***
— Лия, какого…? Что ты творишь? Ради всего святого, — вырванный из сна Нед резко сел на кровати и, ошалело вращая глазами, наблюдала, как сестра усаживает чужака на постель Брана и командным голосом приказывает снять кожаный запылённый дуплет. — Нед, знакомься, это лорд Хоуленд Рид, — произнесла она с улыбкой, настолько солнечной, что нетрудно было догадаться, что она наигранная, и за ней непременно последует какая-то острота. — Я помогла ему, как полагается леди Старк, защищающей людей своего отца. — Да, но почему не в твою комнату… — на секунду он замолчал, когда суть слов сестры дошла до него. — Что ты натворила? — спросил он холодным тоном, прокручивая в голове все варианты, начиная с меньшего — вселенского пожара. В голове юноши уже сложился план, как им всем незаметно покинуть Харренхолл, уехать за Стену или в Вольные города, или в Цитадель, где им придётся выдавать Лианну за мужчину, но это ничего страшного… — Ничего такого, Нед, — искренне проговорила девушка. — Только развлекала народ Харрентона видом благородной леди, лазающей по крышам, чуть не сорвала присягу Джейме Ланнистера и устроила драку с оруженосцами Фрэев, Блаунтов и Хэев… — перечислил выросший в дверном проёме лорд Рикард. — Сир Родерик ничего не упустил? — спросил он голосом, резавшим, как острейший нож. — Отец… — хотела возразить Лианна, но лорд Старк взглядом пригвоздил её к месту. — Да. И если за первые два моих поступках я готова извиниться, то за «драку» я не признаю своей вины, — с холодным достоинством, присущим Старкам, сказала она. Запальчивость и мальчишество исчезли из всего её образа, и теперь посреди комнаты стояла, горделиво держа осанку, девушка-волчица, благородная леди, знающая свой долг и обязанности. — Я защищала нашего друга и вассала, не твои ли слова, что если мы не помогаем своим людям, то как мы можем рассчитывать на то, что они будут поддерживать нас? — спросила она, вскинув подбородок. На глубине ледяных глаз Рикарда Старка мелькнула тень улыбки. Он довольно кивнул дочери. — Где лорд Рид? Лианна указала ему на юношу, сидевшего на постели, как вырезанная из дерева скульптура. Хоуленд испуганно наблюдал за разговором отца и дочери, изредка бросая взгляд на молчаливого Эддарда Старка, следившего за разговором с едва заметным одобрением. — Воистину, нынче лорды становятся всё моложе, — вздохнул Рикард, глядя на него, — я в Вашем возрасте только готовился принять Винтерфелл из рук своего отца. — Значит, боги — старые и новые — считают, что теперь мы готовы справляться с задачами, которые раньше казались юношам не по зубам, лорд Старк, — сказал юноша, и в его голосе не было ни капли детскости, лишь спокойствие, передававшееся всем вокруг. — Я безмерно благодарен леди Старк за моё спасение, в наших краях воины — редкость, и прошу прошения за неудобства, причинённые Вам в связи с этой историей. — Извинения приняты, лорд Рид, — кивнул ему лорд Рикард, — я рад, что всё закончилось благополучно для вас обоих, но, Лианна, — он недовольно покачал головой и вышел. За его спиной девушка закатила глаза. — Он гордится тобой, — разрезал тишину голос Неда. — Хотя приличные леди… — Ради всего святого, Недди! Ещё одно слово, и ты будешь носить наряд септы до самой моей свадьбы! — выпалила Лианна и сама же рассмеялась, представив это. Лорд Рид кашлянул смешком, пытаясь сдержаться под тяжёлым колким взглядом Неда, но смех девушки оказался настолько заразительным, что, несмотря на свою выдержку, юный лорд не смог удержаться от улыбки. Посмеявшись, Лианна вновь натянула на себя маску серьёзности и занялась ушибами и ссадинами своего нежданного гостя. Эддард, не торопясь вставать со своего места, комментировал её действия, советуя, куда и как лучше наложить повязку. Спустя несколько неудачных попыток, Лианне это стало удаваться всё лучше. За каждую закрытую рану Хоуленд то извинялся, то благодарил её, неизменно краснея. Девушке это льстило, и она улыбалась ему, стараясь касаться ссадин как можно бережнее — ей с трудом верилось, что этот ещё совсем мальчик был главой дома Ридов, но, если приглядеться, то Хоуленд Рид напоминал ребёнка только на первых порах. Глубокие изумрудные глаза глядели будто в саму суть того, что было перед ними, не упуская ни малейшей детали, а слова, что он произносил, невольно ошеломляли одновременной ясностью и простотой, и в то же время в каждом из них точно была какая-то загадка. — Откуда ты взялся, лорд Рид? — спросила девушка, заканчивая с последней раной. — Лианна… — красноречиво протянул Нед. — То есть, Вы, — мгновенно исправилась она. — Почту за честь, если Вы и Ваш брат, леди Лианна, станете относиться ко мне, как к другу. Думаю, — задумчиво произнёс Хоуленд, — после того, как Вы увидели меня лежащим на спине после стычки с оруженосцами, можно забыть об излишней формальности. — Все мы когда-нибудь оступаемся и нередко падаем, — парировала юная леди. — Но, вопреки тому, чтоб поддерживать нейтральный тон, как того хочет мой брат, я приму твоё предложение, лорд Рид, — улыбнулась она и протянула ему руку, которую Хоуленд с удовольствием пожал. Нед со своего места пробормотал что-то неразборчивое и снова притих. Несмотря на недовольный вид, ему нравилось слушать незваного гостя, а истории об острове Ликов казались чем-то сродни сказок. Слушая Хоуленда, ему вдруг захотелось сорваться с места и оставить все эти протоколы и правила, извечные попытки сделать всё идеально, и вместо этого просто взять меч, привязать его к седлу и гнать лошадь до самого Асшая. Вдруг это показалось ему решением всех проблем — просто уехать от жизни, к которой его готовили; не быть правой рукой Брана, тенью его тени, а отправиться в вольные города, и там он бы нашёл себе занятие. На секунду в душе Неда поднялась целая буря, в глазах загорелся огонь жажды приключений, и в следующую же секунду он погас, уступая место холодному смирению. С нотой горечи Эддард вспомнил, что он — Старк, и