Спустя месяц.
Четыре недели беспрестанно и не покладая рук, Владислав работал над свадебным платьем для Полины, а также мелкими заказами вроде вечернего платья или сарафанчика для постоянных клиенток. За всё это время он ни разу с Полиной так и не увиделся; ему было трудно признать тот факт, что ему очень хотелось с ней встретится, посмотреть в её бесстыжие глаза. Влад даже попытался назначить примерку платья, но Богдан, который отвечал на все телефонные звонки своей невесты, всё переносил, аргументируя, мол, сейчас не до примерки. Платье Полины и вправду было одной из самых лучших работ Владислава, который прикладывал все усилия для сотворения настоящего шедевра. Когда очередная примерка отменилась, он решил сконцентрироваться на деталях украшения, чтобы хозяйка сего платья была настоящей королевой. Месть не удалась, стало только хуже, мужчина практически полностью признал факт своего поражения и степень глупости, что не должно быть свойственно взрослому человеку. Но всё же в спланированной мести был свой, хоть и не большой плюсик. Раз Полина завелась, разве это не было свидетельством того, что и она что-то чувствует? От подобных мыслей Лаврененко отвлекала только работа, но спустя некоторое время, когда он выжал из себя всё до последней капли, предложение Савельевой о встрече было очень кстати. — Васи-или-ис… Владислав медленно тянул имя подруги, будто выговаривал его впервые. Он смотрел на прекрасное ночное летнее небо, вдыхая благоухающий воздух, что наполнен слащаво-приторным вкусом, поднял руку вверх, словно желал ладонью прикоснуться к небесным владениям. — Что? Слегка раздраженно произнесла брюнетка, которой не понравились движения друга, ведь на его плече до этого так было удобно лежать. — У тебя есть человек, которого ты любишь? Этот вопрос был подобно ловушке, что заточил её в вакуум. От этого хотелось одновременно громко смеяться и истерически плакать. Даже будучи в алкогольном опьянении, и ощущая эйфорию, она никак не могла признаться Владиславу, что он — её первая любовь и человек, которого она слепо любила, а, может, просто себя в этом переубеждала. — Есть, но не уверена до конца, — полушепотом произнесла Савельева. — Это как? — Мы с ним очень близки, да и знаем друг друга давно, — девушка немного запнулась, размышляя стоить ли ей дальше продолжать. — Но в последнее время я поняла, что всё это время ошибалась на его, а может и на свой счёт тоже. — Не оправдал надежд? — Скорее, ко мне дошло, что для него моя любовь — пустой звук и ничего не значит, но я же уверяла себя в обратном. Наивная дурочка. — Это он — настоящий идиот! Раз не смог разглядеть какая ты потрясающая, — нотки раздражения проскользнули в словах Влада, искреннее сочувствуя подруге. — Я сама виновата, потратила сколько времени впустую, даже не пыталась наладить настоящее тесное общение. Строила иллюзии. — Всё у тебя наладится, — бормотал Влад, ощущая, как его веки тяжелели. — Я хочу, чтобы и у тебя всё наладилось, — крепко обнимая молодого мужчину, прошептала Василиса, вытирая с лица слезы. — Я поступила очень жестоко с тобой и Полиной. Прости! Девушка аккуратно поднилась, чтобы не разбудить друга, и на мгновение задержала на нём взгляд. — Ты такой милый, когда спишь, — она улыбалась, алкогольная эйфория делает своё, и в следующую секунду по её щекам покатились солёные бусы слёз. — Как девчонка реву! Засунув руку в карман, она неуверенно достала слегка помятый белый конверт, где красивым почерком написано «Владику». — Надеюсь, ты меня не возненавидишь за это… Я просто любила, а любящий человек способен ради своей любви на многое. Я уверена, ты меня прекрасно поймёшь.***
Полина сидела как на иголках, ещё никогда она себя так некомфортно не чувствовала, и если бы кто-то спросил её, что лучше: находиться в одной комнате с первой бывшей любовью, или пройтись по раскаленному углю босиком, она однозначно выбрала бы второй вариант. Была ли это злая насмешка судьбы или же простое стечение обстоятельств, девушка не знала. Наигранная улыбка и периодичный хохот с глупых шуток Евгения полностью спасали Полину, а в некоторых моментах палочкой-выручалочкой была Дарья, которая единственная из присутствующих знала, в каких отношениях состояли Владислав с Полей. Сидя в окружение кучи знакомых, девушка размышляла над тем, сколько ей ещё раз предстоит в будущем увидеться с ним, сколько ещё раз испытать нужно будет этот его унизительный взгляд, от которого бросало одновременно в дрожь и жар. Сможет ли она когда-нибудь вообще нормально воспринимать его присутствие и вести непринуждённый с ним разговор? «Бывшим, пожалуй, лучше