Чем меньше слов, тем больше будет чувства... © Уильям Шекспир
***
Шел небольшой дождь. Сказать точнее – моросил. Я шла одна после школы, медленно перебирая ногами, растягивая удовольствие. Никто не мешал слушать эту прекрасную мелодию. Запах дождя, как обычно, прекрасен. Было бы намного приятнее идти без зонта и ощутить мелкие холодные капельки, но мочить форму совсем не хотелось. Сегодня был обычный осенний день, хотя и довольно тихий. На последний урок причина всех моих проблем: мой сосед с права – не явилась. Толи из-за скуки, толи из-за внезапно появившихся проблем у него самого. Утро и следовавший следом день были наполнены еле уловимой ноткой ностальгии. Честно говоря, без него было даже немного скучно.Тебя действительно не хватало
Отправив последний шарик такояки в рот, я заметила школьную сумку, лежащую у стены, что находилась через дорогу, напротив подворотни. Ее содержимое было частично разбросано вокруг.С тобой же всё в порядке?
Проиграв в голове всевозможные варианты причин, по которым сумка оказалась в таком положении, пришла к выводу, что ее хозяин находится в самой подворотне. – Тебе торопиться некуда, – говорила я про себя, как бы обращаясь к владельцу, – а вот тетради и учебники могут совсем вымокнуть. Прочитав имя на тетради, я лишь подтвердила свои догадки. Положила последний учебник на место и направилась на встречу к своей любимой проблеме. Идти пришлось недолго. Благо, что машин не было на дороге, которая разделяла улицу. Я быстро перешла её и оказалась в нужном месте. Я подошла к владельцу сумки. Он сидел на мокром асфальте, облокотившись на стену и подперев голову коленями. По его виду было всё понятно без слов. Дрался. Причем он давно сидит в таком положении. Черный пиджак уже весь промок, хотя при таком дожде достичь этого меньше, чем за полчаса – невозможно. Чуть склоняюсь к нему и закрываю его своим прозрачным зонтом. Проходит пару минут, и он замечает изменения. Наконец поднимает голову и встречается с моими, как обычно, осуждающим взглядом. – Никогда бы не подумала, что ты носишь с собой учебники, Акабанэ. Он как-то виновато склоняет голову и прячет пальцы в волосы, будто бы пытаясь спрятать ссадины. Я же сажусь на корточки, опустив зонт на голову одноклассника, и заставляю его снова поднять голову, потянув за алые волосы. А вот заставить Акабанэ сидеть ровно вышло не с первого раза: то он снова уткнется в колени, то отвернется в другую сторону. Он оправдывает свое прозвище, данное мной – Проблема. Когда он всё таки соизволил сесть, как я от него требовала, мне удалось рассмотреть все ссадины на его лице. Снова встретились взглядами. – Ты же обещал больше не драться по пустякам. – Это было необходимо. – Лжец. Ты ж просто сорвался. Он отводит взгляд, дабы закончить этот немой бессмысленный диалог. Я обхватываю его лицо ладонями и принимаюсь ждать, когда он вновь посмотрит на меня. Нет, мне не нужно доказывать правоту, играя в гляделки, мы это и без того понимаем. Бывают моменты, когда очень хочется просто смотреть в глаза. В его глаза. Они ведь такие красивые, будто обе зари слились в одной паре глаз. Когда ему в голову взбредёт какая-нибудь идея, они запылают, словно утренняя зорька. А если потерпит неудачу – затухают, словно закат.Это уже становится зависимостью
– Пойдем домой. Я встаю и забираю зонтик. Немного подождав, мой немой тоже поднимается и забирает свою сумку. Шли мы молча; пусть и не долго, но из-за нависшей тягостной тишины двадцатиминутная прогулка домой показался вечностью. И вот он наконец прерывает эту пытку. – На последнем уроке Бич-сенсей опять не было? – Несмотря на то, что последний был урок иностранного языка, Ирина так и не пришла, – спокойно ответила я, – Её уже второй день нет. – Зная тебя, всё равно задаюсь вопросом: почему ты называешь её просто по имени. Я вопросительно на него посмотрела. Почему? Разве нужно обращаться к ней вежливо? И пусть она старше, для меня она не авторитет. – Я не считаю её кем-то близким или важным, Акабанэ, – продолжила я после минутного молчания, улыбаясь, от осознания того, что ему всё ещё важно это мнимое различие в прозвищах, – Однако к ней я так же не имею ни капли уважения. Вот и всего-то. – То есть я тебе не близок и не важен, но ты меня очень сильно уважаешь. – Считаешь, что я могу уважать тряпку, которая даже за свои поступки ответить не может? – Это с чего я тряпка? – Может сходим завтра куда-нибудь? – Не отвечай вопросом на вопрос, – выдержав минутную паузу, он продолжил, – Куда и во сколько? Я залилась звонким смехом. В моей голове возник образ Акабанэ с собачьими ушами и хвостом, которым он вилял словно щенок, услышавший вопрос «Кто тут у нас хороший мальчик». Правда, это картина маслом, не меньше. – Я сказал что-то смешное? – Ты независим, горд собою. На всё плюёшь. А я скажу: «Пойдем со мною», и ты пойдёшь. – Это сказал Шекспир? – он, прищурившись, с недоверием и с неким раздражением посмотрел на меня. – Нет, но к тебе эти слова очень подходят. Я потянула его за щеку и снова засмеялась. Хотела задать ему риторический вопрос про хорошего мальчика, однако таким его назвать трудно. Карма сказал что-то невнятное, но кажется, что была просьба прекратить мучать его. Вместо этого я схватила его за вторую щеку и начала растягивать их в разные стороны, пока он не стал смеяться вместе со мной. Не знаю, что думали проходящие мимо нас люди, наблюдая за этим, да это и не было важным. Просто в этот момент захотелось включить ребенка, что был запрятан глубоко и, как можно заметить, надолго десять лет тому назад.