The Scarlet Wolf

— Мои родители умерли, когда мне было семь, — начал Барри. — Все трое в один день были убиты одним Альфой. Тогда я не знал, кем он был и почему это сделал. Я просто знал, что все они были мертвы. Мик заскулил и лизнул руку Барри в знак поддержки. Леонард же очень хотел предложить убить этого Альфу для Scarlet, но пришлось придержать язык за зубами. Пока что. — Моими родителями была обыкновенная триада. Они были замечательными родителями, но... в том возрасте они едва начали объяснять мне, что значит жить, будучи взрослым волком, и ещё меньше они успели рассказать о том, что значит жить, будучи Омегой. Лен кивнул. Волками рождались, ими не становились от укуса, несмотря на то, что некоторые люди рассказывали в своих историях. Ты рождался либо оборотнем, либо человеком. И ничто этого изменить не могло. Хотя порой виды скрещивались. Некоторые волки выбирали быть с людьми и так продолжать свой род. Дети в таких парах иногда были людьми, а иногда — оборотнями. И все же это случалось редко. В большинстве своем волки тяготели к волкам, обычно образуя триаду. Волки рождались уже в этой динамике: Альфами, Бетами или же Омегами. Но сильно это себя не проявляло, пока они не становились подростками. — Наш сосед полицейский, работавший над этим делом, забрал меня домой и стал моим приемным отцом. У него была дочь, моя ровесница, и мы подружились. Но... они были людьми. О, все это постепенно начинало приобретать смысл, — подумал Лен. И если Барри вырастил человек, действительно не понимавший природы оборотней, — даже ещё больший смысл. Волки могли вести себя как люди, могли жить в человеческом обличии. Но они всегда оставались волками. Их инстинкты и желания в определенной степени всегда были отличны от людских. Некоторые из них можно было подавить, живя в человеческом обличии большую часть времени. Некоторые — едва ли было возможно. — Поначалу это не имело значения. То, что он был человеком, а я — волком, — продолжил Барри. — Джо знал моих родителей, знал, что они были оборотнями. Он дружил с моим отцом-Альфой. Джо был добрым, поддерживал меня, был отцом, которым и должен был быть. Мы с его дочерью Айрис неплохо ладили. Она легко приняла меня как своего брата, а я ее — как сестру. Джо всегда чрезмерно опекал нас, но делал это из лучших побуждений. Правда. Из лучших. Он одинаково относился и к Айрис, и ко мне. Годы шли, но в крайности он все же никогда не впадал. Но до определённого момента. До момента, пока я не стал больше и больше проявлять свою волчью сущность. Все было в порядке, пока я оставался щенком, обращаясь в волка. Джо и Айрис выбирались вместе со мной и смотрели, как я носился в парке, да и сами играли со мной в волчьем обличии, — говорил дальше Барри. — Но когда мне было около тринадцати — четырнадцати лет, когда моё волчье обличие стало расти и крепнуть... Джо захотел, чтобы я больше не покидал дом в волчьем обличии. Он сказал, что это ради моего блага. Сказал, что гулять в одиночестве для меня больше небезопасно, а он и Айрис больше не могут уследить за мной, когда я бегу. Но и задружиться с другими оборотнями, чтобы выбираться на пробежку вместе, он мне не позволил. Он сказал, что все они были опасны тоже. — А я хотел друзей-волков. Там, где мы жили, было не так уж много оборотней, но все же они были. И со сколькими людьми я бы не встречался, став подростком, я всей душой хотел подружиться именно с волками. И Джо ненавидел это моё желание. Он сказал, что, раз я Омега, они просто воспользуются мной. Но... ещё он говорил... говорил, что у меня недостаточно симпатичная мордашка для настоящего Омеги. Говорил, что настоящие Омеги были куда смазливее обычных людей, все такие женственные всегда и везде. Он сказал, что ни один волк не захочет остаться со мной, с такой-то внешностью, что оборотни просто используют меня и... Ладно, я не могу... не хочу вспоминать обо всем, что он мне говорил. Но этого было достаточно, чтобы остаться