The Scarlet Wolf

Леонард планировал уже бодрствовать к тому моменту, как вернутся Сара и Фелисити. Но он не был уверен, когда точно они придут. И все же он решил, что опередил бы их, по крайней мере, на пару часов. Обычно он спал чутко, поэтому подумал, что без напряга проснется пораньше, и у него даже останется свободное время. Он бы позволил Scarlet и Мику поспать, размышляя в это время обо всем, что произошло. Но он явно недооценивал, какой силой обладал совместный сон триады. Даже без вязки Омеги. Он просто разделил постель с Омегой и Миком, и это расслабило голову и тело Лена намного больше, чем он мог ожидать. Так что проснулся он, только когда затих рингтон мобильного телефона. Лен даже не понял, что это было, пока не скатился с кровати, приземлившись на пол так, что он был готов к битве или обратиться в волка, если потребуется. Но затем его мозг синхронизировался с телом и уловил попсовую песенку, лившуюся из телефона, который Scarlet оставил до этого на диване. Лен вздохнул, выпрямился и потянулся. Он чувствовал себя как никогда отдохнувшим. — Мик... эй! Просто... я никуда не собир... Мик! Это мой телефон! Я должен ответить! Лен повернулся к кровати на звук голоса Scarlet и усмехнулся картине, развернувшейся перед ним. Хороший такой кусок футболки Scarlet Мик удерживал во рту, отказываясь от слова совсем выпускать Омегу из кровати. Сидящий Scarlet размахивал руками, но все же не пытался так уж сильно свалить, как мог бы, если бы действительно хотел вырваться. В нем не было ни толики страха перед огромнейшим волком, державшим его за одежду. — Посиди тут, — усмехнулся Лен. Он постарался проигнорировать то, как в животе все волнительно перевернулось оттого, как Scarlet немедленно застыл, пригвожденный его словами. Такое желание Омеги быть покорным было быстрейшим способом возбудить подходящего Альфу. Но это определенно было неподходящим временем — Мик все еще страдал и не был готов обратиться в человека. Лен взял телефон и принес его к кровати, передавая Омеге. Мик отпустил футболку Scarlet, но вместо этого умудрился завалить половину своей большой мохнатой туши ему на бедро. Scarlet же двигаться теперь не собирался — не с раненым Бетой-волком, накрывшим его тело. Лен и Мик обменялись взглядами, пока Scarlet проверял свой телефон. Красные глаза Мика в волчьем обличии светились обожанием, озорством и решительностью. И вот так легко Лен узнал несколько вещей. Мик чувствовал себя лучше, выздоравливал. До полного выздоровления еще было далековато, но дела были лучше, чем ожидалось. Он уже простил Лена, оставил в прошлом разногласия, которые у них были последние несколько недель. И они собирались оставить у себя Scarlet, если Мик и собирался что-то сказать на эту тему. Собственные глаза Лена, он знал, сияли в ответ с тем же обожанием. С одобрением. Это была одна из тех вещей, которые Лен любил в Мике. В чем мог на него положиться. И если мозг Лена постоянно работал, планировал и взвешивал варианты, Мик шел напролом, чтобы получить то, что он хотел. И Мик хотел Scarlet — вот так легко и просто. Он позволил бы Лену волноваться о прошлом Омеги, о том, почему он продолжал исчезать, обо всем том, что продолжало циркулировать в голове Лена. Мик бы его выслушал и поделился своим мнением, если бы Лен спросил, когда Мик был бы способен вернуться в человеческое обличие. И он не заставил бы Лена сменить образ мыслей. Он уважал любое решение Лена. Но при этом позволил бы ему заняться деталями. Мик хотел Scarlet, он знал, что Лен тоже. Scarlet был здесь. И вел себя так, будто хотел быть здесь. Так будет продолжаться, если Мик сможет удерживать его здесь. Все было просто. — Сара и