«Так судьба стучится в дверь»

— И как это понимать, Романова? — Ирина потрясла перед моим лицом телефоном, в котором я уловила очертания статьи и фотографии. — Если будешь трясти, то я не смогу ответить, — пожала плечами я. — Читай! — Крылова протянула мне свой LG и отошла к окну.       Я погрузилась в статью. И почти сразу же поняла, о чём она: «Знаменитый русский фигурист Виктор Никифоров был увиден обнимающим своего антифаната, Анастасию Романову. Что связывает этих двоих? Платоническая дружба или страстная любовь? Ждите подробностей на следующей неделе!» Я усмехнулась. Как предсказуемо! — Напиши опровержение! Ты сама везде писала, что анти-фанат Никифорова! А теперь все газеты и журналы раздуют из этих объятий «страстную любовь»! — фотограф была, мягко говоря, недовольна. — А если мне всё равно? — я откинулась на спинку кресла. — Тогда твоя репутация и авторитет упадут. Твой журнал выйдет из редакции. И всё — капец твоей мечте! — Ирина забрала у меня телефон. — Хорошо, напишу, — я открыла ноутбук и открыла чистый лист Word'а.       Крылова одобрительно хмыкнула и вышла из моего кабинета. Мои пальцы бегали по кнопкам клавиатуры, глаза носились по строчкам. А мозги выстраивали логическую цепочку. Потом отдам статью Ирине, она проверит. Крылова у нас не только глав. фотограф, но и глав. редактор. — Насть, тут к тебе пришли, — на пороге появилась Маша и сразу отошла, пропуская в кабинет двух мужчин.       Один из них — шатен с тонкими усами — был одет в деловой бежевый костюм и держал в руках папку. Второй же… Чёрт, опять он! — Фрозен, тебя-то сюда каким ветром занесло? — потребовала ответа я. — Привет, Одуванчик! — солнечно улыбнулся Никифоров, одетый в обычные серую толстовку и синие джинсы. — Так вы знакомы ближе, чем я думал? — подал голос мужчина в деловом костюме. — Вы вообще кто? — я перевела взгляд на него. — Ах да, я — режиссёр, Андрей Акимов. И я предлагаю вам двоим контракт, — бодро начал Андрей. — Какой контракт? — я прищурила глаза. — Я предлагаю Вам с Виктором сняться в реалити-шоу про жизнь звезды и его антифаната! — доложил Акимов.       Я вытаращилась на мужчину. — Вы предлагаете жить мне вместе с… С ним?! — я обвиняюще ткнула пальцем в Фрозен. — Да ладно тебе, Одуванчик! Неужели тебе так сложно? — Никифоров растянул губы в наихитрейшей лыбе. Мне даже захотелось… Съездить по его харе кулаком ногой. — Да, сложно! Благодаря одному человеку, вышла статья, нежелательная для меня, и я пишу опровержение! — я вспылила. — Поэтому я не буду сниматься в вашем шоу! До свидания! — я вскочила с кресла, подошла к двери и призывно распахнула её. — Анастасия, я прошу Вас подумать, — умоляюще начал Андрей. — Это шоу наберёт большую популярность. Да и гонорар будет немаленьким!       Я молча махнула им рукой в сторону двери. Акимов посмотрел на Никифорова, словно искал у него способ уговорить меня. — А тебе слабо сняться со мной и жить в одной квартире?       Я нахмурилась. Да, Фрозен знал, что я не люблю проигрывать. Но сейчас на кону стоят моя репутация и мечта. — Я принимаю твой вызов, — прошипела я, с силой захлопывая дверь. — Вот и чудненько! — пропел Никифоров. Что за плотоядная и довольная лыба у него на лице?! Ну всё, щас не удержусь и съезжу ему по морде! — Отлично! Подпишите здесь и здесь! Ждём Вас через три часа на квартире, адрес которой Вам скинет Виктор! — режиссёр радостно улыбался.       Я быстро расписалась и вернула папку. Андрей умчался (улетел) на крыльях счастья и успеха. А Никифоров нагло уселся в кресло напротив моего стола и, подперев рукой щёку, с ослепительной улыбкой смотрел на меня.       Я старалась не обращать внимания на это «чудо». Я выбралась из-за стола и принялась копаться в шкафу в поисках материала для своего опровержения. Нашла я много, даже слишком, и часть материала предательски покинула стопку в моих руках. Фрозен не преминул воспользоваться случаем, подорвался с места и подобрал листы. И парень с очаровательнейшей из своих улыбок протянул их мне. Я выхватила материал из его рук и уже развернулась к столу, когда кольцо сильных мужских рук обхватило под талию и притянуло к себе. — Фрозен, пусти! — тут же вскинулась я. — Нет, — последовал твёрдый ответ.       Я снова попыталась вырваться, но руки сжались сильнее. — Может, хватит уже ко мне приставать? — я зло покосилась на его довольное лицо, удобно устроившееся на моём плече.       Никифоров приоткрыл один глаз: — Это ещё цветочки. Скоро ты со мной в одной квартире будешь жить. Не только сниматься, но и жить, — объявил Фрозен и растянул губы в счастливой улыбке, прикрыв глаза, словно уже представлял наше совместное проживание.       Я вздрогнула от тона Никифорова и снова попыталась вырваться. Опять неудача! Я тяжело вздохнула и решила просмотреть листы и в таком положении.

