Таверна «Серебряная Кровь», Тирдас, 11 Начала морозов, 6:23
Проснулся Марк рано: раны разболелись, пришлось вставать и заново перевязывать. Местные каменные кровати были слишком жёсткими, поэтому спина и колени у парня немного побаливали. Да и в целом он не выспался. Умывшись ледяной водой и наскоро проглотив фазанье жаркое, имперец разузнал у трактирщика Клеппа, где находится ярлов дворец. Марк вышел из таверны и неспешно двинулся прямиком через рынок, лавируя между сонными горожанами и безучастными торговыми лавками. Утро выдалось туманным. Стайки облаков на светло-голубом небе окрасились в розово-оранжевый, а первые лучи Магнуса только-только принялись разгонять с небосвода тускло мерцавшие звёзды. — Может, какую-нибудь безделушку перед возвращением домой? — редгардка, которая продавала ювелирные украшения, указывала смуглыми пальцами на витрины. Марк рассеянно отметил, что выбор у неё неплохой — есть, чем поживиться. — Ох, Кера, даже не знаю, — покупательница в замешательстве рассматривала предложенные украшения. — Может, вот это, серебряное ожерелье с изумрудом? Но примерить женщине его было не суждено. Какой-то чумазый мужчина в шахтёрской рубахе быстро подскочил к ней и, завопив: «Предел принадлежит Изгоям!», одним движением перерезал жертве горло. Поднялась паника. Кто-то кричал, кто-то бежал прочь, отталкивая в сторону остальных; стражники тщетно пытались прорваться к преступнику, а тот, будто обезумев, принялся поджигать с помощью магии ближайшие прилавки. Марк выдохнул, вытаскивая из ножен своего «старичка». Сейчас, когда всеобщая суматоха достигла предела, он находился ближе всех к безумцу и совсем не хотел умереть бесславной смертью от ожогов. Имперец постоял несколько секунд, точно раздумывая, а затем ловко подскочил к убийце сбоку, ударив врага рукоятью в коленную чашечку. Противник взвыл и прекратил вызывать пламя, схватившись свободной рукой за повреждённое место. Марк вывернул мужчине ладонь, заставив выпустить из пальцев кинжал. Однако парню больше ничего делать и не пришлось: чужое стальное лезвие вонзилось убийце прямо в сердце. Мужчина прохрипел что-то невразумительное и повалился наземь. Под телом медленно расплывалась ярко-красная лужа. — Тут не на что смотреть, иди свой дорогой, — стражник вытащил окровавленный меч и угрожающе посмотрел на имперца из-под забрала своего шлема. — Пожалуй, это и вправду не моё дело, — Марк равнодушно пожал плечами и начал подниматься вверх, постепенно отдаляясь от рынка. Горожане громко переговаривались, некоторые даже тыкали в него пальцами — парень вздохнул, он очень не любил быть в центре внимания. — Боги! На женщину напали прямо на улице, у всех на глазах. С тобой всё в порядке? Что произошло? — Марк раздражённо выдохнул, с силой сжав кулаки. Такими темпами он никогда не доберётся до Подкаменной крепости. — Ну, кто-то что-то заорал об Изгоях, и всё, — имперец постарался обогнуть назойливого собеседника, но тот, как по команде, сделал шаг в ту же сторону, загораживая путь. — Изгои? Странно. Что ж, я надеюсь, что Восемь хотя бы подарят тебе больше покоя в будущем, — незнакомец высунул руку и выбросил на землю небольшой клочок бумаги. — О, у тебя что-то выпало из кармана. Какая-то записка. По-моему, важная. — Тебе что-нибудь известно о нападении? — понимающе ухмыльнулся Марк. Дэйдра, день только начался, а он уже вляпался по самое «не могу». — Нет. Я просто вышел подышать свежим воздухом. Немного перебрал с мёдом в таверне «Серебряная Кровь», — Марк шумно выдохнул: как же его всё раздражало… Особенно этот мутный тип с размалёванным лицом. — Что-то я тебя там не видел, — едко ответил парень, с силой отталкивая мужчину с дороги. Но записку всё-таки поднял и непринуждённо засунул себе в карман. — Хорошего дня.Подкаменная крепость, Тирдас, 11 Начала морозов, 8:02
