Я думаю о красоте твоей, О том, что ей придется отцвести, Как всем цветам лесов, лугов, полей, Где новое готовится расти. © Уильям Шекспир
***
Длинный коридор. Топот, разносящийся по всему этажу. Учащённое дыхание и мольбы о помощи. – И так… - протянула девочка, прогулочной походкой шедшая за мужчиной. Она держала в руках несколько листов с напечатанным текстом и бегло читала, изредка поглядывая на мужчину, – Сегодня учитель. Не люблю учителей, вы скучные. Вечно чему-то пытаетесь научить, ничего не зная… Белокурая завернула за угол, продолжая следовать за жертвой. Свернув листы, она убрала их в небольшую сумку, висящую через её плечо, и перешла на бег. Преследовать пришлось недолго. Учитель был хоть и молодой, но с детской выносливостью ему было невозможно соревноваться. С выносливостью этой девочки, по крайней мере Почти достигнув мужчину, беловолосая резко остановилась. – Точно, это ведь школа… – она рассеяно покачала головой, – по школьным коридорам бегать запрещено. Девочка подошла к окну, вдоль которого они с учителем бежали. Замахнувшись, она ударила по стеклу. Звук трескающегося стекла разнёсся по коридору. Осколки, летящие во внутренний двор школы, коснувшись асфальта, раскололись ещё на более мелкие. По все ещё сжатому кулачку девочки стекали тонкие струйки крови. Почему она это сделала, не в силах понять даже она сама, хотя может оправдаться тем, что это самый быстрый (на данный момент) способ вызвать кровотечение. Секунда. Выстрел. За ним грохот, приследуемый криком. – Вы вроде учитель, а правил не соблюдаете, – девочка вздохнула, подходя к истекающеиу кровью учителю, – Ненавижу несоблюдающих правил. Белокурая наступает на голову учителя и начинает втаптывать его в пол. Однако с ее весом это не особо получается. Со стороны напоминает, как тушат окурок носком о землю. – Да что ты за монстр такой?! Учитель хватает девочку за ногу и отпихивает в сторону. Приглушённый удар о стену. Она не любила, когда ее называли монстром. Эти слова напоминали ей о прошлой жизне.Это уже закрытая книга
Звук капающей крови и стон, вызванный болью, нарушали тишину, нависшую между жертвой и убийцей. – Как движется к земле морской прибой, – девочка говорила тихо, однако учителю было отчётливо слышно каждое сказанное ей слово, – Так и ряды бессчетные минут, Сменяя предыдущие собой, Поочередно к вечности бегут... – Шекспир?.. Она медленно подошла к лежащему на полу мужчине. В его глазах читался страх и… призрение? – Необычное сочетание, не так ли? – так же тихо проговорила девочка, – Часто вижу призрение к таким, как я, за нашу судьбу. И часто вижу страх перед нашей силой. – Я вовсе не боюсь тебя!!! – прокричал на все здание мужчина и попытался встать, но из-за раны в ноге это бы удалось с трудом. Кровь с костяшек по пальчикам белокурой начала стекать всё стремительнее, пока в ее ладони не появился клинок, того же алого цвета, что ее глаза. – Больше всего я ненавижу лжецов, – она вонзила клинок. Снова крик. Снова мольбы о помощи. Девочка нанесла ещё удар. И ещё один. Ещё и ещё. Пока ее жертва не перестала кряхтеть.Я не монстр
Беловолосая вытащила из сумки небольшую открытку и поставила рядом с трупом. Затем пластырь. Вернув всю кровь в рану, она заметила, что на косточках кожа разодрана и пластырем здесь не поможешь. В этот момент за ее спиной раздался грохот. Девочка развернулась и заметила лежащий огнетушитель. Видимо его кто-то уронил. – Выходи – бесцеремонно приказала та, смяв пластырь и убрав в карман. Из-за угла вышел мальчик, на вид того же возраста, что и девочка. Она осмотрела его. Ничего примечательного не обнаружила. Хотя нет, было кое-что привлекающее внимание и врезающееся в память. – Почему не убежал? Ты же понимаешь, что я тебя убью? Казалось бы, очевидные действия для ребенка, что только увидел, мало того убийство, так ещё и человека, что может управлять своей кровью, пусть и его ровесника. – Меня не за что убивать, я ничего не сделал, – он поднял руки, показывая, что полностью чист и невинен. Девочка задумалась. Либо у ее собеседника отсутствует инстинкт самосохранения, либо мозг. «Какая разница сделал или нет? Ты лишь ненужный свидетель, которых убирают.» тихо ответила она и начала приближаться к мальчику. – Я всего лишь ребенок. А детям принято не верить. От подобной очевидности слова встали поперёк горла. Белокурая, уже стоя вплотную к сверстнику, смотрела ему в глаза, надеясь, что он опомнится и побежит куда глаза глядят. Но он продолжал спокойно стоять и изучать ее глаза, будто хотел запомнить каждый миллиметр, или же разглядеть ее душу. – Ты вроде хотела заклеить рану на руке, – мальчик нарушил тишину, – Ты можешь сделать это в лазарете. Он на первом этаже. – Ты учишься в этой школе? – Да. А позади тебя лежит мой учитель. – Это уже просто кусок мяса. А раньше он был лишь педофилом, пристающим к младшеклассницам. Белокурая направилась в сторону лазарета.Что ты вообще здесь забыл?
