Берсерк

Они бежали до глубокой ночи и, только оказавшись на своей территории, вздохнули свободней. Джаред все равно опасался погони. Если бы тигры просто забрали своих омег, он так не переживал, но с ними бежали омеги-ягуары, и Джареду еще предстояло выяснить, почему именно. Он, конечно, тоже хорош — похитил чужого омегу, но с другой стороны, этот омега не был повязан с альфой, а значит, имел полное право идти куда захочет. Вся компания расположились у первого же источника, тяжело дыша от стремительного бега. Кто-то лакал воду в своей кошачьей форме, кто-то уже обратился в человека и жадно пил, набирая полные ладони, проливая прохладную воду на грудь и шею. Постепенно все разлеглись кругом, в центре которого оказался Джаред с сидевшим рядом Дженсеном, уже натянувшим штаны, и его сестрой. Джаред искоса взглянул на Дженсена, ему казалось, если он станет смотреть на него прямо, то онемеет и отупеет, хорошо, если дышать не перестанет. Он уже дышал с трудом, потому что с каждым вздохом чувствовал нежный, невероятно притягательный запах Дженсена. Джаред посмотрел по сторонам, глянул на Рауда и Колльбьерна, оставшихся тиграми, чтобы проще было охранять стоянку — и зрение, и обоняние в животной форме в разы лучше, на голых, как он сам, Варди и Галмара, на которых с интересом поглядывали незнакомые омеги. Поляну окружали деревья, заросшие внизу зеленым мхом и уходившие неохватными стволами высоко в небо. — Рассказывайте, — в спокойном голосе Джареда звучал отчетливый приказ. Варди и Галмар переглянулись. — Все получилось неожиданно просто и легко, — начал Варди на правах ближайшего друга Джареда. — Мы разбрелись между домами, чтобы найти наших омег. — При этих словах омеги горделиво приосанились, вон как их альфы кинулись разыскивать, да еще с самим вожаком во главе. — Но скоро снова собрались вместе возле темпола. Чувствовалось, что омеги там, но лезть в чужой темпол — искушать удачу и гневить богов. К тому же у входа торчал альфа, видимо, охранял. Мы столпились сзади темпола и придумывали, как нам отвлечь альфу и выманить наших омег. Галмар кивнул, Рауд и Колльбьерн поворачивали уши, прислушиваясь то к рассказу Варди, то к лесу вокруг. — Неожиданно мы услышали, что ставень, закрывающий боковое окно, тихонько открылся, — продолжил Варди. — Я прокрался туда и увидел шептуна, бету, машущую мне из окна. Джаред представлял изумление Варди. — Она прошептала, что отвлечет альфу у входа, чтобы он не заметил шум, а наши омеги сейчас вылезут из окна. Мы должны будем их забрать и ждать тут же, позади темпола. Принять наших омег — это с удовольствием, но ждать… Зачем? Вдруг это ловушка, чтобы поймать нас? Омегам ничего не сделают, а нас наверняка убьют. Мы хотели уйти, как только наши омеги выбрались из темпола, но Галмар воспротивился, сказал, чтобы мы двигались обратно, а он подождет и потом догонит. Галмар кивнул, мол, так и было, и продолжил вместо Варди. — Я затаился в кустах и ждал, готовый в любой момент удирать, но вскоре услышал в приоткрытое окно шум из темпола. Шептун вернулась и поскребла в раму. Я подкрался ближе, и она прошептала, что сейчас ко мне вылезут из окна несколько омег, которых я должен забрать с собой. Я растерялся, не понимая, что за омеги и зачем их забирать. Все наши-то уже у нас. Тут как раз начали выбираться из окна они, — Варди кивнул в сторону омег-ягуаров. Те внимательно слушали рассказ Варди и теперь серьезно и немного испуганно уставились на Джареда, не понимая, почему все чужие альфы прислушиваются к нему, самому молодому. И почему от него веет такой подавляющей силой и угрозой. Это могло быть, только если он… Да нет, не может быть! Этот молодой альфа — вожак?.. Краем глаза Джаред заметил, как Дженсен завозился и развернулся лицом в его сторону, облокотившись на лежащего рядом ягуара, Маккензи. Джаред чувствовал его изучающий взгляд, и от него кровь приливала к щекам. Дженсен внимательно разглядывал своего