— А я тебе ещё раз повторяю: нет его, — упрямо повторил стражник, сложив руки на груди. — И куда же он, милсдарь, в таком случае делся? — Марк громко фыркнул, озадаченно почесав затылок. Только этого ему не хватало. — Или сквозь землю провалился, м-м-м? — Не испытывай меня, имперец, — мужчина, судя по басовитому голосу — норд, явно хотел размять кулаки, но пока сдерживался. — Недавно в одной из шахт произошёл обвал. Работники обнаружили проход, который вёл в очередную гномью но́ру. Видимо, неисследованную. Ушастый этот сразу загорелся и решил снарядить очередную экспедицию: собрал наёмников, прихватил своего сопляка-племянничка и сказал ярлу, что вернётся не раньше следующего морндаса. Придётся тебе, видимо, подождать. — Спасибо, — Марк попытался хотя бы сохранить лицо и принять поражение достойно. — Тогда я, наверное, к вам попозже загляну. Проклятье! В планы имперца никак не входило задерживаться в городе, кроме того, его благодетельница по воле случая — Карлия — выделила на путешествие всего пятьсот септимов. Сумма большая, но виндхельмский извозчик потребовал три сотни за свои услуги: то ли из врождённой вредности, то ли потому что встретил очередного «имперского ублюдка». Похоже, придётся искать работу. Марк потянулся в карман за зельем: раны ещё до конца не зажили, приходилось принимать лекарства; но неожиданно пальцем нашарил кусок бумаги. «Встретимся в Святилище Талоса» Ну, предположим. И где это святилище? Пойти, что ли, у нордов спросить? Так те только рожу набьют. И вообще, поклонение Талосу вне закона. Марк ухмыльнулся: а он-то кто? Вор. Они, вроде как, тоже не из честного народу. Впрочем, он ведь теперь в Гильдии не состоит, значит, и воровать пока не сто́ит. Гильдия может заметить и быстро найти Марка. Вряд ли его встретят радужно, учитывая, что мог сочинить Мерсер — гильдмастер, занимающий эту должность аж целых двадцать пять лет, вызывает больше доверия, нежели прибившийся непонятно откуда новичок. Марк смял в руках дэйдрово письмецо и, разорвав бумажку на мелкие кусочки, выбросил в ближайшие кусты.Святилище Талоса, Тирдас, 11 Начала морозов, 11:37
— Извини, что втягиваю тебя в наши маркартские дела, но после того случая на рынке у меня совсем не осталось времени, — незнакомец, несколько мгновений назад представившийся Элтрисом, нервно шарил взглядом по помещению. Марк не был бы имперцем, если бы не нашёл скампово святилище, притаившееся прямо под храмом Дибеллы в небольшом, плохо освещённом, коридорчике. Целых три часа он, как дурак, бродил по городу, пока случайно не наткнулся на хамоватого бродягу Дегейна, который за десять септимов взялся самолично проводить «мелкого сосунка» до святая святых. — Ты не из местных. У тебя бывалый вид. Ты подойдёшь, — Элтрис начал поочерёдно загибать пальцы. Марк развеселился: это у него-то бывалый вид? — Что ты имеешь в виду? — имперец решил прервать словесный понос своего собеседника, пока парень ещё мог хоть как-то ориентироваться в теме разговора. — Тебе нужны ответы? Мне тоже, — ричмен встряхнул своей нечёсаной русой шевелюрой. — Как и всем остальным жителям города. — Да меня вообще это не касается, — беспечно заявил Марк, убрав со лба непослушную прядь волос. — Ну, убили кого-то — так ведь недавно в Скайриме началась гражданская война, обычное дело. Не моя забота. А уж связываться с Изгоями… опасные ребята. С ними совершенно невозможно договориться по-хорошему. — Ты с ними знаком? — напряжённо спросил Элтрис, схватившись за каменную стену. Имперцу показалось, будто бы ричмен сейчас упадёт. — Доводилось встречаться, как шахту Колскеггр проезжали, — Марк поджал губы. — На́что им сдалась обычная повозка с путешественниками — ума приложить не могу, но во время стычки погибло два пассажира, не считая ещё пары охранников. Еле ноги оттуда унесли. Свечи слегка подрагивали, освещая подножие каменной статуи: железный меч, несколько монет и снежноягодник — подношения верующих. — Я могу попытаться что-то разузнать, но придётся заплатить, — Марк совсем не хотел ввязываться во всё это скампово дерьмо, но чего только не сделаешь ради денег. — Сто септимов. Для начала. Если удастся что-то раскопать — с тебя столько же после того, как получишь информацию. По рукам? Имперец буквально слышал, как скрипят шестерёнки в голове ричмена. Наконец, Элтрис неуверенно протянул руку; Марк с готовностью её пожал, отметив про себя, какие шершавые и грубые у его работодателя ладони. — Приступим, — как только заветный мешочек с золотом перекочевал к Марку в нагрудный карман, имперцу сразу же стало спокойнее. Он даже немного повеселел. — Для начала: что ты можешь рассказать об утреннем происшествии? — Человек впадает в безумие прямо на рыночной площади. Всем известно, что он из Изгоев. А стража ничего не предпринимает. Только убирает трупы, — Элтрис в задумчивости поскрёб ямочку на подбородке. — Всё это продолжается уже много лет. И всё, что я сумел раскопать — это кровь и смерть. — В Маркарте рекой льётся кровь и серебро, — негромко пробормотал