Фелисити снаружи, — произнес Scarlet, прочитав полученное сообщение. — Они принесли пиццу! Лен старался подавить в себе ревность, когда Scarlet широко усмехнулся перспективе поужинать пиццей. Это должно было быть долгом Лена и его же привилегией — снабжать едой его Омегу. Конечно, это происходило бы при участии Мика, который готовил бы для них. Но тот факт, что кто-то еще кормил Scarlet вместо него, неразумно выбешивал его. Это то, что делало его Альфой; желание быть тем единственным, кто удовлетворяет нужды его партнеров. Лен мысленно ударил себя пару раз, чтобы вбить себе в голову, что Scarlet ему еще не принадлежал. Лену не удавалось даже думать о Scarlet с его настоящим именем. Идя к двери, чтобы ее открыть и впустить других волков и их пиццу, Лен про себя повторил «Барри, Барри, Барри». Он поприветствовал женщин, проверив улицу за ними; подметив, что стоял ранний вечер и было достаточно пусто, он закрыл за ними дверь. Не так далеко он почуял Альфу и понял — тот же запах принесли с собой Сара и Фелисити. Их Альфа ошивался поблизости, но на глаза не попадался. Придерживался уважительной дистанции, пока что. Но вместе с тем был на стреме. Сара сперва проверила рану Мика. Она снова представилась Мику, ведь он был без сознания, когда она его штопала прошлой ночью. Мик смерил ее взглядом, пару раз тихо рыкнул, а после подставил бок, чтобы она смогла осмотреть его повреждения. И все это — не отрываясь от ноги Барри. Барри же не возражал побыть новой любимой подушечкой Мика и только успокаивающе пропускал сквозь пальцы шерсть, пока Сара проверяла швы. — Заживает очень хорошо, — подвела она итог, закончив со всем. — Скоро сможешь обратиться. Но попробуй воздержаться от этого хотя бы день или два. Я наложила обыкновенные волчьи швы, которые рассосутся, когда ты исцелишься. Но если ты обратишься в человека слишком рано, то твои швы могут начать кровить, а рана откроется. Мик в ответ пару раз рыкнул, но Лен знал, что он понял. А еще Мик был в курсе, что Лен выйдет из себя, если он сделает что-нибудь, что не совпадает с наставлениями Сары. После они впятером прикончили три пиццы. Волки всегда много ели, даже в человеческом обличии. Они вполне естественно сжигали гораздо больше калорий, даже если они не обращались. Они не разговаривали, пока ели, но это была приятная тишина. В этот раз у Лена было больше времени, чтобы остановиться и подумать, без угрозы упасть в обморок от истощения или страха за жизнь своего партнера; так Лен начинал больше и больше ценить эту другую волчью триаду. Фелисити за все года стала только второй Омегой, после Барри, которая не убежала от Лена или Мика в ужасе. Сара выглядела крепким орешком, но с Миком обращалась деликатно. И их Альфа пускал их на территорию Лена; несмотря на опасную репутацию Лена, он считал, что его партнеры были в безопасности. Для Лена и Мика, лишенных других друзей-оборотней, искренне им доверявших и уважавших, это значило многое. И Лен знал, что за это им следовало поблагодарить Барри. Его не просили, но, пока они ели, Барри продолжал сидеть на кровати с Миком на своем бедре. Омега рвал кусочки пиццы на меньшие и кормил с руки Бету. Но это не было необходимо. Мик смог бы справиться с пережевыванием целых в волчьем обличии, если не брать куски размером для человека. Но так для его пищеварения было лучше. И к тому же партнера Лена невероятно успокаивало то, что Барри кормил его с руки. Лен улыбнулся, глядя на них. — Ладненько. Мне нужно встретиться с Оливером, и тогда мы разберемся с той проблемой, которую мы обсуждали. Мы должны вернуться к утру, — сказала Сара Фелисити, когда все они закончили есть. — Нормально, если останешься