эта мысль привязала юношу цепью к его предназначению. А предмет данного предназначения ввалился в комнату в сопровождении своей уменьшенной копии. Речь Хоуленда снова прервали звонким криком «Бен!», а в следующую секунду Лианна, обхватив младшего брата за плечи, как совершенно не подобает леди, подняла его над полом и тут же опустила обратно. Она была выше его почти на целую голову, что неизменно давило на самолюбие младшего сына дома Старков, но даже это не помешало мальчишке радостно обнять сестру. — Весь Харренхолл уже складывает легенды о юной леди, умеющей перемещаться по воздуху, — с улыбкой произнёс вошедший вместе с ним Бран. — Как мы с Робертом и Ренли пропустили это — ума не приложу. — Отец уже прочитал мне нотацию, — закатила глаза Лианна, выпуская из рук Бена и представляя братьям их гостя. — Бран, Бен, это лорд Хоуленд Рид с Перешейка. Наш сегодняшний гость и, надеюсь, друг, — улыбнулась она. — Быть вашим другом — честь для меня, — приложил руку к сердцу Хоуленд. — Слава богам, хоть кто-то нас не боится, — приветственно улыбнулся Бран и, усевшись на свою кровать, принялся рассказывать всё, что им с Беном удалось услышать за время прогулки по Харрентону. Сперва они на разные лады пересказывались похождение Лианны, успевшее обрасти зачастую противоречивыми подробностями вплоть до крыльев, которые юная волчица прятала под плащом. Девушка от этих историй смеялась до слёз, чувствуя, какое разочарование принесёт гостям турнира её ничуть не сказочный облик. Затем Бен принялся перечислять послужные списки тех, кто приехал вместе и после Мейса Тирелла, и на первом месте среди отличившихся оказался Тирион Ланнистер, который кроме мелких шалостей с прислугой Харренхолла и распространения слухов обо всех гостях умудрился напугать фрейлину Её Высочества Элии — Эшару Дейн, так, что девушка не выходила из своей комнаты уже несколько дней, посещая только смежные с ней покои принцессы. Это привело к скандалу с Серсеей; весь замок слышал, как она пыталась прибить братца, несмотря на попытки Джейме утихомирить обоих. Ни для кого не было секретом, насколько сильно ещё не обточившая коготки львица хотела хотя бы на время турнира попасть в свиту Элии Мартелл, и все прекрасно знали, что причиной тому был кронпринц. За спиной юной леди многие позволяли себе нелестные комментарии по этому поводу, а уж Тирион после ссоры с сестрой выдумывал такие небылицы, что даже самые закаленные рыцари слушали и краснели, краснели и слушали, как благонравная и решительная Серсея Ланнистер пыталась изнасиловать принца Рейгара. — Мейс уже откровенно смеётся над этой девкой, — хохотал Бен, и остальные Старки и лорд Рид поддерживали его смех. — Когда-нибудь она допляшется. — Лорд Тайвин хотел выдать Серсею за Рейгара. Об этом знали все, —сухо отрезал Нед. — О, ты её жалеешь? — вскинул бровь Бран. — Может, женишься на ней, чтоб ей не было так грустно? Последовал новый взрыв смеха под раздражённым взглядом Неда. Они сидели и болтали, передавая из рук в руки добытый Бендженом мех с вином, пока слуга не сообщил, что через три четверти часа начнётся праздничный пир. На радость Неду, Лианна поднялась со своего места и вернулась в комнату, чтоб сменить подпорченный её акробатикой наряд.***
В глубине души Нед всегда знал, что его сестра умнее и сдержаннее, чем казалось на первый взгляд. У Лианны был стальной характер, и в нужный момент она могла прекратить дурачиться и заставляла всех корчиться, ползать на коленях и просить пощады. Но наряду с этим юная леди Севера обладала поистине детским любопытством, непосредственностью и находчивостью, которые имели свойство проявляться в тот момент, когда всё шло спокойно и совершенно по плану. Именно таких «тех самых» моментов опасался Нед. Глядя на Лианну, стоявшую перед ним под руку с Браном, Эддард одновременно испытывал восхищение и предвкушал свист в ушах, который будет звучать, когда всё их семейство будет мысленно проваливаться под землю от стыда. Лианна была прекрасна: синее, расшитое серебром платье оттеняло загорелую кожу, придавая ей аристократическую бледность, тёмные волосы ниспадали на плечи мягкими волнами, не нуждаясь более ни в каких украшениях. Она вызывала неподдельное восхищение у всякого, кто её видел, но Нед один испытывал волнение иного рода — он слишком хорошо знал свою сестру, чтобы понимать, что рано или поздно на поверхность всплывёт какой-нибудь косяк, причём не просто ошибка или проступок, а полноценный косяк, соответствующий ситуации и окружению. Чем больше Нед смотрел на сестру, тем больше он надеялся, что всё обойдётся простым пожаром. За те двадцать минут, что они шли по коридору, юноша успел уже трижды прицепиться к Лианне со своими нравоучениями. Бран только посмеивался, глядя, как сестра и брат поочередно закатывают глаза во время обмена любезностями, и только напоминал, что в этот раз всё пройдёт идеально. Лорд Рид шёл плечом к плечу с Бендженом Старком, молодые люди быстро нашли общий язык и даже начали разрабатывать план мести, который, однако, не отличался рыцарской доблестью или какой-либо хитростью. Бен не успел предложить ничего лучше, кроме как подкараулить оруженосцев и избить их всей «стаей», на что Лорд Рид ответил благоразумным отказом. Отказался он и от предложенного Беном доспеха, чтоб самостоятельно защитить свою честь, хотя мальчишки были одного роста, и для того, чтоб облачить Хоуленда в броню не понадобилось прибегать бы к помощи кузнеца. — Лия, а может, ты попросишь своего ненаглядного постоять за честь твоего вассала? — взвился младший Старк, не обращая внимания на то, как покраснел и запнулся Хоуленд под взглядом своей спасительницы. — Это будет очень… политично. — Не болтай глупостей, Бен, — ответил вместо сестры Нед. — И не вздумай сам подходить к Роберту с этой идеей. — А не то мы скормим тебя Станнису, — кивнула девушка. — Или ты будешь до самой смерти пытаться рассмешить его. В этот момент тяжёлые