парень, склонив голову вниз. — Что-что? — Да так, услышал от трактирщика вчера местную поговорку, — Марк начал мерить шагами помещение, время от времени посматривая на каменный постамент. — Ты ведь знал его, верно? — Кого? — Элтрис, видимо, плохо соображал. Наверное, здорово разволновался. — Я никогда особо не интересовался Вейлином, знаю только, что он живёт в Муравейнике, вместе с остальными рабочими. — Это где? — Марк достал чистый листок и кусочек угля. — Нарисуй, пожалуйста, примерное местоположение. — Муравейник — что-то вроде бесплатной ночлежки для бедных работяг, которым не хватает денег, а жить где-то надо, — Элтрис принялся усердно выполнять просьбу, воодушевлённо чиркая что-то на бумажке. — Находиться на Речной стороне возле плавилен. — Прости за нескромный вопрос… а ты сам пытался расследовать эти убийства? — Марк не смотрел на ричмена, изучая суровое лицо Талоса — бога нордов. Сам-то он верил в Тайбера Септима, но вот в его божественность — отнюдь. — Всё началось, когда я был ещё ребёнком. Мой отец владел одной из шахт. Редкий случай, ведь нордом он не был. Его убили. Стражники уверяли, что это просто дело рук безумца, но все знали, что убийца был из Изгоев, — Элтрис закончил. Имперец подавил тяжкий вздох, когда увидел грубо нацарапанные каракули. Ну, ничего. Он как-нибудь разберётся. — С тех пор я и пытаюсь докопаться до правды. Поиски меня ни к чему не привели, а потом я женился. И скоро сам стану отцом. Я поклялся, что брошу свои поиски — ради ребёнка, но призрак отца словно преследует меня, спрашивает: «За что?» — Ясно, Гамлет ты наш, — выдавил из себя Марк, сочувственно покивав головой для приличия. — А что убитая? — Она не из Маркарта, — уверенно заявил Элтрис. — У неё буквально на лбу написано — «чужестранка». А приезжие обычно останавливаются в таверне «Серебряная Кровь». — Все дороги ведут в Имперский город[7], — Марк довольно цокнул языком. Негусто, но есть ниточки, за которые можно потянуть.Маркарт, Тирдас, 11 Начала морозов, 12:20
Первым делом парень решил разузнать больше об убитой. — Это ты избавился от злого дяди, который убил неместную тётю? — как только парень добрался до рынка, его сразу же кто-то дёрнул за штанину. — Я помог стражнику его обезвредить, — Марк выудил из закромов маленькое зелёное яблочко и протянул его темноволосой девочке-редгардке. — Угощайся. — А ты не такой плохой, как кажешься на первый взгляд, — девочка прищурилась, с наслаждением поедая лакомство. — Меня зовут Адара, и когда я вырасту, то стану тоже мастером серебряных дел, как мои мама и папа. Но пока я только учусь. — М-м-м… понятно, — имперец уважительно покивал головой. — Ну, мне пора. До скорых встреч, Адара. — Бывай, — девочка наконец доела яблоко и, долго не раздумывая, бросила огрызок прямо под мясной прилавок. Парень только ухмыльнулся и, сделав несколько последних шагов, остановился перед витриной с ювелирными украшениями. — День добрый, — Марк лучезарно улыбнулся. — Мне бы какой сувенир для девушки прикупить. — А не ты ли давеча помог стражникам расправиться с Изгоем? — средних лет редгардка опустила веки чуть ниже, стараясь скрыть покрасневшие глаза. — Я, — не стал отпираться имперец. — В Маркарте я недавно, только вчера вечером приехал. Не знаю, может, у вас так заведено — людей по утрам резать — но в Сиродииле немного другие обычаи. — Да какой там, — женщина обречённо махнула рукой, опершись локтями о прилавок. — Стражники, как погляжу, совсем на службе разъелись. «Это Маркарт — самый безопасный город в Пределе», дэйдра с два! В Обливионе, и то спокойней. — М-да, жалко мне не удалось спасти ту женщину, — Марк нагнулся и стал придирчиво рассматривать золотые кольца, стройными рядами лежавшие на красном бархате. — Как бишь её там… — Маргрет, — редгардка всхлипнула, промокнув кончики глаз совсем уж мокрым льняным платком. Имперец услужливо протянул свой. — Благодарю. Страшно подумать, я ведь несколько часов назад с ней разговаривала. Она хотела купить сувенир для сестры, спрашивала, что да как… А потом налетел этот безумец! Боюсь даже представить, если бы на рынке в тот момент оказалась моя Адара. — Славное дитя, — слушать вполуха перебранку мясника и нищего Дегейна было куда интереснее. Марк довольно хмыкнул, — он уже узнал всё, что хотел. Осталось лишь с честью удалиться.Таверна «Серебряная Кровь», Тирдас, 11 Начала морозов, 12:51
