легион черных душ

Полки нового супермаркета пестрят продуктами. Эва закидывает замороженную лазанью и две бутылки безалкогольного пива в корзину; в последний момент добавляя пачку тонких сигарет. Эва — мертвый робот; на автомате достает карточку, показывает паспорт, методично забрасывая покупки в пакет. Выходя, зажимает губами фильтр, впуская в легкие ядовитый дым; хочется сказать Ницше, что он был не прав; все, что нас убивает, делает нас сильнее. За углом супермаркета замечается тот-парень-Нуры, методично избивающий кого-то ногами. Эва останавливается; хруст ломающихся ребер приятными вспышками отражается в голове. — Вершишь правосудие посреди дня? Его ботинок останавливается в сантиметрах от искалеченного тела; он наверняка привычным движением поправляет челку, поворачиваясь в сторону Мун. — Вызовешь скорую или расскажешь Нуре? Усмехаются. Она топчет окурок подошвой, он последний раз пересчитывает многострадальные ребра провинившегося; молчаливое соглашение о сделке красноречивее любых слов. — Один вопрос взамен на твою незапятнанную совесть. — Магнуссон смеется, закуривая; законченного ублюдка из души не так-то просто вытравить. — Как? Вильям долго молчит, медленно перебирает возможные варианты ответов; он знает про Эву Мун ровно столько, сколько нужно знать. Знает, что это живое солнце, заключенное в обычном теле; знает, что она обожает Шекспира и ненавидит туфли. Знает ее так, будто это его близкая подруга, с которой они вчера вместе пили пиво и обсуждали новый сериал. Вильям знает, Эва сложная насколько простая. — Отец отмазал его от тюрьмы, забрал все деньги и кредитки, заставил снова ходить в школу и нормально учиться, установив тотальный контроль. — Вильям замолкает, затравленно глядя куда-то в сторону. — Позже даже посвятил в какие-то моменты своего бизнеса, вернул ему все деньги вместе со своим доверием. — Он всегда был силен в своей податливости. — Эва криво усмехается. Кажется, прошлое наконец вонзает нож ровно между лопаток. — Спасибо за увлекательный рассказ, Вильгельм. Магнуссон закатывает глаза, а Мун смеется; по-детски, с отчетливо сквозящими нотами истерики. Трясущимися руками ищет зажигалку, что завалилась на дно сумки. Эва — тот самый тип больных душой, что вместо пластыря выкуривают сигарету. Мун, который раз бьется головой о стену противоречий, раскраивая череп. Эва возродила его, а он взамен — уничтожил; ей бы ненавидеть его до скрежета зубов, задыхаться гневом, застилающим глаза пеленой. Не может. Эва чувствует отпечатки его теплых ладоней на своих бедрах; его взгляд лисьих глаз где-то возле ключиц; его дыхание возле самой шеи. Кристофер не был идеальным; он был ее, а она — его. Как у простого уравнения с двумя переменными не нашлось решения? Шистад заглядывался на ноги второкурсниц, Мун в отместку флиртовала с выпускниками; он готовил завтрак, пока Эва варила кофе по своей идеальной формуле. Они были так очаровательны в своей непохожести, что становились одинаковыми; прекрасно дополняющие друг друга, единые частицы одного механизма. Эва не верила в счастливое и долгое, проживая жизнь одни днем; как оказалось, не зря. Мун чувствует этот неприятный трепет сердца, когда снова видит его. Эва всегда была эмоциональной; при виде Шистада совладать с эмоциями еще сложнее. Вдох-выдох; сердце гоняет горячую кровь по телу, посылая импульсы. Они обмениваются фразами, кажется продуманными заранее; Эва незапланированно застывает, маска Криса незапланированно трещит. Она много курит: что расслабляет лучше никотина? Он наматывает круги по стадиону, параллельно цепляя симпатичную чирлидершу: что выматывает лучше спорта и хорошего секса? * «Вечеринка сегодня в восемь. Отказ не принимаю». Эва думает, что это очень херовая идея; заявиться на вечеринку, значит снова заявиться на титул самой обсуждаемой персоны Ниссена. Эва уверена — это абсолютно херовая идея. Поэтому рисует черные острые стрелки, бросает ключи и пачку сигарет в клатч, вызывая такси. У Мун репутация тусовщицы и бесконечный список друзей; девочке-солнцу достаточно было улыбнуться, чтобы положить весь мир у своих ног; растянуть пухлые губы, оголяя белоснежный ряд зубов — так просто заполучить всеобщую любовь. Эва хорошо играет прежнюю себя; солнечно улыбается, держит в руках пластиковый стаканчик, покачивая ногой в такт музыке. Они сидят на диване, образовав вокруг невидимый круг; воздух искрится шутками, бьющими басами и уловимыми нотами похоти. Это все кажется таким привычным, будто и не было этого года, что расколол жизнь на до и после. Чувство фальши маячит где-то на краю сознания, пока Эва его настойчиво отгоняет, абстрагируясь в мир вечеринки; смеется над шуткой Саны, отпивает сладкий виноградный сок, игнорируя острый взгляд Криса где-то между ребер. Эва Мун собирается вернуться; девочка-солнце хочет вновь взойти на небе.