двери Большого Чертога Харрена распахнулись перед ними, и тяжёлый, вязкий жёлтый свет полился на гостей. Чертог напоминал собой шарманку в ярмарочный день — мрачный, несмотря на обилие свечей, с запахом сырости, не перебиваемым даже ароматом специй и блюд, и всё это с претензией на весёлость. Толстые стены давили на плечи гостей, а пиликанье скрипок вместе со смехом благородных леди ещё больше действовали на нервы. В конце зала поднимались широкие ступени, настолько просторные, что на них можно было выставить несколько столов, и на самой высокой, образовывавшей собой пьедестал, стоял стол хозяев торжества. По центру, повергая присутствующих в ужас, сидел старый Безумный Король, внешность которого, как нельзя лучше соответствовала прозвищу: то ли седые, то ли по-королевски серебряные, всклокоченные волосы свисали по обе стороны от узкого лба сальными сосульками, борода, в которой, разве что, мыши не завелись, казалась каким-то неведомым живым существом. Но не так пугало присутствие короля, как его запах. Смрад от него начинался уже в середине зала, как раз там, где усаживались благородные леди и лорды. Лианну пробило на слёзы, и она с сожалением смотрела на кронпринца с супругой и на хозяев замка, которым посчастливилось сидеть рядом с его величеством. Рикард Старк медленно и верно двигался вперёд к королевскому столу, чтобы выразить своё почтение. Бран всё время оглядывался на сестру, пытаясь пошутить, но вместо слов из его горла доносились только рваные вздохи, вызванные попытками задержать дыхание. Лианна пыталась дышать ртом, но от этого стало только хуже — казалось, что она на спор хлебнула из выгребной ямы. Одно во всей этой истории радовало — присутствовавшие гости искренне сочувствовали всем, кто проходил этот путь. Особенно принцесса Элия, смотревшая на гостей с мольбой, чтобы её тоже забрали из этого кошмарного места. Сидевший между ней и королём принц Рейгар держал её руку в своей и на каждый её молящий взгляд отвечал успокаивающей улыбкой и парой слов, которые могла слышать только она. Глядя на них, Лианна улыбнулась. Они оба были так красивы: светловолосый принц, в образе которого мягкость и изящество сочетались с волевыми чертами и силой, и принцесса, такая нежная и слабая рядом с ним. Девушка непроизвольно оглянулась, ища глазами Роберта — тот нашёлся рядом со ступенями, отделявшими королевский стол от столов лордов. Поймав взгляд своей наречённой, он восхищённо улыбнулся и приложил руку туда, где, по определению, у него должно было быть сердце. Лианна отвела взгляд, выжимая из себя улыбку, а когда она подняла глаза в следующий момент, то увидела, что её наречённый уже во всю разговаривает с Сельвином Тартом, прерываясь только для того, чтоб сделать глоток вина и бросить взгляд на какую-нибудь из проходящих мимо девушек-служанок. «Тебе не в чем его винить», — напомнил ей внутренний голос, очень напоминавший голос Неда. Лианна ещё раз взглянула на принца и принцессу, в этот раз с нотой зависти: Робб вряд ли мог бы подумать, что ей теперь, стоя на этих ступенях будет страшно, и даже рука Брана, за которую она держится, как за спасительную соломинку, не может помочь ей преодолеть этот страх. Она и сама едва верила в свой страх и не могла понять его природу, но едкий гнев и злость на Роберта с его пустым восхищением, и на Неда с его нравоучениями и жалостью, всё это грозилось вот-вот переполнить хрупкую, много раз битую чашу душевного равновесия юной леди Старк. Лианна встряхнула головой, отгоняя от себя эти мысли и напоминая себе в очередной раз, что во время пребывания в Харренхолла она не должна думать о предстоящем замужестве. Стая Старков почти добралась до верхней ступени, как вдруг Безумный король резко поднялся со своего места и, проквакав что-то себе под нос, с гордым видом удалился в сопровождении сира Хайтауэра, оставляя своё окружение в недоумении смотреть, как Его Величество гордо шествует по залу в сторону выхода. По рядам тут же понеслись шепотки о том, что он даже не взглянул в сторону Старков, склонивших головы рядом с ним, как того требовали правила приличия; но как только за королём захлопнулись двери, все облегченно вздохнули. Дамы достали веера и принялись обмахиваться ими, как будто от этого зависели их жизни, а Господа всячески пытались подставиться под создаваемые их спутницами ураганы. Спустя три минуты по залу ходили версии о том, что пробормотал король: одни говорили, что он рёк: «я наелся», другие утверждали, что Его Величество проклял Старков и весь их род, обозвав их предателями. Принц тут же поднялся со своего места: — Лорд Старк, от имени дома Таргариенов и Уэнтов, благодарю Вас и Вашу семью за то, что Вы прибыли на этот турнир, — сказал он без тени смущения или возмущения. — Ваше Высочество, это честь для нас оказаться гостями в Великом Чертоге Харрена, — волчата за Рикардом как по команде склонили головы в благодарном поклоне. — Лорд Уэнт, — мужчина обратился к хозяевам замка, чьи красные от потуг реже дышать лица постепенно возвращались к естественному оттенку. — Благодарю Вас за гостеприимство. С этими словами лорд Рикард спустился обратно, к столу, выделенному северянам, поодаль от других. В другой ситуации молодые люди возмутились бы такому отношению, но в этот раз леди Шелла Уэнт была спасена от осуждений, а Старков и следовавших за ними Мормонтов и остальных встречали завистливыми взглядами в связи с тем, что оставшееся после короля амбре меньше всего висело над северным столом. Они сидели почти рядом со всякими мелкими лордами, стяги которых даже Нед не мог сходу определить, но обижаться на это никто не спешил, когда вокруг было столько других поводов для разговора. Например, выходка Безумного короля или то представление, которое он устроил из посвящения Джейме Ланнистера. Отзвуки этих разговоров долетали до Лианны, и девушка то и дело чувствовала на себе чьи-то насмешливые взгляды. За столом возле принца исполнял