здесь? Фелисити кивнула, и Лен немного нахмурился. С одной стороны, ему не нравилось, когда за его спиной строили планы, оставляя его на обочине. С другой стороны, оставляя Фелисити здесь, без ее Беты и Альфы поблизости, они оказывали Лену невероятное доверие. Это затмевало все прочие эпизоды, когда триада доверяла ему. Это был знак того, что ее Альфа ожидал от Лена защиты и уважения по отношению к его Омеге в его отсутствие, даже когда он и их Бета были далеко отсюда. Ни один Альфа прежде не предоставлял Лену такого права. — И конечно же, если один из этих Омег пострадает до того, как мы вернемся, — Сара повернулась к Лену. — Мы с Оливером тебя убьем. Сказано это было с нахальством и улыбкой. Но в то же время Сара действительно имела это в виду, без боязни осуществить угрозу. — Конечно же, — согласился Лен, возвращая улыбку. Против угрозы Лен не возражал. Это было ожидаемо. Он бы, наоборот, заподозрил что-то неладное, если бы этого не случилось. Так волки себя и вели, даже со своими союзниками. Омег защищали. На Альф же возлагалась обязанность эту защиту обеспечивать. Беты, как и предполагалось, балансировали между двумя. Перед тем как уйти, Сара приникла к губам Фелисити. Лен тактично занялся уборкой, пока они не закончили, а после запер за Сарой дверь. Лен и Фелисити присели на кровать, в которой еще находились Барри и Мик. — Так... мне кажется, у тебя есть куча вопросов, — начала Фелисити, адресуя фразу Лену. — Только прошу тебя попридержать те, что касаются места, куда направились Сара и Оливер. Оливер хочет переговорить с тобой об этом, как все закончится. Как Альфа с Альфой. Если согласишься с ним встретиться, подберем подходящую нейтральную территорию поблизости. Но он для начала хочет кое в чем убедиться. Лен кивнул. Ему это не нравилось. Он ненавидел не знать деталей происходящего в любой ситуации. Но с этим он мог смириться. Он задолжал этой триаде многое, независимо от того, признавали они этот долг или нет. Пока что он охотно отдавал инициативу им в руки. — Тебе и Барри нужно о многом поговорить, — продолжила Фелисити. — Я захватила наушники и планшет. Если вы хотите поговорить наедине, я пойду, посижу в другой части комнаты и притворюсь, будто меня здесь и нет. Действительно. Комната была достаточно большой, чтобы они могли держать ее на виду и знать, что она в безопасности, но она, скорее всего, ничего не услышала бы. Но Лену было все равно, будет она их слушать или нет. Это он и собирался сказать, когда заметил, что Барри открывал и закрывал свой рот, нервно посматривая на Лена. Нет, это было ненормально. — Scarlet... Барри... — Лен исправился. — Независимо от того, что из себя представляют наши отношения, или того, чем они станут, тебе никогда не придется смотреть на меня, спрашивая разрешения говорить о том, о чем думаешь. Никогда. Я не такой Альфа. Я никогда не заставлю тебя молчать или держать свои мысли при себе, только если не ради того, чтобы защитить тебя от подслушиваний, потому что кто-нибудь, не заслуживающий доверия, мог подслушивать. Барри кивнул и вздохнул. Его руки вцепились в шерсть Мика, скорее всего, бессознательно. Мик безмолвно смотрел на них и все же внимательно слушал, оставаясь наготове. — Я хотел бы, чтобы Фелисити осталась, и... она помогает мне иногда отыскать слова, когда у меня не выходит. Я не совсем уж... плох в речах. Я много говорю, когда мне комфортно с кем-то. Но... иногда я нервничаю и задыхаюсь и... Фелисити меня понимает. — Значит, она может остаться прямо рядом с тобой, — согласился Лен. — Я не возражаю, чтобы она слушала. То, что сказал Барри, больно укололо, но Лен затолкнул это вглубь себя, стараясь не принимать на