— … Ну что? Что опять?! Я ведь просто стоял, — Клепп злобно взглянул на жену, смахивая со столешницы хлебные крошки. — Вот именно! Стоял столбом! А должен был разносить напитки посетителям! — старая нордка так сильно сжала древко метлы, что оно не выдержало и треснуло. — Не хочешь ли ты помочь мне, дражайшая супруга, в тяготах повседневной жизни? Ты ведь моя лучшая половина, — с иронией поинтересовался трактирщик. — Это правда, — с достоинством парировала женщина. — И я говорю тебе: не стой ты столбом, муженёк, отнеси гостям выпивку. Клепп только обиженно засопел и совсем уж негостеприимно рявкнул на не вовремя вошедшего Марка: — Чего надо?! — Здесь останавливалась женщина по имени Маргрет? — имперец не стал мямлить и сразу перешёл к делу, пока Клепп не додумался извлечь для себя выгоду из расспросов. — А, да, — норд опешил. — Сняла у нас лучшую комнату на целый месяц. Лучше не вспоминать о ней. В Маркарте о мёртвых стараются не говорить, а то несчастий не оберёшься. Парень отошёл в сторону и, когда трактирщик отвернулся, поманил пальцем светловолосого юношу, который без особой охоты протирал пыль. — Тебе лучше поговорить с моим отцом, Клеппом, — бесцветным голосом сообщил он, скручивая и раскручивая в руках тряпку. — Я всего лишь уборщик. Марк молча протянул ему пригоршню септимов. — Ты ведь можешь достать мне ключ от комнаты прискорбно почившей Маргрет, да?***
Спустя полчаса имперец сидел в своей комнате и, потягивая отвар из можжевеловых ягод, изучал дневник убитой. «Встретимся сегодня в сокровищнице. Долго же они канителились. Эти люди ведут себя так, будто владеют тут всем. Тонар Серебряная Кровь — младший брат, но у руля явно именно он. Заключает все сделки, принуждает местных землевладельцев продавать ему свои наделы. Даже нанял эту юркую девчушку стоять у двери и отваживать всяких бузил вроде меня. Генерал Туллий уже начинает терять терпение, но я всё-таки выцарапаю контракт на шахту Сидна. Чтоб мне провалиться, если я позволю кучке сочувствующих Братьям Бури владеть тюрьмой, где сидят самые отъявленные преступники Предела. Они говорят, что никому не удается сбежать. Почему? Действительно ли там всё так надёжно? Возможно, я поторопилась тягаться с Тонаром. В этом городе тени снуют за каждым углом, и я готова ручаться, что за мной следят» Это была последняя запись. Как и в случае с отцом Элтриса, смерть Маргрет была выгодна лишь клану Серебряная Кровь. В первом случае — из-за шахты; во втором — устранить проимперского шпиона и потенциального конкурента. Марк уже начал сомневаться в том, был ли человек на рынке настоящим Изгоем. Но, с другой стороны: можно было ведь убить тихо, без лишнего шума. Зачем делать это на виду? Да ещё и стражник зарубил подлеца, хотя мог взять живым. Или это и вправду был Изгой? Непонятно. В комнату постучали. — Открывай, именем ярла! Марк вынырнул из раздумий и лихорадочно начал искать место для того, чтобы спрятать улику. Свернув тетрадь в трубку, парень засунул её в щель между кроватью и стеной. — В чём дело? — имперец намеренно растягивал гласные, зевнув разок для убедительности. — Ты! Что ты тут вынюхиваешь? Вопросы задаешь… — стражник напирал своей огромной грудью, силясь всеми правдами и неправдами проникнуть в комнату. — Брось это дело. А то на своей шкуре узнаешь, что бывает с теми, кто мутит воду. Марк нарочно стал в проходе, взглянув на стражника своими большими, тёмными, невинными очами. — Я не хочу никому помешать, — взволнованно запротестовал имперец. — Я простой путешественник, который решил повидать Скайрим. Вот и всё. Ещё вчера ваши коллеги уверяли меня, что в городе безопасно. Что ж, если для вас убийство невинного человека от рук безумца — это нормально, то мне остаётся лишь безгранично сочувствовать несчастным гражданам. — Хочешь не хочешь, а получается, что от тебя людям плохо. Учти, — стражник заметно растерял весь свой пыл. Похоже, ненавязчивая критика задела его за живое. — Непременно, — Марк уже собрался картинно захлопнуть дверь, да так, чтобы грохот на весь коридор стоял, вот только блюститель порядка в самый последний момент просунул ногу в проход. — Это твоё последнее предупреждение. Здесь мы следим за порядком. Не лезь в наши дела, — и всё же: последнее слово осталось за стражником. Марк заперся, для верности перекрыв дверную ручку стоявшей в углу шваброй, а затем обессилено лёг на кровать и, приняв зелье, провалился в глубокий нездоровый сон.Таверна «Серебряная Кровь», Миддас, 12 Начала морозов, 10:46
