Затмение

      Солнце близко подбиралось к горизонту, и оранжевое зарево нежно ласкало пышные, кудрявые облака, придавая им розово-алый оттенок. Какие-то маленькие птички летали в вышине, весело щебеча, предвещая тем самым ясную, безоблачную ночь, наполненную светом звёзд и предстоящим потрясающим зрелищем затмения. Гермиона, не открывая глаз, потянулась в постели, повернулась на другой бок и обняла руками прохладную сторону подушки. Так удобно ей, наверное, ещё никогда не спалось. Вдруг она резко подскочила на кровати:       - Чёрт! Гермиона стремительно сорвалась с постели и рывком открыла шторы. Прекрасная и потрясающая картина открылась её взору. Чёрная вода озера переливалась всеми оттенками красного в свете заходящего солнца. Купаясь в солнечном прощальном свете, Гигантский Кальмар выбрасывал свои длинные щупальца вверх, поднимая столбы брызг. Последние облака скрывались за горизонтом, словно маленькие угольки догорающего костра. Времени оставалось не так уж и много. Гермиона успешно проспала обед и ужин, и её живот недовольно урчал, будто бы отчитывал свою легкомысленную хозяйку. А ведь действительно. Она сама понимала, что стала какой-то несобранной в последнее время. Но сейчас не об этом стоит думать.       «Что же мне надеть? Я должна выглядеть хорошо. Но не настолько хорошо, чтобы Снейп подумал, будто бы я специально собиралась и одевалась для него. Чёрт, что это за девчачьи мысли у меня в голове? Не всё ли мне равно, что он обо мне подумает. Конечно, всё равно. Ах, Гермиона, кого ты обманываешь? Тебе никогда не было всё равно, что о тебе думают твои преподаватели. Пусть и бывшие. И всё-таки, что мне надеть, чтобы выглядеть не хуже лунного затмения?» - думала Гермиона, перебирая вещи в шкафу. Выбор пал на кружевное вязаное платье лилового цвета. Достаточно тёплое, чтобы согреть, но слегка просвечивающееся, если присмотреться. Эта сторона платья Гермиону немного смущала, но она успокоила себя тем, что в темноте профессор Снейп ничего не заметит. Прикинув, что у неё ещё достаточно времени до встречи, она забралась с ногами в кресло и принялась читать очередную книгу о трансфигурации.       Солнце уже село, но последние лучики выглядывали из-за горизонта, не давая вечеру окончательно перейти в ночь. Слышно было, как запевают свои ночные песни сверчки и цикады, как исполняют свою вечернюю арию жабы в камышах. Гермиона читала до того момента, пока могла разглядеть строчки. В комнате достаточно потемнело и, чтобы продолжить чтение, необходимо было бы включить свет. Гермиона отложила книгу и глубоко вздохнула. Её охватило непонятное волнение: ноги стали ватными, руки налились свинцом, а сердце билось так, будто хотело вырваться из грудной клетки. Взяв себя в руки, Гермиона обула низкие туфли-лодочки и отправилась в Астрономическую башню. Этот путь, пожалуй, был таким же захватывающим и вызывающим выброс порции адреналина в кровь, как те ночные приключения под мантией-невидимкой в далёкие годы ученичества в Хогвартсе. Шаг за шагом Астрономическая башня приближалась. Гермиона собрала всю силу воли в кулак, чтобы взять себя в руки.       «Почему я так сильно волнуюсь? Это же всего лишь лунное затмение со Северусом Снейпом. Хм. Могла ли я подумать о таком лет 10 назад, когда училась у грозного профессора Зельеварения? Я бы рассмеялась в лицо тому, кто сказал бы мне, что спустя десять лет я буду идти на ночное свидание к профессору Снейпу. Опять я подумала об этом как о свидании. Что со мной не так? Это же «Великий и Ужасный» профессор Зельеварения, гроза Хогвартских учеников всех факультетов, «сальноволосая летучая мышь» из подземелья - Северус Снейп». Такие мысли вызывали огромное недоумение у Гермионы. И вот она уже на месте. С астрономической башни открывался великолепный вид на окрестности Хогвартса. В небе висела полная яркая луна, затмевая своим светом близлежащие звёзды. Северус Снейп стоял спиной к Гермионе и любовался видом.       - Добрый вечер, мисс Грейнджер. – не поворачиваясь, поприветствовал её Снейп.       - Добрый вечер, профессор. – Ответила на приветствие Гермиона и удивлённо добавила. – Как вы узнали, что я здесь?       - Кажется, я уже говорил вам, моя дорогая, что вы топаете как стадо кентавров. – Гермиона не видела его лица, но сразу поняла, что он ухмыляется.       «Моя дорогая?» - данное обращение немного сбило с толку Гермиону, и она не нашлась, что ему ответить. Но этого и не нужно было, потому что, выдержав десятисекундную паузу, Снейп продолжил:       - До затмения у нас ещё есть как минимум час. И как я позволил себе заметить, вы не явились ни на обед, ни на ужин, и теперь вероятно немного голодны. Поэтому я решил устроить для вас поздний ужин.       Гермиона продолжала стоять на том же месте, на котором была с самого первого момента как поднялась в башню. Северус Снейп же, как ни в чём не бывало, трансфигурировал из окружающих предметов изящный стол и два стула, и левитировал их немного поодаль в часть башни, куда не падал лунный свет.       - Вы не будете против, если мы сядем там? – Северус вопросительно вскинул бровь, обращаясь к Гермионе. – Я себя в лунном свете некомфортно чувствую, словно на сцене.       - Нет. – Только и смогла выдавить из себя Гермиона.       Профессор поставил на стол корзину, которая, как оказалось, стояла рядом с Гермионой с самого начала, и три раза коснулся палочкой нашёптывая какие-то заклинания. Корзинка распахнулась, подлетела над столом и зависла на расстоянии одного метра. Тут же из неё начали вылетать приборы, тарелки, салфетки и остальная различная кухонная утварь. Гермиона не успела даже вздохнуть, как стол был уже сервирован, а сама корзинка с громким щелчком исчезла. Северус направил палочку на какой-то предмет в центре стола и произнёс:       - Инсендио. Стол окружило мягкое колышущееся освещение от небольшой приземистой свечи. В башне в секунду стало намного уютнее. Как много может сделать маленький огонёк недолговечной свечи для обыкновенного человеческого восприятия, вечно жаждущего чуда. Гермиона не знала, что сказать и как вообще на такое реагировать. Она стояла в замешательстве и смотрела на эту маленькую горящую свечу с колышущимся пламенем от легкого ветерка, гуляющего по открытой площадке Астрономической башни.       - Кажется, отсутствие питания очень сильно повлияло на скорость ваших процессов. Вашему мозгу пора подкрепиться, не говоря уже о всём остальном. – Сказал Снейп, отодвигая стул и жестом приглашая Гермиону сесть.       Гермиона как зачарованная подошла и опустилась на любезно поданный ей стул.       - Грейнджер, если вы сейчас не перестанете витать в облаках и не спуститесь на землю, я буду вынужден принять меры по вашему пробуждению и приведению в чувства. – Видно было, что профессор Снейп начал выходить из себя.       - Всё в порядке, профессор, я нигде не летаю. – Ответила, изо всех сил пытаясь сбросить с себя наваждение, Гермиона.       Тем временем профессор Снейп откупорил бутылку белого полусладкого вина и наполнил бокалы. На тарелках лежали маленькие бутерброды с красной и чёрной икрой, различная нарезка, да и всё то, что можно увидеть на столе Хогвартса в особо праздничные дни. Гермиона решила, что сегодня уже хватит удивляться и с готовностью схватила бокал с вином, чтобы поглотить оное как можно быстрее.       - Мисс Грейнджер, притормозите коней! Такими темпами можно и в запой уйти. – Насмешливо обратился к Гермионе Снейп. – У меня есть тост. За новую главу в истории Хогвартса!       Звякнули бокалы. Беседа текла мягко и размеренно, и с каждым бокалом Гермионе становилось всё уютнее и уютнее. Профессор Снейп больше не был для неё страшным, грозным профессором, жаждущим снять баллы с её факультета за малейшую оплошность. Перед ней сидел зрелый симпатичный импозантный мужчина, капризный, но интересный собеседник с тонким чувством юмора.       - … и вот тогда я осознал, что Тёмный Лорд пожертвует всем, лишь бы сбылись его бредовые планы и надежды. И я решил искать пути отступления из всевозможных ситуаций, в которых я мог бы только оказаться. И к укусу Нагайны я был тоже готов. – Вещал Снейп.       - Но как же? Все говорили, что яд Нагайны невозможно ничем обезвредить. Вы нашли антидот? – глаза Гермионы горели ярче, чем на любой контрольной или проверочной работе.       - Я и не говорил, что я его обезвредил. Но есть определённый способ, который всё же чуть не убил меня только из-за того, что он настолько специфичен. Погодите… - Снейп вынул из кармана фрака часы. – Мы чуть не прошляпили затмение, оно начнётся с минуты на минуту.       Гермиона и Северус резко вскочили со своих мест, и вышли на открытую площадку. Пока ничто не предвещало будущего зрелища. Ночь была как обычная ночь, однако было в ней что-то загадочное. То ли необычайно чистое небо, то ли видневшиеся, меньше чем обычно, звезды, то ли необычная компания, собравшаяся в ожидании удивительного зрелища на площадке Астрономической башни. Лунный диск медленно начал терять свою округлость, будто какой-то невидимый великан откусывал по аккуратному тонкому кусочку край спутницы Земли.       - Профессор, а что будет, когда луна полностью исчезнет? – не удержавшись от съедающего изнутри любопытства, спросила Грейнджер.       - Вы хотите узнать это сейчас или увидеть своими глазами, через некоторое время воочию? – ответил вопросом на вопрос Снейп.       - Да, я поняла вас. – Поспешила закончить разговор Гермиона.       Луна медленно-медленно теряла свои очертания, Гермионе казалось, что прошла целая вечность, прежде чем последний вспыхнувший белым сиянием уголок луны скрылся во мраке. Но это был не конец. Луна в мгновение налилась кровью и смотрела свысока как огромный жаждущий мести глаз, забравший весь свет себе. Над Хогвартсом сгустилась тьма. Гермиона не ожидала такой развязки и невольно крикнула. В тот же миг она почувствовала руку Снейпа у себя на спине, отчего по всему телу Гермионы прошли тысячи маленьких разрядов, и его взволнованный голос спросил:       - Что случилось?       - Я… я просто не ожидала. – Пыталась объяснить Гермиона. – Точнее не такого ожидала. Я испугалась.       - Когда я был маленький и впервые увидел такое продолжительное и интенсивное лунное затмение, то не мог прекратить плакать ещё полчаса. Моей маме пришлось дать мне самую большую шоколадную конфету, какая только была у нас в доме. – Рассказал, чтобы успокоить Гермиону, Снейп. – Не нужно бояться, это всего лишь затмение.       - Да, я знаю. – Промямлила Гермиона.       Северус стоял так близко. Если бы она подняла руку, то она спокойно могла бы дотронуться до его торса, нащупать ткань его сюртука, коснуться его длинных, длиннее, чем раньше, волос. Она чувствовала его дыхание: каждый выдох путался в её непослушных волосах и воздушными ручейками стекал по её щекам и шее. Гермиона, повинуясь какому-то необъяснимому порыву, встала на цыпочки и поцеловала Северуса Снейпа в губы. В этот поцелуй она вложила всю нежность, которую она когда-либо могла испытывать. На секунду ей показалось, что это была самая наиглупейшая и слабо умнейшая ошибка, которую она когда-либо совершала в своей жизни. Руки Северуса нежно обвили талию Гермионы и очень аккуратно прижали к интенсивно вздымающейся груди, как будто Гермиона была хрупкой вазочкой из самого тонкого горного хрусталя, стоившего миллиарды и ради которого были сложены сотни голов. Гермиона и Северус слились в горячем мягком поцелуе, скрытые тьмой затмения от окружающего мира. Одна рука Гермионы поглаживала крепкую талию Снейпа, пытаясь прижать мужчину как можно плотнее к себе, а вторая зарылась в водопад шелковых волос Северуса. Он же по-хозяйски властно целовал Гермиону, держа рукой её шею и поглаживая большим пальцем гладкую щёку девушки. Этот поцелуй мог бы длиться вечно, но резко стало светлее – затмение подошло к концу, и луна с новой силой, и с новым азартом принялась освещать ночную Землю, тонувшую несколько мгновений назад во тьме. На Северуса и Гермиону будто вылили ведро воды. Они медленно отстранились и посмотрели друг на друга. Гермиона ещё никогда не видела профессора таким растерянным. Она хотела что-нибудь сказать, как-то оправдаться.       - Э… Северус, я… - начала было Гермиона.       - Нет. Подожди, не говори ничего. – Снейп принял свой обычный вид, совладав с эмоциями и мимикой.       - Северус… - Гермиона опять попыталась объяснить своё поведение.       Профессор Снейп не дал Гермионе договорить и пулей удалился из Астрономической башни. Гермиона стояла в растерянности, она не знала, как это можно было понять. Вдруг какое-то горькое разочарование подступило комком к горлу, а на глаза начали наворачиваться, непрошенные гости, слёзы. Гермиона схватила бутылку с вином и попыталась запить эту горечь, но от кислого вкуса вина не стало легче. Тогда она послала всё к чёрту и бегом, так быстро, как только могла, помчалась в свои комнаты. Гермиона была так расстроена, а может быть и пьяна, что не заметила стоящую тень у подножия лестницы, по имени Северус Снейп, так и не решившую уйти совсем или вернуться назад. Северус стоял в темноте лестницы и не мог себе объяснить, почему он сбежал от Гермионы, как последний трус, как маленький испуганный мальчишка, который в первый раз увидел затмение и бросился в объятия своей матери, вместо которой теперь была темнота лестницы. Да, спустя столько лет можно было сказать, что темнота стала его приёмной матерью, а может и мачехой с тех пор как умерла его родная мама. Он настолько привык быть и жить в тени, что не мыслил ничего другого для себя теперь. И вот, он прячется, убежал от девушки к которой его так сильно влечёт. «Какого чёрта, Северус? Ты должен был остановить её! Она же намного моложе тебя, такая юная, милая, беззащитная… а ты старый козёл, который не может удержать свои идиотские шуточки, постоянно оскорбляешь и обижаешь её.» - так думал Северус Снейп стоя в тени лестницы. Вдруг мимо него пролетела всхлипывающая Гермиона, да так быстро, что он не успел что-либо предпринять: остановить её, утешить или же расставить все точки над i, сказав, что между ними не может ничего быть. На данный момент слишком много противоречий крутилось у него в голове, и он понимал, что верное решение сейчас он принять точно не сможет. «Теряешь хватку, старик. Во времена, когда ты был Пожирателем Смерти, на решение отводились доли секунды, отделявшие тебя от смерти. А что теперь? Не можешь справиться со своими симпатиями? Хотя… со смертью намного проще.» - думая так, побрёл к себе Северус.       Но он всё так же не мог найти себе место: постель казалась жутко неудобной, кожаный диван слишком громко скрипел, и содержание ни одной книги не задерживалось у него в голове. Все его мысли были направлены к Гермионе и недавней встрече. Он ощущал себя будто в лихорадке, будто в бреду, словно какая-то навязчивая идея пыталась пробить дыру в его черепе и выбраться наружу. А Гермиона была так расстроена, он видел, как она была расстроена. Этот заискивающий взгляд карих глаз, умоляющие интонации, произносящие его имя. «Она молода, - думал зельевар – и преспокойно сможет с этим справиться. Всё от того, что я единственный мужчина в этом замке, и влюбиться ей больше в некого. Ах нет, не единственный… но Мистер Филч не в счёт, этот старикан самого Мерлина подвешивал за большой палец ноги, когда тот был мальчишкой и нарушал правила… Мерлин! Неужели она действительно в меня влюблена? Будь я хоть на лет пять моложе, то может…»       Мысли приводили Северуса в исступление. Только наедине с собой он мог хоть немного расслабиться и не следить за своей мимикой. И теперь, если кто-нибудь мог бы его увидеть, то подумал бы, что мастер зельеварения мучается от сильной боли, заставляющей его лицо выражать скорбные гримасы.       