личный счет. Все инстинкты кричали на него — он жаждал быть тем самым, с кем Барри было бы комфортно разговаривать, тем самым, в ком он искал бы себе поддержку. Но до такого они еще не дошли. Но Лен надеялся, что у него все еще был шанс. — Будет проще, если ты задашь несколько вопросов напрямую, — предложила Фелисити Лену. — Барри может отвечать, а я — уточнять детали, если он не сможет подобрать слов. — Хорошо, — Лен кивнул. — Первое, и самое важное, почему ты продолжал оставлять нас каждое утро после встреч в лесу? Нам казалось, ты был в нас заинтересован, только если не произошло тотальное недоразумение. А мы были заинтересованы в тебе. Так почему же не делал следующий шаг? — Я... Я не был... Я не был готов к тому, что вы увидите меня в моем человеческом обличии, — Барри, говоря, опустил глаза вниз, не позволяя установить зрительный контакт. — Почему? — Лен нахмурился, ничего не понимая. — Я... Я не... Я недостаточно симпатичный. — Что?! Это было выше сил Лена. Он не старался скрыть вырвавшегося у него рычания. Подумать только! Scarlet считал, что он недостаточно симпатичен! — Я знаю... Я знаю, что не урод или типа того! И как волк я выгляжу неплохо! Но я не такой уж привлекательный в человеческом облике. Я имею в виду, может, я и нормальный как человеческий человек. Но я недостаточно симпатичен для Омеги, — Scarlet настаивал, будто он мог убедить Лена в правдивости своих слов. — Я плохой Омега. — Быть плохим Омегой и быть несимпатичным не имеют ничего общего. Но к тебе не относится ни одно, ни другое! — Лен зарычал. — И я убью любого, кто заставит тебя подумать так о себе! Scarlet на него не смотрел, так что Лен перевел взгляд, полный праведного гнева, на Фелисити. Он не мог прекратить рычать, но он и не хотел. Мик рычал тоже. — О нет, это не моя триада! - Фелисити вскинула руки. — Мы говорили Барри, что он выглядит идеально, что он идеальный Омега. У него есть терапевт-Омега, который говорит ему то же самое... но его... Она посмотрела на Барри, надеясь, что он продолжит. Но он весь трясся и, возможно, мог выдрать из шерсти Мика клок — слишком уж он крепко за нее держался. Не то чтобы Мик возражал, особенно если это хотя бы немного поможет Омеге. — Ты правда хочешь, чтобы я рассказала об этом? — Фелисити вздохнула. — Это ведь твоя история, Барри. — Подожди, — Лен поднял руку. — Scarlet... Барри... взгляни на меня. На одну минуту, пожалуйста. Барри облизал губы и тяжело сглотнул, но повиновался. Их с Леном глаза встретились, и Лен вложил в свой взгляд всю силу Альфы и убедительность. — Ты блядски прекрасен, Барри, — категорично заявил Лен. — Ты, как человек, прямо сейчас. В ту секунду, как я увидел тебя в этом обличии, я подумал, что ты невероятно привлекателен. С тем, как ты выглядишь, все в абсолютном порядке. Тот, кто говорил тебе обратное — мешок дерьма. Хороший Омега или нет — это не зависит от внешнего облика. Но, тем не менее, ты хороший Омега, Барри. Добрый, милый, заботливый. Игривый, любопытный, чувствительный. Ты готов подчиняться и слушаться. Без тебя я бы не донес Мика, не причинив ему больше боли. Без тебя Мик мог бы потерять эту ногу. Без тебя Мик мог бы потерять свою жизнь. Мы хотим, чтобы ты был нашим Омегой. Я хотел подождать, чтобы сказать тебе это, но, кажется, тебе необходимо услышать это сейчас. И это абсолютная правда. И тогда Леонард остановился. Он мог сказать больше, но захотел остановиться на том, что уже произнес. Барри опустил взгляд и закусил губу. Но он заметил кое-что еще. — Нет, Мик! — Лен зарычал. — Не вздумай обратиться прямо сейчас! Я сам с этим справлюсь! Тебе не нужно быть человеком! Мик зарычал, низко и долго. Но своему Альфе