии. Я понимала, что Федерико, в данном случае, виноват не больше самого Энрике. Но, как ни крути, он выпил яд, предназначенный для моего мужа. А Росанна, Деметрио и Карла будто бы даже беспокоились за него ничуть не меньше, чем за своего родного брата и мужа. Что-то здесь не так. Я допускала, что моя лучшая подруга была просто мудрой женщиной, и она знала, что вины Федерико в произошедшем нет. Но ведь Деметрио и Росанна всегда были горячими. — Правда? — удивился парень, взглянув на меня с искренним недоумением. — Это в чем же он виноват? В том, что борется, как может, за жизнь друга? — Нет, — растерялась я. — Но ведь фактически Энрике выпил яд, предназначенный для него. — Ну, во-первых, у Энрике, у самого есть голова на плечах, — возразил Деметрио. — А во-вторых, мы, может, и сказали бы Федерико что-то, не борись он сейчас так рьяно за его жизнь. — Но ведь Энрике — ваш брат, — выпалила я без задней мысли. — Ой, прекрати! — встряла Росанна. — Я тебе тысячу раз говорила, что Федерико, в сущности, нам такой же брат! — Вот именно, — подхватил Деметрио. — И он это понимает гораздо лучше тебя, Вилу. Поэтому мотается сейчас с Грандо. — И, кстати, мы даже не знаем, как вышло, что Энрике съел или выпил этот идиотский яд! — Я знаю, — вяло встрял Андреас. — И могу сказать, что вины Федерико в этом определенно нет. — Отравление произошло при тебе?! — вскинулась Карла. — Тогда расскажи. Может, я смогу что-то понять или сделать! — Да там, собственно, и рассказывать особо нечего, — пожал плечами Андреас. — Обычно, Энрике ходит в нашу столовую при студии звукозаписи и приносит каждому тот тип воды, который мы хотим и можем пить. Вот, например, ему, вообще, все равно. Он не поет, поэтому имеет возможность пить соки и газировки. Нам же, вокалистам, это противопоказано. Поэтому мы с Макси пьем воду с лимоном, а Федерико ее терпеть не может. Поэтому на каждой репетиции мы заказываем одно и то же: сок, две воды с лимоном и одна без него. Но, как на грех, именно сегодня Энрике решил и себе взять обычной воды. — Боюсь, это я виновата, — вмешалась Карла. — У него вчера вечером разболелся желудок. Скорее всего, на нервной почве. Но я, на всякий случай, посоветовала ему пока избегать продуктов с высокой кислотностью. Сок к этому и относится. — Ну, так вот, он принес две воды с лимонно и две без, — продолжил Андреас. — Федерико сказал, что попьет, когда закончим песню. А сам Эрике из одной бутылки глотнул. И через пару минут захрипел, посинел, пена изо рта пошла, да еще и с кровью… — С кровью? — охнула я. — Да, — подтвердил парень. — Кошмарное было зрелище. Честно говоря, я даже подойти побоялся. А твой — ничего. На колени перед ним упал, в чувство пытался привести… — Кто бы сомневался, — пробурчал Деметрио. — Как бы то ни было, — подала голос Росанна, — вопрос о том, что будет с ним и Грандо все равно остается открытым. Дозвониться им мы не можем. Остается ждать. И лично у меня уже от этого голова болит. Все замолчали, чувствуя то же самое. Я же тряслась от страха. Ну, еще бы! Мой любимый муж неизвестно, где, в опасной близости от Леона. Господи, сделай так, чтобы они не встретились! Убереги Федерико! Я ведь умру без него! Время, казалось, ползло не быстрее улитки. Прошел час, а вестей от наших следопытов все не было. Мы еще несколько раз пытались дозвониться до Федерико или Грандо, но тщетно. Лишь спустя почти два часа после тревожного звонка, мой телефон оповестил о входящем вызове. Я едва не закричала от радости, увидев на экране имя мужа, и немедленно схватила трубку: — Федо! С тобой все в порядке? — Да, Вилу, все хорошо, — раздался усталый, но любимый голос. — Мы добыли противоядие и сейчас едем в больницу. Ты передай, пожалуйста, Деметрио, чтобы он вышел на крыльцо. Я отдам ему этот флакон. — А сам ты где будешь? — удивилась я. — У меня есть еще одно дело, — уклончиво ответил Федерико. — На нем настаивает Грандо. — Конечно, настаиваю! — услышала я его друга. — Ты никуда не пойдешь, пока тебе не обработают рану и не… — Что?! — вскричала я. — Какую рану?! У меня по спине побежали мурашки, а сердце зашлось от страха. Он ранен! Ему больно! Господи, пусть эта рана будет не очень серьезной! Ведь я только что получила от него хоть какие-то вести. Если, после этой радости, с ним что-то вдруг произойдет… — Какую рану, Феде?! — настойчиво спросила я в ответ на молчание мужа. — Все в порядке, Вилу, — без особой уверенности сказал он. — Просто царапина. Даже крови почти нет. Грандо, как всегда преувели… — Так! — сердито оборвала я мужа. — Мы с Деметрио выйдем вместе. Возражения не принимаются. Вы еще далеко? — Будем в больнице минут через двадцать, — со вздохом ответил Федерико, поняв, очевидно, что лучше не спорить. — Хорошо, — заявила я. — Мы скоро выйдем. Только я вас прошу: не гоните. Нам только еще одной аварии не хватало! — Ладно, — отмахнулся мой муж. — Я тебя люблю! — Я тебя тоже! — сказала я и отключилась. Все дружно на меня уставились, с перепуганными лицами. — Что случилось? — нетерпеливо спросил Деметрио. — Куда мы должны выходить? — Кто ранен? — добавила Росанна. Прежде, чем ответить, я постаралась взять под контроль свои собственные эмоции и унять дрожь, охватившую тело. В конце концов, еще неизвестно, серьезно ли ранение Федерико. Разумеется, меня, вообще, смертельно пугала его боль. Но, если он мог говорить со мной по телефону, значит, все не так плохо. Нет, нужно подождать со своей паникой до встречи. В любом случае, сейчас моя тревога ничего не изменит. — Они нашли противоядие, — сказала я, наконец. — Дем, нам нужно пойти на крыльцо. Потом все тебе объясню. — Тогда пойдем, — заявил он, поднимаясь на ноги. Я тоже, было, встала и пошла, но тут бледная, как смерть, Росанна поймала меня за руку и встревожено спросила: — Кто ранен, Вилу?! Меньше всего, в тот момент, мне хотелось сообщать ей о ранении своего мужа, но разве у меня был выбор? — Ранен Федерико, — неохотно произнесла я. Как и ожидалось, Росанна побелела еще больше, охнула и прижала ко рту ладони. — Серьезно? — спросила Карла. — Он говорит, что нет, — отвечала я. — Оставайтесь здесь и не волнуйтесь. — Вилу, мы не можем не волноваться, зная, что наш друг ранен, — возразил Андреас. — Давайте все выйдем на крыльцо и… — Нельзя оставлять Энрике одного! — встрял Деметрио. — Вы, трое, оставайтесь здесь. Мы позвоним вам, как только что-то узнаем. Обещаю. Андреас, Карала и Росанна, конечно, не были в восторге от такого предложения, но понимали, что нужны здесь. Поэтому на крыльцо мы с Деметрио отправились вдвоем. Держись, Федерико! Скоро я буду рядом и позабочусь о тебе!