роль шута Бес — с каменным лицом он едко отвечал, почему лорд Тайвин не приехал на турнир и «вежливо» отвечал на комплименты о красоте Серсеи. Принц, до которого долетали обрывки фраз, улыбался этим насмешкам и с жалостью поглядывал на юную леди Ланнистер. Но громче всех смеялся над шутками Роберт — его голос рокотал под сводами зала, как летний гром — юноша оказывал всем присутствующим неоценимую услугу, перекрывая их грохотом, доносившимся из его мощной груди и позволяя в своё удовольствие смеяться над шутками о Безумном Короле и над шпильками Беса. Какое-то время пир протекал спокойно, с разговорами на светские темы, которые северяне, остававшиеся за столом, быстро свели на самые что ни на есть будничные — об урожаях, об оружии и о солдатах. Лианна пыталась участвовать в этих беседах, но её предпочитали не замечать. Джорах Мормонт смотрел на неё со снисхождением и даже один раз пригласил потанцевать, думая, что юной леди скучно, и оттого она пытается влезть в мужские разговоры. Уже несколько пар из лордов и леди рангом поменьше, изрядно приняв на грудь, топтались в некотором подобии танца, ожидая, когда же его высочество самолично разрешит начать веселиться. Но его предложение Лианна отвергла ссылаясь на то, что первый танец отдаст или брату, или своему нареченному. — Конечно, миледи, прошу меня простить. Тогда, если Вы соблаговолите подарить мне третий танец… — Не будем загадывать, сир Джорах, — сказала она, отвечая ему тем же снисхождением, а на губах её играла улыбка; Лианна не могла забыть, как Джорах Мормонт проявил себя в последний раз — виня стреноженную лошадь в том, что она не едет достаточно быстро, ввиду чего он отстал от выехавшего на охоту Лорда Старка. — Леди Старк, — окликнул её Бран и кивком указал на Бена и Хоуленда, оживленно обсуждавших что-то. Настолько оживлённо, что со стороны Бена в ход вот-вот должны были пойти кулаки. — … ты не можешь просто позволить им вот так повести себя. Ты лорд, ты должен защищать свою честь и честь своего дома. Возьми мои доспехи, или я закую тебя в них намертво! — Бенджен, те люди не знали, что они нападают на лорда, так что я не могу ни в чём их винить. Пускай… оставь всё, как есть, я не ищу споров с другими лордами из-за их оруженосцев, — возразил лорд Рид. Лианна улыбнулась, глядя на его холодную рассудительность. — Мессир Рид, мой брат прав, оскорбление, нанесённое Вашему дому, требует если не отмщения, то… — Ответного оскорбления? — спросил Хоуленд. — Нет, — покачала головой девушка, — зачем отвечать той же монетой, если Вы можете заплатить им так, что они вовек не смогут вернуть Вам долг? — Если только они не Ланнистеры, — рассмеялся Бран. — А что скажет на это наш специалист в вопросах чести? Нед! — окликнул он брата, сидевшего с остекленевшим взором и отвисшей челюстью — гордость дома Старков. Лианна проследила его взгляд и увидела одну из фрейлин Её Высочества — Эшару Дейн, стоявшую возле стола Ланнистеров и с благосклонной улыбкой принимавшую извинения от Беса. Карлик плёл слова, как кружево, чудом умудряясь не запутаться в нитях и при этом незаметно для других вплести в своё произведение словесного искусства завуалированные оскорбления. Подвёл он черту размашистым поклоном, настолько резким, что для того, чтобы устоять на ногах, карлику пришлось кувыркнуться через голову, чем он спровоцировал новый гвалт хохота. Леди Дейн ответила ему лёгким реверансом и обратилась к его сестре, покрасневшей от напряжения. — Оу, леди Эшара Дейн, — протянул Бран, от звука его голоса Нед резко выпрямился, на лету ловя челюсть и возвращая её на законное место с таким громким звуком, что в другом конце зала несколько человек пригнулись и начали оглядываться по сторонам. — А у нашего мальчика есть вкус. — Ничего подобного! — выпалил Нед прежде, чем понял, к чему это относится, но смеявшимся братьям и понимающе смотревшему Хоуленду Риду было достаточно и этого — они буквально ложились на столы от смеха. Юноша стиснул зубы и вцепился в свой стакан с вином, давая себе обещание хранить молчание до конца вечера, если уж родные братья и сестра собираются сделать из него посмешище. — Да ладно тебе, Нед, — улыбнулась Лианна. — Пойдём танцевать, — сказала она, заметив, что принц с принцессой вышли на середину зала, и их примеру последовали уже несколько великих лордов, в том числе Мейс Тирелл, пригласивший Серсею Ланнистер, супруги Уэнт и другие. Бран любопытно оглядел зал. — А где же моя наречённая? — фыркнул он с шутливой обидой. — Поищи Хостера Талли, — посоветовала ему Лианна и, вцепившись в руку Неда, заставила его подняться и выйти на середину зала. Там звуки разговоров перекрывала музыка, и гостям не оставалось ничего больше, кроме как держаться за руки и кружиться, пока всё вокруг не сливалось в один поток , подкрашенный золотистым светом свечей. Лианна любила танцевать, особенно весёлые быстрые танцы; в её движениях не было заученности, свойственной придворным дамам, а только изящность дикого ветра, благодаря которой девушка чудом избегала столкновения с другими парами, увлекая брата всё дальше в круг танцующих. Нед и сам не понимал, как успел стать ведомым, и чувствовал только чужие взгляды на своём затылке, а Лианна, кажется, не видела ничего, и лишь смеялась, смеялась, смеялась. Веселье нарушил пронзительный женский крик, который мгновенно подхватили с десяток дамских голосов. Мужчины схватились за оружие, ожидая кровавой бани, но виновницей переполоха оказалась огромная толстая крыса, лениво развалившаяся на тарелке, где её и обнаружила леди Серсея. Грызун вел себя, как истинный хозяин положения, а крик юной леди Ланнистер превратил её в глазах гостей чуть ли не в кровожадного дракона. Другие дамы, посчитавшие боязнь крыс примером хорошего тона, вскочили на лавки, подобрав юбки, и хором впали в истерику, а над всем этим грохотал смех Роберта Баратеона. А в следующую секунду женские визги поднялись ещё на одну