Проснулся он поздно, но всё равно чувствовал себя разбитым. Аппетита и вовсе не было, но несколько сырников и чашку ароматного отвара из горноцвета Марк осилил. Дневник несчастной Маргрет перекочевал на люстру: добраться туда было сложно — имперцу пришлось вначале влезть на стол, потом перебраться на полку над кроватью и уже только затем с максимальной осторожностью переместить вещественное доказательство в более надёжное место. Сын хозяина таверны наверняка в подробностях рассказал стражникам, как Марк вчера рылся в покоях рано почившей Маргрет. Да и Клепп мог подбавить информации. Таверна принадлежала клану Серебряная Кровь — главным подозреваемым — прислуга наверняка вздумает обыскать комнату парня, как только тот уйдёт по делам. «Что ж, пусть попробуют», — с мрачным удовлетворением решил имперец, вдыхая свежий горный воздух. Погода сегодня была облачная, дул порывистый ветер — прохожие предрекали вечером дождь. Марк первым делом отправился в Муравейник. Найти это полупустое и почти разрушенное здание, заваленное булыжниками, оказалось несложно. — В «Муравейнике» нечего делать таким как ты. Что тебе нужно? — Гарви громко сморкнулся и чихнул, угрюмо рассматривая неожиданного визитёра. Марк непроизвольно поправил свою льняную рубаху: не слишком броскую, но и не нищенскую. — Ты знал Вейлина? — имперцу был хорошо знаком такой тип людей, как этот бродяга. Они видели других буквально насквозь; юлить было бы просто глупо и крайне неосмотрительно, а страже мужчина уж точно ничего доносить не будет — из принципа. — О да. Я всех знаю, кто живёт в Муравейнике. Я же ключи выдаю, — простодушно передёрнул плечами Гарви и зябко поёжился. Внутри действительно было прохладно, а те жалкие обноски, что носил нищий, держались на одном честном слове. — Думаю, теперь его комнату займёт кто-то другой. — Мне нужен ключ, — Марк пошарил руками в карманах и вскоре достал небольшой мешочек с золотом. — Как тебе такой аргумент? Гарви расплылся в льстивой улыбке и тотчас выдрал из связки маленький железный ключик: — Добро пожаловать в Муравейник! Комнату Вейлина даже нельзя было назвать комнатой: это была маленькая каморка, заваленная булыжниками и поросшая мхом. В ней всего-то и уместилась соломенная лежанка да вещевой сундук. Марк, не моргнув и глазом, принялся рыться в личных вещах покойного. Выбросив на пол грязные шахтёрские рубахи, кусок угля и лошадиную шкуру, имперец обнаружил на дне маленькую записку, скреплённую красным сургучом. «Вейлин, Тебя избрали, чтобы ты вселил ужас в сердца нордов. Завтра отправляйся на рынок. Ты поймёшь, что делать.~Н»
— Ну и кто такой этот «Н»? — Марк воровато осмотрелся и быстро засунул записку себе под ремень.Святилище Талоса, Турдас, 13 Начала морозов, 17:35
— Ты составил список? — парень довольно пересчитывал золото. Элтрис не поскупился и отдал ему целых двести септимов — внушительная сумма для чернорабочего. — Как ты и просил, — молодой бретонец протянул Марку смятый листок. — Целый день мучился, вспоминал. Здесь все имена горожан, начинающиеся на «н». — Хотя я не исключаю, что это может быть просто условным обозначением, — немного виновато добавил парень, бегло просматривая список. — Но проверить сто́ит. Негусто, однако. Я так понимаю, большинство — простые шахтёры? — Стражники и мирные жители, — охотно подтвердил Элтрис. — Единственный, кто имеет достаточно золота и власти, чтобы проворачивать дела такого масштаба — Непус Носатый. Весьма влиятельный пожилой ричмен, живёт на Сухой стороне, почти на самом верху скалы. И захочешь — не пропустишь, там вся местная знать обосновалась. — Замечательно, — Марк довольно присвистнул, спрятав золото в правый сапог. Всё складывалось как нельзя лучше. — Встретимся завтра в полночь здесь же. Я принесу тебе улики, и мы покончим, наконец, с этим делом. Элтрис уверенно кивнул. В тусклом освещении его боевая раскраска выглядела устрашающе, Марк легко мог представить ричмена в роли кровожадного Изгоя, если бы не знал о том, что они убили отца Элтриса. Записка подтверждала причастность дикарей к этому делу. И хотя имперец не догадывался, кто такой этот загадочный «Н», наведаться в сокровищницу Маркарта всё же сто́ило — сбрасывать со счетов клан Серебряная Кровь парень не собирался. Неплохо было бы лично повидаться с Тонаром, пока ещё солнце не село. Жена Элтриса, Риада, как раз работала на него, так что проблем с пропуском возникнуть не должно.***