оставаться в прошлом. Не стоить ворошить старые затянувшиеся раны. Даже хирургические швы могут разойтись», — размышляла Полина. К сожалению, пропустить мероприятие-вечеринку Даши и Евгения в честь их ещё не родившегося малыша будущей крёстной уж никак нельзя. Богдан был её надёжной опорой, защитником, любимым человеком… который в очередной раз бросил её одну, так и не явившись на вечеринку, а лишь прислав короткое сообщение с извинением. — Я пойду ещё закусок принесу, — Полина резко поднялась и направилась на кухню. Даше хватило мимолётного взгляда, чтобы понять: «Полина сдаёт позиции». Оказавшись вдали ото всех, девушка набрала номер будущего мужа, но тот сразу же сбросил звонок. Полина в недоумении смотрела на экран телефона, отмечая про себя, что уже слишком позднее время, да и в офисе Богдан остался один. Она вновь набрала номер, но тот уже находился вне зоны доступа. — Чёрт, — она чувствовала, как горло начинала сдавливать обида вперемешку с невероятной злостью, а глаза начинало щипать от накатившихся слез. — Да что же такое с этими закусками не так! — А может, ну её, эту свадьбу, — тихо прокомментировал неожиданно появившейся в дверном проёме мужчина, который, облокотившись на дверной косяк, наблюдал за девушкой достаточно долгое время. — Ч-что? — быстро моргая, Полина пыталась унять пелену сленз, чтобы повнимательней рассмотреть нарушителя её покоя. Хотя она и так прекрасно знала, кому принадлежит этот голос. — Поль, — тихо говорил Владислав, который в доли секунды преодолел расстояние и резким движением заключил её в свои крепкие объятья. — Прости меня! Вечеринка была отличным способом, чтобы с ней встретится. Отсутствие Богдана подтолкнуло его действовать решительнее. Узнав правду прошлого, он просто так не мог отпустить её, Владислав должен был попытаться, пускай и утекло много времени. Это его последний шанс вернуть её. — П-пусти, — Ковалёва попыталась сделать шаг назад, но Владислав только еще крепче прижал к себе. — Я был не прав. Я — идиот, сволочь… — спокойно сказал Лаврененко. — Прости меня! — Не прикасайся ко мне! — Давай начнём всё сначала, — Владислав и сам не верил в сказанное. — Я сейчас закричу, — сквозь слёзы проговорила Полина. — Кричи сколько угодно, в этот раз я тебя никуда не отпущу! Владислав поцеловал девушку в макушку, рукой поглаживая её спину и чувствуя невероятное умиротворение. Она — его и рай, и ад одновременно. — Я выхожу замуж, — крепче обнимая Владислава, Полина произнесла слова, словно это какое-то её проклятие. — Богдан не заслуживает подобного. — Ты его любишь? — Влад, ты — моё прошлое.***
Богдан сделал очередную затяжку, медленно выдыхая кольцо дыма. Он выкурил уже практически две сигареты подряд, в попытке привести свои нервы в порядок, но никотина всё ещё было мало, чтобы полностью его расслабить. — Что я творю, — тихо говорил мужчина, рассматривая сверкающую улицу Крещатик, на которой даже ночью сумасшедшие пробки машин. Богдан выкинул окурок, наблюдая, как тот медленно летел с девятого этажа, а после его проглатила темнота. Он продолжал стоять на балконе, пытаясь мысли привести в порядок, которые как ураган метались в его голове. Он вытянул правую руку вперёд, внимательно всматриваясь в аккуратное кольцо с гравировкой инициалов. — Какие у тебя руки холодные, — девушка нежно накрыла его руку своей ладошкой, полностью закрыв взор на обручальное кольцо. — Ты же можешь простить! — сварливо проворчала Лена, которая смотрелась в нижнем белье, подаренным им ей, просто сногсшибательно. — А сама-то, — Богдан сжал её руку в своей, — решила продемонстрировать всему Киеву свои достоинства? — Нет, только тебе! Лена легонько коснулась указательным пальцем груди Богдана, выводя какие-то узоры, а ему казалось, что в этот момент он забывал, как дышать, сердце останавливалось, в глазах темнело. Он ненавидил себя за свои чувства. Он сжимал зубы крепче, а ноздрями вдыхал воздух. Он не в силах контролировать свой гнев, что выливался в страсть к этой молодой девице. Он хотел её до безумия, всегда, практически везде. Лена застряла в его голове, её образ его преслеловал. Грубо подхватив девушку за ягодицы, Богдан практически вжал её в холодную мраморную стену балкона, жадно целуя её шею. Богдану достаточно одного взгляда на девушку, чтобы возбудится. — Хочешь, чтобы все вокруг увидели, чем мы занимаемся? — хохоча, лепетала Лена, чувствуя, как достоинство мужчины выпиралось через ткань его халата и упиралось ей в ягодицы. — Да плевать я на всех хотел. Пускай завидуют!***