октаву, когда в жирный бок крысы вонзился нож с волчьей головой на рукояти. Нед узнал свой нож и потянулся рукой к поясу, чтоб проверить, не привиделось ли ему — ножа на положенном месте не оказалось, а стоявшая рядом с ним Лианна обнаружилась в напряжённой позе, с руками, всё ещё в замахе для броска. В голове юноши шумело вино, но даже сквозь грохот, напоминавший рёв волн, Нед был уверен, что слышит, как земля разверзается под ними. Все стихли и поражённо уставились на брата и сестру Старков. На языке Эддарда вертелись какие-то в меру формальные извинения, от их стола на помощь уже бежал Бран, и лорд Рикард встал со своего места, чтоб как-то спасать ситуацию, но Лианна вышагнула вперёд и поклонилась раскрасневшийся Серсее. — Эту победу я посвящаю Вам, прекрасная леди, — произнесла она, и Нед видел, как в этой грозной тишине она тряслась всем телом. — Учитесь, господа! — подхватил Бес. — Браво, леди Старк, прекрасная победа, достойная открытия турнира! По залу разнёсся смех и аплодисменты. Даже кронпринц смеялся, запрокинув голову назад. — Господа, — сказал он, подняв над головой бокал, — надеюсь, все победы на турнире будут так же блистательны, как эта! — он отсалютовал бокалом Лианне, но прежде, чем девушка успела как-то ответить, её утянули обратно к столу. В этот раз она готова была признать свою вину. Все эти взгляды точно пронзили её тысячей копий, и заставили хвалёную гордость и смелость вытекать сквозь оставленные дыры. Лорд Рикард смотрел на неё так, что девушка согласилась бы замуровать себя в бочке и вплавь отправиться до Белой Гавани, а оттуда — в Винтерфелл кубарем, и сразу сесть на своё место в крипте. Бран и Бен что-то пытались говорить отцу, но тот не отрывал глаз от Лианны. — Я думаю, ты понимаешь, что поступила совершенно бестактно, одним движением унизив всех рыцарей в этом зале, от принца до последнего пройдохи, — произнёс он. Возобновившиеся по мановению руки принца звуки музыки скрыли слова лорда от других гостей, но Лианне и её братьям всё было прекрасно слышно. — Я понимаю, — кивнула девушка, вцепившись в подол своего платья. — Если Вы позволите мне, я тут же покину зал. — Останься. Это будет тебе уроком, — сказал лорд Рикард. — Ты совершила ошибку, так сумей с достоинством признать это и смотреть в глаза свидетелям. С одной стороны, это было не так уж плохо. Пара стаканов вина помогли бы ей воспринимать случившееся легко, она бы даже смогла смеяться над шутками Беса, но с другой стороны, её лишали возможности броситься лицом в подушку в своих покоях и кричать до тех пор, пока не сядет голос и не притупится чувство стыда. Лорд Рикард прекрасно знал свою дочь и наказания он ей всегда выбирал с куда большей изобретательностью, чем септы, тянувшиеся к розгам. Лианна бухнулась на скамью и уставилась в пустой стакан — этим вечером ей мало что светило, кроме воды, отец уж об этом позаботился; чувство стыда только-только начало давать о себе знать. И ей было не столько стыдно за своё поведение, сколько жалко саму себя под осуждающим взглядом отца. Лианна не любила подводить кого-либо из своей семьи, и она считала, что вполне неплохо умеет балансировать на границе дозволенного, таким образом творя что-то незабываемое и весёлое, что было бы приятно вспоминать на фоне постных лиц таких правильных и скучных придворных. Но сегодня ей дали понять, что она зашла слишком далеко. Бен жалостливо смотрел на сестру и пару раз пододвигал к ней свой стакан с вином и тыкал в плечо, но девушка сидела неподвижно, вцепившись пальцами в лавку и плотно сжав губы. — Лия, — позвал её Нед, у которого на тот момент прошло всё желание злиться. — Отец… — Всё в порядке, Нед, — невозмутимо ответил лорд Рикард, — в какой-то степени твоя сестра поступила правильно, но вопрос уместности и правильности определённых поступков мы давно оговаривали. Сейчас же я надеюсь, что Лианна вынесет урок хотя бы… хотя бы так, — он тяжело вздохнул и покинул своё место, чтоб пригласить на танец леди Оленну, сидевшую за столом Тиреллов на месте своего сына. Королева Шипов не просто так носила свой титул. — Знаешь, леди Оленна наверняка заступится за тебя, — произнёс Бен, кладя руку на плечо сестры, — она сама такая же как ты. Готов поспорить, если бы ты не убила эту крысу, она бы свернула ей шею голыми руками, — сказал он и рассмеялся от представленной картины. Лианна засмеялась вместе с ним, чувствуя, как по щекам катятся слёзы — смех стёр обиду, оставляя место чистой эмоции, которую нельзя было никак описать, той, что более простые и прагматичные умы называют истерикой. Лианна не сразу заметила, что Роберт Баратеон стоит рядом с ней и терпеливо ожидает, когда она заметит его. — Что тебе, Робб? — произнесла девушка, шмыгая носом и растирая слёзы по лицу. — Не подарите мне танец, миледи? — спросил он и склонил голову, протягивая ей руку. Танец… танец бы не помешал, особенно в компании Роберта — у того всегда в запасе была пара шуточек, чтобы исправить любую ситуацию. Лианна с неподдельной радостью взяла его за руку, и в ту же секунду музыка прекратилась. Девушка невольно усмехнулась такому повороту и тому, как гневно скрежетнул зубами Роберт. — Господа, — голос принца Рейгара пронзал плотный нагревшийся воздух, — с Севера на наш праздник прибыл брат Ночного Дозора, Клеменс, — он указал на немолодого мужчину, в чертах которого не осталось ничего, кроме усталости. Казалось, каждый шаг давался ему с трудом, и он с радостью бы остановился и выдохнул, но какое-то необъяснимое чувство — жажда жизни или что-то в этом роде — заставляло его дальше шевелить своим стареющим телом. — Многие благородные господа, собравшиеся в зале сегодня, — заговорил человек в чёрном, отбрасывая назад седые пряди, — слышали о нашем дозоре. Вам говорят о том, что это почётно, но вы же знаете, что Стена — удел воров, насильников и убийц. Я знаю, каково ваше мнение о нас, и это знание ложится на меня клеймом, когда я, как нищий, прошу