похитителя, почти не слушая разговор. Ему и так было понятно, почему его соплеменники-омеги захотели найти приют в другом клане. Наблюдать за Джаредом было значительно интереснее. Во-первых, Джаред был очень высоким, Дженсен никогда раньше не видел такого высокого оборотня. Во-вторых, совершенно пропорционально сложен — широкие плечи, мускулистые руки и мощная грудь идеально соответствовали узким бедрам и длинным ногам. Образ грозного оборотня нарушало несоответствие тела, наполненного грубой мужской силой, буквально подавляющей всех, и совсем детского лица. Не то чтобы лицо принадлежало ребенку, нет. Оно было по-детски невинным, милым, с мягкими чертами и, конечно же, вполне соразмерным. Такое лицо могло принадлежать совсем юному оборотню, но никак не грозному альфе. Так и есть — юный. Этот альфа на самом деле был очень юным. — И кто же они такие? — внимательно посмотрел на незнакомых омег Джаред. Омеги стали наперебой представляться, но он остановил: — Успеем познакомиться. Сейчас меня интересует, почему вы увязались за нами. Вы же понимаете, что вас будут разыскивать. Зачем мне неприятности с вашим кланом? — Мы совершеннолетние, — дрожащим голосом начал рыжеволосый омежка, — и можем сами решать свою судьбу. — И что же вы нарешали? — хмыкнул Джаред. — Уйти из клана, — твердо сказал рыжий, и остальные одобрительно закивали. — И просим вас принять нас в свой клан. — Ого, — поднял брови Джаред. — Ладно, мы приведем вас к себе и там уже решим на общем совете, как с вами поступить. И увидев, что глаза омег начали наполняться слезами, добавил: — Эй, никто вас не бросит, в крайнем случае отведем вас в клан Ирбиса, там всех принимают. При этих словах Дженсен насторожился и почувствовал, как рядом завозилась Маккензи. А чем ежик не шутит, вдруг Джош обосновался там? — Джаред, теперь ты расскажи, кого привел с собой, — предложил, ухмыляясь, Варди. — Потом, — резко ответил Джаред и сурово посмотрел на своих омег: — Сейчас мы послушаем их. Так почему вы оказались у койота в заднице и попали в плен? — Мы пошли собирать ортилию, — захлопал длинными ресницами Алов, кокетливо глядя на Джареда. Тот нахмурился и отмахнулся: — Я не про ерунду с ортилией, а про то, как вы подошли чуть ли не к границе чужого клана. Почему вы посмели уйти так далеко без охраны из альф? — Но, Джаред, ортилия вовсе не ерунда! Зачастую она становится спасением для тех омег, которые не могут понести, — на прелестном личике Алова было написано искреннее возмущение. Джаред раздул ноздри — наглый омега проигнорировал главное в его вопросе, уцепившись за частности. Ладно, посмотрим… — И кто же из вас, свободных немеченых омег никак не может забеременеть, что отправился за ортилией чуть ли не в соседний клан, даже не подумав позвать с собой альф для охраны? — Я… — Алов покраснел и смущенно переглянулся с друзьями. — Ты-ы-ы? — в голосе Джареда звучало искреннее изумление. До Алова дошло, что он сказал. — Ой, нет, я не это имел в виду, — отказался он. — А что? — сурово уточнил Джаред и рыкнул: — Говори правду! Алов сжался, на глазах его заблестели слезы, хорошо видимые в свете луны. — Прости, Джаред, мы совсем не подумали, — заговорил дрожащим голосом другой омежка, Тинд. — Мы не ожидали, что так случится, не заметили, что зашли так далеко. И, Джаред, мы были на своей территории, это их альфы нарушили границу, — он искоса посмотрел на чужих омег. — Почему вы пошли сами? — Джаред уже утомился спрашивать одно и то же. — Не подумали, я же сказал. Мы случайно услышали, как шептуны в темполе обсуждали, чего не хватает и какие травы еще нужно запасти. В основном все можно собрать поблизости от поселения, только омег водяной растет на том берегу возле Черного леса, туда страшно идти, а ортилию можно найти в перелесье, если идти в сторону Ягуаров. — Омег? — страшным голосом уточнил Джаред. — Он же смертельно ядовитый! — Ну да, — согласился Тинд и зябко передернул плечами, — еще и Черный