повиновался. Его тело расслабилось, напряженность исчезла из его позы, в которой он готовился обратиться. Он остался в волчьем обличии, но явно был этому не рад. — О нет! Не смей, Мик! — добавил Scarlet к словам Лена. — Сара сказала тебе подождать еще два дня, так что ты будешь ждать! Scarlet крепко стиснул в руках Мика и прильнул к нему, пряча лицо в шерсти. — Я никуда не собираюсь, хорошо? — пообещал он. — Я останусь с тобой, пока ты не излечишься настолько, чтобы обратиться. И после я выслушаю все, что ты хотел мне сказать, хорошо? Не обращайся, не причиняй себе боль из-за меня, пожалуйста! Я не могу... Я не смогу этого выдержать. Пожалуйста, просто... не делай этого. Я останусь, я обещаю. Мик бросил взгляд на Лена, пока лицо Барри было уткнуто в его шерсть. Мик сделал это нарочно, неожиданно осознал Лен. Он сподвиг Омегу дать это обещание. Он начал обращаться, лишь бы они оба остановили его. Лен встряхнул головой. Они втроем так замечательно уравновешивали друг друга. Но теперь он должен был выяснить, кто посмел подчистую уничтожить уверенность этого Омеги в себе. И тогда Лен его убьет. — Барри... — Фелисити смерила Лена взглядом. — Я знаю, что ты не всегда улавливаешь, когда угрозы оборотней произносятся всерьез, так что... Ты должен сказать этому Альфе, что ты на самом деле не хочешь, чтобы он убивал кого-то ради тебя. Потому что иначе он это сделает. — Что?! — голова Барри взлетела. — нет! Леонард! Я не... Я не хочу, чтобы кто-то умер! Не из-за этого! Не ради... — Если ты скажешь «не ради меня», то ты совсем его не переубедишь, — предупредила Фелисити. — Для него ты действительно стоишь того, чтобы убить за тебя. И Барри на самом деле зарычал на все это. Лен вздохнул с облегчением: все же уверенность Омеги не была уничтожена настолько, чтобы он не смог постоять за себя. Хорошо. — Почему я не могу быть таким же восприимчивым, как и ты?! — Барри зарычал на другую Омегу. — Я должен быть! И это я хочу быть его Омегой, а не ты! Губы Лена растянулись в улыбке на секунду. В Барри проявлялись собственнические чувства. И он его не боялся, не особо. Да, он боялся быть отвергнутым. Но он не боялся Лена, Альфы. Хорошо. — И ты будешь! — заверила его Фелисити. — Ну, я имею в виду, ты будешь восприимчивее к его настроению. Не могу сказать, будешь ли ты его Омегой. Это только между вами тремя. Но восприимчивость наращивается со временем, проведенным с Альфой, с привыканием к нему. Я могу прочесть его лишь потому, что я узнаю те же знаки, что я привыкла видеть и в Оливере. Лен позволил себе широко улыбнуться. Теперь он меньше хотел прикончить кого-то. По крайней мере, не прямо сейчас. — Мне казалось, что я справлялся лучше, — вздохнул Барри. — Это так, — согласилась Фелисити. — Но снова увидеть того мужчину не пошло тебе на пользу. Я знаю, ты хотел изменить это, если бы мог. Но Барри, он это гиблое дело. Он, может, и не заслуживает смерти. Но он также не заслуживает твоего времени и внимания. — Что за мужчина? — спросил Лен, притворяясь, будто ему неинтересно. — О, это было блестяще, — Фелисити засмеялась. — Я почти что купилась. Ты и вправду звучал так, будто тебе все равно. Но мы-то знаем. Лен пожал плечами. Стоило попытаться. — Леонард, я действительно имел это в виду... не... Я не хочу, чтобы ты его убивал. И это не просто потому, что это убийство, ладно? Правда, я знаю, что иногда убийства не избежать, особенно среди оборотней, чтобы обезопасить нас. Но я не хочу, чтобы он был мертв. Я... Я правда расстроюсь, если кто-то его убьет, ясно? — попытался объяснить Барри. Лен пожал плечами. Барри звучал так, будто был не особо уверен в собственных словах. — Я серьезно, Леонард! Я... ладно, если