Начало чудесного...

Кёко дёрнулась от неожиданности. Её изящное личико повернулось на звук голоса, который она могла бы узнать из тысячи. – Я люблю вас, Могами-сан, – повторил актёр, осторожно приближаясь к девушке. Могами повернулась к Тсуруге в пол-оборота, освобождая плечи от рук президента. – Любите? – голос девушки предательски дрогнул. – Вы считаете, что я поверю вашим словам? – сердце обоих мужчин в кабинете сжалось. – Разве жизнь не научила вас простой истине – доверять поступкам, а не словам. Вы не любите и не бережёте никого, кроме Куона Хизури, который спрятался за маской идеального Тсуруги Рена, – слова девушки ударили по сердцу актёра, словно тысячи ножей. – Могами-сан… – Рен задыхался, а Кёко безжалостно вонзила нож и в своё сердечко. – Я благодарна, что такие люди как вы, как Шотаро были в моей жизни. Вы сделали меня сильнее, укрепив в мысли, что никому нельзя доверять и… никому нельзя открывать своё сердце. Потому что именно люди, которых искренне любишь, рвут твою душу на мелкие кусочки, когда ты этого меньше всего ждёшь! – глаза девушки блестели от невыплаканных слез. – Могами-кун, – хотел вмешаться президент, – я думаю… – Могами-сан, – в глазах актёра читался настоящий страх, – пожалуйста… – рука Рена непроизвольно потянулась к девушке, но она отпрянула, не позволив прикоснуться к себе. – Я благодарна вам за вашу заботу обо мне как о кохай, Тсуруга-сан, – девушка учтиво поклонилась. – Президент Такарада, прошу меня извинить, у меня сегодня прослушивание, я обещала Яширо-сану не опаздывать, – поклонившись мужчине, девушка поспешила поскорее уйти, чтобы никто не смог увидеть слёз, того и гляди грозящих побежать ручьями по её худенькому личику. Оставшись наедине с актёром, Лори Такарада тихо сказал: – Что молчишь, Куон? – молодой человек поднял потемневший от боли взгляд на президента. – Я… потерял… её… – дрожащим голосом едва слышно произнёс актёр, обессиленно облокотившись на стол. – Ты – дурак! – спокойно сказал мужчина, отворачиваясь и подходя к огромному панорамному окну. – Что? – непонимающе переспросил Тсуруга. – Я говорю, что ты – дурак! – президент повернулся к горе-влюблённому, и смотрел ему прямо в глаза. – Из всего, что сейчас сказала Могами-кун, ты услышал только то, что ваши отношения теперь только рабочие, но не услышал самого главного! – Я не понимаю! – крикнул растерянный актёр. – Конечно, не понимаешь, – устало подойдя к мини-бару и наливая стакан виски, сказал Такарада и вздохнул. – Могами-кун, она… когда она говорила, что никому нельзя открывать своё сердце, чтобы потом не было больно… – попытался он объяснить, как несмышлёному ребёнку. – Фува… – зло зашипел актёр. – Да нет, Куон, она про тебя говорила, – сев в широкое кресло, горько сообщил ему Такарада. – Уж я-то знаю, как тяжело было Могами-кун принять свои чувства к тебе. Для человека, который поклялся никогда больше не любить, это было очень сложно… – он сделал глоток виски. – Я же предупреждал тебя! Столько раз! – отчаянно сказал Такарада. – Она не такая, как все, и ход её мыслей… он нелогичен! Актёр ошарашенно смотрел на президента. – Любит? Она…? Меня…? – неверяще спрашивал Тсуруга, с трудом произнося каждое слово. – Можешь даже не сомневаться. Да вот только теперь… – Такарада снова вздохнул и, сделав большой глоток «успокоительного», поморщился от одной мысли об израненном сердце девушки. – Я… Как думаете, я могу что-то исправить? – с отчаянной надеждой спросил Рен, опускаясь на диван напротив Лори, и смотря тому прямо в глаза. – Исправить можно всё, кроме смерти… Но будет очень сложно… – с сожалением произнёс Такарада, прекрасно осознавая реальность. Последний квартал до места проведения кастинга девушка практически бежала. Ощущение пустоты и нестерпимая душевная боль, не давали ей возможности успокоиться. Не позволяя себе проявление слабости на людях, сердце её всё же обливалось горькими слезами обиды и разочарования. – Кёко-чан, слава Богу, ты не опоздала! – радостно поприветствовал актрису Яширо, поправляя очки. – Ты что, бежала? – подозрительно посмотрел он на бледную подопечную. – Простите, Яширо-сан, – виновато пробормотала девушка, пытаясь восстановить дыхание. – Что… Что случилось? – спросил обеспокоенный менеджер, всматриваясь в полные тоски глаза. – Кёко-чан, что произошло? – Яширо почувствовал неладное. – Ничего, – стараясь быть спокойной, проговорила актриса. – Ложь! Кого ты пытаешься обмануть? – сурово посмотрев на Могами, спросил мужчина. – Себя, – тихо прошептала девушка, обхватывая плечи. – Он всё-таки сказал… – выдохнув, больше подтвердил, чем спросил, менеджер. – Я не хочу говорить о Тсуруге-сане! – отрезала актриса, беря себя в руки. – Что…?