И всё-таки у него не получалось найти оправдания своему бегству. Единственным правильным решением было объясниться с Гермионой, и он почти был готов отправить к ней прямо сейчас, но его останавливал то, что поднявшись к ней, найдёт её рыдающую и оскорблённую. Собрав всю свою волю в кулак, Северус надел мантию и с мыслью, что «во времена Волан-де-Морта бывало и хуже» поспешил в Южную Башню.       Северус стоял в нерешительности за дверью Гермионы около минуты, собрался с мыслями и настойчиво постучал. Раздался щелчок замка и в проёме распахнутой двери он увидел профессора Грейнджер. Она смотрела на него немного вопросительно, волосы её были спутаны, будто она лежала в кровати, а лицо не являло ни одного признака слёз.       - Эм, профессор? Чем могу помочь? – спросила Гермиона нейтральным голосом. На какие-то мгновения Северус почувствовал себя идиотом. Он стоял посреди ночи перед молодой девушкой в халате, которая вела себя так, как будто ничего произошло. Маленькие чёртики в его голове подбросили оскорблений в топку и он, закипая, спросил:       - Я вижу, что вы чувствуете себя намного лучше?       - Да, спасибо, – поблагодарила Гермиона и продолжила. – Но вы могли себя не утруждать и не будить меня среди ночи, чтобы поинтересоваться о моём состоянии.       - Может, вы меня впустите, а потом продолжите дерзить? - продолжал закипать Снейп, стоя на пороге.       - Я думаю, что уже слишком поздно для визитов. – Отрезала она.       - Грейнджер, бросьте валять дурака! – зарычал зельевар и прошёл в комнату без разрешения.       - Хм, как хотите! – Гермиона хлопнула дверью. – Можете торчать здесь, сколько вам вздумается, а я пойду спать! Гермиона прошла в спальню и как можно громче хлопнула за собой дверью.       - Мисс Грейнджер, я прошу, чтобы вы вышли и поговорили со мной. – Громко сказал Северус. Но ничего не услышал в ответ. Тогда он прошёлся несколько раз по комнате, внимательно рассматривая вещи, и, как бы случайно, свалил с полки фарфоровую вазу. Она упала и разлетелась на кусочки с громким звуком. В ответ на это, резко распахнулась дверь спальни и перед ним предстала Гермиона.       - Северус… что ты… зачем? – Гермиона не знала что сказать, она была просто ошеломлена выходкой Снейпа и даже не смогла разозлиться на это.       - Гермиона, нам нужно поговорить! Не будь маленькой девочкой, веди себя, как подобает взрослому человеку. – Попытался начать зельевар.       - Пусть я и веду себя как маленькая девочка, – Гермиона нашла в себе новые силы для пререканий. – Но ТЫ ведёшь себя, словно всё на свете знаешь и словно тебе двести лет!       - Давай не будем повышать друг на друга голос. – Попытался успокоить её Снейп. – Я хочу поговорить с тобой о...       - Я не хочу с тобой говорить! – перебила его Гермиона, на глаза которой наворачивались слёзы. – Я знала, что не должна была этого делать! Чего я только ожидала? Ты, наверное, не можешь не быть Злым-Саркастичным-Невыносимым-Профессором-Зельеварения-Северусом-Снейпом! Слезы катились по щекам Гермионы, а Северус ощущал себя хуже, чем когда он был укушен Нагайной и медленно умирал от её яда растекавшегося по телу. Он просто стоял и смотрел на девушку, по щекам которой катились слёзы, и которая со всех сил прикусила нижнюю губу, чтобы окончательно не разреветься.       - Не плачь… - только и смог выдавить из себя Северус. Но данные слова как будто явились отмашкой, и Гермиона завыв, рванула к себе в спальню. Северус, будто привязанный к ней невидимой нитью, поспешил за ней. Она же забралась с ногами на кровать, обняла себя руками и, всхлипывая, уткнулась в колени. Северус присел рядом на кровать и притянул девушку к себе. Она, продолжая рыдать, обвила руками его шею и уткнулась в плечо. Зельевар гладил содрогающуюся девушку по волосам, шептал ей на ухо какая она хорошая, умная, смелая и красивая, говорил, что никогда бы не хотел, чтобы она плакала из-за него, просил её быть разумной, пытался доказать, что он слишком стар и чёрств для неё, на что Гермиона мотала головой и ещё