лес… Вот мы и выбрали ортилию. — Вас послали шептуны? — Нет-нет! — Тинд начал плакать, а за ним захлюпали остальные омеги. — Мы сами-и-и… Чужие смотрели на них с удивлением, как и Дженсен: нашли из-за чего слезы лить — вожак строго поговорил, вот уж беда! — Вы будете наказаны за своеволие, за то, что не только бездумно рисковали своей жизнью, но и жизнью альф, которые должны были вас спасать. — И как же ты нас накажешь? — спросил Алов, всхлипывая и глядя на Джареда блестящими от слез глазами, губки его призывно распахнулись. — Вы четверо до конца сезона охоты будете чистить все кишки и топить жир для колбасы на зиму. — Но это же до самых снегов! — ахнул Алов, вмиг утратив все кокетство. — Ты не можешь! — Не тебе указывать, что я могу или не могу, — холодно сверкнул глазами Джаред и припечатал: — Будет так, как я скажу. — Но шептуны… — Согласятся со мной. А теперь живо спать, я вас подниму задолго до рассвета. — Я есть хочу, — жалобно протянул Соти, третий из спасенных омег. — Дома поедите. Но один из омег-чужаков вытащил из небольшого свертка куски вяленого мяса и раздал сначала омегам, а потом, смущаясь и краснея, пошел обносить альф. Джаред отказался, а Дженсен взял и поблагодарил с улыбкой: — Спасибо, Аки. Маккензи же слизнула в один миг свою порцию, еще и пальцы Аки облизала. Джаред хмыкнул и обратился тигром — так спать значительно удобнее и теплее, да и слышимость сразу улучшается, не говоря про ночное зрение. Маккензи же наоборот обернулась в человека и теперь неспешно натягивала платье под тихий свист Варди. Джаред устроился за спиной Дженсена, а так как в животном виде он почти вдвое превышал себя в человеческом, то обернул собой не только его, но и Маккензи. Та сразу облокотилась на Джареда как на любимую подушку и притянула к себе Дженсена. Ему тоже пришлось опереться на Джареда, но отдыхать совсем не хотелось — хотелось убегать как можно скорее и как можно дальше. Они лежали, обнявшись с Маккензи, и тихо переговаривались. Джаред насторожил уши: все, что касалось Дженсена, очень его интересовало. — Почему наши сбежали? — едва слышно спросил Дженсен. — Морган вчера сказал, что мы не соблюдаем традиции, — начала Маккензи, и Дженсен при имени Моргана недовольно завозился, а Джареда от этой возни словно кипятком изнутри ошпарило. — Опять откопал какой-то замшелый текст? — Ага, мол, мы забыли заветы предков, а они наказывали, что совершеннолетний омега должен быть повязан, и теперь все, кто не имеет пары, должны срочно ею обзавестись, иначе он сам подберет. — Чушь какая-то, — выдохнул Дженсен. — А как же свобода выбора? — Шутишь, братик? Он еще собрался вернуть право первой ночи, — добавила Маккензи. — Это, это… — у Дженсена слов не нашлось, чтобы выразить свое возмущение. — Это очень интересно, — донесся голос Алова. — Джаред, ты тоже вернешь эту старую традицию? Как бы тихо ни говорили брат с сестрой, все равно все оборотни их слышали. Джаред завозился за спинами Дженсена и Маккензи, превращаясь в человека и придерживая их руками, чтобы не упали. Конечно, с их кошачьей грацией это было лишним, но так хотелось прикоснуться к Дженсену лишний раз. — Непременно, Алов, — холодно ответил Джаред, — вместе с обычаем выдавать омег замуж в восемнадцать лет. Тебе же уже есть восемнадцать? — риторически уточнил он. — А пары нет. Я и подберу тебе пару. — Джаред, но и у тебя нет пары, — с придыханием произнес Алов, лукаво поглядывая на Джареда и облизывая пухлые губки. — Но мне сейчас необязательно жениться в отличие от тебя. Думаю, Барди станет тебе отличным мужем. — Барди? — вскричал Алов. — Но он же старый! — Вот-вот, ему уже давно пора обзавестись парой. Будет тебя на руках носить. — Но я не хочу его, — надулся Алов. — А кто тебя станет спрашивать? — влез Галмар. — Следовать замшелым традициям — так следовать! — Вижу, отдых не получился, значит, нечего разлеживаться — отправляемся домой! — решительно заявил Джаред и обратился в тигра.