вас пожертвовать на Стену, сколько Вы пожелаете. Но знаете ли вы, как и ради чего убийцы, воры и насильники складывают головы рядом со стареющими героями, имён которых вы вскоре не сможете вспомнить? В зале повисла тишина, а затем пронёсся шепоток, сопровождаемый лёгким смехом; наверняка, среди слушателей нашёлся какой-нибудь остряк. Лианна уже думала было грешить на Тириона Ланнистера, но тот чинно восседал на своём месте и с неподдельным интересом слушал Клеменса. — Когда-то я участвовал в таких турнирах, даже побеждал в них, но однажды к каждому из вас придёт осознание, что вся эта роскошь, слава, и девки, пытающиеся оседлать вас за каждым поворотом — это мишура, и время, потраченное на это стоило бы провести за куда более достойным занятием. Зима ещё не кончилась, и если вдруг кому-то из вас покажется, что ваши мечи слишком остры для рыцарского турнира, то будьте уверены — им найдётся применение на Стене, — сказал мужчина и, подняв голову, направился к выходу из зала. — Добрый брат, останьтесь с нами и разделите… — движение руки старика заставило принца замолчать. — Я не желаю попрошайничать при дворе Вашего Высочества, если Вы позволите. Мне было приказано принести весть — я выполнил свой долг, теперь же я предоставлю славным рыцарям самим думать над моими словами, — брат Ночного Дозора поклонился и покинул зал. Как он и говорил, о нём забыли почти в ту же секунду, как только закрылись двери. Гости вернулись к еде и танцам, но за столом северян все напряжённо высматривали лорда Рикарда. Того визит одного из чёрных братьев не мог обрадовать, видимо, несмотря на тех людей, которых отправил Винтерфелл, дозорных всё равно не хватало, и лорд Старк мог воспринять это как личное поражение. Но правитель севера сохранял ледяное спокойствие, стоя рядом с неожиданно посерьёзневшей леди Оленной. Правда, её серьёзность продержалась несколько секунд, прежде чем смениться хитрой улыбкой. Предположения, о чём говорили эти двое, уже начали расползаться по залу, и там встречались самые разнообразные варианты: от любовных интриг до политического заговора. — Я действительно не понимаю, на что рассчитывал брат Клеменс, — сказал не спешивший уйти Роберт. Немного подумав, он уселся на скамью между Недом и Лианной. — Что здесь, в этой… обители разврата, пьянства и славы кто-то захочет отправиться отмораживать яйца на краю земли? — спросил он и рассмеялся. Вино начало бить ему в голову, и он уже не следил за своим языком в присутствии наречённой так тщательно. — Ты не прав, Роберт. Ночной Дозор — почётная служба, — возразил Эддард. — И не их вина, что никто не воспринимает их достаточно серьёзно до тех пор, пока не становится слишком поздно. Своим примером рыцари могли бы послужить им больше, чем сотни осуждённых королевским судом или добровольцы, которым попросту некуда больше деться. — Конечно, — махнул рукой лорд Баратеон, — но покажи мне хоть одного человека в этом зале, который бы прислушался к этому зову? Ну, кроме твоей принципиальной задницы, Нед Старк. — Я! — донёсся голос из-за его спины. Роберт повернул головой, а затем развернулся всем телом, чтобы увидеть Бенджена Старка с лицом, непроницаемым, как ледяная маска. Робб знал это выражение, характерное для семьи Старков; оно значило, что человек принял решение и упёрся настолько, что даже самый разумный и аргументированный довод не сдвинет его. — Бен… — протянула Лианна. — Старки издревле служили Ночному Дозору, — пожал плечами юноша. Над столом повисло молчание, не столько зловещее, сколько полное осмысления. — Я думал об этом ещё в Хайгардене. Кажется, в семи королевствах для меня слишком жарко, — рассмеялся он, поднимая стакан. Никто на спешил разделить его весёлость. — Бросай это, парень. Забудь про Ночной Дозор и иди лучше танцевать, — снисходительно посмотрел на него Роберт. Глаза Бенджена вспыхнули гневом. Лианна предупредительно ткнула жениха в бок. — Ну, хотя бы на этот вечер. — Лорд Роберт прав, — вмешался Хоуленд. — Тебе предстоит оказаться на Стене, это верно — раз уж ты так решил. Но это всё равно, что начать новую жизнь, а для этого нужно закончить все дела в старой. Поэтому… не торопись. Бен смотрел на них, как ребенок, которому не дают желанную игрушку, но, взглянув на Лианну и Неда, он решил, что на сегодня ссор достаточно, и натянуто улыбнулся. — Ладно, — кивнул он. — Ты чертовски прав, лорд Рид, мы же ещё не отомстили за тебя и твою честь! — сказал мальчишка и рассмеялся, глядя на мученическую гримасу, появившуюся на лице Хоуленда. Роберт всё же смог увести Лианну на танец, следом за ним об этой чести попросил лорд Рид, а затем и старшие сыновья Мейса Тирелла (не без участия Бенджена и леди Оленны). Хмурое настроение девушки развеялось уже на втором такте музыки, и вскоре почти все в зале забыли об инциденте с крысой. Забавно, что даже Бес не спешил складывать об этом какую-то едкую и обидную небылицу; хотя, наверное, его не столько впечатляла смелость и красота леди Старк, сколько её грозные братья. Северян никогда нельзя было понять, а карлики меньше всего любили призывать на свою голову ледяной шторм. Нед сидел на своём месте и хмуро наблюдал за всеобщим весельем. Когда ночь стала близиться к своему концу, а третий стакан вина оказался опустошён, юноша вдруг понял, что все эти танцы и улыбки больше напоминают размалёванную картину, в которой не было ни чувства, ни мысли: только обман и желание потешить тщеславие каждого из присутствующих. Насколько далеким и неприветливым этот мир казался Неду, и больше всего он беспокоился о Лианне, которая под руку с Робертом окуналась в этот водоворот с головой и выныривала со звонким смехом. Если бы в его власти было остановить это… мысли в голове начинали путаться, и на место задумчивости приходил гнев, сомнение, желание уйти мешалось с желанием досмотреть это представление до конца. Юноша не сомневался, что в лучах рассвета все эти люди превратятся в существ из сказок Старой Нэн; но ещё трезвая часть его рассудка, которая не могла задремать ни в самую тёмную, ни в самую пьяную ночь, качала своей змеиной головой: «Всё будет хуже, Эддард Старк, свет солнца не изменит их; и днём, и ночью вы будете окружены лицемерными и тщеславными придворными». Нед тряс головой, пытаясь отогнать морок, но ничего не помогало, и звуки музыки казались ему какофонией, а лица людей — кривыми масками. Из этого месива форм и красок вынырнул стакан с прохладной водой, который Нед выхватил из чьей-то руки и принялся жадно пить, чувствуя, как постепенно к нему возвращается ясность рассудка. Он пришёл в себя достаточно, чтоб взглянуть поверх стакана и, столкнувшись взглядом с прекрасными пурпурными глазами, понял, что вода из рта и стакана льётся ему на штаны. Эшара Дейн при виде такого зрелища поспешила к юному лорду и схватила его за плечо: — Лорд Старк, с Вами всё в порядке? Вам нужно на воздух? — её маленькие белые ладони вцепились в его руку, и она наваливалась всем своим хрупким телом, пытаясь поднять юношу. Нед поражённо смотрел на это, видя всю сцену как будто со стороны, каждую секунду клеймя себя идиотом и не пытаясь что-либо изменить, потому что ему казалось — вот-вот, и он сгорит на месте. Позади леди Дейн откровенно ржал Бран. — Миледи, оставьте его, он просто задумался, — выдавил юноша, держась за рёбра. — Нед! Приходи в себя, ты нам нужен! — Лорд Старк, — снова позвала Эшара, и её голос показался чем-то неземным. Всему виной был алкоголь, это точно, говорил себе Нед, алкоголь и весна на дне пурпурных глаз леди Дейн. До этой самой минуты Эддард Старк считал, что поэты от нечего делать приукрашивают это странное состояние бабочек, пробивших диафрагму и из живота перекочевавших в голову. — Я Вас слушаю, — встрепенулся юноша, в душе желая сказать «зайдите позже, его нет дома». — Слава богам, — вздохнула фрейлина. — Простите за беспокойство, я хотела передать леди Старк, что Её Высочество будет рада пригласить Вашу сестру на чай в своём шатре послезавтра. Вам не составит труда напомнить ей? — Конечно, — ответил Нед, тем временем думая, не выглядит ли он полнейшим истуканом со своей чрезвычайно прямой спиной. — Я буду рад передать ей Ваши слова, леди Дейн. А Вы… — «не хотели бы потанцевать», слова застряли у него в горле, и вместо них Эддард выжал из себя только, — Вы не обращались к моей сестре напрямую? — Я нигде не могу её найти, прошу меня простить, если я… — Ничего страшного, — поспешил успокоить её Нед, хотя в голосе девушки не было ни вины, ни волнения. Только ослепительная, первозданная красота. — Я поищу Лианну, — ответил Брандон. — Леди Дейн, — он взял девушку за руку и запечатлел поцелуй на тыльной стороне её ладони так легко, словно этот жест для него был естественным, сродни дыханию, — не окажете ли Вы честь северу, подарив один танец моему брату? — Я… — она явно ждала другого приглашения, — конечно, лорд Старк. Это честь для меня. С этими словами девушка повернулась к Неду и протянула ему руку. Эддард послал брату испепеляющий взгляд, но Бран точно не обратил внимания, и с чувством выполненного долга отправился прочь в поисках сестры. Нед почти беспомощно взглянул на леди Дейн, ожидавшую приглашения, влепил себе мысленную пощёчину, и, подобрав своё самообладание, смелость и морду кирпичом, протянул юной леди руку. Она танцевала, почти невесомо паря над полом, и руки партнера, казалось, нужны были ей только чтобы не улететь в небо. Эддард осторожно держал её, понимая, что двигается неуклюже, и за каждый свой шаг ему хотелось извиниться, но один взгляд на леди Эшару заставлял слова застревать в горле. Ему много раз хотелось заговорить с ней, спросить её мнение о турнире и гостях, но все эти темы по той или иной причине казались ему неподходящими, и юноша только клацал зубами, перекрывая словам путь наружу. Каждый лязг челюстей долетал до леди Эшары, и сперва она даже пугалась, а затем, точно поняв причину беспокойства юноши, улыбалась ему мягко и приветливо. В какой-то момент она склонила голову к нему ближе и тихо произнесла: — Вы не даёте мне забыть, что я танцую с лютоволком, лорд Старк. — Я… надеюсь, это Вас не сильно беспокоит. — Конечно, нет, — улыбнулась она, и в этот момент Неду показалась, что у него с плеч свалилась целая скала, погребая под обломками все сомнения. … Лианна обнаружилась в компании Бена в дальнем конце зала, где было уже не так шумно, а вусмерть пьяные рыцари уже едва ворочали языками и не обращали внимания на тех, кто оказывался рядом. Брат с сестрой оживлённо разговаривали, но не забывали поглядывать по сторонам. Заметив Брана, оба смолкли и вопросительно уставились на брата. — Чего тебе? — хмуро спросил Бен, за что тут же получил щипок от сестры. — Ты нашёл Кейтлин? — поинтересовалась Лианна с неподдельным любопытством. — Я нашёл её отца, старый Хостер сказал, что в связи с присутствием на турнире лорда Бейлиша, он решил оставить Кэтлин в Риверране. — Мудрое решение, учитывая, что произошло в прошлый раз, — пожала плечами девушка. — Хотя, мне хотелось бы пообщаться с ней. — Успеется, сестрица, — подмигнул ей Бран. — Может, завтра я проиграю в поединках и быстро съезжу в Риверран, чтоб повидаться с невестой, кто знает? — вздохнул он. — Что вы тут делаете, кстати? — Разговариваем, — невозмутимо ответила Лианна. — Что-то не так? — Ну… — нахмурился Бран, пытаясь разглядеть что-то за спокойствием сестры и красноречивой хмуростью брата. — Не спалите тут ничего, хорошо? — Конечно, — улыбнулась Лианна и, когда Бран отошёл на безопасное расстояние, обернулась к Бену с гневным шипением. — Тебе нельзя участвовать в собственных доспехах! — Почему?! — отвечал ей громким шёпотом Бен. — Потому что ты собираешься защищать честь лорда Рида, а не похваляться тем, как ты выбиваешь из седла мужиков, которые в два раза больше тебя. Пойми это и умерь собственный эгоизм, братец! — Хорошо, допустим, ты права. Тогда