Путь безумия

      Я медлила всего лишь несколько секунд, прежде чем вытащить меч и приставить к шее парня. Тот не дернулся. Он равнодушно разглядывал меня, после чего перевел взгляд на призрака и приветливо улыбнулся, попытавшись даже поклониться. Я нахмурилась, рассматривая его. Он был имперцем, это сразу было видно. От этого больше симпатии я к нему испытывать не стала, потому как он меня отчего-то жутко напрягал. Ощущение опасности, которое постоянно жило со мной, стоило лишь Шеогорату появиться, не пропадало и в этот раз. Волосы у него были темно-русые, стянутые в хвост, глаза также карие. Кожа, несмотря на то, что он явно много проводил время на улице, была слегка бледноватой, создавая необычный и несколько странный контраст. У него был аккуратный подбородок и некрупный нос, на котором отсутствовала характерная для многих имперцев горбинка. На ушах были еле заметные серебряные тонкие колечки, больше напоминающие проволоку. Скорее всего, они просто что-то символизировали и больше служили оберегом, нежели настоящим украшением. Несколько прядей выбивались из общего пучка, свисая на лицо, и тем самым делая парня куда более привлекательней, чем он был на самом деле. Одет он был в какой-то даже дворянский костюм, который был украшен разнообразными странными элементами. Например, на воротнике его был закреплен черный капюшон, явно обладающий магическими действиями. С пояса свисала какая-то серая тряпка с дырками, и я не могла толком понять, что это. На нем были золотые наручи, а на пальцах причудливого вида перстни. На поясе была целая плеяда ножен - не знаю, к чему ему столько мечей. Лука да колчана со стрелами за спиной я не наблюдала, а вот на ногах были интересные сапоги, которые отчего-то напомнили мне Шеогората, хотя были не в его стиле. В целом он являл собой достаточно странный образ. Косящий под аристократа, в нем сквозила некая простота и в то же время таинственность. Вокруг его глаз залегли еле видные лучинки - он много улыбался, да и в целом казался дружелюбным и приятным, только чувство тревоги меня не покидало. Весь разум кричал, что мне стоит держаться от него подальше, но тут он открыл рот, и я услышала приятный баритон, изъясняющийся то по-простому, то слишком уже не по-простолюдински. Надо сказать, я была очарована, а мой разум предпочел запихать ощущение тревоги куда подальше.       - Мастер, давно не виделись! Я счастлив, что спустя столько времени мне удавалось Вас вновь повидать. Тогда я так и не успел прийти к Вам на помощь, и вечно мучился оттого, что не смог извиниться перед Вами. Не смог лицезреть Ваши последние минуты. Работа была проделана отлично, от этого даже еще грустнее стало, - сказал он, обращаясь к Люсьену Лашансу. Мастер?.. Не думаю, что Люсьен умер пару лет назад. По словам Астрид, это какой-то легендарный ассасин, которому не одна сотня лет уже.       - А-а-а, мой ученик... Ты стал Слышащим, превзошел своего мастера. Теперь уже нет нужды в этих глупых наименованиях мастера и ученика. Теперь ты стоишь выше меня. Отец Ужаса доволен тобой, ибо служишь ему ты верой и правдой, - прошелестел Люсьен.       Я надавила мечом на горло парня.       - Ты не можешь быть Слышащим. Слышащий - только один, - произнесла я, заставив его рассмеяться. И смех у него приятный... Вот гад.       - Не волнуйся, я больше не претендую на это место. Я давным-давно ушел с этого поста. Не по собственной воле, правда... Полагаю, такова воля Владыки Ужаса, - смиренно ответил он, улыбаясь. - И может ты уберешь от меня меч? Меня он не поранит, но я волнуюсь на твой счет.       - Сперва назовись.       - Отпусти его, Слышащая, он - мой бывший ученик. Сестре он плохого не сделает без приказа Матери Ночи.       - Кто его знает, - пробурчала я, но меч все-таки убрала. Раз Люсьен Лашанс так сказал...       - Догматы еще в силе, полагаю? - поинтересовался незнакомец.       - Нет, канули в Лету вместе с Матерью Ночи. Но сейчас... была избрана ею я, и новой главе Братства это не по душе. Если ты приверженец старых порядков, то в организации тебе будет нелегко, - сообщила я. - Но все-таки кто же ты?       - Я? О, хм... у меня нет имени. Можно сказать, я - Безымянный. Хоть это и не совсем верно. Когда-то у меня было имя. Полагаю, тебе нужно как-то звать меня, так что зови Флемом. Так меня звали мои близкие... знакомые, - он грустно улыбнулся.       - Безымянный? - нахмурилась я. - Ты тоже сейчас будешь говорить об эффекте безымянности?       - Откуда ты знаешь? - он изменился в лице. Впервые я увидела недовольную гримасу помимо этих его улыбочек.       - Да так. Один субъект часто повторял это... - пробормотала я и осеклась. Флем приблизился ко мне, рассматривая мое лицо, после чего быстро отошел и закивал головой.       - Так и знал. Ты ведь тоже Безымянная? Только в отличии от меня еще не сделала выбор. Занятно, шансы еще есть, - задумавшись, совсем тихо произнес он, как бы для себя. - Как же тебя кличут как Избранную? Хотя, погоди... Сколько прошло времени с начала четвертой эры?       - Двести.       - А-а-а, недалеко. Полагаю, ты - Довакин, не так ли? А учитывая, что выбор не сделан, Алдуин все еще здравствует, - он осуждающе покачал головой.       - И все-таки кто ты, Флем? - слегка стыдливо опустила голову я, но вновь вскинула.       - О, возможно, ты обо мне слышала. Очередной безымянный герой истории, коему стоит памятник в Бруме у Северных врат. Герой Кватча, Спаситель Брумы...       - Чемпион Сиродила, - потрясенно закончила я. Но тут же привела себя в чувство. Такого быть не может. Этот безымянный герой жил около двух сотен лет назад, он не мог так хорошо сохранится. Если только не стал вампиром. Бледность у Флема и правда необычная, но глаза карие, не алого цвета.       - Ты слышала обо мне, - довольно покивал парень. - О, и не смотри на то, что я так молодо выгляжу. Хотя, если честно, я был в своеобразной заморозке... уже две сотни лет. Поэтому я все еще в той точке, которую покинул. Если память не изменяет, то мне около двадцати восьми лет, как бы абсурдно это ни звучало.       - Этого быть не может. Что за заморозка такая?       - Этого парня я встречал две сотни лет назад... - прошелестел вдруг Люсьен, вклиниваясь в разговор. - Неужто сам Ситис пожелал сохранить тебя? Наконец-то хоть кто-то вернет старые традиции Братству.       - Нет, это был не Отец Ужаса, к сожалению, - покачал головой Флем. Я скрестила руки.       - Минутку... Чемпион Сиродила и... Слышащий?       - То же могу и тебе адресовать. Слышащая и Довакин, к тому же. Узнай Тайбер Септим, казнил бы на месте, - рассмеялся парень. - Хотя, Мартин, как мне кажется, вообще был даэдрапоклонником. У каждого есть свои темные делишки.       - Но как же так вышло, что ты, Флем, сохранился до наших дней? И... ты же разговаривал с самим Мартином Септимом, верно? И бывал в Обливионе... - почему-то я верила ему, хоть и не должна была. Но его признавал Люсьен, который, похоже, также жил в то время. Ко всему прочему, Флем был имперцем и, если честно, очень походил на ту статую, что я несколько раз видела в Бруме.       - Хочешь услышать мою историю? - улыбнулся Флем, и я невольно кивнула. - Хорошо, давай присядем здесь, на камни. Не думаю, что нас кто-то подслушает. Разве что Черная Дверь, - пошутил парень.       Мы присели, и парень начал свой рассказ. Слушать его было приятно, хоть в то же время какой-то червячок внутри меня ворчал и бухтел из-за того, что я не убила этого "самозванца". Я пыталась червячка игнорировать, но он уже проделал неплохую червоточину. Моя рука ненавязчиво танцевала вокруг рукоятки клинка, потому как доверять до конца я не могла. Просто уже не была способна.       - Знаю, что меня окружили всевозможными мифами. Я представляюсь по легендам этаким непобедимым бесстрашным воином, хотя, все не так, конечно же. Я ведь все эти подвиги совершал абсолютным юнцом - мне едва ли исполнилось восемнадцать. Да и на протяжении всей жизни меня сопровождала вереница удач, - он вздохнул. - Пожалуй, будет проще, если я начну с самого начала своей жизни. Вижу по твоим глазам, что ты еще сомневаешься в том, кто я есть. Но я рад, что мы с тобой схожи. Пусть изначально я и не обладал никакими талантами. А еще... знаешь, ты напоминаешь Мартина. Одна раса, одно благословение. Только ты уж наверняка не превратишься в дракона, после чего навеки затвердеешь и будешь храниться словно статуя...       Помню, в годы моей громкой славы обо мне ходили всякие слухи. Мол, что я чуть ли не еще один внебрачный сын императора Уриэля Септима, как Мартин, что являюсь сводным братом Мартина, что я полукровка, а мой отец или мать - аэдра (или даэдра). Реальность, конечно же, всегда более жестока, чем рассказывают. Как это ни прискорбно, но я - обычный сын служанки. О своем отце я ничего толком не знал. В детстве мама часто любила баловать меня сказками вроде того, что мой папа - высокопоставленный дворянин или же вовсе император. Толком я в это не верил, но воображать, что это так и есть, было достаточно весело. Хоть как-то красило мою бедную жизнь. Позже я узнал, что мой отец - повар в одном из господских домов. Надо сказать, что повар из него был отвратительный, зато по молодости он был так обаятелен и смазлив, что имел немало связей с девушками, за что его порой не очень-то любили. В конце концов, спутался он с какой-то дворянкой, хоть и избегал их, да и кончил тем, - на мой удивленный взгляд Флем пояснил: - Родственники дворянки прознали об их делишках, да и заказали повара Темному Братству.       