***

В поселение тигров они попали еще задолго до рассвета. Джаред забрал к себе в дом Дженсена с Маккензи и остальных омег-ягуаров, чтобы не терять время, решая посреди ночи, куда их определить, а спокойно выспаться. Дом у него не был рассчитал на такую ораву, но если в комнатах устроиться по двое, то места должно всем хватить. Джаред показал свободные комнаты: — Располагайтесь, сейчас я принесу чего-нибудь пожевать и свежей воды. — Давай я тебе помогу, — сразу предложила Маккензи. Джаред с сомнением посмотрел на нее — бета, самая маленькая и хрупкая по сравнению с омегами, а туда же. — Отдыхай, я справлюсь. Маккензи улыбнулась и подошла ближе: — Скажи, что делать, я не настолько устала. Джаред, качая головой, подошел к маленькой кладовке, где хранил продукты, распахнул дверь и повел рукой в сторону полок: — Выбирай, а я схожу за водой. Прихватив ведро, Джаред отправился к источнику — небольшому роднику позади дома. Когда-то предки очень удачно благоустроили его: подняли, обложили булыжниками, чтобы вода текла прямо в ведро, вымостили ложе ручья плоскими камнями, чтобы не разводить болото. Ручей уходил под землю, унося с собой продукты жизнедеятельности. Для уюта над этим местом был надстроен небольшой навес. Отец утверждал, что на самом деле все это сделали кобольды. Только они могли так работать с камнем и водой, словно это живые существа. Но Джаред, три года назад вместе с отцом побывав в клане Ирбиса, все равно сомневался, что кобольды могли пуститься в путь так далеко от своих гор. Поселение снежных барсов действительно сильно отличалось от других, виденных Джаредом. Во-первых, дома строили из камня, а не бревен; во-вторых, каждый дом находился в невысоком загончике тоже из камня. Потом Джаред узнал, что это забор. Зачем? У них так только коз отгораживают, чтобы не разбежались. Правда стенки загонов у них строили значительно выше, чтобы наглые животные не удрали. Но Джаред коз не держал, а тех, что имелись, раздал соседям после гибели отца и брата. Может, не надо было? Вон у него полный дом омег, вдруг они без молока не могут? Джаред никогда не обращал внимания, чем таким особенным питаются омеги. Запах горелого масла Джаред унюхал еще до того, как вошел в дом: кто-то, скорее всего Маккензи, отыскал масляную лампу и зажег ее. Лампа стояла посередине стола, хорошо освещая куски лепешек с лежащим на них мясом. Все чинно сидели вокруг на табуретах и ждали хозяина. — Вы чего не едите? — удивленно поднял брови Джаред, подходя к столу. — Тебя ждем, — радостно заулыбалась Маккензи. — Подвинь лучше кувшин, налью воды. Кувшин стоял ближе к Дженсену, но Джаред не мог обратиться к нему напрямую. Боялся, что не сможет ничего сказать, а начнет пялиться, хотя этого он тоже боялся. В детстве Джаред обожал смотреть на небо, мог ночью вылезти на крышу и любоваться звездами, проваливаясь все глубже и глубже. Можно ли провалиться в небо, если ты внизу, а оно наверху? Джаред проваливался, тонул в нем, все пытался рукой дотянуться. Отец гонял, ругался страшно, а Джаред снова лез на крышу и смотрел, впитывал в себя. И вот странность, чем дольше вглядывался, тем больше звезд появлялось. Вероятно, им тоже интересно было смотреть на Джареда. Любил он и утреннее небо с начинающимся рассветом, и дневное — лежать в цветочном поле на прогретой солнцем земле, слушать стрекотание всякой мелочи в траве, видеть порхание мотыльков и глядеть на облака. Следить, как меняется их форма, представлять, что вон то — тигр, а это — ягуар на дереве, а вон там — шептун машет дымящимся пучком травы, отгоняя злых духов. Вечернее небо тоже ему нравилось — бывало, садящееся солнце поджигало облака, и Джаред переживал — а ну как все небо загорится? Вот так и с Дженсеном: посмотришь