Восьмая пятница

Здесь не было ни стен, ни потолка, ни дверей. Здесь не было совершенно ничего, кроме белоснежного пространства, которое, казалось бы, простиралось чистым листом до самого края Вселенной. А есть ли у Вселенной край? И есть ли у неё конец? Или, может быть, она бесконечна, как это белоснежное поле? И сколько бы по нему не идти, оно никогда не закончится? В любом случае, ответа на эти вопросы Тузи не знал. И вовсе не потому, что он не понимал совершенно ничего в физических и математических науках. А лишь потому, что парень понятия не имел, как можно по-другому назвать это странное место, где время такое плотное и медленное, как толстый слой сугроба, такое тягучее и липкое, как сгущенное молоко, и такое незаметное и незримое, как невидимка… Словно его и вовсе здесь нет. — Была бы здесь дверь, — сказал он сам себе вслух, когда тишина и одиночество уже порядком надоели действовать ему на нервы. – Ну, хоть какая-нибудь мало-мальски склеенная дверь, да хоть бы из обыкновенной картонки! Вот тогда, пожалуй, можно было бы представить на миг, что все это только шутка. В следующую же секунду Тузи врезался во что-то твердое, а в живот его неприятно вонзилось что-то знакомое и металлическое. Поморщившись и отлепив свое лицо от неожиданно возникшей перед ним стены, он опустил взгляд и заметил обыкновенную круглую ручку двери. — Нифига себе! — выдохнул Тузи и дрожащей от волнения рукой постучал по поверхности двери. Раздавшийся затем глухой деревянный стук окончательно убедил его в том, что дверца была настоящей. И без всяких сомнений Тузи дернул за ручку. За дверью оказалась комната. Стены молча взирали на него сверху вниз своими белыми лицами, потолок же щеголял новенькой побелкой, а на полу лениво развалился пушистый белый ковер. Мебель и окна отсутствовали, и к огромному разочарованию Тузи, не было никаких намеков на другие двери. Но когда же Тузи развернулся с целью выйти обратно в бесконечную белизну, то заметил, что никакой двери нет и в помине. Словно она растворилась прямо в воздухе. Ну, в данном случае, въелась в белую стену, не оставив после себя совсем ничего, даже ручки. — Идиотизм, — пробормотал он себе под нос. – Я, что, должен проторчать тут до начала следующего тысячелетия?! — Это вряд ли, – ответил ему знакомый голос. Тузи резко обернулся и увидел непонятно откуда появившегося Сниффлса. Только выглядел он несколько иначе, чем обычно. Некоторое время Тузи молча разглядывал ученого, пытаясь понять, что именно могло быть в нем не так, а когда же наконец, заметил причину, то невольно вздрогнул. На месте желудка у Сниффлса зияла настоящая дыра, через которую можно было лицезреть противоположную стену комнаты. — Знаешь, Сниф, — задумчиво протянул Тузи, с любопытством рассматривая запекшуюся кровь на его свитере по краешкам дыры. — На конкурсе хеллоуинских костюмов ты занял бы первое место. — А ты сам-то себя в зеркале давно видел? – поинтересовался тот. – Смею заверить тебя, мой дорогой друг, что тебе следовало бы в него заглянуть. — У меня не возникает к этому особо желания, извини уж, – ответил Тузи, почему-то продолжая пялиться через дыру у него в животе. – Слушай, у тебя же нет середины позвоночника, каким же макаром вот эти…э-э… «штуки» выдерживают… — Я предпочитаю не думать об этом, – отрезал Сниффлс. – Тебя что, совсем не интересует, где мы и что это за место, хм? Хватит, наконец, пялиться на меня! Это отвратительно. — Ага, — согласился Тузи, который уже бесцеремонно тыкал пальцем в дыру, — Охренеть, действительно настоящая! Но как такое может быть? Это невозможно, если только… Ты ведь зомби, Сниф, да? Тогда почему не хочешь сожрать мои мозги? — Наличие оных у тебя весьма сомнительно, – вздохнул ученый, аккуратно поправляя сползающие на нос очки, — Должно быть, сейчас я скорее мертв, чем жив, но в то же время с такой же вероятностью скорее жив, чем мертв. — Не живой и не мертвый… Ну, я вроде как это понимаю. — Замечательно, тогда пойдем. — Куда еще? Да и как вообще, здесь же