Маркартская сокровищница выглядела… внушительно. В просторном помещении всё буквально кричало о богатстве: сладкие рулеты, орехи в меду, красные яблочки на серебряных подносах, подсвечники из двемерита, тонкая кованая решётка, за которой пирамидами лежали серебряные и золотые слитки — Марк с трудом подавил желание что-нибудь прихватить с собой и сразу же направился к стойке регистрации. — Сокровищница на самом деле открыта лишь для клана Серебряная Кровь. Тебе здесь не место, — предельно ясно выразилась миловидная ричменка. Добротное платье едва скрывало заметно округлившийся живот; её густые каштановые волосы были аккуратно уложены, а нос — украшен жёлтой стрелкой. — Я от твоего супруга, Элтриса, — Марк смело посмотрел прямо в серо-голубые глаза. — Ты ведь Риада? — Ну и что с того? — ричменка дёрнула уголком губ. Беременность, видимо, плохо сказывалась на её настроении. — Что ему нужно? — Он пытается выяснить что-то о череде убийств и нанял меня, — шёпотом поведал Марк, наклонившись чуть ближе. — Боги! — Риада ожидаемо не обрадовалась и встряхнула головой, длинные золотые серьги громко звякнули. — Он не забросил свои глупые попытки даже теперь. Так вот, куда деваются наши деньги… Ну и что ты хочешь от меня, наёмник? — Мне нужно поговорить с Тонаром, — терпеливо объяснил парень, проигнорировав явное оскорбление. — Пропусти меня, пожалуйста. — Иди, — тонкая цепочка браслетов сползла вниз к кисти, Риада раздражённо поправила украшение, одной рукой придерживаясь за живот. — И чтоб духу твоего я здесь больше не видела. Лучше не попадайся мне на глаза. Марк быстро направился вдоль по коридору, миновав старую уборщицу и красивую светловолосую нордку, которая со скучающим видом читала какую-то книгу, не удосужившись даже обратить внимание на имперца. Впрочем, Марк умел быть незаметным, когда того хотел. Он уверенно толкнул створки двери и остановился прямо напротив немолодого седеющего норда, заполнявшего какие-то бумаги за столом у камина. Мужчина недовольно поднял голову, тень Марка загораживала свет. — Что ты тут делаешь? Я же сказал — никаких посетителей, — его широкое строгое лицо с чётко очерченным острым подбородком и скулами выражало всю квинтэссенцию человеческого презрения. Марк выдержал тяжёлый взгляд тёмно-серых впалых глаз. Тонар нахмурился сильнее, его кустистые брови почти сошлись, образовав между собой две глубокие складки, кончик длинного прямого носа загнулся немного вниз, бледно-розовые губы поджались. — Я хочу поговорить о Маргрет, — парень отодвинул стопку лежащих перед ним бумаг, чтобы лучше видеть своего собеседника. — Про ту имперскую шпионку? — Тонар откинулся на спинку стула, отставляя чернильницу и гусиное перо в сторону. — Да-да. Я знал. Сколько ещё псов Империя натравит на меня? Норд, видимо, посчитал Марка за очередного шпиона генерала Туллия. Как глупо судить всех по одной лишь расовой принадлежности. Хотя ему же лучше: неплохая легенда для работы под прикрытием, но и рисковая. Имперец промолчал, пристально изучая некрасивое, но очень запоминающееся лицо младшего наследника одного из двух богатейших кланов в Скайриме. Первым был Чёрный Вереск, вторым — Серебряная Кровь: восток и запад. — Это моё дело. Мой город. И не лезьте в мои дела, имперские лизоблюды, — Тонар вновь придвинул к себе бумаги, с силой макнув перо в чернильницу. — А теперь проваливай. — За Изгоев! — Тонар и Марк синхронно переглянулись, а затем вместе выбежали из комнаты, на ходу вытаскивая оружие. Но было уже поздно. — Боги мои, Бетрид… — с надрывом взвыл норд, завидев тело той красивой молодой женщины, что десять минут назад мирно сидела и читала. Её левый глаз являл собой сплошное кровавое месиво, из него медленно вытекала бледно-серая жидкость вперемешку с кровью. Знакомый ярко-голубой шар с силой врезался в тело мёртвой нордки, распространяя своё потустороннее свечение по всему телу. Бетрид, пошатываясь, встала и вынула из ножен кинжал. — Берегись! — Марк ловко отразил удар, отпихивая Тонара за дверь. Бетрид вытянула унизанные кольцами пальца и попыталась схватить парня за горло, но тот захлопнул дверь прямо у неё перед носом. С другой стороны раздался душераздирающий женский крик. — Сиди здесь! — приказал Марк, пинком открывая проклятые двери. Щедро вымазанные маслом петли жалобно заныли, но силы удара хватило, чтобы сбить Бетрид с ног. Марк перепрыгнул через