Шепот ветра - 2

Ждать пришлось недолго. Всего через пару минут после того, как мы с Деметрио оказались на улице, во двор въехала уже знакомая серебристо-серая машина Грандо. Правда, въехала — не совсем точное определение. Ворвалась — вот это вернее. Мы с Деметрио даже ахнуть не успели. За считанные мгновения, автомобиль серебряной стрелой пронесся через всю парковку и, с оглушительным визгом тормозов, остановился у самого крыльца. А я ведь просила не гнать! Все, сейчас будет разборка! Двери машины распахнулись, и с места водителя торопливо выскочил Грандо. — Деметрио, — обратился он к моему спутнику, — отнеси врачам вот это. Скажи, что все проверено и поможет. Скорее! Он отдал ему какую-то склянку, и тот, без лишних вопросов, рванул со всех ног обратно в здание. Я же сразу бросилась к пассажирской двери, откуда осторожно выбирался Федерико. — Как ты? — заботливо спросила я, пытаясь помочь мужу выпрямится. — Все не так плохо, родная, — уклончиво ответил он, не поворачиваясь ко мне. — Просто из-за этой царапины движения немного скованы. Когда мой супруг закрывал двери машины, я с ужасом увидела на его руке кровь. Не рану, а именно кровь. Как будто он зажимал руками довольно серьезное повреждение. Господи, если я сейчас на него не посмотрю, то с ума сойду от тревоги! Может быть, Федерико думает, что, скрывая рану, бережет меня, но это не поможет. Осознание того, что ему было больно, а я даже не знала, насколько серьезен порез, оказывало обратный эффект. Поэтому я немедленно вцепилась в запястья мужа, заставив повернуться ко мне лицом. — Не прячься от меня! — добавила я, заглянув ему в глаза. Лицо Федерико было бледным, но, возможно, не только из-за ранения. Все-таки его лучший друг лежал в больничной палате. Может, эта бледность обусловлена банальной тревогой. Но вот, мой взгляд опустился ниже, и из груди вырвался испуганный вскрик. Рубашка моего мужа чуть ниже уровня ребер насквозь пропиталась кровью, превратившись из серой в алую. Протяженность же самой раны, насколько я могла судить, составляла чуть больше пяти сантиметров. — Как ты сказал?! — хмуро спросила я. — Просто царапина?! — Ну, не волнуйся так, родная! — попытался успокоить меня Федерико. — Рана, действительно, довольно поверхностная. Да и крови не так много, как могло бы быть. — К врачу, — заявила я. — Немедленно. Решив, похоже, что лучше не спорить, мой муж пошел к крыльцу. Грандо все еще стоял на ступеньках, и, взглянув на него, я вдруг рассердилась. Как он смел подвергнуть Федерико опасности, а теперь стоять совершенно спокойно?! Далее я уже не контролировала своих действий. Просто подошла к нему, размахнулась и ударила по щеке. Грандо остолбенел, а я продолжала наносить ему удары по лицу, рукам, груди, и вообще, по всему, до чего могла дотянуться. При этом я кричала: — Идиот! Кретин! О чем ты думал, когда тащил его с собой, неизвестно, куда?! Это все из-за тебя, тупица! Ты должен был оберегать и защищать его! А вместо этого, что я вижу?! Вы вдвоем лезете в самое пекло, откуда ты возвращаешься целым и невредимым, а Федерико — раненым! И на какой скорости вы сюда заехали?! Я ведь просила: не гоните! Ты что, совсем его угробить хотел?! Грандо загородился руками и начал отступать. Но я следовала за ним и перестала бить лишь тогда, когда сама остановилась, чтобы перевести дух. Тут сзади подошел Федерико. Он не касался меня, но я душой почувствовала его близость. И сразу стало как-то спокойнее. Я обернулась и встретила влюблено-смущенный взгляд мужа. Он всегда на меня так смотрел, когда хотел дотронуться, но не решался. И, конечно, мои глаза мгновенно дали ему добро. Любимый осторожно обнял меня и прижал к себе. Его нежность и трепетная забота окутали меня, будто кокон. Гнев сразу куда-то испарился. Я даже почувствовала себя виноватой, увидев, как Грандо выпрямляется, потирая ушибы. — Тише, тише, Вилу! — прошептал мне в ухо любимый муж. — Послушай, Грандо ни в чем не виноват! На том, чтобы поехать за противоядием вместе, настоял я. Ты же меня знаешь. Я не мог сидеть, сложа руки, пока мой лучший друг находился под угрозой! Грандо пытался меня отговорить, но ведь это бесполезно. — Все равно, — уже спокойнее возразила я, — он допустил, чтобы тебя ранили. — Ну, во-первых, не ранили, а, скорее, поцарапали. А во-вторых, это произошло, можно сказать, случайно и вовсе не по его вине. Никто из нас не мог предположить, что старуха, теща Леона, с порога начнет размахивать ножом. И, между прочим, не оттащи меня вовремя Грандо, я мог получить травмы и похуже. — Похуже? — скептически