на него и не сможешь оторвать взгляда, выставишь себя перед ним и остальными тупым альфой, которого только внешность омеги и интересует. Джаред аккуратно перелил воду из кожаного ведра в кувшин и схватил кусок лепешки. Когда все наелись и разошлись по комнатам, Джаред, надеясь, что ночью ничего не произойдет и все спокойно будут спать, вышел на площадку за домом, чтобы обмыться. И так увлекся, обливая себя водой, что скорее не услышал, а почувствовал кого-то рядом. Он резко обернулся, еще не видя, но уже понимая, кто именно подошел. Дженсен опустил глаза, словно скромный омега, но Джаред помнил, как тот кричал на него в доме Моргана и даже ударил. Как же хорошо, что в комнатке, из которой он Дженсена забрал, было темно, и Джаред, хоть и увидел, что тот красив, но не понял, насколько, иначе бы точно впал в ступор. Вот как сейчас. Джаред сделал глубокий вдох и спросил, стараясь говорить ровно и надеясь, что Дженсен не слышит, как бешено стучит его сердце: — Что-то хотел, Дженсен? — Я бы тоже не отказался помыться и… — Дженсен замялся и смутился. — И? И тут до Джареда дошло, и он покраснел. Боги, покраснел! Джареда никогда не смущали естественные надобности. А что тут такого, чтобы стыдливо краснеть? Похоже, теперь он будет заливаться румянцем, будто нежный омежка, каждый раз, когда к нему обратится Дженсен. Или посмотрит в его сторону. Он показал, где можно справить нужду, а где взять воду, чтобы помыться. — Только, Дженсен, вода очень холодная. Хочешь, я подогрею, — Джаред показал на уличный очаг, на котором готовил, пока не наступили холода. — Не нужно, — прозвучал слишком низкий для омеги голос, и на теле Джареда поднялись все волоски. Он дожидался Дженсена, сидя на крыльце и глядя на яркие звезды. Дженсен подошел с мокрыми волосами и удивлением на лице. — Все в порядке? Джаред подскочил, открыл рот, чтобы сказать «конечно», и не смог. Капельки воды на лице Дженсена и его голой груди так соблазнительно поблескивали, что Джаред высунул кончик языка, чтобы попробовать их на вкус. Удивление на лице Дженсена сменилось полным смятением. Он сделал шаг назад. Это привело Джареда в чувство, и он распахнул дверь в дом, отворачиваясь, типа бдительно оглядывает окрестности. Дженсен проскользнул внутрь, сразу же наткнувшись на сестру. — Кензи, ты чего не спишь? — Тебя жду, — прошептала она, — а то ушел, и нет тебя и нет. — Мылся, — коротко ответил Дженсен. Маккензи понимающе кивнула и потащила его в комнату. Бедняга Дженсен, просидеть несколько дней запертым — ни помыться, ни в туалет нормально сходить. Джаред шел по ночному поселку, смотрел на знакомые дома, радуясь, что он дома, хотя внутри покручивало от небольшого волнения — с пришлыми омегами не получится все легко. — Ложись под стенку, — Маккензи сняла платье и обратилась ягуаром. Дженсен понял, что она собралась охранять его. — Что за глупость? Это я должен тебя защищать, — возмутился он. Но сестра только подтолкнула головой его к кровати. Когда Дженсен скрылся в своей комнате, которую делил вместе с сестрой, Джаред побрел спать, но улегшись в кровать, не мог уснуть из-за беспокойства. У тигров было не принято закрываться от соплеменников, потому на дверях не было ни замков, как в домах барсов, ни внутренних засовов. В итоге Джаред обратился в тигра и провел полночи под входной дверью, решив, что первое, что он сделает завтра после того, как поговорит с шептунами, это надежный засов, очень надежный. И дверь, наверное, тоже придется поменять, чтобы ни одному альфе не хватило сил вышибить — у него в доме находится бесценное сокровище. В какой-то момент Джаред даже стал понимать Моргана и устыдился — он не имеет права запирать Дженсена, Дженсен не его омега! Джаред зарычал и вернулся в свою комнату.

