В мире, где две луны

— Я же просил тебя! — кричит он — и едва не пропускает удар под ребра. Звенит тетива — и человек падает со стрелой в плече. Запах крови заставляет его собственную кровь петь в венах. Блеск молниеносного клинка, удар — руки его точны и быстры, ни одного лишнего удара, ни выстрела без промаха. Он бьет так, чтобы ранить, но не убить. Убивают только если нет другого выхода — на охоте, но не всегда в бою. Рядом Мендер чуть касается шеи человека — и тот даже не чувствует, как останавливается его сердце. «Я просил тебя!!!» — кричит он Мендеру, но тот не отвечает, он весь в битве, он танцует, и его пустая ладонь опаснее его клинка. Клинок легко почувствовать, такую магию не чувствуешь вовсе. Когда стихает бой, и люди — кто лежит замертво, кто схвачен — повержены, Мендер подходит к нему. От него пахнет кровью, своей, но больше чужой, страхом и азартом. — Копье, друг мой… — Ты ранен. Копьё тоже ранен, не очень сильно, не серьезно. Мендер касается его руки, и в этом прикосновении — вся нежность и тепло исцеления. Только так он должен касаться кого-то. Только так. — Не обращай свою силу для убийства, Мендер. — Копьё смотрит ему в глаза и добавляет: «Даже для убийства людей. Ты сам знаешь, как черная змея использовала это — и ты знаешь, что она тоже была целителем» Он вздрагивает, вспоминая ужасных искореженных тварей Винновилл, полных черной магии, пахнущих злом и смертью. «Я не буду таким же», — отвечает Мендер, касаясь его плеча, смотрит — и глаза у него невероятно синие. Копье хочет ему верить, но чутье говорит, что не стоит, что нужно держать этого яростного целителя под контролем… Но в нем волчьей крови столько же, сколько у самого Копья, разве его удержишь? «Пообещай мне» — жёстко, но совершенно искренне просит Копье. — «Пообещай, что не будешь убивать вот так» Мендер откликается взрывом чувств — гневом, смехом, азартом, любовью. — Пойдем, — берет за руку, и ладони у него жесткие и очень теплые. Кивает на лежащих людей: — Пойдем, о них позаботятся другие. — Позаботься и ты о себе, — напоминает Копье. Мендер прикладывает ладонь к рёбрам — и рана затягивается под теплым исцеляющим светом, боль уходит. Всегда бы так. Мендер ещё не раз прибегает к темному целительству во время боя. Копьё злится. Целитель не должен, не может отнимать жизнь своей силой — и не может радоваться этому! Даже если ты убиваешь врага! Не обращай свою силу во вред другим! Но Мендер только кивает в ответ — «Ты прав, друг мой, я не должен так делать» — и на этом разговор заканчивается. — Я тебя никогда не пойму в этом, — признается как-то раз Копье после битвы. Мендер подходит ближе, обнимает его за плечи, спутывает свои золотые волосы с темными прядями своего спутника. — Тебе не о чем волноваться. Разве я похож на Винновилл? Она позволила злости взять над ней верх, а я сражаюсь с этим желанием, как могу. Копью приходится признать: нисколько не похож, ни телом, ни душой. Но жестокость целителя во время битвы и ненужные убийства тревожат его. Даже Искре приходится иногда ставить Мендера на место — и он всякий раз соглашается со своим вождём. А потом снова, забывшись, упивается битвой и своими силами. Копьё не может оставить это просто так. Вокруг — праздник и суета. Они танцуют, потому что у них есть целая ночь на это, потому что сегодня не будет битвы, потому что они счастливы быть вместе. Кто это начал, даже сложно припомнить. Может быть, неугомонный Пика и его друзья из народа Вернувшихся? Шеншен, сменившая облик на человеческий, но в душе все такая же веселая и смешливая? Искра и Тейр, наконец счастливые спутники жизни? Это не важно. Мендер танцует, раскидывает руки в свете лун — его темная кожа отливает серебром, и золотом — волосы, и он весь сияет. Копье, увлеченный праздником, танцем без музыки, собственными движениями, ловит ветер в волосы, скидывает обувь, чтобы почувствовать мягкую траву под ногами. — Смотри, кого я привел! — смеется Мендер, толкая Затейницу в объятия ее брата. Та откидывает челку с глаз и хохочет, позволяя Копью увлечь себя в короткий танец. — Брат, он украл меня у Сьюста, это нечестно! Он отпускает ее ладонь, переводит взгляд с сестры на Мендера, смеется тоже: — Значит, Сьюст скоро вернёт тебя обратно… И я тоже верну кое-кого! — он хватает Мендера за руку, незаметно увлекает за собой, подальше от всех, подальше от праздника. «Вот как!» — смеется тот. — «Я думал, это я буду первым!» «Но ты не успел». Оба, распаленные, захваченные танцем, опускаются на траву. Мендер весь — огонь и упоение, нежность и несдержанная ярость. Копьё отдается его прикосновениям, осторожным и ласковым, и его мыслям. Любовь захлестывает, увлекает в настоящее, нет боли, нет ран и прошлого, только «сейчас», только горячие руки спутника и блеск его синих глаз. Мендер зарывается ладонью ему в волосы, распускает ленту, и Копьё чувствует, как пряди легко падают на плечи. «Без ленты ты мне нравишься больше» — признается Мендер. «Я тоже нравлюсь себе больше», — откликается Копьё и притягивает его ближе, прижимает так, что сам чувствует жесткие ребра, и сгорает от ослепительного, настоящего огня где-то в сердце. Потому что нельзя, невозможно быть ещё ближе, невозможно слиться и разделить одно тело — но так хочется… Хочется задержать это «сейчас», быть в мире, быть в радости, заставить Мендера тоже забыть обо всем и особенно — о темной стороне его сил. Я помогу тебе, любовь моя, побороть жестокость и боль… Мендер проводит пальцами по его шее — и это невероятно, это настолько, так… Копьё задыхается, вскидывает голову, ловя ночной воздух. «Играешь со своей магией?» Улыбка Мендера говорит лучше слов — да, он играет, обостряя чувства своего спутника до предела, до… Охххххх, целитель, что же ты делаешь! Копье пытается опрокинуть его на спину, Мендер сначала не поддается, но после короткой борьбы всё-таки оказывается поверженным. — Ты победил! — Я, конечно, не целитель, — начинает Копьё, смотря ему в глаза. — Но тоже кое-чему научился… Утро приходит незаметно. Мендера рядом уже нет. Копьё чувствует, как болит шея — странно, что не что-то другое! — после вчерашнего веселья и сна на корнях дерева. Он никогда ещё не чувствовал себя настолько уставшим и отдохнувшим одновременно. День проходит в заботах. Люди с моря наступают, приближаются к лесу, к холту. Нужно заняться стрелами и клинками. Скоро будет ещё одна битва. Они приходят — ожидаемо и неожиданно. Они несут огонь и страшное оружие, убивающее почти мгновенно. Копьё смотрит на темные силуэты мужчин в странных длинных одеждах, сжимает лук сильнее. Мендер стоит рядом и тоже выжидает, держа ладонь на рукоятке кинжала. Что бы сейчас ни случилось… Даже если кто-нибудь погибнет… «Спутник мой, ' зовет его Мендер, и его голос возвращает в момент «сейчас». — Я помню, о чем ты просил. Я постараюсь… сдерживаться». «А я постараюсь тебя защитить». Кажется, земля полыхает. Вперёд!!!