изогнул бровь его охранник. — Да она бы тебя сразу на тот свет отправила, дружок! Я содрогнулась, боясь даже представить, что чуть, было, не произошло с любовью всей моей жизни. Да, здесь они правы — могла быть хуже. Гораздо хуже. — Ладно, — обратилась я к Грандо. — Прости, что набросилась, не разобравшись. С тобой все в порядке? — Виолетта, — расхохотался парень, — ты, конечно, очень сильная женщина, но не настолько, чтобы парой оплеух убить профессионального военного. И тебе не за что извиняться. На твоем месте, я бы себя сразу прикончил. А теперь, пойдемте-ка внутрь. Нужно показаться врачу. Федерико чуть отстранился, но одной рукой все равно обхватил меня за талию, и мы втроем поспешили на поиски медиков. Впрочем, стоило нам подойти к стойке дежурной медсестры, как из ближайшего коридора вышел лысеющий пухлый мужчина лет пятидесяти в белом халате, и спросил: — Кто здесь Федерико Дельяно? Мы остолбенели. — Ну, я, — удивленно ответил мой муж. — А что, что-то случилось с Энрике? — Нет-нет, — успокоил нас врач. — Просто меня нашла моя знакомая, Карла Марроне, и попросила, чтобы Вас наблюдал именно я. Меня зовут Альфрельдино Каррудо. Мы заметно расслабились. Что ж, раз Карла попросила о помощи именно этого мужчину, значит, он — хороший доктор. Оснований не доверять подруге у нас нет. Поэтому мы спокойно пошли туда, куда он повел. — Слушай, — шепотом спросила я у мужа по дороге, — а как вы, вообще, вычислили, что твой несостоявшийся убийца — Леон? — Потом, Вилу, — отмахнулся он. — Долгая история. Не хочется рассказывать наспех. Но все это — целиком заслуга Грандо и его ребят. — Кто бы сомневался, — хмыкнула я. И под этими словами я подразумевала вовсе не талант охранника. Нет. Я просто хорошо знала мужа и, конечно, понимала: даже выполнив большую часть работы, он никогда не признает, что сделал это сам. От с честью возьмет на себя все плохие последствия, но лавры за победы всегда передаст другому. Мой самый милый, самый скромный и самый любимый! Доктор Каррудо остановился возле двери процедурной, велел нам с Грандо подождать в коридоре и завел внутрь только Федерико. Я присела на диванчик напротив, нервно сжимая и разжимая кулаки. Господи, если это что-то серьезное… — Не волнуйся, — прервал мои мысли Грандо. — Я осмотрел рану прежде, чем мы поехали сюда. Это и впрямь — просто царапина. Старуха лишь слегка его задела. — Я поверю лишь тогда, когда это скажет врач, — отрезала я. — И, помилуй, ты просишь меня не волноваться о здоровье того, кого я люблю больше собственной жизни. А, кстати, почему ты так быстро ехал? Я же просила… — Виолетта, у меня свидетельство гонщика, — ответил парень, возведя глаза к потолку. — Ну, неужели ты думаешь, что я добровольно подверг бы опасности человека, которому обязан едва ли не жизнью?! А торопились мы, потому что врачи так и не сумели точно сказать, сколько Энрике сможет протянуть без противоядия. Поверь, я ехал на скорости, которой лично для меня достаточно, чтобы заметить опасность. Ладно, я должен отойти, проверить, как там Энрике. Скоро вернусь. С этими словами, он куда-то ушел, оставив меня ждать и волноваться в одиночестве. Я откинулась на спинку дивана, пытаясь унять нервную дрожь. Боже, пусть с Федерико все будет хорошо! Внезапно у меня в кармане зазвонил телефон. Достав аппарат, я с удивлением увидела на экране имя Мариты. Наверное, дети не могут заснуть. — Да? — отозвалась я, приняв вызов. — Здравствуй, моя дорогая, — раздался с другого конца провода мужской голос. Я остолбенела. Нет, не может быть! Как у него оказался телефон Мариты, ведь она с детьми?! А значит… — Леон! — охнула я. — Что ты… — Тихо-тихо, — заявил он. — За каждый крик я буду ломать по одному пальчику твоему славному сыночку! — Нет, мама! — услышала я, к собственному ужасу, голос Луиса. — Не слушай его! Не… Послышался отрывистый звук удара и вскрик на фоне испуганного плача Эстебана и Элисы. У меня сердце обливалось кровью. Так хотелось закричать, чтобы Леон немедленно оставил в покое моих ангелочков! Хотелось. Но я помнила его слова о сломанных пальчиках. Что ж, придется держать себя в руках. — Чего ты хочешь? — стараясь говорить ровно, спросила я. — Вот, это уже другой разговор, милая, — хмыкнул Леон. — Итак, ты приезжаешь домой. Одна. Имей в виду: я узнаю, если кто-то будет с тобой. А здесь мы уже договоримся. Я даю тебе один час. Если, по истечении этого времени, тебя не будет… о, я не завидую твоим детишкам! Время пошло! И прежде, чем я успела что-либо сказать, мой бывший ухажер отключился.