во мне занозой. Даже когда другие волки говорили мне, что все это неправда. Леонард рычал, много и долго. Как и Мик. Но Фелисити сверкнула на Лена глазами, заставляя притихнуть. И Лен буквально прикусил собственный язык, лишь бы ничего не сказать. Но он слушал, потому что знал: если прервать Барри сейчас, начать говорить снова Омеге будет куда сложнее. И Лен, может, и не убьёт этого Джо. Но он все ещё хотел это сделать. Однако он начинал понимать теперь, почему Барри этого не хотел. Мужчина, практически вырастивший его, был не тем человеком, которого Барри хотел бы увидеть мертвым. Лен знал об этом не понаслышке. Айрис, по всей видимости, и была тем человеком, о котором Барри так сильно заботился; о том, что смерть Джо причинит ей невыносимую боль. И о желании защитить свою сестру Лен знал тоже по собственному опыту. Собственный отец Лена опустился на самое дно. И Лен знал об этом долгое время, но даже так убить его было тяжело. А если этот Джо был хорошим родителем для Айрис, по крайней мере, это было чем-то стоящим. Если он попросту не понимал оборотней и искренне пытался защитить Барри, это тоже кое-что значило. И все же это не было оправданием тому, что он натворил. Лен не хотел, чтобы Барри когда-либо снова к нему приближался. Если по-честному, Лен все еще хотел прикончить Джо. Но раз Барри хотел, чтобы он жил, может, это и было весомой причиной не убивать его. Пока что. Но сам Лен захлестнет Барри со всей нежностью и чувством, на которые только был способен; докажет, как не прав был Джо. И Мик, он был уверен, сделает то же самое. — Мой терапевт говорил мне, что Джо либо на самом деле ничего не смыслил в оборотнях, либо нарочно говорил все это, чтобы отпугнуть меня от других волков, — продолжал Барри. — Он мог действительно думать, что это было к лучшему для меня. Кажется, так оно и было, но... мне все ещё больно. Сильно больно. Я старался к нему прислушиваться. Правда, старался. Ведь я... я считал его своим отцом. И я хотел ему угодить: постарался завести побольше друзей среди людей; подумал о том, чтобы однажды начать встречаться с человеком и осесть с ним вместо волчьей триады; попытался ужиться с этой идеей, хоть она и казалась мне совершенно неправильной. У меня все получится, если я найду правильного человека, думалось мне. — Но... мне нужно было бегать. Я не мог оставаться тухнуть в четырёх стенах, не мог постоянно жить в человеческом обличии. Волк требовал бежать, исследовать и нюхать, и... Джо сказал, что я веду себя неразумно. Он сказал, что просто хочет меня защитить. Лен кивнул. Все это было основными инстинктами всех, без исключения, волков. Другие волки, может, и не захотели бы, чтобы Омега в одиночку слонялся снаружи. Но они никогда бы не заставили его все время прятаться внутри. У Барри должны были быть друзья-оборотни. Вот и все, что ему требовалось. — Мне жизненно необходимо было выбраться наружу и побегать. Тогда Айрис, хоть она на самом деле и не понимала меня, попыталась мне помочь. Мне удавалось с ее помощью ускользать, долгие месяцы. Я избегал других волков, но хотя бы мог сам по себе бегать. Мог бежать в лес, чувствуя себя свободным и живым. Пока Джо меня не поймал. И тогда он начал запирать меня в комнате. Когда я вырвался наружу, он поставил серебряные цепи и серебряные замки на дверь и окно моей комнаты. — И оттого что серебро постоянно окружало меня, я начал заболевать. Я пытался сказать ему, и Айрис тоже. Но он не слушал. Говорил, что это я себе выдумал. Что серебро не причинит мне вреда, если я специально не коснусь его. Он просто... он не понимал, что значит быть оборотнем. Он не верил мне, когда я говорил, как сильно мне нужно хотя бы иногда свободно побегать. Не понимал, как я могу чувствовать себя таким одиноким без других волков поблизости, когда у меня было столько людей вокруг. Не верил, что из-за серебра я по правде чувствую себя плохо. Мне кажется, он на самом деле думал, что защищает меня. Может, однажды, когда