***
День близился к закату, удушающая июльская жара только-только начала спадать. Алиса, замученная и голодная, брела домой от метро, обливаясь потом. Ужасно хотелось в душ — с утра она не успела ни переодеться, ни помыться, ни даже толком позавтракать. Хорошо хоть зубы удалось почистить. Очередь на подачу документов подошла только вечером, так что она весь день просидела в душном коридоре университета, выглядя как бомж. Желудок нещадно скручивало от голода, желание сходить в ванную было космическим, а ноги еле передвигались от усталости. И при всём при этом в душе поселилось мерзкое липкое предчувствие чего-то плохого. Единственное, за что она относительно не переживала, так это за поступление. Университет был хорошим, но не таким популярным, как лучшие вузы страны: проходной балл не такой высокий, а её результаты за экзамены почти максимальны. Алиса усердно готовилась последние два года, мечтая попасть на бюджет в хороший институт, но на всякий случай выбрала несколько вузов, в том числе и попроще. — Куда-нибудь поступлю, — флегматично пробормотала она себе под нос, — а если нет, найду подработку и буду пополам с родителями оплачивать за учёбу. Мысли в голове вяло трепыхались и по большей части были о еде. Алиса представляла, как вонзится зубами в сосиски, бутеры, макароны и всё, что найдёт в холодильнике, и была так погружена в размышления, что не сразу заметила, как у неё на пути встал крайне высокий парень. — Ты жив? — изумлённо выдохнула Алиса, не понимая, как можно было выжить после такой раны. Да что там выжить! Алиса смотрела на парня и не видела никаких последствий вчерашнего. В вечерних сумерках он выглядел жутковато. Нечеловечески. Несмотря на летний зной, бледный, с большими чернильными глазами, в которых почти не различались зрачки, парень казался самим воплощением зимы. Он смотрел пронзительно, словно видел и выворачивал душу насквозь. Теперь он не казался Алисе красивым, он её пугал. Черты лица были резкие, но даже милая маленькая россыпь веснушек на носу и под глазами не спасала положения. Хотелось убежать и спрятаться от чёрных глаз, что поглощали свет закатного солнца, но Алиса оцепенела от страха, замерев, как испуганный зверёк. Она сама не понимала, почему ей так не по себе, возможно, она просто устала, а может, дело в том, что она своими глазами видела, как вчера парень истекал кровью в парке. На ум пришло словечко, которое использовали Рика и Матвей. «Иной». Было в нём что-то неправильное. Глаза девушки зацепились за рукоять меча, выглядывавшую из-за плеча парня, и странный мешок, похожий на потрёпанный рюкзак. С трудом сглотнув ком в горле, Алиса нервно хихикнула: — Ну, приятно было пообщаться, я, пожалуй, пойду. — Рана не была смертельной. Удивительно, что ты волновалась, — вдруг сказал блондин. Глубокий голос пугал до мурашек на шее. И в то же время его хотелось слушать вечно. — Ты один из них? — вырвалось у Алисы. — Смотря кого ты имеешь в виду под «ними»? — неожиданно весело спросил незнакомец. — Тех, кого я видела вчера в парке, — вдруг осмелела Алиса. — Ящериц и этих, с красными глазами. — На ящерицу я точно не похож, — усмехнулся парень, сверкнув ровными белыми зубами. Алиса с ужасом заметила аккуратные клыки, не такие большие, как в кино у Дракулы, но довольно заметные. Стало совсем не по себе. — Тебя вчера чуть не убили, а ты… — Ты не рада, что я жив? Алиса резко шагнула в сторону, обходя его, а потом быстро пошла к дому, но странный парень оказался прямо перед ней. У Алисы от неожиданности перехватило дыхание. Сердце рухнуло куда-то вниз, когда она поняла, что ей не дадут так просто закончить разговор. — Ладно, с чувством юмора у тебя явно не очень, — закатил глаза парень. — Тогда поговорим серьёзно. Насчёт вчерашнего: да, я один из них. Точнее, мы из одного мира, но между нами мало общего. Ты с червяком с одной планеты, но много ли между вами сходства? Насчёт «почти убили» ты сильно заблуждаешься. Я