его живое лицо выражало страдания

             Дарио звонит в дверь, надавливая на маленькую пластмассовую кнопку. Он должен был быть тут еще минут пятнадцать назад, но из-за гребанных пробок не вышло, обычно их тут нет, – в Лондоне, – но сегодня как на зло. Опоздал немного. Дверь открывает Дима с улыбкой на лице, с которой он всегда встречал. И эта улыбка грела. Нет, правда, только от ее вида в груди разливалось приятное тепло, заставляющее дарить такую же в ответ. Все время, пока Порчи сюда ехал, он думал о парне, и не просто «думал», а представлял того без одежды и как он покроет его белую шею засосами, – фантазировал, так сказать. И, будучи здесь и сейчас, он уже возбужден, поэтому сразу и без раздумий подлетает к Диме, начиная целовать, а тот охотно отвечает, кладя ладони на его грудь, будто даже не удивился. В голове проскакивали мысли, что парень может сказать, что они слишком спешат или что он не готов. Но, судя по его реакции, он не против, далеко не против. Руки Дарио находятся ниже поясницы, медленно перебираясь на ягодицы и сжимая их. И это, наверное, самые возбуждающие жесты из всех, которые он помнит. Он продолжает целовать, обводя языком теплые губы и просовывая его дальше. Дима на миг отстраняется, пытаясь отдышаться, и взглядом полным желания смотрит португальцу в глаза. И тот снова возвращается к его губам, подхватывая под бедра и сажая на небольшой комод. Оба думают.. нет, знают, что сейчас будет жарко, очень жарко, как и внутри, так и снаружи. Парень скрещивает ноги за спиной Виейры, проходясь рукой по напряженным плечам, а другой по щеке. В их случае страсть вперемешку с нежностью выглядит и чувствуется безумно, безумно до спазмов в паху и первых закатывающихся от удовольствия глаз. Дарио стаскивает с него белую футболку и, оторвавшись от губ, припадает своими к его шее. Он проходится языком по глубокой ямке около ключицы и ловит бежащие по коже парня мурашки, которые передаются и ему. А понятие того, что эти мурашки из-за него, заставляет член постепенно твердеть. Дима томно выдыхает, пытаясь зацепить пальцами майку мужчины, чтобы снять ее, но они дрожат, и это не выходит даже с третьей попытки. Наконец сделав это, он очерчивает подкачанную грудь и пресс, с восторгом осматривая, а после задирая голову выше, позволяя оставлять перламутровые метки на своей шее, о которых Порчи мечтал еще полчаса назад. Сейчас в голове пусто, присутствует только дикое желание, переполняющее обоих и заставляющее дышать все чаще. Убрав язык с тонкой шеи, Порчи вновь целует в губы и вновь подхватывает под бедра, двигаясь в сторону спальни. Дойдя туда и положив парня на кровать, он расстегивает его джинсы, рывком стаскивает и кидает​ их куда-то в сторону, неважно. Дима откидывается назад, разводя ноги и тихо скуля, когда твердая ткань проходится по члену. А португалец готов кончить прямо сейчас лишь от одного вида припухших губ, растрепанных волос и по-блядски раздвинутых ног. Все это блядство только для него, они оба это знают. Он залазит на кровать, повисая над ним и проводя рукой по тонкой талии и животу, сопровождая свои движения сбитым дыханием. В паху сладко сжимает, и тела обоих вздрагивают, прижимаясь ближе и передавая свое тепло друг другу. Веки парня тяжело падают, закрывая весь белый мир и прекрасное тело его мужчины, вместо этого начинают летать разного цвета круги, сливаясь и разделяясь на еще меньшие. По коже Нифорова целыми стаями бегают мурашки, но не от холода, а от горячих прикосновений. Пальцы болезненно задевают твердые соски, и он стонет, не стесняясь и не сдерживаясь, но удивляясь своей чувствительности. Дима поднимает руку и проводит ладонью по груди, спускаясь ниже и сдавливая член Дарио через ткань, на что получает громкий стон в шею. Мужчина стягивает с него спортивные штаны, смотря в глаза, которые чуть ли не ослепляют своим блеском и, как бы банально и заношенно это не звучало, в них хотелось тонуть. И он тонул, не сопротивляясь затягивающим его волнам и шторму. Ему хотелось тонуть. Нравилось. Все мысли улетучились и с размашистыми движениями крыльев улетели куда-то нахер, оставляя в голове Виейры только это тело, соблазняющее одним своим видом, не говоря уже о аккуратных движениях парня: не спеша проходится пальцами по своему животу, оглаживает шею, облизывает губы. Горячо. Горячо до такой степени, что сносит крышу и срывает болты. Порчи опускается короткими и быстрыми поцелуями по коже, останавливаясь и горячо дыша в пах. Он снимает с него серые боксеры, поднимая глаза на завороженно смотрящего Диму и в поглощающие голубые радужки, в которых не прекращали бушевать волны, заставляя продолжать и не останавливаться. Рука поглаживает бедро парня, и Дарио сразу целиком заглатывает член: тот выгибает спину и издает громкий стон, разносящийся по всей комнате. Он жалеет, что не может записать эти звуки на диктофон, чтобы потом слушать и