я стал бы старше... Барри замолчал и встряхнул головой. То, о чем думал Джо, было ясно и понятно и без того, что сказал Барри. Но даже если этот мужчина отпустил бы Барри, когда он стал бы постарше, предоставил бы ему больше свободы, это не сыграло бы большой роли: он уже ранил этого чувствительного Омегу больше, чем наверняка мог даже представить себе. — В конце концов, это стало невыносимо. Через несколько дней после того как мне исполнилось шестнадцать, я сбежал из этого дома в поисках лучшей жизни. Лен не знал, чего он ожидал, но точно не этого. Одна только мысль о Барри, жившим в одиночку в таком нежном возрасте... от волнения Лен почувствовал тошноту. Если бы Лен только мог повернуть время вспять, он хотел бы подобрать Барри и позаботиться о нем. Позаботиться как следовало, по-волчьи, о чем «отец» Барри понятия не имел. — Это было... — Барри вздохнул. — Это было тяжко. Но чтобы рассказать обо всем этом, потребуются дни. Позже я расскажу тебе больше, если... если ты хочешь, все ещё... если мы... В общем, я это пережил. Я... Больше Лен выдержать не мог. Он знал, что должен был сидеть ровно и слушать. Знал, что не должен был прерывать. Но его инстинкты Альфы кричали изнутри. Лен поднялся, усаживаясь на кровать рядом со Scarlet и оборачивая руку вокруг плеч Омеги, крепко обнимая. Мик все ещё лежал на бедре Барри. Они втроем были вместе, соединенные, как и должны были. Барри вздохнул и прильнул к Лену. Он опустил голову к плечу Лена и уткнулся носом в его шею. Как и полагалось хорошему Омеге. — Ты... ты так хорошо пахнешь, — прошептал Барри. — И ты тоже, Scarlet. И ты тоже, — ответил Лен. — Ещё и выглядишь потрясающе. Барри зарделся. Лен совсем по-волчьи легонько цапнул Барри за нос. Омега засмеялся, и Лен почувствовал разливающееся внутри удовольствие. Это было как раз то, что Лен, будучи Альфой, был предназначен сделать для Scarlet. — И однажды... — Барри вздохнул, все более свободно приваливаясь к Лену и возвращаясь к своей истории. — Однажды я встретил Фелисити. Тоже Омега, тоже сама по себе. Нам обоим нравились компьютеры, всякие штучки для ботанов. Мы хорошо поладили. Ее вырастили волки, хоть их триада и рассорилась. Она научила меня многому — тому, как быть Омегой. Барри тогда взглянул на другую Омегу, волнуясь о том, не сказал ли о ней слишком много. Но она только обнадеживающе улыбнулась. — Ты отлично справляешься, Барри. Продолжай, — кивнула она. — Вместе мы переехали в Стар-сити, устроились компьютерщиками, — объяснил Барри. — Наши дипломы, может, и не были такими уж настоящими, но у нас были соответствующие навыки, так зачем тратить деньги, которых у нас не было, на колледж ради листка бумаги? Лен усмехнулся. Он уж точно не собирался возражать против чего-то не такого уж легального. Барри, кажется, об этом знал. — И мы встретили Оливера. Он был потрясающим. Хороший Альфа. Я знал, что он не подходил мне для связи, с самого начала знал. Но для меня он был вроде большого старшего брата, которого мне всегда хотелось иметь, — Барри снова взглянул на Фелисити. — Оливер и Фелисити ходили вокруг да около годами, — Барри засмеялся. — За это время появилась Сара, после того как Оливер думал, что она мертва, и это привело к тому, что они признали чувства друг к другу. Они связаны в триаду около шести месяцев или вроде того. На данный момент. — Через неделю будет наша годовщина в семь месяцев, — подтвердила Фелисити. — И вместе мы не можем быть еще счастливее. — Конечно же, я был так счастлив за них, — продолжил Барри. — Но был все еще...