был дальше от смерти, чем ты сейчас. — Что значит, ты был дальше от смерти, чем я сейчас? Ты угрожаешь мне? Алиса уставилась на рукоять меча, чуть поблёскивавшую в лучах закатного солнца. Этот тип явно умел им пользоваться, да и двигался куда быстрее, чем она. Одно движение, и её голова покатится по тротуару. Но парень не спешил тянуться к мечу, вместо этого он во все глаза смотрел на неё. Пытливо и недовольно, словно пытаясь что-то в ней разглядеть и понять. — Почему ты ничего не знаешь? Почему тебе ничего не сказали? Алиса зажмурилась, чувствуя, что вот-вот закричит от абсурдности ситуации. Что происходит? Она стала участницей какого-то дурацкого розыгрыша? Но кто мог так над ней пошутить? И как можно было устроить настолько реалистичную постановку? Алиса несколько раз надула воображаемый воздушный шарик, чувствуя, как сердце возвращается на место, и открыла глаза, надеясь, что парень куда-то исчез. Но нет, он по-прежнему стоял перед ней, прожигая взглядом. — Мне пора идти, — резко бросила девушка. Не успела она и шага сделать, как парень потянулся за спину. Алиса отшатнулась, боясь, что он схватится за меч, но вместо расправы незнакомец бережно достал из рюкзака длинный, довольно широкий у основания кинжал в ножнах. Причём держал он его исключительно за ножны, словно боясь взяться за рукоятку. — Эта вещь много лет хранилась у моего отца, но она по праву твоя и должна быть у тебя. Я возвращаю это тебе. — Так, это уже чересчур, — Алиса ровно за секунду бегло осмотрела кинжал и нахмурилась, — мне ещё сомнительного холодного оружия от сомнительного незнакомца не хватало. Подари это какой-нибудь милой барышне из своего мира, думаю, она оценит. У нас тут, на грешной Земле, при знакомстве обычно приглашают на чашку кофе, а не ножи из-под плаща достают. Алиса махнула ему рукой, чувствуя себя немного увереннее, и быстро пошла к дому. — Тебе совсем скоро понадобится этот кинжал. Только он ответит на твои вопросы, — услышала она голос за спиной. — И я тоже скоро понадоблюсь. Только я смогу тебя защитить, — последнюю фразу Алиса услышала так отчётливо, словно он прошептал её ей в самое ухо. Девушка резко обернулась. На улице никого не было, даже прохожих, только дети резвились на площадке, и то далеко. Странный незнакомец исчез. — По кому-то плачет дурка и, кажется, по мне, — пропела она немного истерично и пошла домой.***
Алиса машинально нажала кнопку четырнадцатого этажа и прислонилась спиной к стене лифта. Голова гудела то ли от напряжения, то ли от страха. Мерзкое предчувствие никуда не делось, а наоборот, лишь усиливалось. Хотелось как можно скорее запереться в квартире и забыть этот день и всё, что он ей принёс. Девушка выскочила из лифта, оглядела этаж, убедившись, что там никого нет, и быстро открыла дверь в холл. Заперев её, она почувствовала себя увереннее. Из соседской квартиры пахло рыбой — запах, который обычно заставлял её поморщиться, но сейчас подарил какое-то спокойствие, которое, правда, продлилось весьма недолго. На коврике у её квартиры лежал кинжал, который десять минут назад ей пытался всучить странный парень. Дыхание перехватило в чёрт знает какой раз за последние сутки. Как он мог тут оказаться? Алиса испуганно огляделась, а потом вдруг схватила кинжал, взявшись за ножны, как тот парень, и занесла его в дом. Заперевшись изнутри, она долго рассматривала его, не зная, как быть, и не понимая, почему решилась взять его домой. Вдруг ей подсунули орудие убийства? Вдруг сейчас к ней ворвутся менты или ещё что… Алиса уже почти задыхалась от мыслей, крутившихся в голове. Её неумолимо охватывала паника, и она сползла вдоль входной двери на коврик в прихожей. Опустив взгляд, она уставилась на кинжал, боясь увидеть на нём пятна крови. Крупная рукоятка, перетянутая старой чёрной кожей, выглядела старой, но добротной. Рукоять и ножны покрывали узоры, продолжающие друг друга. Алиса осторожно коснулась рукояти, а потом вытянула