наслаждаться только ими, если не будет возможности быть рядом. Мужчина не знает, как ему нравится, поэтому начинает медленно двигать головой, всё ускоряясь, на что получает частые стоны, а тяжелое дыхание становится резким и надрывным. Виейра не перестает сходить с ума от этих звуков, дергающих и возбуждающих еще больше. Он выпускает член изо рта, проходясь языком по всей длине, обводя головку и вновь поднимая взгляд на от чего-то смутившегося Диму. Милое смущение, почти детское, но заводит. У самого в трусах тоже твёрдо и туго, поскорее хочется снять ненужную одежду и войти. Войти глубоко по самые яйца, заставляя стонать не только себя, но и восхитительное тело под собой. Порчи выпускает ствол изо рта, проводя языком от основания до конца, а после легко дуя на мокрые следы и ловя холодок, быстро пробежавший по нечужой коже. Он коротко целует внутреннюю часть бедра и поднимается, стаскивая с себя черные боксеры. — Do you have anything.. ? — дрожащим голосом спросил он. — Да, — вылезая из под Дарио, ответил тот, открывая тумбочку и доставая оттуда презерватив и смазку. Он возвращается обратно и отдает это мужчине, доверяющим взглядом смотря ему в глаза. — Don't worry. Порчи разводит ноги парня шире, устраиваясь между них. Он волнуется – это видно, поэтому рука португальца ложится на его живот, мягко гладя. Он надевает презерватив, выдавливает смазку на руку, размазывая, и прикладывает один палец к сжавшемуся колечку мышц. Дима глубоко вдыхает, задерживая дыхание и закрывая глаза. Ожидание, съедающее и нетерпеливое. Португалец продолжает успокаивающе поглаживать ладонью по животу, и его рука накрывается другой и крепко сжимает ее. Он начинает медленно вводить палец, нервно смотря на парня, который сжал губы, но кивнул, мол продолжай. Хочется уже почувствовать, ощутить, как член мужчины, – его мужчины, – распирает изнутри. И Дарио продолжает, вводя до конца и начиная двигать им, после добавляя другой. Дима недовольно скулит, он чувствует боль и дискомфорт, но он знает, что следует подождать и перетерпеть ради того, что будет дальше. Наконец достаточно растянув, мужчина растирает смазку по члену и удобно размещается над парнем. Дима смотрит в глаза, зрачки расширены, переполнены похоти и желания вперемешку с любовью и доверием, и Дарио готов отдать все, чтобы эти глаза смотрели так только на него. Чтобы океан, волны и штормы бушевали только для него. Он целует парня в висок и, соприкасаясь с его лбом, начинает медленно входить. Нифоров хватает ртом воздух, а мужчина закатывает глаза и тихо стонет. Болты срываются полностью. У обоих. Он начинает двигаться, все набирая темп и ускоряясь, вырывая громкие стоны у Димы и затыкая их глубокими, чувственными поцелуями. Парень впивается пальцами в простыни, сжимая их до побелевших костяшек. Он чувствует и слышит, как Виейра стонет ему в шею, а после кусает за ключицу. Его горячие ладони бегают по раскаленной, влажной коже, прибавляя ощущений и удовольствия. Если бы он был поэтом, то выучил бы португальский и написал кучи стихов, как и интимного содержания, так и с простыми, но ценными признаниями в любви. Все они были бы об одном человеке. О человеке, которого он любит. Успел полюбить за такой короткий отрывок времени. Мужчина начинает двигаться еще резче и жестче, заставляя Диму чуть ли не кричать, а когда его рука ложится на член парня, то тот вскидывается и до хруста прогибает спину. Он начинает быстро дрочить, но после убирает ладонь, переставляя ее на живот, на что слышит немного разочарованный выдох Димы. Мучать его не хочется, но вырвать все новые и новые звуки, чувствовать их каждым миллиметром кожи – да, что он, собственно, и делает. Ладони парня перемещаются на поясницу мужчины, сдвигаясь ниже и сжимая ягодицы, на что Порчи улыбается в поцелуй, продолжая двигаться. Пошлость пожирает его глаза, топя голубые радужки и покрывая их черным, чадным цветом. Океаны спрятаны, но не успокаиваются, не прекращают разбиваться об окружающие берега. Нифоров начинает быстрыми движениями дрочить себе, задыхаясь в стонах и наслаждаясь чужими, звучащими то на ухо, то в губы. Перед глазами плывет, в голове лишь упорно двигающийся Дарио, который шепчет что-то неразборчивое и опаляет щеку дыханием. Виейра перехватывает мутный взгляд парня и, смотря ему в глаза, ускоряется, ловя губами очередной стон. Он делает еще несколько надрывных движений и кончает в презерватив, чуть ли не рыча, а вслед за ним и Дима, кончая им на животы. Кажется, что внутри обоих разбиваются берега, поднимаются штормы, бури, циклоны, смерчи, шквалы, какая нахер разница, главное – это для них и из-за них. Мужчина слезает с парня, ложась рядом и обнимая, громко дыша. А тот прижимается ближе, целуя в уголок губ. Нежность возвращается на своё положенное место. Сейчас не хочется ничего говорить, хочется просто пролежать так всю ночь, наслаждаясь друг другом. И успокаивая штормы.