одинок. Видя их всех вместе, я больше и больше осознавал, что я упускаю. Так что я пытался сойтись с другими волками. Оливер знакомил меня с некоторыми идеальными и уважаемыми Альфами и Бетами. Но... никто из них не подходил мне. Лен сжал плечо Барри. Мик лизнул его руку. Лен знал, что оба они были довольны тем, что Барри не нашёл никого больше, но они чувствовали и боль оттого, что он был так одинок. Что ж, теперь они собрались здесь, чтобы решить эту проблему. — И я все еще поддерживал связь с Айрис, и здесь, и там. На протяжении всех лет, — признал Барри. — Просто писал по электронному письму каждые несколько недель. В большинстве своем. Она была обручена и хотела, чтобы я пришел на свадьбу. Я почти отказался, но подумал, что, может, будет неплохо для меня встретить больше человек... больше... людей. Я уже знал, что хочу быть частью волчьей триады, а не человеческой пары. Правда, знал. Но я был так одинок, так что я... я продолжал все это пересматривать. Мой терапевт подумал, что это будет неплохо для меня — проверить, убедиться в этом своем желании. Так я и сделал. Приехал в Централ, чтобы навестить Айрис, повстречаться с разными людьми, за месяц до ее свадьбы. — Айрис была восхитительна. Она представляла меня людям, но никогда сильно не давила, никогда не настаивала на том, что мне нужно было стараться лучше, если я не чувствовал влечения. Ее жених, а теперь уже и муж, Эдди крутой парень. Полицейский, работает с Джо. Но более расслабленный и легкий на подъем по сравнению со всеми копами, которых я встречал. А Джо просто ненавидел, что Айрис была с копом. Ну или поначалу, по крайней мере. Все же он пришёл к тому, чтобы принять их отношения. И это заставило нас подумать... может, Джо примет меня таким, какой я есть, сейчас. Но... это было не самым умным решением. Я не должен был соглашаться на встречу с ним. Я должен был встретиться с ним на свадьбе, и этого должно было быть достаточно. На самом деле... это было слишком. Барри снова уткнулся носом в шею Лена, вдыхая запах Альфы. Запах Альфы успокаивал Омегу. И Лену так нравилось, что Барри мог найти в Лене такое успокоение. Лен улыбнулся и потер плечо Барри, поддерживая. Мик ещё раз лизнул руку Барри. Руки Барри по-прежнему цеплялись за шерсть Беты, нежно поглаживая. — Айрис отправила меня на несколько свиданий. Она поддерживала любое мое решение, но Джо... нет. Он продолжал давить. Продолжал настаивать, что этот человек, или этот, или ещё вот этот идеально подойдет мне, если я дам ещё один шанс. И все они, конечно, были людьми. Поначалу Джо был так счастлив увидеть меня. Но совсем скоро он заставил меня чувствовать себя виноватым за тот побег много лет назад. Он сказал, что если бы я остался, то уже нашёл себе порядочного человека к этому моменту и остепенился. Он снова начал всю эту анти-оборотническую пропаганду. Говорил, что другие оборотни просто используют Омег. Что я недостаточно симпатичен, чтобы осчастливить других волков. Но я был как девчонка, делился всеми своими чувствами, и вот это и отпугивало людей. Он сказал, что мне просто надо утихомирить свои эмоции, и тогда бы я смог... Слова Барри оборвались, и он принялся тереться носом о шею Лена. Лен понял, что это его шанс все сказать. — Он просто мешок дерьма, Scarlet, — прорычал Лен. — И он всегда им был. Он не знал самых основ того, о чем говорил. Омеги чувствительны, эмоциональны, и они говорят об этом. Альфы и Беты полагаются в этом вопросе на Омег. Ты нужен нам, чтобы заставить нас говорить о своих чувствах. Омег мужского пола столько же, сколько и женского. Омеги не обязаны выглядеть каким-то определенным образом. Ты идеален таков, каков ты есть, Барри. Ничего из того, что этот мужчина говорил тебе о волках или о тебе, твоей волчьей сущности или человеческом облике, не является правдой. От слова совсем. Может быть, он искренне полагал, что он делал для тебя лучшее. Но это его не оправдывает. Он, может, и не заслуживает смерти. Право решать это все ещё остается за мной. Но я позволю ему жить, потому что ты так хочешь и потому что понимаешь, что тебе лучше держаться от него подальше. — Он и не заслуживает быть рядом с тобой. И если он продолжит насильно вклиниваться в твою жизнь... моя позиция насчёт того, жить ему или нет, может измениться. Он делает тебя несчастным. Заставляет сомневаться в себе. Ранил твоё достоинство. Никто