кинжал из ножен. Сталь была необычного цвета: будто причудливая смесь золота и серебра. Алиса провела пальцем по лезвию, а потом мир взорвался перед глазами. Всё поплыло — квартира начала рябить, как картинка советского телевизора, а голова взорвалась болью. Алиса будто со стороны услышала свой крик и зажмурилась, а когда открыла глаза, оказалась не в своём доме. И даже не в своём теле. Казалось, её душу заперли в чужом человеке: она не могла пошевелиться, только смотрела на новый мир чужими глазами. Стало ещё более жутко, потому что стояла она перед выжженным дотла средневековым городком. Вокруг были руины, и ветер разносил пепел с искрами костров, отовсюду тянулся вонючий густой дым. Картина была одновременно чёткой, но в то же время будто немного рябила. То и дело, словно мираж, сквозь новую реальность просвечивала её прихожая. Алиса попыталась сфокусировать зрение на чём-то одном, но тело, в котором она была, вдруг двинулось вперёд. Алиса чувствовала лёгкую походку и изящество в каждом движении. Она не могла управлять этим человеком, но чувствовала всё очень отчётливо, словно была марионеткой в чужих руках. Вдруг на горизонте показался человек — к ней навстречу бежала молодая девушка. Её одежда была грязной и изодранной, а затейливая коса растрепалась, и выбившиеся пряди волос свисали вдоль покрытого ссадинами и копотью лица. Как только девушка добежала до тела, в котором была заперта Алиса, та различила ужас на её лице. — Никого не осталось в живых! — закричала она пронзительным голосом. — Всех убили! — из глаз бедной девушки потоком хлынули слёзы. — Кто это? Ведьмы? Алисе стало невыносимо её жаль. Ей бы хотелось что-то сделать, что-то сказать, но ей была отведена роль наблюдателя. Заговорила владелица тела. — Мне очень жаль, что я не успела прийти раньше, — глубокая печаль звучала в нежном голосе, — это были не ведьмы. Это иные. Они питаются энергией разрушений и чужой болью. Они хотят убить всех. Они приходят из другого мира, находя прорехи в ткани миров. — Но они выглядели как люди и животные, только очень быстрые и сильные. Как их отличить от нас? Научи меня, — умоляла девушка, — у меня ничего не осталось. Если бы не ты, не осталось бы и меня. — Обычные люди не могут увидеть их истинный облик. Ты видела огромных волков, а я видела их сущности — огромных безобразных тварей, похожих на ящериц. Это могу только я, — грустно вздохнула девушка. По крайней мере, Алиса была уверена, что заперта в теле женщины. — Значит, только ты с ними и сражаешься? — обречённо прошептала последняя из уничтоженного городка. — Совсем одна? — Да, среди людей больше нет тех, кто мог бы убивать их. — Куда ты пойдёшь? Ты знаешь, где и когда они нападут снова? — спросила селянка. В её огромных жёлто-карих глазах появилась надежда. — Неподалёку отсюда есть ещё одно крупное селение, начну с него. — Возьми меня с собой, — девушка рухнула на колени перед той, что спасла ей жизнь. — Я сильная, научи меня сражаться. Говори, кого убивать, и я буду. Я последую за тобой, я буду тебе служить, — хриплым, сорванным голосом умоляла она. — Я хочу их убивать. — Я не возьму тебя только во имя твоей мести или в благодарность за спасение, — строго сказала незнакомка, мягко отталкивая руки, которые тянулись к подолу её платья. — Не только из-за этого, — замотала головой девушка, и её причёска окончательно развалилась. Каштановые волосы рассыпались по плечам. — Я не хочу, чтобы ещё один город стёрли с лица земли. Не позволю, чтобы кто-то ещё потерял близких от рук того, кого даже не в силах разглядеть. — Какая же ты упрямая, — Алиса почувствовала, что та, с которой она делила тело, улыбнулась. — В этой местности много волков, — вдруг заметила она. — Да, они живут и охотятся в наших краях. Волк был на гербе нашего города, — пробормотала девушка, смаргивая новые слёзы. — Ладно, волчица, ты можешь пойти со мной до ближайшего города. Там и решим, что с тобой делать. Одну