– Слушай, – нагнав ее, не унимался мальчик, – у тебя ведь ведущая рука правая, верно? Как ты ее собралась бинтовать, если левая рука не рабочая? – С чего ты взял, что она не рабочая? – обладательница алых глаз чуть повернулась к сверстнику, остановившись и встав перед ним, – И вообще, что за «ведущая рука»? Если хотел спросить, правша ли я, так бы и спросил. По голосу было понятно, что она раздражена. И верно. Если каждый день при виде силы девочки, от нее убегали и диким воплем, то другой реакции от нее можно было и не ждать. Ей виделась в поведении собеседника насмешка. Нежидав такой реакции от девочки, что не выдала ни единой эмоции, пока преследовала человека и даже пока убивала его, мальчик опешил.«Я ей просто предложил помощь, а она кричит на всю школу… » – Чего завис? Словарный запас кончился? – она и сама не заметила, как перешла на грубость. – Просто обдумываю, как можно быть такой странной. – Ты мне ещё и хамить вздумал? В каком месте я странная? – девочка чуть повысила тон. – Ну, ты только что убила человека, просто так разбила окно, а ещё у тебя неестественные белые волосы и красные глаза. «Это он мне о странностях говорит?», подумала белокурая, но ничего не сказала. Она лишь посмотрела в разбитое окно, и ей в глаза тут же ударил лунный свет. Предположив, что тема о странностях может быть больной для собеседницы, мальчик умолк. – Ты ведь действительно находишь мой внешний вид и поведение странным, – спустя несколько минут молчания сказала девочка, – Однако ты не считаешь меня странной за кровь. Почему? – Почему? Ну, сложный вопрос… – он почесал затылок, задумавшись, – Может потому что это лишь кровь такая. То есть… то что вы можете управлять кровью - это просто ваша особенность или типо того.Наивный
– Можно вопрос? – Ты уже задавал кучу вопросов и теперь интересуешься, можно ли их задавать? – Не кучу!!! – Задавай уже, – пытаясь вернуть хладнокровие, она сделала глубокий вдох. – Как твоё имя? – Что значит имя? Роза будет пахнуть розой, хоть розой назови ее, хоть нет. – Мне просто интересно твоё имя. – У меня нет имени.У этой книги ещё нет названия
– Тогда ты будешь Офелией! – ни секунды не думая, почти прокричал мальчик, будто задал вопрос, только для того, чтобы сказать эту фразу. – Почему Офелия? Считаешь, что я проживу не долго?* – Не, не, не! – сразу же принялся махать руками мальчик, – Я недавно с семьёй ходил в театр, и запомнил имя героини пьесы. Раз у тебя нет имени, то называйся Офелий. «Видимо он даже не понял смысла пьесы, раз раздает на право и на лево имена таких героев» она закатила глаза, но кивнула в знак согласия и взглянула на мальчика, выжидая чего-то. – Это… – он нервно забегал глазами по коридору, – теперь я должен представиться, да? – белокурая кивнула, – Мое имя sĤ1ñæ¼ųė. – Не красиво. – Что? – Не нравится мне твоё имя, – поймав на себе немного обиженный взгляд, она попыталась оправдаться, – Зато честно. Я никогда не вру тем, кто говорит мне правду, а правду я знаю всегда.***
Девушка резко подскочила с кровати, из-за чего кот, спавший на ней, спрыгнул и направился искать новое место для сна. – Какое же... твоё имя?..Почему я не могу вспомнить имя человека, что был честнее всех со мной?