дверей нет… Сниффлс дотронулся до стены и с мягким скрежетом перед ними распахнулся широкий проем, что по кирпичикам разъехался в разные стороны. — Тайный ход? — Можно и так сказать, – ответил Сниффлс. – Здесь очень мало вещей можно проанализировать логическим путем. Да и логики, если уж говорить начистоту, как таковой, здесь практически нет. — Это я уже заметил, — пробормотал Тузи, вновь покосившись на дыру в животе у Сниффлса и ущипнул себя за бок, что не дало никакого результата, ибо он даже и боли не почувствовал. «Вот черт! А ведь я ни сладостями, ни наркотой никогда даже и не баловался!» — промелькнуло у него в голове. — Да-да – участливо посмотрел на него Сниффлс. — Я знаю, о чем ты думаешь. Но это не так. Совсем не так. — О’кей, Сниф. Но если я опять сдох, то тогда, почему я сейчас не в Точке сборки? Или, может быть, я все-таки умер в последний раз?.. Это рай или ад? И вообще, с какого перепугу ты здесь вместе со мной? — Подожди, Тузи, — вздохнул ученый, постепенно ускоряя свой шаг по длинному белому коридору. – Когда мы придем, ты сам все поймешь. Надеюсь. «Да уж, я тоже надеюсь!» Коридор резким зигзагом ушел влево и Тузи врезался в спину Сниффлса, который внезапно остановился. — Полегче! – недовольно проворчал Сниф, аккуратно возвращая верхнюю часть тела в надлежащее прямое положение, с отвращением рассматривая лоскутья свитера, на которых значительно прибавилось количество крови. – Я пока не собираюсь разламываться надвое по твоей милости. — Извини. – промолвил Тузи, наблюдая за его действиями. Зрелище было не для слабонервных, поскольку Сниффлс для верности пытался в качестве опоры засунуть в свою дыру обыкновенный карандаш. — Тебе больно? — Это выглядит тошнотворно, но, увы, я совсем ничего не чувствую, — ответил Сниффлс, наконец, закончив ковыряться с ранением. – Это почти то же самое, как тыкать зубочисткой в дырявый сыр. — Давай без подробностей, – поморщился Тузи. – Не люблю сыр. — Разумеется, — кивнул ученый, — Итак, вернемся к делу. Мы пришли. С этими словами он тихо постучал по правой стене и перед ними послушно распахнулась широкая деревянная дверь, которая выкрашена была на удивление не в белый цвет, а темно-пурпурный. Чувствуя смутное волнение, Тузи последовал вслед за Сниффлом в открывшуюся перед ними новую комнату. Эта комната мало чем отличалась от предыдущей. Разве что она была сравнительно просторнее. Посредине её стоял длинный стол из железного дерева, восемь стульев вокруг него, широкий мягкий белый диван в дальнем углу и пара-тройка наставленных в беспорядке таких же белоснежных глубоких кресел, в которых сидели и полулежали до боли знакомые люди. — Привет, Тузи! – приветливо помахал ему рукой Каддлс, сидящий в кресле неподалеку. Одного глаза у него не было, а на груди же зиял огромный неровный рубец, — Добро пожаловать в Новую Точку Сборки. — Что же случилось со старой? – спросил Тузи, пробегаясь взглядом по знакомым лицам людей. Некоторые из них были заляпаны алыми засохшими пятнами и у каждого из них была та или иная ужасающая рана, в нормальных обстоятельствах так или иначе смертельная. – И что вообще с вами случилось, ребята? Такое чувство, будто вы собрались на Хеллоуин. — Мне жаль, но сегодня не День Всех Святых, – вздохнул Сниффлс, опускаясь в свободное кресло, — Будь так, вряд ли мы бы все сидели здесь. — Мне кто-нибудь объяснит, в чем дело? – поинтересовался Тузи, начиная терять терпение. – Пожалуйста, скажите же мне! У меня такое чувство, словно я попал в сборище оживших мертвецов. — А ведь так и есть, Тузи, — заметил Каддлс. — Нас всех порешили. В том числе и тебя, – добавил ДиБи, с сожалением рассматривая то, что осталось от своих ногтей. – Причем особо жестоко в этом плане. — Эта я уже понял. – вздохнул Тузи, в свою очередь занимая свободное кресло. – Вы мне лучше скажите, что там с Точкой Сборки случилось и почему вы все… в таком виде. — Она попросту исчезла, – ответил Сниффлс, — По-крайней мере, для нас. Дело в том, что там возник еще один временной