Мою же маму посчитали одной из разгульных девиц и вышвырнули из барского дома. Позже она нашла себе работу и кое-как кормила нас двоих. Когда мне было лет десять, она, перетрудившись, умерла, и я остался сиротой. А что же делать сироте? Только воровать и оставалось. Мелкие кражи, карманничество. При этом еще и избегать мальчишек постарше, потому как отобрать все могли в мгновение ока. Позже сочувствующие моей матери пристроили меня в купеческий дом прислугой. Там я тоже потихоньку воровал. В основном, продукты. И очень редко пару септимов, потому как кормили меня там плохо, разве что одевали - негоже слуге купеческого дома разгуливать в тряпье. Лет в пятнадцать я решился своровать шкатулочку у баринов, а, точнее, содержимое ее, ибо шкатулочку было не поднять - на ней стояло утяжеляющее заклинание. Замок у нее, конечно, был крутой, но я подумал, что взломать смогу. Запасся отмычками, но дело прогорело. Меня поймали и вышвырнули, нарядив в какую-то дурно пахнущую робу, - при этих словах я вспомнила робу из Сидны и Хелгена. Да-а, запах у них был просто несравненный. - Что же, конечно, сделано было правильно, нечего дома воров держать. Только пришлось мне худо. Тогда еще морозы наступили. Раньше хоть кой-какая одежка оставалась, но я давно из нее вырос, и у меня были лишь наряды от баринов, которые они забрали. Хандра на меня нашла, устал и обессилел от голода, так что не мог заставить себя и сдвинуться. Привалился к каменной стене какого-то дома, неподалеку от рынка, и ждал. То ли чуда ждал, то ли своей смерти, сейчас уже не помню.       И тут... вот прямо как в книгах пишут... появляется... она! Красивая, с длинными, заплетенными в тугие косы с лентами да драгоценностями, волосами. Темными-темными, будто смоль. Глаза цвета ржавчины, но такие прекрасные. И кожа бледная, тонкая, аристократическая, что даже небольшие венки видно. Плечи округлые, стан прямой. Ресницы густые, черные, брови такие ровные, губы алые... Загляденье. Облачена в богатое бархатное бордовое платье, а вокруг нее охранники, оба по два метра ростом, закованные в хорошую эльфийскую золоченную броню - так на солнце сияет, аж глаза режет! Она для меня была словно ангел среди простого грязного вечно торопящегося по делам люда. Удивительно, но меня сразу заметила, на других даже не смотрела. Я тогда еще оброс хорошо, грязные пряди все лицо заслоняли. Она присела рядом и спросила: "Почему ты здесь лежишь?" Я набрался храбрости да и силенок, чтобы ответить: "Денег нет, госпожа, сирота я". А она тогда мне сказала: "Так пошли со мной". Охранники ее отговаривали, мол, батюшка да матушка гневаться будут. А она лишь повела плечами и приказала отвести меня в ее дом, что в самом элитном районе находился (Талос-Плаза Имперского города, знаешь, наверно), да накормить, напоить, вымыть, одеть и обуть. Так все и сделали. Еще и постригли. Я на человека сразу похож стал.       В итоге, я поселился в ее доме. Родители ее не возражали, они будто отдельно жили, вечно куда-то пропадая. Меня же она решила обучить боевым искусствам - профессия ума не требующая, да к тому же готовая прокормить любого, кто будет упорным и целеустремленным. Я хотел ей отплатить. Очень хотел. Хотел быть нужным, полезным ей, так что старался изо всех сил на тренировках, хоть и не был лучшим из лучших. Это меня ой как огорчало, посему я попутно и за книги брался, что у нее лишь смех вызывало, мол, такому как мне это ни к чему. Обидно звучало, но мое желание послужить было сильнее, так что я, стиснув зубы, грыз гранит науки, хоть несколько безуспешно. Самоучка из меня так себя, посему и усваивал лишь крохотную малость из всего огромного фолианта. Любил я ее страсть как сильно, да и все еще мои чувства дают о себе знать до сих пор.       И вот, лишь только мне успело минуть восемнадцать, как однажды вечером ворвалась она домой - вся встрепанная, платье надорвано, в глазах горит отчаяние. Охранники ее будто в воду канули. Бросилась ко мне на грудь и зарыдала. Я долго не мог понять, в чем дело. Тут уж и ее стража прибежала, растерянные, не знают, что делать. На силу ее успокоил, а она и заявляет, что один из аристократов пытается подсидеть ее и ее родителей, спасу от него никакого нет. Уже даже хочет ее насильно замуж взять, якобы у него имеется что-то на ее семью.       - А как звали ее? - прервала я его повествование, хоть и была захвачена рассказом. Флем пожевал в раздумии, потерев подбородок.       - Сказать не могу. Нехорошо это будет по отношению к ней, но давай условно звать ее Вира. Чтобы ориентир был... Так вот. Плачет, жалуется. Кое-как имя того аристократа я вытянул. Кровь в голову ударила, весь красный сделался, что-то уж крикнул ей - не помню что - и рванулся самосуд чинить. Завалился к нему в дом, убил в приступе ярости, а когда эмоции схлынули, понял, что наделал. Каяться уже было поздновато, ворвалась стража на шум, схватила да и повязала меня, бросив в камеру смертника. Там напротив еще какой-то заключенный-смертник сидел, издевался, что руки чесались и его отправить вслед за аристократом. Вира меня навещала, но помочь не могла. Или не хотела. Сказала, что разочарована во мне, не ожидала от меня такого да и ушла с концами. А я на своей жизни крест поставил.       