Наверное, очень старомодно сейчас писать вот такие письма, но ты же помнишь, как в старших классах было здорово получить подобное письмо-признание?! Владик, прости! Прости! И ещё тысячу раз прости! Хотя я прекрасно понимаю, что мой поступок сложно будет простить, я бы наверняка не смогла бы подобное простить. Я — трусиха и не смогу тебе сказать это в глаза, поэтому вынуждена написать письмо. Я должна тебе в кое-чём признаться… Я сделала огромную ошибку в молодости и совсем не предполагала, что будут такие последствия, я думала только о собственных чувствах. Я — жуткая собственница, эгоистка и не хотела тебя с кем-то делить. Совсем не по-дружески собственница, а ты был со мной искренен за все время нашей дружбы. Я думала, умру, когда узнала, что ты начал отношения с Полиной! Как же мне хотелось тогда повыдёргивать ей волосы, хотя, что таить, мне и сейчас хочется это сделать. То, как с тобой Полина обошлась, это во всем я виновата. Именно я накануне бала отослала ей сообщение, что она — очередная девчонка в твоём списке, что она — только для галочки, и ты никогда не воспринимал её всерьёз. А знаешь, она наивно поверила мне, даже не подвергнул ни одно сказанное мною слово сомнениям. Она целиком доверилась словам твоей лучшей подруги, которая просто защищала «свои чувства». Она безумно любила тебя и как-то даже рассказала по секрету, мол, её большой страх был в том, чтобы оказаться всего лишь твоей игрушкой. И вот я воплотила её страх в реальность. Это не составляло большого труда. Можешь меня осуждать, ненавидеть… но знаешь, если у меня появился шанс исправить прошлое, я бы ничего не стала менять. Какое-то время ты всё-таки был моим. Знаешь, человек всегда становится эгоистичен, когда посягают на «его собственность». Такова человеческая натура, а может это просто я прогнившая. Ради тебя я готова была разбиться в лепешку, уничтожить любого, кто посмел бы смотреть на тебя. И вот спустя такое время ты ни разу не посмотрел на меня так, как на неё. За все эти десять лет в твоём сердце жила только одна Полина. Только недавно я осознала, что стала заложницей прошлого также как и ты, собственно говоря. Поэтому я решила, что мне нужно двигаться вперёд, выбираться из этой трясины. Напоследок, в качестве извинений, я решила сделать тебе подарок. Если у Полины есть чувства к тебе (а я почему-то уверена, что она до сих пор тебя любит, и, в отличие от моей любви, она любит тебя по-настоящему!) это фото сделает своё дело. Не спрашивай, откуда у меня этот снимок, у меня слишком большой круг общения, и я знаю о многом, что происходит в Киеве. Надеюсь, ты меня не возненавидишь и поймёшь, я просто была глупой влюблённой девчонкой, которая хотела взаимности.***
Время пролетело незаметно. Всё было готово к свадебной церемонии: девичник и мальчишник успешно отпразднованы; гости успешно рассажены по своим местам; ресторан, лимузин, тамада и всё остальные свадебные заморочки успешно подготовлены. Свадебное платье Полины впрямь было шедевром искусства, что заткнуло рот свекрови и всем остальным завистникам. Ссоры, придирки и возмущения Богдана Полина спихнула на волнение перед свадьбой, как-никак могут волноваться не только невесты. Ковалёва себя до последнего убеждала, что поступила правильно, что её ждет счастливое будущее с Богданом, и, как бы не вспыхнуло пламя к бывшему парню, она не посмеет изменить Богдану, физически так точно. Она чувствовала большое угрызение совести, от чего совсем не замечала, как отношения с будущим мужем медленно скатились в трясину. Измену определяет не только физический контакт. Полина это знала, и, каждый раз смотря на Богдана, ей хотелось просить у него извинения. Она убеждала себя, что после свадьбы всё изменится. Настал тот самый счастливый день в её жизни. Октябрьская погода просто радовала глаз, яркое солнышко в небесной глади ласкало землю, осенняя разукрашенная листва ложилась ковром на всё ещё зеленоватую траву. Сегодня было настоящее бабье лето. — Ты счастлива? — поправляя фату Полины, спросила Даша. — Я обязательно стану счастливой, — улыбалась своему отражению без пяти минут Смирнова. — Тогда дам тебе последний совет, — Даша положила руку на плечо подруги, смотря в зеркало на её отражение, прекрасно зная все подробности её переживаний. — Штамп в паспорте ничего не меняет. Он не сделает вас ближе, счастливее или ещё более влюблёнными. Штамп — это орудие, которое привязывает вас друг к другу, словно наручники. Для одних эти наручники становятся адом, и они на стороне ищут ключ, который их освободит, а другие слишком влюблены друг в друга, и, держась за руки, всё делают вместе. Задумайся, какие сегодня ты наденешь наручники.