из тех, кто действительно о тебе заботился бы и хотел бы тебя защитить, не сотворил бы этого с тобой, если только они не слепы и не тупы. А если я когда-нибудь сделаю с тобой такое, я позволю Оливеру убить меня, — Лен вскинул взгляд, обращаясь к Фелисити. — Ты можешь меня поддержать. — О, и я буду, — Фелисити улыбнулась. — Но мне кажется, что это не будет проблемой. Я думаю, ты отличный Альфа для Барри. От этих слов Омеги сердце Лена пустилось вскачь. Когда Омега могла одобрить кандидатуру Лена в качестве Альфы для другого Омеги... это было куда больше, чем то, на что когда-либо смел надеяться Лен. — В любом случае все, что ни сделал Джо, потерпело крах, — продолжил Барри. — Потому что, в конце концов, от него я сбежал прямиком к Лену и Мику. Меня уже тошнило ото всех этих свиданий и встреч, на которых так настаивал Джо. Все, чего я хотел, — провести немного времени с волками. Так что я отправился в тот лес и нашёл вас двоих. И все... все, кажется, просто случилось. С вами я сошелся лучше, чем с кем-либо еще, неважно, люди это были или волки. Мне куда веселее было бегать по лесу с вами обоими всего одну ночь, чем целые недели напролёт тусоваться с человеческими друзьями. — Сначала каждое утро я ускользал от вас, потому что мне нужно было вернуться к Айрис. Но после я рассказал ей, что встретил волков, которые мне нравились, и она была так счастлива за меня. Совсем не разочаровалась и вовсе не осудила. Но Джо... я... я просто... — Барри вздохнул. — Джо просто забрался в мою голову. Он просто не прекращал давить. Он просто не прекращал говорить, что волки на самом деле никогда не захотят меня. Не прекращал предлагать еще человека, и еще. И каждый раз, встречаясь с кем-то, я мечтал о том, чтобы вместо этого быть с вами двоими. Но... он не прекращал говорить, что оборотням я не нужен надолго, и... это оставило свой след. Я просто не мог выбросить это из своей головы. — Я начал сомневаться в себе. Вы... вы так сильно были мне важны. Я ужаснулся мысли, что вы отвергнете меня, увидев в человеческом обличии. Так что я... просто продолжал убегать. После свадьбы Айрис я вернулся обратно к триаде Фелисити в Стар-сити. Мне так... так жаль, что это заняло слишком много времени, чтобы вернуться. Я хотел, думал об этом каждый день, но... Мне так жаль, я трус. — Ты не трус, — немедленно бросил Лен. — Ты ранен. Прямо в сердце. И раненому волку порой лучше убежать. Я понимаю. Мик понимает... Бета заскулил, соглашаясь. — Если честно, — добавила Фелисити. — Тогда в Стар-сити происходило много всякого. Много того, с чем была связана моя триада. Мы не очень хотели, чтобы Барри возвращался в Централ в одиночку, пока Айрис и Эдди на медовом месяце. Он мог столкнуться с Джо один на один. Так что он согласился подождать, пока мы все не сможем поехать. Так что я тоже приношу свои извинения за наше промедление. За то, что заставили вас ждать и волноваться. — И все же вы вернулись. Вот что важно, — заявил Лен. Ожидание, конечно же, принесло в их жизни боль. Но если Барри нужно было время, значит, оно действительно ему было нужно. Лен и Мик никогда бы не поставили ему это в укор. Лен просто был рад, что Барри вернулся вместе с этой триадой, а не один. Он только выиграл от этой поддержки. Барри, кажется, покончил со своей историей. И Лен наконец получил то, чего хотел. Конечно, некоторые вопросы остались без ответа, маленькие детали, которые его интересовали, но он думал, что теперь он видел достаточно ясную картину. Он хотел этого Омегу, без всякого отлагательства. — Барри, это будет привилегией и честью для нас сделать все возможное, чтобы исцелить твои раны. Вместе, втроем. Если ты захочешь нас. Мы хотим, чтобы ты стал нашим Омегой, — подвел итог Лен. — Вы все, чего я хочу. Вы двое. Леонард. Мик, — прошептал Барри. — Но мне нужно вам рассказать еще кое-что. Я не хочу больше быть трусом. Не хочу держать это в себе. Даже если... даже если это изменит ваше мнение обо мне.