оставить тебя всё равно не могу. Научу хоть за себя постоять. — Стой… — неожиданно задумалась девушка, — а ты сама-то часом не ведьма? — подозрительно спросила она. — Сама ты ведьма, — расхохоталась в ответ её спасительница. — Я валькирия. Картинка мира резка зарябила перед глазами Алисы. Её снова стало тошнить, а голову стянуло обручем боли. Её словно выворачивало наизнанку, всё вокруг кружилось. Она зажмурилась, а когда открыла глаза, то снова оказалась в теле той девушки. Только теперь она стояла в старой грязной лавке булочника. Запах свежей выпечки щекотал ноздри, а тем временем тело, в котором она была, собиралось купить пару булок хлеба. Молодой парнишка ловко достал из печи только что приготовленный ароматный хлеб и протянул его владелице тела. Алиса увидела тонкую девичью руку, протягивавшую пару медных монет, не похожих на валюту, которую она когда-либо видела. Алиса в детстве коллекционировала монеты, но таких никогда не видела. Она снова не понимала, где и в каком времени она оказалась. Голова болела даже сильнее, чем до этого. Неожиданно булочник выхватил из-под стола огромный тесак и бросился на неё. Алиса даже закричать не могла, но валькирия резко увернулась, выхватила кинжал и пригвоздила руку булочника к столу. Он завизжал и мгновенно развеялся прахом. Валькирия же просто вытащила оружие и убрала в ножны. Алиса с ужасом поняла, что это тот самый кинжал, что дал ей иной. Затем валькирия так же спокойно положила свежий хлеб в корзинку. — Я почувствовала… — в булочную резко ворвалась та самая девушка из разрушенного города. — Слишком долго чувствовала, — строго хмыкнула убийца иных, — а он, между прочим, был довольно слаб. — Прости, — девушка стыдливо опустила взгляд, — ты дала мне свою кровь, а я всё ещё ничего не умею. — Успокойся, прошёл всего месяц. Ещё зарычишь, волчица, — усмехнулась валькирия. Картинка снова зарябила и взорвалась тысячью искр. Алисе было уже не просто больно — она думала, что не выдержит очередного видения. Ей казалось, что её ломают на части, разрывают душу и тело, забивают гвозди в голову. Она хотела, но не могла прекратить эту пытку, даже закричать не получалось. Алиса открыла глаза, и, если бы призраки могли испытывать тошноту, её бы вывернуло. Деревня уже догорала, домики рассыпались, на глазах превращаясь в головешки. Повсюду валялись обгорелые растерзанные тела, оторванные конечности; земля пропиталась кровью. Валькирия бежала по дороге, не обращая внимания на ад, который, казалось, разверзся в этой деревне. Неожиданно на её пути возник иной. Одежда на нём полыхала, а глаза горели алым, словно угольки. От него исходила жуткая, пугающая энергетика, но валькирия не боялась. Не то крича, не то рыча от ярости, она бросилась на врага. Она двигалась едва ли не быстрее его. Сталь звякнула о сталь, когда они скрестили оружие: длинный серп и кинжал. Драка была долгой и выматывающей, потому что противники не могли достать друг друга, каждый раз уклоняясь или скрещивая клинки. — Полукровке не сравниться с высшим, — прошипел иной, когда его серп вспорол кожу на ноге валькирии. Алиса вместе с ней почувствовала жгучую боль, хотя думала, что болеть сильнее уже не может. — Я не полукровка! Я валькирия! — зло крикнула девушка и, извернувшись, отрубила кинжалом левую руку иного. Алиса думала, он рассыплется прахом, как булочник, но этот тип только заорал, прижимая к себе обрубок руки. А когда незнакомка двинулась к нему, он что-то забормотал и начертил здоровой рукой символы в воздухе. Валькирия рубанула кинжалом воздух, не успев его достать. Иной просто исчез. — Проклятье, — прошипела девушка и бросилась бежать дальше по деревне. На окраине ей снова стало дурно. У телеги вся в крови лежала девушка, которую валькирия забрала с собой. Над ней склонился крупный мускулистый парень, одетый в какое-то рваньё. Он неумело делал перевязки из каких-то тряпок. — Оставь её, — остановила его валькирия. — Издеваешься? Она