неё, устремившись к Риаде. Оживлённые мертвецы отличались от драугров лишь одним: они полностью зависели от призывателей. Пока их хозяин был рядом, никакие ножевые ранения не могли причинить вред восставшим, только огненные заклинания — и то, даже они действовали медленно. Лишь избавившись от колдуна можно было упокоить дух несчастной Бетрид. Марк не успел: Риада кричала, схватившись за пылавшее лицо. Старик, прибиравший несколько минут назад коридор, равнодушно соединил ладони и направлял струю огня. Старуха, та самая уборщица, стояла рядом и помогала. Имперец нырнул в тень, избирая цель. Риаде уже ничем не помочь, её некогда густые волосы полностью выгорели, кожа пузырилась и лопалась, обнажая нижние слои. Марк зажмурился. Запахло горелым. Парень выпрыгнул из укрытия и вонзил стальной кинжал в шею старухи. Лезвие треснуло, ричменка плотоядно улыбнулась, чуть было не заморозив Марку лицо струёй холода. — Карга! — громко выругался имперец, перекатившись за ближайшую бочку и бросив бесполезную теперь рукоять в противников, чтобы хоть как-то их дезориентировать. Мерзкая старуха успела накинуть на себя заклинание каменной плоти, теперь одним ударом её не добьёшь. Марк дал бы руку на отсечение: это она подняла из мёртвых Бетрид. У парня оставался меч. Одним резким движением он распорол мешок с картошкой — овощи покатилась по полу. Марк перепрыгнул за другую бочку и, за неимением лучшего, начал бросать в неприятеля кочаны капусты. Имперец особо не целился: некогда было, но один снаряд, вопреки всему, попал старику в голову. Ричмен протяжно застонал, по его лбу стекала струйка крови — не шибко важное ранение, но против двух магов многого ожидать не приходилось. Марк спрятался за очередную бочку. Прежнее укрытие с оглушительным грохотом взорвалось прямо за его спиной, опалив парню кончики волос. Вдобавок начало колоть сердце, точнее, в месте раны, нанесённой Мерсером. «Допрыгался», — Марк до боли сжал рукоять. Его любимый меч сейчас был бесполезен, и имперец это понимал, как никто другой. Но у парня ещё остался козырь в рукаве. Один-единственный. Маги тем временем медленно брали Марка в кольцо: с одной стороны — лёд, с другой — пламя. Быстро рассудив, кому из противников больше достанется, имперец, пригибаясь и лавируя между разбросанной по полу едой, побежал на старуху. Повалить её оказалось делом плёвым, но дэйдрова карга успела схватить Марка за запястье и немного его подморозить. Парень этого вначале даже не заметил, согнув ладони и выпуская ричменке в лицо струю пламени. Марк перевернулся, прикрывшись старухой как щитом, и вовремя: в спину магички врезался огненный шар. Ричменка судорожно цеплялась своими крючковатыми пальцами за рубаху имперца: из её глаз сочилась кровь, а лицо покрылось красными волдырями, кожа кое-где обуглилась и почернела. Она ещё была в сознании и хваталась за жизнь, намереваясь утащить Марка с собой в могилу. Надо сказать, ей бы это удалось, если бы не обезумевший от горя Тонар, который выскочил совершенно внезапно и одним мощным ударом кинжала распорол ричмену брюхо по горизонтали. Старик охнул и осел, прикрывая руками вываливающиеся наружу кишки. Тонар добил его, раскроив по вертикали череп. Марка тошнило и кружилась голова. Он пытался скинуть с себя мертвое тело ричменки, но никак не мог разжать сжатые в предсмертной судороге пальцы. Пришлось снимать с себя рубаху. Имперец присел, медленно вдыхая терпкий запах дыма и горелой плоти. Раны неприятно саднили, но Марк пока терпел. Какой скамп его дёрнул за ногу идти в эту дэйдрову сокровищницу… Что он скажет Элтрису? Парня на секунду захлестнула волна отчаяния: Риада умерла и ребёнок, соответственно, тоже — всё из-за этих тупых Изгоев. Ну почему они не могли убить Тонара и оставить в живых мирную женщину? Это ведь определённо было покушение. Правая кисть медленно отмерзала. К счастью, ничего серьезного — немного кожа покраснела. — Моя жена! Они убили её. Будь проклят Маданах и будь прокляты его Изгои, — Тонар бессильно сжимал кулаки, от души пнув труп ричмена. — Мне жаль, — Марк встал, подняв с пола меч и вложив его в ножны. — Ничего тебе не жаль, не ври, — норд скривился, вытирая куском какой-то тряпки лезвие. — Ты хочешь узнать, кто такие Изгои на самом деле? Они мои марионетки. Их «король» гниет у меня в Сидне. — У Изгоев есть король? — Да, Маданах. Король-в-Лохмотьях, — Тонар сплюнул, ясно дав понять, что он о нём думает. — Пока