крепче прижималась к Снейпу. Он и сам слабо верил, что сможет теперь, после того как он целовал эту девушку и так сильно прижимал к себе, оставить одну, тем более, когда она этого не хочет. Он нежно отстранил от груди голову Гермионы и поцеловал её в носик, на что она смешно всхлипнула и потянулась к его губам. Северус целовал её страстно и нежно, гладил по плечам и спине, зарывался руками в её непослушные, кудрявые волосы. Девушка содрогалась от каждого его прикосновения, прижималась к нему всем телом и мечтала, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Она так боялась отпустить его, перестать целовать его, ведь он мог сбежать, оставить её одну со своим одиночеством и разочарованием. Гермиона отстранилась от Северуса, и, глядя ещё мокрыми от слез глазами, шёпотом спросила:       - Северус, ты не уйдёшь? Ответ, который она так хотела услышать, последовал незамедлительно:       - Нет, моя девочка… как я могу теперь оставить тебя одну? Гермиона в порыве счастья прильнула к Снейпу и прижалась к нему так сильно, будто хотела, чтобы они стали одним целым. Зельевара переполняла нежность. Ещё ни одна девушка не относилась к нему так, с такой нескрываемой страстью и не прекращаемой нуждой в нём. Он поднял её личико за подбородок и вновь прильнул к ней губами. Сладкая истома, которую он ощущал в последние минуты, просила продолжения, просила быть ещё ближе к этой девушке. Через какое-то мгновение Гермиона лежала под ним, а он нависал над ней как коршун, поймавший свою добычу. Северус начал покрывать мелкими поцелуями шею и плечи девушки, гладил руками по её талии и бёдрам, а она как кошка извивалась и следовала каждому движению его рук. Он прикасался к нежной коже её бархатных бёдер, её ночное платье задралось и находилось где-то на уровне талии, его взору открылся маленький пупок, и красные кружевные трусики. Он просто сходил с ума от этого тела. Девушка часто дышала, а её руки блуждали, изучая тело Северуса. Он будто опьянённый стянул с неё платье и увидел небольшую грудь с торчащими сосками, твёрдыми как горошины. Он припал губами к её груди, покусывал и посасывал, отчего девушка утробно постанывала. Одной рукой он сжимал грудь, а вторую опустил в трусики, где было тепло и влажно. Гермиона была возбуждена до предела. Тогда он вошёл в неё указательным пальцем, а большим поглаживал её клитор. Девушку била мелкая дрожь, она широко расставила ноги и тяжело дышала. Он стал ещё более нежен и напорист, и через какое-то мгновение почувствовал, как девушка часто задышала, а через секунду через её тело как будто прошёл разряд электрического тока, и она затихла и обмякла. Глаза Гермионы были закрыты, на лбу выступила испарина, а приоткрытые розовые губы немного подрагивали. Но на этом всё не закончилось. Северус продолжал целовать и гладить девушку и спешно срывал с себя сюртук, рубашку и брюки. Потом он приподнял таз девушки и плавно, но с напором, вошёл в её лоно. Гермиона вскрикнула и немного отпрянула от Снейпа, но он уверенно прижал её к себе и впился в её губы. Не двигаясь, он целовал её лицо, он почувствовал, как Гермиона обхватила его ногами за талию и подалась навстречу. Она вновь приглушённо постанывала и покрывала поцелуями его плечи. В девушке было тепло и уютно, и Северус чувствовал, как крепко мышцы её нутра обнимают его член. Через некоторое время всё было кончено, и Снейп лежал, обессиленный и расслабленный, опустившись всем весом на Гермиону. Она всё так же обнимала его ногами и гладила его широкую худощавую спину руками. В окно забрезжил рассвет. Постепенно мрак ночи покидал комнату, а профессор зельеварения и его бывшая ученица лежали в обнимку, не стесняясь своей наготы. Они лежали лицом друг к другу, Гермиона поглаживала рукой тело Северуса, проводя пальцами по старым шрамам, оставшимся со времён Пожирателей Смерти. Северус поглаживал её ножку, которую она закинула ему на бедро, и изредка дотягивался до её лица, чтобы поцеловать в носик.