разлом, который привел к межпространственной дыре, которая, в свою очередь... — Короче, — перебил его Шифти, — Это, вроде как со старыми фотками. Один кадр наложился на другой, притом вместе существовать они не должны, что и привело к тому, что в одном месте изображения появилось чистое пятно. — Иными словами, кто-то очень добрый решил замочить нас с намерением сделать это навеки, но не получилось, – сказал ДиБи. — А потому-то все мы попали в этот ваш ненужный кадр, который и стал новой Точкой Сборки. Я ведь прав? — Теоретически, скажем, да. Ибо мое мнение вы все равно не поймете, — снисходительно улыбнулся Сниффлс. Мим, сидящий неподалеку, согласно покивал, Каддлс возвел глаза к небу и фыркнул, а Натти же, валяющийся на полу и глядящий в потолок бегающим взглядом, утвердительно хихикнул. — Все, что мы можем теперь делать — это торчать тут и ждать, пока наш глубокоуважаемый ученый придумает что-нибудь, – хмуро буркнул Шифти. — Ну, знаешь, ли! – возмутился Сниффлс, но его бесцеремонно перебил ДиБи. — Представляешь, здесь даже нет сушилки! – с несчастным видом пожаловался он Тузи. — Э-э… Это трагедия мировых масштабов, – неуверенно пробормотал тот. — На кой черт тебе сдалась сушилка? – огрызнулся Шифти, пребывавший явно не в лучшем настроении. – По-твоему, если ты наведешь кудрей, на тебя позарится хоть одна девушка? И вообще, ты видел здесь хотя бы одну девушку, дохлый танцор диско недоделанный? — От дохляка слышу! – парировал ДиБи, — Где же твоя шляпа, Шифти? Или ты все-таки Лифти? — Я Шифти! – вскинулся тот, — И тебя это вообще не должно касаться, старый… — Ребят, хватит! – миролюбиво воскликнул Каддлс. – Давайте не будем устраивать драку. — Он прав, — кивнул Сниффлс, что-то быстро записывая в свой помятый блокнот – В этом нет смысла, поскольку все мы и без того находимся в сложном положении. Они помолчали, продолжая бесцельно сидеть в креслах и мрачно обмениваться взглядами. — Скажи, Кад, — осторожно произнес Тузи, — А как ты умер? — Медленно и мучительно, — пожал плечами тот, — Так же, как и все. — Не скажи, — возразил ему Шифти, — Больше всех подфартило Натти. — Ага, точно. — А что с ним? – поинтересовался Тузи, отметив, что на том не было даже и малейшей царапины, в отличии от остальных. — Ему жидкий шоколад ввели. Внутривенно, – объяснил Шифти. — Везет же… — вздохнул Каддлс. — Понятно. То-то я смотрю, лицо у него такое… Довольное очень. — Еще бы, – фыркнул Шифти, — Он же теперь постоянно под кайфом. — Выходит, — нахмурился Тузи, — Нас всех слил один и тот же убийца. И при всем этом он не Флип. — Ясное дело, – согласился Каддлс, — Будь это Флиппи, от нас одни ошметки остались бы. — Знаете, я вот тут вспомнил, кое-что… — задумчиво протянул Тузи. — Что ты вспомнил? – заинтересовался Сниффлс, отрываясь от записей. — Перед своей смертью, я, кажется, успел услышать от убийцы что-то о новом мире и чистоте… Но может быть, это только показалось… — А, это… — усмехнулся ученый, — Я уж думал, что-то важное. — Э-э?.. — К нам тут иногда один чудак заглядывает и начинает вспаривать что-то о новом мире, – объяснил Каддлс, — Ерунда собачья. Да еще и о каком-то пророчестве зудит. Не иначе, православник какой-то. Притом болтает-то одно и то же. Совсем двинулся. — К слову. Через десять секунд жди гостей, – заметил Сниффлс и вновь уткнулся в свой блокнот. — О чем вы? Но никто ему не ответил. Дверь скрипнула и всю комнату поглотил звучный голос: — Добрый день, господа! Я очень рад видеть вас всех! Ведь именно сегодня вы, наконец, все в сборе и можно считать это началом Пути! Тузи обернулся на голос и вздрогнул, почувствовав странную ледяную дрожь где-то в глубине своего сердца. «Нет, этого не может быть! Это неправда!» Он вскочил из кресла, не веря глазам своим, но этот человек уже вошел в комнату и одним жестом заставил его тело пригвоздиться к месту. Помещение окутал странный серый туман сгущающихся туч, а в помутненном сознании Тузи все еще продолжала биться одна-единственная мысль. «Кажется, это конец всему»