История Альдоса, свободного син'дорея

«Я не знаю, где я родился – родители бросили меня при рождении. Лишь позже я узнал, что отец мой был одним из первых значимых рыцарей крови, а мать была жрицей при дворце Луносвета. К сожалению - а может и к счастью – я узнал об этом тогда же, когда и узнал, что мои родители мертвы. Ну да ладно, это уже неважно. Родители все же бросили меня не среди улицы, а додумались донести до детдома в том же Луносвете. Они покинули город в ночь того же дня, и их больше никто не видел много лет. Нескоро воспитатели обнаружили мою болезнь – какая-то разновидность гемофилии. Это не смертельно и не заразно, разве что может передаться по наследству. Уж не знаю, кто меня «одарил», матушка или отец, но факт остается фактом: моя кожа вечно бледна, как мел; а глубокие раны я переживаю очень тяжело. С другой стороны, и в этом есть свои преимущества: благодаря болезни я научился вести себя осторожней и осмотрительней, да и бледная кожа в контрасте с чёрными как смоль волосами выделяет меня среди других парней… Ха-ха, когда-то бы я порадовался этому, но сейчас мне наплевать. В приюте я рос замкнутым и неразговорчивым мальчиком. Я много времени проводил за книгами, не играл с другими ребятами, но и не поддавался гонениям с их стороны. Что и говорить: меня сторонились даже воспитатели, но это не особо меня волновало. Я рос самостоятельным и не нуждался ни в чём, чего не мог бы получить сам. Это помогло мне в дальнейшем. Однажды ночью я проснулся от дурного предчувствия. Ребята вокруг мирно посапывали, а меня прямо в дрожь бросало от мысли: сейчас что-то произойдет. Я наспех оделся и побежал к старенькому воспитателю. Я постучал в его спальню, но никто не отозвался. Я постучал настойчивей, но тут дверь распахнулась прямо передо мной и грубые руки втащили меня в комнату. Меня с силой толкнули и я упал на кисть руки, сломав её. От боли я закричал, и в ту же секунду получил кулаком в лицо. Сначала я почувствовал , как что-то неприятно хрустнуло прямо посередине лица, затем почувствовал, как горло наполняется тёплой солёной жидкостью, и только потом пришла боль. Открыв слезящиеся глаза, и увидел ноги и торс каких-то длинных людей. Я поднял глаза я в ужасе застыл: ночной эльф в маске, закрывающей лицо, держал за волосы окровавленную голову моего воспитателя. На лице старца застыла гримаса ужаса, как впрочем и на моём. Ночной эльф что-то тихо сказал двум другим, и они все засмеялись. Когда голову воспитателя бросили в меня, я истошно заорал и потерял сознание. Очнулся я утром в какой-то пещере. У меня были связаны руки, кровь запеклась и покрыла лицо отвратительной коркой, а левой руки я вообще не чувствовал. Я аккуратно приоткрыл слипшиеся глаза и осмотрелся. В пещере были навалены какие-то одеяла из шкур, походные спальные мешки, навалены рюкзаки. В углу пещеры, прямо напротив меня, сидел ночной эльф в черном кожаном доспехе и что-то переливал из колбочки в колбочку; глаза его светились ярким желтым пламенем. В середине пещеры, прямо возле костра, сидели еще двое эльфов и о чем-то весело разговаривали. Снаружи в пещеру пробивался свет. Я предпринял жалкую попытку подняться, и снова упал, обессиленный. Эльфы загоготали, и я вновь провалился в бессознательность. Что-то тёплое и влажное коснулось моего лица. Я открыл глаза и увидел перед собой два огромных желтых клыка. Пупырчатый язык лизнул мое лицо от подбородка до лба, и я зажмурился. Но я хотя бы освободился от маски запекшейся крови, и стало легче дышать. Я мысленно поблагодарил животное, и оно улеглось рядом со мной. Один из ночных эльфов, что сидел возле костра, вскочил и с криками набросился на животное. Кошка нехотя встала и двинулась прочь из пещеры. Эльф смерил меня презрительным взглядом, пнул в живот и вернулся на своё место. В этой пещере я провел недели две. Мне давали те же объедки, которыми эльфы кормили своих лунных тигров да других кошек, давали воду. Я так и не понял, для чего я им тогда понадобился, но узнать этого мне было не суждено. За всё это время я сдружился с прыголапом, прирученным этими эльфами. Частенько пещеру оставляли пустовать, но снаружи пещеры эльфы все еще оставались, да и бесполезно было бы даже пытаться сбежать в таком состоянии. Но тем не