Не рабочие отношения

Валеев

       Мало что помню из событий вчерашнего вечера. Находясь в какой-то прострации я доехал до дома, поднялся к себе и завалился спать. Помню, что кто-то звонил, что я послал звонившего. Лег на кровать и отключился.        На утро проснулся как с перепоя! Голова чугунная, не соображает.       Вернув себя к жизни ударной дозой кофеина я выехал на дачу к Громову. Ох, чувствую, веселенький выходной будет, для меня — так точно! Главное не убить и не покалечить никого.       Я приехал одним из первых и радушный хозяин вышел меня встретить: — Привет, Кость, — я пожал протянутую руку — вы с Быковским первые. И где потеряли своих прекрасных половин, в смысле напарниц? — Наверное отдыхают от нашего общества — пытаюсь выдавить ответную улыбку — Нормально все? — на лице Громова промелькнуло беспокойство — А то выглядишь, если честно, не важно. — Все хорошо, Андрей Владимирович — сам не верю в то, что говорю — не высыпаюсь просто.        Празднование юбилея группы шло своим ходом. Шутки и тосты раздавались с завидной регулярностью. До одури хотелось напиться и не видеть улыбку Орловой обращённую ко всем, только не ко мне! Но я прекрасно понимал, что натворю дел в таком состоянии.       Моей выдержки и терпения уже не хватало на то, что бы спокойно и без последствий для окружающих выдерживать столько счастливых лиц на одном квадратном метре.Поэтому я просто встал и направился к Быковскому, который суетился возле мангала, кидая недовольные и обиженные взгляды в сторону Синельниковой. Дааа, похоже и тут кипят африканские страсти! И на душе стало чуточку легче, от злорадной мысли, что не только я страдаю. А что, пусть Платоша тоже помучается, а то привык девушек как перчатки менять.       Ха, Валеев, давно ли ты перестал быть таким же?! Кто-нибудь раньше задерживался в твоей постели дольше чем на пару ночей? Ну, кроме бывшей жены. Там вообще, кажется, что женился и жил с ней эти пару месяцев только потому, что, видимо, опоила она меня чем-нибудь.       С Викой же и рядом не стояли все эти девушки на один вечер. Даже Настя проигрывала ей по всем статьям. С ней хотелось не просто переспать, с ней хотелось засыпать и просыпаться. Хотелось быть для неё всем! Оберегать и защищать Ее не только на работе, а всегда, заботиться о ней. Быть важным и нужным для неё.       Внезапно, от романтических мыслей меня отвлёк тихий звук шагов и я машинально повернул голову к источнику шума. К нам подошел Громов: — А расскажите-ка мне, парни, что происходит вообще? — мы с Быковским молча переглянулись — О чем вы, товарищ полковник, все отлично — подал голос я — Отлично, говоришь? — мой ответ Громова явно не удовлетворил — из-за этого «отлично» у вас обоих едва пар из ушей от злости не валит? Именно из-за этого вы бросаете полные печали взгляды в сторону своих напарниц? — в его голосе звучало раздражение пополам с насмешкой — Вам лет то сколько, романтики-переростки? Ну что, колоться будем, господа офицеры?       И не сговариваясь мы с Платоном выдали одновременно: — Я люблю Ее… — Кажется я влюбился… — вторил мне Быковский — Это я и так понял, — чувствовал себя как нашкодивший первоклассник на ковре у директора школы. Уверен, у моего товарища по несчастью было то же чувство — меня другое волнует: насколько все это серьёзно? — Я напишу рапорт на перевод — снова не сговаривая сказали мы — Отставить рапорт, обоих касается — всё-таки рявкнул Громов — я не против отношений в группе, если они, конечно, не влияют на работу. Но на будущее: обидете девчонок, готовьтесь к переводу в какую-нибудь таежную тьму-таракань, участковыми! Ясно?       Куда уж яснее. Тут мой взгляд зацепился за крепкую фигуру Доронина, направляющуюся к широким качелям. Там с пледом на плечах и большой кружкой чая сидела Вика. Я прекрасно видел как она по началу резко реагировала на его слова. Потом начала что-то рассказывать сама, жаль слов разобрать не возможно. Чем же Орлова смогла развеселить Олега, что он, буквально, падал с качелей от смеха? Вика, наверное, решила обидишься и уйти, только Доронин не дал, мягко обняв за плечи. Я чувствовал как меня начало трясти от злости. Какого хрена он смеет Ее обнимать?! Какого она позволяет ему это?! Руки не произвольно сжались в кулаки и я сделал шаг в их сторону. Меня остановил Громов, положив руку мне на плечо: — Не надо, Костя, — он говорил спокойно, чётко и уверенно, как с сумасшедшим — успокойся, не стоит делать того, о чем потом пожалеешь! Я сбросил его руку, развернулся и молча ушёл с участка полковника. Нужно было прогуляться, голову проветрить. Буквально за калиткой начинался небольшой лесок. Пройдя совсем немного в глубь, я уселся на повалянное дерево и уткнулся головой в сцепленные в замок руки.       Черт, как же все сложно! Как же с ней сложно, просто не выносимо, а без неё невозможно! Ведь знаю же — чувствует ко мне что-то, иначе не было бы ни поцелуев, ни Ее слов о том, что ей будет больно если я Ее брошу. Только как объяснить Орловой, что я скорее пущу пулю себе в лоб, чем уйду от неё! Если, конечно она все-таки решиться на что-то. Может, всё-таки, плюнуть на все, написать рапорт на перевод и оставить Ее разбираться самой со своими тараканами! Ага, щаз, разбежался! Не отделается она от меня, просто нужно время Вике дать, заслужить доверие, доказать, что мне не нужен никто кроме неё!       С такими мыслями я поднялся с дерева и направился обратно. Подойдя ближе, услышал звук работающего двигателя. Так и есть, Синельникова с Орловой садились в рено блондинки. В дверях заметил ещё более злого и раздражённого Быковского и подошёл к нему. — Что, сбегают? — я встал рядом с ним, засунув руки в передние карманы джинс — не стала слушать? — Даже рта не дала раскрыть — невесело усмехнулся Платон — а ты куда пропал, твоя зазноба, вон, тоже бежит от тебя. Что делать то будешь, отпустишь Ее? — А у меня есть варианты? — я окинул насмешливым взглядом капитана — мне как-то не хочется больше по морде получать, удар у неё что надо!       Быковский заржал: — Я так понимаю, получил ты заслуженно?! — Ато — настроение начало улучшатся — я думаю, мне тоже пора, ты на машине, подвезти? — Давай. — он взлохматил свои волосы — Кость, что делать то теперь, а? — Ждать, Платоша, ждать! — откликнулся я — попутно заслуживая доверие