мы воевали с эльфами в Великой войне, Маданах захватил Предел. И правил им, пока не пришёл Ульфрик. Когда их восстание подавили, я велел привести Маданаха ко мне. Он был прямо дикий зверь, но мог быть мне полезен. Я предложил ему жизнь в обмен на то, что он поможет мне убирать тех, кто мне мешает. Конкурентов, шпионов, просто идиотов. Поэтому я и позволил управлять ему остатками Изгоев — их «восстанием» — прямо из шахты Сидна. Но теперь он вышел из-под контроля. — Понятно, — Марк попытался стереть со щеки копоть, но бросил это дело и начал искать, чем прикрыть свой голый торс. Тонар, не являясь дураком, стражу звать не будет — ни к чему выносить сор из избы. Соответственно, и парня повязать не смогут. Пока что. — А ещё, поддерживая Изгоев, ты сознательно ослабляешь маркартскую казну и влияние ярла, повышая тем самым авторитет своего клана и сферу влияния. Не удивлюсь, захвати Братья Бури Маркарт, — почти наверняка твой старший брат сядет на трон. — Умный, значит? — Тонар скептически хмыкнул, прислонившись к почерневшей от копоти стойке регистрации. — Догадливый, — неосознанно поправил Марк, продвигаясь дальше. Норд последовал за ним, досадливо вздохнув возле кучки светло-фиолетового пепла, — от его жены не осталось даже тела. — А кто посредник? Могу лишь предположить, что это Непус Носатый. — Верно, — имперец, ничуть не стесняясь, открыл первый попавшийся сундук и вытащил оттуда добротную рубаху. Она, конечно, висела на щуплом парне мешком, но зато Марк теперь выглядел прилично. — Сделай мне одолжение, — имперец схватил со стола жареную рыбу-убийцу и начал преспокойно её уплетать. — Ты ведь всё равно арестуешь меня и бросишь в Сидну на пожизненное. Из города раньше морндаса я не сбегу, поэтому дай пожить спокойно хотя бы эти несколько дней. — Допустим я тебе поверил, — Тонар скрестил руки на груди и остановился посреди комнаты. — Только с чего бы мне потакать твоим прихотям, имперский ублюдыш? — Дела семейные, — Марк начал изучать помещение, трогая всё, что под руку попадалось. — Интересно, насколько сильно будет подмочена репутация вашего клана, если стражники увидят в сокровищнице такую картину? Эти Изгои ведь прислуживали тебе не первый год, их все знали и уважали… Какой позор! Стражники ведь всё равно по-пьяни кому-нибудь расскажут, сколько золотом их не корми. — Убедил, — в коротком смешке норда проскользнуло даже что-то вроде уважения. — Будет тебе «до морндаса». И, кстати, Элтриса, дружка своего, можешь не искать. Мои парни его уже порешили: нет, чтобы жить спокойно, а то ведь постоянно пихал своего носа, куда не просят. — И все эти убийства вы, конечно же, повесите на меня, — Марк обернулся, рассматривая, как потрескивает пламя в камине. Надо же. Молодец, парень, подзаработал деньжат, что называется. — Дай мне несколько минут. — Да на здоровье. Учти: пропадёт что-нибудь — останешься ещё и без рук, — Тонар почесал кадык на шее и куда-то ушёл. Как только норд, шаркая подошвами, скрылся из поля зрения, Марк, словно заведённый, начал рыскать по комнатам, лихорадочно изучая каждый миллиметр. Наконец, он нашёл то, что искал: толстую тетрадь в дорогом переплёте. Имперец трясущимися руками сдёрнул обложку и положил её на место, дневник Тонара засунул под рубаху. Марк наслышался немало баек о маркартской кутузке, пока сидел в рифтенской тюрьме. Но все они заканчивались одной фразой: «Никому не сбежать из Сидны». Имперец не собирался так просто сдаваться. Пускай Элтрис и его семья мертвы, пускай, но из этой игры он выйдет победителем. У него ещё есть время. Парень не помнил, как вернулся в таверну. Моросил лёгкий дождь, и городская речка вышла из берегов. Марк промок до нитки, пальцы на руках плохо гнулись, одежда плотно прилипла к телу, а в сапогах подозрительно хлюпало, — но имперец этого не ощущал. Вывеска таверны «Серебряная Кровь» так и манила изголодавшихся путников в ярком освещении двемерских софитов. — Эй, ты! — возле входа Марка поджидал какой-то угрюмый тип — с виду наёмник — и картинно поигрывал внушительными бицепсами. — Ты суёшь нос не в своё дело. — Кто тебя послал? — имперец отряхнулся, поразительно напоминая в тот момент мокрого воробушка. Наёмник отлепился от стены и, без лишних слов, кинулся на парня с кулаками. Пришлось удирать. Хоть в этом Марк был мастером. Той ночью имперцу пришлось ночевать в комнате Вейлина в Муравейнике. На холодном полу с зажатыми в руках бумагами.