истекает кровью, нужно перевязать рану, — парень обернулся, и Алиса заметила, что выглядит он очень молодо. — Не нужно, она поправится. — Какого дьявола происходит? Вы тоже ведьмы? — взревел парень. — Я видел, как уничтожили мою деревню. Как эта, — он ткнул рукой в окровавленную девушку, — убила троих мужчин и зарубила пять собак. — Замолчи, — попросила валькирия. — Я тебе всё объясню. И она рассказала всё. Что она и её подруга охотятся за иными, что только они могут отличать их от простых людей, что иные приходят из другого мира. Что все крупные деревни и города в округе в опасности. Ещё она сказала, что иные бывают трёх видов: слабые, которых люди видят в образе крупных животных, но на самом деле они как гигантские ящеры, перемещающиеся на четырёх лапах. Чуть более сильные, те, которые выглядят для простых смертных как люди, но на самом деле они бледные, лысые, практически без носа, с клыками и сражаются на мечах. Они куда хитрее и опаснее ящериц — двигаются на двух ногах и очень быстры. А есть самые сильные — высшие. Даже в истинном обличье они выглядят почти как люди. Выжить при встрече с такими тяжело. Они практически неуязвимы. Убить их невероятно трудно даже для валькирии. — То есть вы охотники на ведьм? — хмуро спросил фермер, почёсывая голову. — Типа того, — ответила валькирия, не став его поправлять. Пусть верит, что на ведьм, если ему так спокойнее. — И вас всего двое в борьбе со злом? — хмыкнул парень. — Желающих на эту должность мало, — саркастично ответила раненая подруга валькирии. — Ладно, буду первым добровольцем, — просто сказал фермер. — Во-первых, вторым. А во-вторых, с чего ты взял, что мы тебя возьмём? — ощерилась девушка. — Ты нам не подходишь. И вообще, мы и вдвоём справимся, ты… — А ну хватит! — гаркнула валькирия, и оба замолчали. — Мы идём дальше на запад до порта. Можешь пойти с нами, по дороге всё расскажем. Если захочешь остаться, будем рады. Помощь нам не помешает. Если нет, разойдёмся в порту. Здесь тебе делать нечего. — Идёт, — ответил фермер, а подруга насупилась. — Деревенщина, — буркнула она себе под нос, недружелюбно глядя на парня. Алиса впервые за этот жуткий сон почувствовала эмоции владелицы тела. Валькирия испытывала сестринскую нежность к раненой девушке и радовалась, что та не сильно пострадала. А ещё ей необъяснимо нравился парнишка-фермер. Она почему-то была уверена, что он останется с ними. Алиса почувствовала сильное, невыносимое одиночество и тоску валькирии. Она понимала, что война с иными только началась, что одной ей не справиться. Ей нужны соратники. Иных так много, что они захватят мир и поглотят его, если она их не остановит. И чтобы победить, ей нужна помощь преданных последователей. Охотники, которых она создаст сама. Лучших из лучших. Затем они создадут кланы, и их потомки будут сражаться, а затем и их потомки. Они будут биться, пока не найдут способ закрыть свой мир от иных или пока не убьют их всех. — Как вас зовут, сумасшедшие? — вдруг спросил фермер, отвлекая валькирию от размышлений. — Элайза, — буркнула раненая, морщась от боли в затягивающихся ранах. — Александрия. Имя валькирии, как молот, обрушилось на Алису, и её буквально вышвырнуло из тела первой охотницы назад домой. Она снова оказалась в своей прихожей. Она скрючилась на коврике в прихожей, одной рукой сжимая кинжал, а второй зажимая нос, из которого лилась кровь. Алиса швырнула кинжал в сторону и пошла в ванную, цепляясь рукой за стену, — её штормило. Она открыла кран и смотрела, как кровь смешивается с водой, окрашивая её в розовый, и утекает в слив. Алиса подняла взгляд на зеркало и едва не вскрикнула — в правом глазу лопнул капилляр, и весь внешний угол стал пугающе красным. На фоне побледневшей кожи лица смотрелось особенно жутко, но Алиса упрямо смотрела в глаза своему отражению. Слишком яркие. Слишком синие. Необычные — так говорили окружающие. Но Алиса знала более подходящее слово. Нечеловеческие.