***

      Поехали мы на ту квартиру вместе. Не то чтобы я была «за», но Виктор оборвал мои возражения словами: «Я так решил, значит, так и будет!» От его наглости я задохнулась. Фрозен ухмылялся, как кот, который съел много сметаны. Мы поднялись в лифте на десятый этаж и подошли к квартире с номером 524. — Прошу, — Никифоров открыл передо мной дверь и пропустил вперёд.       Я фыркнула и зашла в коридор. Всё, что я могу сказать о квартире, так это то, что она была сделана в приятных тонах, в стиле хай-тек, и вообще навороченная квартирка из пяти комнат. Я нервно оглядывалась, не привыкла я к таким хоромам. — О, вот и Вы! — обрадовался режиссёр. — Ваш первый кадр будет очень простой — утро, Анастасия готовит кофе для себя и Виктора, затем следует обыкновенный разговор анти-фаната и звезды. На этом всё! — Стоп! — я вскинула руку. — Какого чёрта, я буду готовить ему кофе? Он что, недееспособный? — Анастасия, так надо по сюжету, — начал убеждать меня Андрей.       Я хмыкнула и прошла на кухню. Фрозен преспокойненько последовал за мной. А вот и кухня… М-да, всё опять такое навороченное. В одном жутком устройстве я распознала электрический чайник, в другом — тостер. — Ну что, хозяюшка, готовь, — Никифоров взмахнул рукой и плюхнулся на стул.       Я скорчила ему рожицу и начала рыться на полках в поисках кофе. А вот и он… Я достала одну чашку, насыпала в неё основу, далее последовал сахар, который я высыпала из переделанного орудия для пыток. В конце я налила кипяток, с довольным видом, перемешивая содержимое, уселась на стул и отхлебнула кофе. А он не так плох, как я сначала подумала.       Когда я подняла невинный взгляд на Виктора, то увидела лёгкое недоумение. На его требовательный взгляд я пожала плечами и кивнула на столешницу. Через минуту раздался голос Андрея: — Нет-нет, Анастасия, Вы должны приготовить кофе и для Виктора тоже!       Я тяжело вздохнула и поднялась со стула. Взяла в руки заварку и насыпала прямо на голову Никифорова. Следом пошёл сахар, в после я плеснула в него водой… Холодной. Пока парень отфыркивался и проклинал мой «вредный характер», а Акимов что-то кричал мне, я сидела на полу и хохотала в голос, снова и снова вспоминая охреневшее лицо Фрозен. Третий дубль: я отдала Виктору чашку с одной только заваркой. Режиссёр, похоже, понял мои мотивы и перестал на меня кричать, зато стал снимать каждый последующий дубль.       Я не буду перечислять, что я ещё делала, лишь бы не наливать Виктору кофе, но после тридцать седьмого дубля я разозлилась и, сготовив нормальный кофе, с такой силой поставила чашку на стол, что напиток расплескался. Я сжала кулаки и выскочила из кухни. А Никифоров сидел и попивал кофе, довольно щурясь и не волнуясь о том, что я могла туда что-нибудь подсыпать.       Я вышла на балкон, чтобы успокоиться и остыть. И втихаря (не исправлять) надеялась, что никто за мной не пойдёт. Ага, конечно! Фрозен возник за моей спиной и положил обе руки на поручни справа и слева от меня, не давая путей к отступлению. Я продолжала стоять спиной, но плечи и руки напрягла. Вдруг Никифоров оборзел и прижался к моей спине всем своим корпусом. Я повернула голову к парню, чтобы тот немедленно отодвинулся и вспомнил, что у каждого человека есть такая замечательная вещь как личное пространство.       Мне не дали и слова сказать. Фрозен оборзел в край и зажал мне рот поцелуем. Охренел! Я попыталась отбиться от Никифорова, но тот только сильнее прижался ко мне, вдавливая в ограждение. Наконец, парень отстранился. Я хватала ртом воздух. — Хм, а это действенный способ, чтобы обездвиживать тебя, — улыбнулся Виктор. — Так для тебя это был лишь способ меня заткнуть?! — возмутилась я. Стало противно на душе. — Так можно было не лишать меня первого поцелуя! Нашёл бы другой способ!       Я отвернула от него голову и ссутулила плечи. — Твой первый? — удивился Никифоров. — Я думал, что у тебя уже был парень! — Индюк тоже думал! — запальчиво воскликнула я. — В суп попал! — Тогда, — Фрозен взял меня за подбородок и поднял моё лицо. — Сделаем этот поцелуй именно что первым. На выпускном я хотел поцеловать тебя, а выполнил своё желание пять лет спустя. Только для меня это уже не первый поцелуй, — горько усмехнулся парень, заглядывая мне в глаза.       Я ошарашенно молчала. Что он несёт?