***

Проснувшись, Джаред уже знал, что день не задастся — ему приснился кошмар: отец и брат на окровавленных кольях. Он распахнул глаза, задыхаясь от горя и слез. Чтобы отвлечься, придумывал, что решат шептуны с новенькими омегами. В итоге ворочался на постели, слушая, как оживает дом — пришлые омеги шастали туда-сюда. «Медвежья болезнь» у них, что ли? И тут раздались вопли. Джаред выполз из комнаты, почесывая грудь, и возмущенно воззрился на таскающих друг друга за волосы омег. На несколько мгновений он впал в ступор, наблюдая, как те шипят и пихаются, а потом так зарычал, что Маккензи, которая лежала тут же под стенкой, наблюдая за безобразной сценой, чуть из шкуры не выпрыгнула. Омеги, испуганно глядя на Джареда, принялись что-то пищать в два голоса. — Тихо, — рыкнул Джаред и предупредил: — Чтобы я такое видел в своем доме в последний раз. Омеги заткнулись, но тут один из них осел на пол и начал плакать. Чужие слезы всегда тяжело видеть. Джаред вздохнул и подошел к омеге, вроде это был тот, что в лесу раздавал мясо. Аки, кажется. — Ну, что вы не поделили? Но Аки только горько всхлипывал и размазывал сопли. Вместо него отозвался второй омега. — Этот наглец, — возмущенно заговорил он, показывая на Аки пальцем, — заявил, что я у него украл какой-то амулет! — А кто? — посмотрел на него заплаканными глазами Аки. — Я перед сном его надел, а сегодня утром его уже нет. Джаред прикрыл глаза — ну что за наказание? Только омежьих разборок ему не хватало! Нет, он ни за что не станет выяснять, куда делся амулет. Омегам — омежье, а он лучше сходит освежится. Джаред поплескал себе в лицо холодной водой, потом, набрав в горсть, шумно напился. Хорошо-то как! Он огляделся: роса уже успела испариться, но под пологом деревьев чувствовалась приятная прохлада, рассеянный солнечный свет дарил нежное тепло цветам рудбекии, розовым с сочной серединкой. У Джареда руки зачесались нарвать их и преподнести Дженсену. Но представил, каким болваном будет выглядеть в его глазах, и передумал. Он ощущал себя маленьким глупым котенком. Грустно потянулся все-таки к цветам и увидел темную тонкую змейку кожаного шнурка под ногами. Покачал головой, поднимая утерянный амулет. В доме уже накрыли на стол, и Маккензи в платье, а не пятнистой шкуре, звонко распоряжалась, кому куда сесть. Джаред сунул обиженному и заплаканному Аки амулет: — Этот? Тот схватил и, осмотрев, прижал к груди, быстро-быстро кивая головой. — А слез-то было, — хмыкнул Джаред. — Умываться ходил? — Да, — дрожащим голосом подтвердил Аки. — Он у источника валялся. Шнурок развязался, а ты не заметил. — Кинулся сразу с обвинениями и дракой, — возмущенно сверкнул глазами на Аки его сосед по комнате. — Прости, Льот, — Аки снова готов был заплакать. — Давайте завтракать уже, — громко предложила Маккензи. Джаред не слишком торопился в темпол, но расстояние до него небольшое, так что все равно дошел быстрее, чем хотелось. — Джаред, — кинулся к нему Атли, за спиной шептуна толпились спасенные омеги. — А где ягуары? Ты их не привел. Джаред глубоко вздохнул, концентрируясь и заставляя себя отвлечься от мыслей о Дженсене. — Пока нет, сначала поговорим. Омеги тут же насторожили ушки, Джаред грозно глянул на них: — Вы здесь чего? А ну марш делами заниматься! — Но, Джаред, они же нам тут помогают, — растерялся Атли. — Уже нет, я им нашел другое занятие, — сурово сказал Джаред. — Но как же… — Атли, стряхивать пыль со старых свитков и собирать цветочки смогут и другие омеги и беты, а эти наказаны. И объяви, пожалуйста, всем об их самовольстве и о последовавшем наказании, чтобы другим неповадно было. — Ты прав, Джаред. Мы все сделаем, — подключился другой шептун, Рунольв, строго посмотрев на провинившихся омег. — Идите, дети.

***

Он смотрел, как юный вожак идет к своему дому, улыбаясь и кивая встречным соплеменникам, и от ненависти глухо рычал, впившись вылезшими когтями в раму окна. Весь год он тихо и незаметно избавлялся от красивых омег подходящего возраста: троих удачно сплавил на празднике Зимнего Солнцестояния в клан Красного тигра. А сколько усилий пришлось приложить, чтобы организовать совместное гулянье! Еще четверых успешно направил в сторону клана Ягуара, где их должны были встретить оборотни Моргана. И что? Все усилия насмарку! Джаред мало того что вернул своих, так еще пятерых притащил! А он так неприметно весь год намекал ему, что к вожаку неровно дышит бета Гро. Он же видел раньше, до смерти Джеральда и Джеффа, как сам Джаред посматривал в ее сторону, и она в ответ всегда ему строила глазки и щедро дарила улыбки. Он даже опустился до того, чтобы провести с ней серьезный разговор, так эта дурища только рыдала и заявила, что негоже вожаку брать в пару бету. Виданное ли дело!