Обратная история

— Драть вас всех копытом через менкалью задницу! То что вы сейчас говорите — абсурдно! — Нушрок, а это был именно он, уже успел поесть и вернуться в комнату, где остались остальные участники этой истории, а именно — Кайт и Гурд. — Послушайте, если вы нам не верите, то можете уходить туда откуда пришли, но не забывайте, что у этого прекрасного молодого человека есть мать, она, соответственно, ваша дочь и, насколько мне известно, очень любит вас. — Да пошли вы все к черту! — Не хотите как хотите, только знайте, что у вас есть семья. Как бы вы не пытались отнекиваться. — Послушайте, главный министр давно мертв, а вы — рассказываете бредни. Всего хорошего, я ухожу. — Неужели вы так просто его отпустите? — спросил Кайт, когда бродяга ушел хлопнув дверью. — Кайт, я конечно все понимаю, но это твоя семейная проблема. Министр жив, но он сильно изменился и ничего не помнит. — Да, но вы сами понимаете, что надо с этим что-то делать. — Что, интересно знать? Закон он не нарушал, а значит принудительно выслать из страны я его не могу, арестовать — тоже. Он чист перед законом и новой властью. Видимо, придется действовать серьезно. — И как же? — Напиши об этом матери, Кайт, путь она приезжает сюда вместе с твоим отцом. — Вы хотите чтобы ее удар хватил? У мамы больное сердце, сами знаете, а такое она не переживет. — Что ты предлагаешь? — Оставить все как есть, конечно же. Ничего маме не говорить. — Ты с ума сошел? Твой дед хоть и попрошайка с амнезией, но он жив. — Мой дед мертв — а то, что это не так всем остальным знать необязательно. — Оставить его на улице в твоем понимании хорошая идея? — Нет, но мы можем его как — нибудь пристроить. Вы же — глава Сената. Его не было в живых тридцать лет, так зачем же, в прямом смысле слова, его воскрешать? — Как минимум ради твоей матери. Она все еще скучает по нему. Я прекрасно понимаю, ч то тебе плевать, ты знаешь о своем дедушке лишь по его портрету, который висит в гостинице и по рассказам родителей и старины Бара, но так нельзя поступать. — Вот пусть он и дальше остается лишь старой семейной легендой, только и всего. — Ты что ревнуешь, что ли? Думаешь, твоя мама все бросит ради отца? — Да ревную. — Ты же всегда хотел познакомится с дедом. — Хотел. И что с того? Я всегда знал, что это невозможно и мертвых не воскресить, но мой дед если вернется домой грозит стать семейной легендой, хотя он уже и так ей стал. — А где…? — спорящие о дальнейшей судьбе бывшего министра, не сразу заметили вернувшуюся с кухни Асырк, — Вы, двое, что натворили? — Вот не надо сейчас только начинать, он сам ушел, не все способны выдержать всю правду о себе. — Сам? Вы мозги совсем потеряли? Учтите, мозги к вам больше не вернуться он, кстати, тоже. — Успокойтесь, найти одного бродягу в столице не составит никаких проблем. — Идите и ищите. Причем сейчас же. — Я, смею вам напомнить, глава Сената. Прекратите так со мной разговаривать. — А мне какое с того дело? Глава Сената, не глава Сената. Выметайтесь отсюда! Оба! Чтобы не иметь дело с разъяренной Асырк, виновники ее гнева, действительно предпочли уйти из дома.