Сирота, воришка, теперь вот убийца и вот уже смертник. Или как иначе прозывают таких как я... жмурик. Но мне повезло. Ой как повезло. Должно быть, Акатош и меня благословил, потому как оказалось, что камера моя не должна была быть занятой, ибо в ней заключался проход в какие-то катакомбы. Проходом должен был воспользоваться тогда действующий император - Уриэль Септим. Должно быть, камер не хватило, а я все равно был смертником, вот стража меня и сунула туда, а в итоге я с самим императором встретился. Он же вдруг заговорил что-то, что видел меня во снах, чушь понес, что я избранный и прочее. Мне-то что, он взял меня с собой, это был мой шанс спастись из тюрьмы. Шутка ли - меня реабилитирует сам император! После такого уж Вира точно не станет меня сторониться. Вот такие мысли ходили в моей голове. По пути император рассказал мне о Мартине и передал мне Амулет Королей - вещь красоты редкостной, надо сказать. Наказал передать побрякушку своему внебрачному сыну, а прежде найти некоего Джофри, главу Клинков, но тут нас настигли убийцы, выпрыгнувшие из-за стены и убившие Уриэля. На руках у меня умер, я потом ни раз себя винил, что не уберег его, - я увидела, как глаза Флема на секунду наполнились слезами, но он умудрился их отогнать. Я взволнованно слушала дальше. - Дальше начались мои приключения, как Чемпиона Сиродила. Мартина разыскал, он был священником в одном из аэдрических храмов, рассказал ему о его предназначении. Амулет возвращал из какой-то секты, что помогала Мерунесу Дагону прорваться в наш мир. Закрывал Врата Обливиона, проходя по красной пустыне смерти, окруженной лавой, к даэдрическим башням, продираясь через полчища скампов и двемор. Каждый раз нужно было добраться до самой вершины и забрать особый шар, что обеспечивал открытие врат. Меня тут же выталкивало обратно в Нирн, а врата закрывались. Удовольствие, надо сказать, так себе. Я возмужал за это время, вступил в Клинки, поднялся в ранге. Словом, жизнь относительно налаживалась. Амулет я все-таки вернул Мартину, собрал все необходимое, закрыл Великие Врата, через которые вот-вот должна была прорваться смертоносная машина Дагона... Сейчас как вспомню, и все уже такое далекое... Интересно, как там сейчас в Имперском городе...       Я вздохнула.       - Тоже хотела бы знать. Уже прошло приличное количество времени с тех пор, как мне пришлось спешно покидать столицу...       - А что произошло?       - Потом расскажу, быть может. Ты продолжай, продолжай. Что же дальше было? Как в Братство попал? И что сталось с этой Вири?       - Вирой, - поправил меня Флем. - В общем, как только все было кончено, я получил златые доспехи от государства, а позже моя статуя была установлена в Бруме, я пришел к Вире. Точнее, она сама хотела меня там видеть, не зная о том, кто я. Многие аристократы тогда приглашали меня к себе: поглядеть, будто я диковинка какая. Пришел я к ней в тех доспехах, что мне оставили. В ножнах у меня был самый великолепный меч, который только мог быть, весь я был чистенький - постригся и побрился перед тем, как к ней идти. Все-таки прошло немало - год - с того момента, как мы не виделись. Мне почти двадцать лет уже было, а ей двадцать шесть. Она уже была не совсем юной девочкой, а достаточно зрелой. И была она, скажу я тебе, еще более красивой, нежели прежде! Или же мне таковой она показалась из-за долгой разлуки, - он смущенно засмеялся, вызвав на моем лице улыбку. Глядя на него, и правда можно было сказать, что это та самая истинная любовь, о которой пишут книги. Думается, что нет, таковой не существует... Но она есть. Прячется где-то, среди нас. - Лучился я от радости пуще моих доспехов. Подошел к ней, чуть сдержался, чтобы не обнять. Лишь только шлем снял, ее улыбка с уст и пропала. Похолодев, я аж метель почувствовал, что только в снежных горах близ Скайрима есть - лютый мороз. Сказала, мол, что я мужлан этакий и не хочет меня видеть более в своем доме. Говорит, кого другого ожидала. Другие дворяне бросились ее уговаривать, но безуспешно. Я вышел, переоделся в простую одежду и прошмыгнул к ней вечером, чтобы узнать, почему она так ко мне относится. А она... она вдруг заявила мне, что... - у Флема будто комок в горле застрял. Он прокашлялся и извинился. - Заявила, мол, что до сих пор возмущена моим поступком, и что становление Чемпионом Сиродила точно не дарует мне прощение. Я кинулся ей в ноги, стал умолять, спрашивать, что бы такого мне сделать. А она вдруг взяла и сказала... что я умудрился попасться страже после убийства. И что ей такой не нужен. Мол, я должен быть незаметным, скрытным и смертоносным. Вот тогда бы она меня простила.       Мои глада округлились.       - Она, что же, тебя за собачку держала? Что по ее приказу и убьет, и сворует, и не поймается при этом?!       Флем неловко засмеялся.       - Да, что-то вроде того. Я тоже опешил. Ее красивое лицо исказила не самая приятная гримаса. К сожалению, любовь слепа и, порой, зла. Я решил угодить ей и вспомнил свое старое прошлое - прошлое вора. Я вступил в Гильдию воров - не спрашивай как -, прошел весь путь от новичка до мастистого профессионала. Это были долгие два года, хоть продвигался я очень и очень быстро. В основном, помогала очень моя знаменитость. Я входил в дом по приглашению и незаметно выносил много добра, так что замечали хозяева уже через недели да месяцы, и на меня никто и подумать не смел. Да, неприятно такое рассказывать, но я не могу игнорировать свое прошлое. Это мои грехи, за которые я сполна расплатился и все еще отдаю долг. В общем, в итоге я дошел до главы.... Возможно, ты слышала о нем - легендарный Серый Лис. Если захочешь, потом я тебе расскажу о нем поподробнее. В общем, я помог ему в краже века - надо сказать, что это было еще то приключение. Я много раз был на грани смерти, совершенный кошмар. Но в конечном счете Серый Лис сдал свои полномочия мне, и я стал следующим... главой. Но Вире было и этого мало. Лишь только я заявился, она презрительно да с криками выгнала меня.       - Как ты мог продолжать ее любить? - потрясенно спросила я, а Флем лишь пожал плечами.       - Не знаю. Не мог ничего с собой поделать. Кто-то из знакомых позже говорил, что один из даэдра меня проклял, наслав проклятие любви... Что поделать. Я тогда... очень сильно напился. Ни разу в жизни толком не пил, разве что пару кружек доброго вина и на этом все. К спиртному меня не тянуло, да и нужна мне была вечно трезвая голова - то одно задание, то другое. А тут дал себе волю с горя... Дальнейшее плохо помню, кажется, трактирщик решил, что мне хватит, хотя денег я навалом выложил - почти все, что было с собой. Я по пьяни взбунтовался. Слово за слово... И вот я резко трезвею оттого, что стою с окровавленным ножом над хладным трупом. Я до этого кого только не убивал. Нечисть всякую в основном, да бандитов, если попадались. А вот мирных жителей нет... Лишь одного когда-то... давным-давно. Такой ужас обуял. Сейчас бы я уже такого не испытал. Кинулся бежать, покуда стража еще не успела меня схватить. Были у меня друзья в Гильдии, которые отмазали бы меня, уплатив половину цены содеянного. Все устаканилось, дело закрыли, никто расследовать не собирался. Я, кое-как успокоившись (по большему счету я устал, был вымотан), лег спать. Посреди ночи... проснулся, а надо мной навис мастер Лашанс, - Флем с улыбкой кивнул на призрака. - Я тогда так перепугался. Думал, кто-то собирается отомстить. Он вложил мне клинок в руку и приказал убить старика какого-то. Надо сказать, что страху на меня нагнал он приличного... Ну, дело было сделано, и он появился вновь, сообщив мне о том, что направляться мне следует в Чейдинхол. И пароль дал. Там тоже была вот такая Черная Дверь, - он обернулся ко входу в убежище. - Она спрашивала страшным хриплым голосом: "Каков цвет неба?", а ты отвечал: "Кроваво-красный, брат мой". Полагаю, ничего не поменялось?       - "Что есть музыка жизни?" - спародировала я, вызвав смех Флема.       - Тишина, брат мой? - ответил он.       - Откуда знаешь? - округлила я глаза.       - Догадался. Конечно, тут смотря чью логику брать. Для некоторых услада это крики тех, кого они мучают. Предсмертные крики. А для кого-то эта звенящая тишина, что наступает после того, как жертва затихнет, - от его слов у меня волосы зашевелились на затылке. Жутковато. - К тому же, я стал в итоге Слышащим. Мне положено было такие вещи знать. Я приходил в Бравил раз в неделю, подходил к статуе пожилой леди, и Мать Ночи называла мне имя и месторасположение контрактора. Данные я передавал Уведомителю Черной Руки, а тот уже дальше...       - Черная Рука? Что это? Это из старых порядков? - нахмурилась я.       - А-ах, да. Возможно, Руки более не существует. Видишь ли, двести лет назад среди них затесался предатель, который оставлял мне ложные приказы, из-за чего я убил многих высокопоставленных ассасинов и в итоге избавился от Слышащего, ничего не ведая. Мастер Лашанс меня остановил, и мы решили, что предатель кроется в застенках убежища в Чейдинхоле, так что пришлось избавиться от товарищей, - он взглянул на мое изменившееся лицо и успокаивающе улыбнулся. - О, не волнуйся, со многими я был в не самых лучших отношениях. Да и были у нас подозрения, что они все в этом замешаны. Но оказалось, что все дело в Черной Руке. Видишь ли, в то время Братство подчинялось Догматам. Странно, что сейчас нет, а на месте лидера не Слышащий. Это еще аукнется вам... Догматы были предельно просты. Всего их было пять, и они заключали в себя простые истины вроде подчинения Матери Ночи, запрету на убийство товарищей или краже их вещей. Провинившегося изгоняли из Братства, и ночью его посещала Воля Ситиса. Если одолеешь, у тебя вновь есть право вернуться. Догматы не касались лишь Черной Руки - пятерка лучших профессиональных ассасинов. Мастер Лашанс был одним из них. Остальные четверо, а точнее трое, ибо один являлся Слышащим, а я его от него избавился, заподозрили его, потому как многих убил я, будучи учеником мастера. Посему пока я отсутствовал, они зверски его убили, содрав кожу живьем. Зрелище было не самое приятное, но выполнено профессионально. Жалею, что не смог прийти на помощь, мастер.       - На все воля Ситиса, - прошелестел Люсьен, напоминая о своем присутствии.       - Предателя нашли, но он успел убить оставшихся двух из Черной Руки. Остался я да еще одна... Меня Мать Ночи назначила Слышащим. О прочих лишь сказала, что они были слабаками... Не думаю, что она права, но перечить ей не стоит. Она явилась мне в первый и последний раз призраком, а после я слышал лишь ее голос. Это достаточно некомфортно - слышать чей-то посторонний голос у себя в голове, бр-р, - я закивала. Мне было понятно это чувство. - Вот так я стал Слышащим. Это заняло у меня еще года два, хоть то время показалось мне вечностью. Лишь получив власть, я устремился к Вире...       - И наконец-то она тебя приняла?       - Не совсем... Я решил пробраться через окно... Потому как входить через двери мне было строго-настрого запрещено, а встретиться со мной она бы отказалась. Но... Я не пробрался через окно. В лунном свете увидел, что она... что она была с другим. Посвятив себя делам Братства, я потерял счет времени и не успел оглянуться, как она уже была замужем. Тогда во мне что-то сломалось, и я больше не стал искать с ней встреч.       - Ты же хотел ей послужить... - растерянно вспомнила я. Флем горько усмехнулся.       - Хотел. Но это было до того, как я стал Чемпионом Сиродила, Слышащим и Серым Лисом. Мне показалось, что у меня есть право любить ее не только как слуга. Только вот она не хотела... Я был марионеткой для нее, не возлюбленным. После этого я решил, что пришло время пожить для себя. Вспомнил, как в детстве мечтал вступить в гильдию магов. Меня привлекали они, хоть магией мне никогда не удавалось толком владеть: ни до этого, ни потом. Тем не менее, благодаря знаниям о травах и разных заклинаниях, мне удалось вступить. Это был уже мой поступок для себя, не для кого-то. В стенах Гильдии я нашел умиротворение, которое давно искал. Правда, не забывал как глава поддерживать Братство и воров - периодически уходил в Священные Сады да навещал Бравил, позже связывался со своим Уведомителем... Не успел я оглянуться, как пролетело время. Где-то года четыре, если мне не изменяет память. Мне уже шел двадцать восьмой год, а точнее только начинался. Я расправился для Гильдии с каким-то некромантом, толком к магии не прибегая, ведь она мне так и не далась, и они назначили меня тайным архимагом, потому как текущий глава умер. Правда, я был несколько номинальным в этом плане. Ведь реальных магических сил я не имел, это скорее было уважение коллег к моим знания... Я был больше воином, убийцей, вором. Не магом. И вот однажды... Она пришла в Гильдию, пожелав встретиться с архимагом. Из-за ее влияния ей позволили.       - Вира? - затаив дыхание, спросила я.       - Вира, - кивнул Флем. - За это время она постарела. Ее возраст почти перевалил за вторую половину третьего десятка. Красоту она теряла на глазах, должно быть, все из-за аристократической тонкой кожи: на такой легко остаются мозоли, ссадины и шрамы, да и морщины рановато появляются. Но для меня она по-прежнему была прекрасной, несмотря на свое увядание. Она попросила меня о помощи. Сказала, что только я могу ей помочь вернуть былую красоту. Я и правда знал несколько рецептов всяких отваров, которые помогали привести тело в тонус, но они не были какими-то прямо чудодейственными. Однако, она была в полнейшем отчаянии. Бросилась ко мне, сказала, что всегда любила меня, но треклятая гордость заставляла ее подавлять чувства. Не знаю. Не думаю, что это действительно было так, и любила ли она меня... В тот момент я был слишком счастлив, чтобы задумываться. Мы условились о встрече. Я все никак не мог успокоиться, весь был в нетерпении: когда же придет назначенный час. Наконец, закончив все свои дела, я отправился на встречу с ней, чтобы застать ее убитой от руки ассасина Темного Братства, - губы Флема коснулась грустная улыбка. - Вот же какая ирония. Мать Ночи лишь называет контрактора, умалчивая о жертве. Я собственными руками организовал убийство своей возлюбленной, ничего не подозревая...       Он затих и молчал долго, должно быть, минут десять. Люсьен Лашанс в нетерпении исходил рябью, а я, поколебавшись с минуту, ободряюще похлопала его по плечу. Флем подарил мне еще одну улыбку, после чего продолжил.       - Естественно, я не готов был смириться со смертью своей возлюбленной. К некромантии я прибегать не стал, потому как знал, что ничего они еще толком не добились. Тратить жизнь на изучение этой темной стези я не собирался, мне хотелось сейчас же воскресить Виру. Так что я обратился в другом направлении, я решил пойти к даэдрическим принцам. Знаю, глупо, но я почти всех обошел. Еще бы немного и навестил бы святилище Клавикуса Вайла на свою голову, но тут прослышал о портале, что открылся на островке посреди озера. Я почувствовал, откуда ветер дул, и отправился туда. Бесстрашно прошел ужасы телепорта и очутился... на Дрожащих островах.       У меня невольно перекрыло дыханик. Он... был там?! Неужто и правда?.. Но вот он стоял передо мной, герой двухсотлетней давности, вполне живой, не страдающий вампиризмом. Стало быть, это как-то связано с Шеогоратом? А если подумать, то ведь перед тем, как появился Флем, Шеогорат стоял прямо на этом же месте... Я подозрительно взглянула на парня, а он, поймав мой взгляд, смущенно потер макушку, растрепав волосы на затылке.       - Что же, там я сперва встретил Хаскилла, это камердинер Шеогората, он предложил мне помочь его господину, а в обмен он мог бы и желание мое исполнить. Я согласился. Немало я настрадался на Дрожащих островах, нарываясь на самых необычных монстров и растений. Где только ни побывал по милости даэдрического принца безумия. В конце концов, он рассказал мне о том, что собирается дать отпор Джиггалагу. Точнее, я должен был дать отпор даэдрическому принцу порядка. Мне был вручен посох Шеогората, сам бог безумия пропал, и я отправился на битву. Победить с посохом была куда легче, ведь мне передались многие силы лорда безумия. После моей победы, Джиггалаг сказал, что теперь я - "Шеогорат" и ушел.       - То есть как? - напряженно спросила я, отодвигаясь от Флема невольно.       - А вот так. Джиггалаг сказал, что когда-то давно он стал настолько сильным (и это действительно так, но об этом я, быть может, расскажу тебе позднее), что другие даэдра решили, что он представляет для них опасность. Они прокляли его, и так появилась новая личность - Шеогорат, даэдрический принц безумия, полная противоположность Джиггалага. Раз в тысячу лет Джиггалаг возвращался к своей изначальной сущности, разрушал царство Шеогората, после чего тот отстраивал все заново. Это явление было прозвано Серым Маршем, и бог безумия постоянно пытался с этим бороться. Ведь восстанавливать все вновь и вновь... было для него скучным занятием.       Я невольно усмехнулась. Это было настолько в духе бога безумия...       - Джиггалаг сказал, что освободился от проклятия Шеогората и назначил меня новым "богом безумия". Даэдра я от этого не стал. Поначалу я обрадовался, думал, что возвращу свою возлюбленную, но, как оказалось, мне не была дарована такая власть... Постепенно я стал замечать, что у меня случаются провалы в памяти. Порой, я словно не владел своим телом... И однажды я погрузился в беспамятство на долгие две сотни лет... Шеогорат - даэдрический принц, которому всегда нужен кто-то еще, сам по себе он не существует. Ранее это был Джиггалаг, из которого бог безумия вытянул немало сил... Но контролировать принца порядка было невозможным, а теперь... Теперь я стал этим самом "хозяином", на котором Шеогорат паразитирует. Я не так силен, как Джиггалаг, поэтому "выхожу на свет", лишь когда бог безумия мне это позволяет. Он делает это ради забавы, веселья. Точно уж не помню, но возможно в течение этих двухсот лет он и выпускал меня, только это было так давно, что затерялось в моих закоулках памяти... А еще, перед тем, как Шеогорат полностью меня поглотил, Хаскилл сообщил, что моя возлюбленная присоединилась к... к жителям Деменции. Она была среди них, грустная и печальная, безумная от отчаяния... Смысла с ней встречаться нет, она всегда в этой ловушке... ловушке безумия, - Флем выдал тяжелый вздох, потерев переносицу. - Вот так. Вот моя история. Я крепко повязан с Шеогоратом. Судя по всему, он в тебе заинтересован, и я его понимаю. Довакин, еще одна Безымянная...       - Может, хоть ты объяснишь мне фишку с Безымянностью? Ведь ты что-то вроде второго Шеогората, хоть поверить в это крайне трудно... К тебе тоже обращаться на Вы? - смущенно пробурчала я, испытывая смешанные чувства.       - Нет, нет, не стоит. В каком-то смысле ты стоишь даже выше меня. Безымянность... Это трудно объяснить. Я узнал об этом от Шеогората, так что не знаю, насколько правдивы эти сведения... Но когда мне пояснили, я был в некотором шоке, так что не думаю, что тебе действительно стоит знать. Когда придет время, и ты будешь готова. Ибо не все знание должно распространяться, - покачал головой Флем, изобразив печальную улыбку.       Вся эта ситуация была несколько странной. Внезапно появился Чемпион Сиродила, сразу же с порога начал рассказывать свою слезливую историю, которая меня тронула (этого отрицать я не могла). Было ощущение, что за всем этим таился Шеогорат. Вдруг он всего лишь притворялся Флемом? Но история такая настоящая... Быть может, это и правда история Чемпиона Сиродила, и бог безумия лишь запомнил ее? Но от этого парня не веяло ни безумием, ни чем-либо иным, что напомнило бы мне Даэдрического Принца. Правда и величия какого-то от него исходящего я не чувствовала. Будто просто разговаривала с парнем, что был постарше меня. Как будто разговор с братом или же Зальцем. Его история многое объясняла. Например, его странный переход от манер простых, даже каких-то крестьянских, до поведения высшего света. Это был достаточно странный и забавный контраст, и при должном использовании в нужное время и в нужном месте подобную разносторонность можно было неплохо завоевать любовь и уважение как высшего слоя, так и низшего. В нем явно было что-то еще, что-то не очень хорошее. Ведь он решился на поступки вора, поступки убийцы. Не мне осуждать, но в какой-то степени я делала это ради того, чтобы выжить. Флем же делал это исключительно ради любви. Он не попадал на неизвестную ему местность, был всегда на родине, он сделал себе имя в качестве Чемпиона Сиродила. К тому же, он не был низвергнут, как я, с высокой планки на низкую. Наоборот, он даже возвысился и во многом преуспел. Но, тем не менее, ради любви... Это было несколько натянуто. Возможно, это потому, что я никогда не встречала истинной любви. Да я и не задумывалась над этим как-то. Я никогда не требовала от Зальца, чтобы он бросился под ноги табуну лошадей или же ворвался в логово бандитов или некромантов. Мне было достаточно его знаков внимания, редких подарков, приятных бесед за чашкой чая или небольших совместных прогулок по Талос-Плазе. Я никогда не требовала от него большего да и понимала, что это