быть честным, я не хочу, чтобы он умер, потому что кое-кто, о ком я забочусь, расстроится, если он умрет. — Кто этот кто-то, о ком ты заботишься и кто расстроится из-за того, что человек, причинявший тебе боль, будет мертв? — глаза Лена сузились. — Никто, к кому стоило бы ревновать! — зарычал Барри в отчаянии. — О, а вот это было хорошо! — поддержала Фелисити. — Ты ухватил, что прямо сейчас он ревновал! Лен этого не отрицал. Ревновать к кому-то, о ком Барри так сильно заботился, было предельно естественно. — Я... ладно... Я расскажу обо всем, я думаю, — Барри вздохнул. — Просто пообещай мне сначала кое-что, Леонард. Ты должен пообещать мне, что ты его не убьешь. — Не могу пообещать этого, Барри, — Лен моргнул. — Если кто-то причиняет Омеге боль, особенно тому, о ком я забочусь, я должен его остановить. Я должен защитить тебя. Это часть того, что делает меня Альфой. И если это требует убийства, пусть так оно и будет. Барри заскулил. Это ранило Лена, больше, чем любое рычание. Он хотел сделать Scarlet счастливым более всего. Но в то же время он обязан был его защитить. — Он тоже говорил, что делает это ради того, чтобы защитить меня, — Барри тихо произнес, посылая по спине Лена неприятные мурашки. — Он сказал, что это мне же во благо. Он сказал, что однажды я пойму. Он сказал, что однажды я скажу ему спасибо. И после он закрывал меня в комнате. На двери и окна он надел серебряные цепи и замки. Он сказал, что все это — чтобы защитить меня. Мик рычал. И Лен тоже. Черт, даже Фелисити, из-за всего, что она уже знала. — Я никогда не запру тебя, Барри. Это я могу тебе пообещать, — Леонард постарался поддерживать голос спокойным, но он знал, что у него вырывался наполовину рычание. — Я не могу пообещать тебе, что я никогда его не убью, даже если ты просишь меня этого не делать. Но я обещаю, что я послушаю тебя. Я действительно обещаю прислушиваться к тебе, всегда и насчет всего. Но особенно насчет убийств. Пока опасность не сиюминутная, я обещаю сначала обсудить убийство с тобой и Миком. Я обещаю выслушать твою точку зрения и серьезно принять во внимание все твои слова. Я всегда так поступал с Миком. И так же я буду относиться к тебе. Я хочу сделать вас обоих счастливыми. Чтобы вы были в безопасности. Это то, что диктуют мне инстинкты Альфы. Если ты несчастлив, даже если я считаю, что что-то является для тебя лучшим, я не смогу долго это делать. Если, конечно, это не для того, чтобы защитить тебя от тяжелого вреда. Но если ты этого не хочешь... не хочешь, чтобы кто-то пытался защитить тебя... может, ты не хочешь Альфу. Барри и Фелисити вдвоем вздрогнули, и Лен понял, что он сказал что-то не то. И это что-то ему самому причинило боль. Он хотел, чтобы Барри хотел их. Но Барри нужно было знать, во что он ввязывался. Лен не мог подавить нужду Альфы защищать, это просто было невозможно. Он снова зарычал, но попытался себя успокоить. Мик заскулил. — Я должен рассказать тебе все, — сказал Барри решительно. — Прости. Я пытался все урезать. Конечно же, ты ничего не поймешь, если я не расскажу тебе все с самого начала. Ты честен со мной, и я хочу отплатить честностью. Но я хочу тебя. Это чтобы все прояснить. Хочу Альфу, хочу Бету, хочу быть в волчьей триаде. Хочу, чтобы меня защищали, чтобы обо мне заботились. Хочу комфорта и поддержки. Хочу всего, что мне может это дать. Эта динамика. Это единственное, насчет чего я уверен. Лен кивнул. Это было сказано с убеждением и заверением. И этому он мог поверить. Это не значило, что он был подходящим Альфой для Барри. Но он все еще надеялся, что он таковым был. И он хотел им быть, отчаянно. Однако сейчас он просто уселся и приготовился слушать.