менее, прыголап частенько приходил в пещеру, лизал мне уши, я с ним тихо разговаривал, а иногда он приносил мне кусочек жареного мяса из костра в рядом. В моем случае выбирать не приходилось, и я был благодарен ему от всей души. Не знаю, сколько мне еще было бы суждено лежать в этой пещере, если бы в один прекрасный день мимо нашего убежища не прошел отряд троллей Тёмного Копья. Трём ночным эльфам-убийцам было не справиться с группой из десяти троллей, и уже спустя пять минут тролли ринулись в пещеру в надежде найти что-нибудь ценное. Они не смогли скрыть своего разочарования, когда нашли лишь старые подстилки да калеку - кровавого эльфа. Один из них поднял меня на ноги и спросил на Орочьем, кто я и что здесь делаю. Не успел я ответить, как из группы вышел второй тролль, более устрашающий, и прорычал что-то на тролльем своему другу. Тот лишь покачал головой, развернулся и вышел из пещеры. Тогда я подумал: беда. Дикий тролль начал медленно надвигаться на меня, глаза его загорелись недобрым пламенем. У меня оставался последний шанс, и я им воспользовался: я ринулся у тролля между ног, что есть силы ударив ему головой между ними, и рванул к выходу из пещеры. Меня было схватили, но я вырвался и снова кинулся к выходу, когда свет уже слепил глаза, из-за камня выпрыгнул мой друг - прыголап, он кинулся на ближайшего тролля, опрокинул его, остальные об него споткнулись и растянулись на траве. Но тот, кто сначала решил поговорить со мной на Орочьем, среагировал быстро: я бежал без оглядки, так быстро, как мог, и был уже довольно далеко; но у него был лук. Он натянул тетиву и тут же отпустил её. Стрела впилась в моё плечо как раз в тот момент, когда я еще раз оглушительно свистнул. Не помня себя от боли, я продолжал бежать, пока не споткнулся и не провалился во что-то холодное. Я очнулся на берегу мелкой речушки, прыголап был рядом со мной. Ему тоже досталось: он хромал на заднюю левую лапу, на боку не хватало клока шерсти. Я лежал на животе, повернув голову. Теперь я будто бы потерял не только левую руку, но с ней еще и половину моих ребер. Я попытался встать, но у меня ничего не получилось. Тогда на помощь пришел мой хищный приятель: он начал грызть гниющую веревку на моих запястьях, и та вскоре распалась на две части. Я поднялся, присел, и понял, что стрела попала точно в левое плечо, чуть выше лопатки. Нужно было действовать… Как бы вы не силились подготовить тело и дух к боли, у вас не получится – я проверял. Стрела выходила медленно, от усилия и боли я прокусил себе губу, и едва не сорвался на крик, но помогла самотренировка: опасность всё еще могла быть рядом. Я наконец вытащил стрелу и судорожно вздохнул. Это было не самое лучшее решение в моей жизни: кровь била из раны как из фонтана. Я не без усилия снял с себя рубашку, разорвал её рукой и ногой, и крепко намотал на плечо. У меня всё еще была сломана кисть руки, сломанный нос грозился остаться кривым навсегда, но я был жив после всех мучений, и эта мысль давала мне надежду. Более того, со мной был Фэйдал – так я решил назвать своего друга–прыголапа – и целый мир перед глазами. Мы бродили по лесу два дня. Ели коренья, ягоды. Иногда попадались яблони, и я досыта объедался знаменитыми Солнечными Плодами. Фэйдал же не разделял моих кулинарных предпочтений, но и он не оставался в накладе: он ловил рыбешку в прудиках, кроликов и каких-то красных птичек. Кровь их моей раны текла, хоть и медленнее, но текла. К концу второго дня скитаний по лесу я был в почти бессознательном состоянии, как вдруг увидел быстро приближающуюся фигуру. Фигура появилась среди леса, казалось бы, из ниоткуда. Я не знал, враг это или друг, но мне уже было наплевать – лишь бы куда-нибудь в цивилизацию, туда, где мне и Фэйдалу не дадут умереть. Это был рейнджер Странников Солнца, и это была самая судьбоносная встреча в моей жизни.» -------------------------------------------------------------------- - Еще не наскучило? – спросил Альдос у девушки. - Да ты что! – отозвалась девушка, подперев подбородок руками, а локти уперев в колени, - Мне еще не приходилось слышать столь интересной истории! - Самое главное, чтобы тебе не пришлось пережить «столь интересную историю», - мрачно отметил син’дорей и смочил горло своим дешёвым элем.