по какому волшебству мне сотворить за ночь доспехи? — спросил младший Старк, гневно сверкая глазами. — В оружейных мастерских наверняка что-то осталось, — пожала плечами Лианна. — Нужно пробраться туда как можно скорее и, может, успеем закончить до рассвета. Бен смотрел на неё, как на сумасшедшую, но одновременно с этим на его губах заиграла азартная улыбка. — А где мне прятать доспехи? — В Богороще. Туда вряд ли кто-то зайдёт кроме северян, — ответила Лианна, довольная собственной находчивостью. — Ты всё спланировала заранее? — Нет, — брат и сестра рассмеялись от предвкушения. Было решено отправиться к мастерским незамедлительно и добыть всё, что удастся. Не то, чтобы Лианна уговаривала Бена участвовать в турнире, скорее, она направила его мысли в нужное русло — юношу вся эта игра с безымянным рыцарем ужасно привлекала. Они вернулись к своему столу, чтоб взять немного еды с собой, как вдруг сквозь визгливые постанывания струн, извлекаемые пьяненькими музыкантами, раздались мягкие переливы арфы, заставившие всех замереть и прислушаться. Кронпринц Рейгар стоял посреди зала с арфой, крепившейся к плечу с помощью толстых ремней — инструмент был тяжёлым, но принц, казалось, совершенно не чувствовал этого веса. Прикрыв глаза, он перебирал пальцами струны, заставляя музыку литься, заполняя собой помещение и принося с собой покой, как мягкий бриз в удушливую ночь. А затем он запел; слова были на языке Валирии, но достаточно было слышать переливы голоса принца, дрожь страсти и звонкие ноты отчаяния, чтобы дыхание перехватывало от чистого восхищения. Песня пронзала гостей насквозь, оставляя после себя продолжительные отзвуки где-то в душе; она стирала все мысли, оставляя вместо них эмоции, каким человеческий язык не мог придумать названия: ярость, грусть, радость, восторг, отчаяние — всё смешалось, как под властью чар. Лианна не сразу поняла, что плачет. Взгляд ясных пурпурных глаз принца вернул её к реальности. Рейгар заглядывал в глаза каждому, точно проверяя, насколько его песня поразила гостей. Тишина висела ещё несколько секунд, давая отголоскам мелодии раствориться под сводами чертога, а затем зал взорвался аплодисментами. — Что это, миледи? — насмешливо произнёс стоявший рядом Бен, не столько желавший задеть сестру, сколько поторопить её. — Неужели тебя впечатлила слезливая песня про любовь? Только не бросайся Его Высочеству в ноги, как Серсея, и… — в следующую секунду содержимое стакана вина оказалось на голове юного Старка. Порывистыми движениями Лианна впихнула ему в руки несколько лепёшек и яблоко и толкнула в плечо. — Шевелись, и ни слова больше, иначе всё будешь делать сам, — резко проговорила она и принялась толкать брата к выходу, пока остальные гости восторженно дарили принцу свои овации. Уже стоя в дверях, Лианна обернулась, чтоб поискать глазами братьев: Нед и Бран стояли чуть ли не в первых рядах и совершенно не обратили внимание на то, что младшие куда-то смылись. На секунду Лианна перевела взгляд на принца, и увидела, что он смотрит прямо на неё. Ошибки быть не могло, пурпурные глаза застыли на ней, и девушка ощутила почти животный страх, желание скрыться, как будто её могли осудить в чём-то. Она отвернулась и, прошмыгнув за дверь, с грохотом закрыла её за собой.***
— Ладно, допустим, — сказал Бен, стоя под чардревом в доспехе, при виде которого на глаза наворачивались слёзы, а руки сами по себе складывались в молитвенный жест. Они успели обойти все мастерские и несколько раз сцепиться со сторожевыми собаками, большую часть которых задобрили лепёшки, вынесенные из зала. Куш с таких налётов оказался внушительным — брат и сестра смогли собрать полный доспех и ремнями закрепили его на Бенджене. Нагрудник и шлем были из стали, один наруч — пластинчатый, другой — из дублёной кожи, и так далее. Всю амуницию они выкрасили серой и белой краской, чтоб мастера не сразу смогли узнать пропавшие из своих мастерских предметы. Оставалась эмблема. Бен отказывался брать чьё-то имя, вроде Джона Бесстрашного или чего-то ещё в таком роде. Ему хотелось прозвище, которое осталось бы в памяти других, а имя, говорил он, быстро забудется, или найдётся тёзка, или извратят как-нибудь. Лианна сонно сидела на лужайке, дожёвывая яблоко, и рассматривала получившееся из брата позорище. Они оба изрядно потрудились: Лианна порхала вокруг Бена, чтобы закрепить доспехи на нём, а брат давал указания и исправлял ошибки. Потом они по мере сил красили доспехи прямо на юноше, чтоб не тратить время, и теперь в предрассветный час они вкушали плоды своих трудов. — Я не знаю, Бен, честно, — устало помотала головой девушка, силясь держать веки открытыми. — Рыцарь Чардрева? — произнесла она, вперившись взглядом в белую кору. Бенджен обернулся и вопросительно уставился на суровый лик, выступавший из ствола. — Ты думаешь, это хорошая идея? Кажется, ему не очень нравится, — пожал плечами юноша. — А мне кажется, идея неплохая. Если тебе придётся сойтись с кем-то вроде Горы, то кроме богов тебе вряд ли кто-то поможет, — пробормотала она и устало распласталась на лужайке перед древом. — Повесели богов и, может, наша шутка удастся. — Рыцарь шут богов… Рыцарь Смеха… А как тебе Рыцарь Смеющегося Древа? — спросил он, но, обернувшись, увидел, что Лианна спит, свернувшись калачиком на траве. Бен неуклюже проковылял к сестре и укрыл её плащом, решив не тревожить её сон; благо, весенние ночи на юге были тёплыми. Оставив Лианну спать, он сел в корнях древа и принялся рисовать эмблему на щите. Дерево получилось кривоватым, ничуть не похожим на все эти выверенные с филигранной точностью гербы даже самых безызвестных рыцарей, а улыбка была просто растёкшимся красным росчерком, но Бен довольно улыбался, глядя на дело рук своих. Адреналин бушевал в крови, а живот сводило судорогой от предвкушения первого дня турнира. Бен ещё раз взглянул на Лианну и прикрыл глаза, в надежде успеть выспаться за пару часов до рассвета.