несколько глупо. Нам обоим было ясно, что какими-то страстными пылающими чувствами мы к друг другу не имеем. У нас не было иллюзий насчет друг друга, преувеличения тех или иных достоинств и незамечания отрицательных сторон. Зальц прекрасно знал, что я не наследница, что я не обладаю какими-либо талантами и все, чем могу похвастаться, это моя целеустремленность и упорство. Я же знала, что мой жених, несмотря на все свои достоинства и таланты, имел небольшую слабость, которая была присуща многим аристократам, так что это даже нельзя рассматривать, как какой-то жирный минус. Шурер всегда смотрел на статус. Его не волновали способности, таланты. Он брал в расчет лишь древность и престижность рода, положение, которое занимал человек в этой социальной иерархии. Неважно, насколько ты глуп, бездарен, замкнут и ограничен. До тех пор, пока ты кто-то, пока ты занимаешь какую-либо должность (и неважно, благодаря влиянию, деньгам или же способностям), пока род твой древний, могущественный и заставляет с собой считаться, тогда и Зальц Шурер будет с тобой говорить. Его никогда не смущали и не раздражали ни люди глупые, ни высокомерные, ни импульсивные, ни какие бы то ни было еще... Пока они были кем-то. Определенно это был недостаток, и не раз его и мои родители это подмечали. Ко всему прочему, его младший брат, будучи куда талантливее, не страдал подобным пороком. У него были свои не самые лучшие качества, но в определенном плане он был более выигрышной кандидатурой. Уж не знаю точно, но мои родители могли подумывать о том, чтобы осуществить мою помолвку с младшим братом, а не со старшим. Меня это волновало не сильно, ведь я не питала большой любви к Зальцу, хоть и была симпатия. И вот к чему это все привело. Шурер избавился от своих родителей, от моих родителей и от моего старшего брата, открыв и мне и себе дорогу к наследству. Объединив наши дома, мы могли бы основать куда более могущественную семью. Звучит неплохо, и я была бы рада и за. Но что насчет моих родителей? Моего брата? Что насчет родителей самого Зальца? Я понимала, что порой приходилось платить кровавую цену, но не путем убийства стольких родственников! Возможно, будь я более амбициозной или же испытывай я ненависть к родителям или брату, то не задумываясь бросилась бы в объятия Шурера. Но именно в этой ситуации я была... как сказал бы Зальц... слишком правильной. Быть может, это плохо и это еще мне аукнется. Ведь и Цицерон заметил, что быть доброй в моей ситуации не лучшее решение. Но перебороть себя у меня не получалось. Мое сердце не умело обращаться в кусок льда, как бы я того ни желала.       Я почувствовала прикосновение к своему плечу и от неожиданности вздрогнула, затравленно оглянувшись. Флем успокаивающе сжал мое плечо, улыбнувшись.       - Похоже, что ты глубоко задумалась, даже не замечаешь меня. Обидно-то как, - пожурил он меня скорее в шутку, нежели всерьез. - Тебя что-то беспокоит? Ты ведь так и не рассказала мне свою историю. А ведь я своей поделился. Да и как мне тебя звать? Не могу же я, подобно Шеогорату, называть тебя Довакином, или же Слышащей, хоть когда-то в Братстве и состоял.       Мои глаза подозрительно сузились, и я вся напряглась. Минуточку, что?       - Откуда ты знаешь, как меня зовет Шеогорат? - поинтересовалась я, заметив, как Флем немного занервничал.       - Не хотел об этом говорить, но придется. В тебе ведь наверняка уже выработалась подозрительность, присущая и профессии убийцы и профессии вора. Да-да, не удивляйся. Видишь ли... Несмотря на тот факт, что все эти двести лет доминировал Шеогорат, не давая мне выйти на волю, я все равно мог наблюдать. Не мог двигать телом, говорить, вмешиваться и прочее. Единственным моим собеседником был лишь бог безумия, который очень часто меня игнорировал и затыкал, так что я не мог с ним "говорить", и все, что мне оставалось, это наблюдать. Честно говоря, я был очень близок к тому, чтобы сойти с ума, но мысль того, что если я это сделаю, то навсегда сольюсь с Шеогоратом, очень хорошо меня отрезвляла. Таким образом мне удалось сохранить свое сознание в относительной целости и сохранности. Но я видел, как ты встретилась с богом безумия, как заполучила от него Ваббаджека, как ты вступила в Гильдию воров, в Братство, как противостояла Молагу Балу, и все остальные твои приключения. Полагаю, так же сейчас и Шеогорат наблюдает... Хотя, он со мной и не "говорит", - с грустной улыбкой пояснил Флем.       Я не знала, как на такое реагировать. Когда я думала, что нас было лишь двое, на самом деле нас было трое. Это немного странно, и я никак не могла это осознать. Вообще вся ситуация достаточно... необычная. В любой момент Флем мог обернуться Шеогоратом, и также бог безумия мог вдруг стать Чемпионом Сиродила. Что за бред? С другой стороны, это же Даэдрический Принц, все возможно. Я неуверенно открыла рот.       - И... и насколько ты здесь, Флем? Насколько тебя Шеогорат выпустил?       - Хм... Точно не знаю. Где-то около двух дней я точно буду пребывать в Нирне. Полагаю, если попытаюсь с тобой разделиться, Шеогорат наверняка вернется, потому как до сего момента он ни разу не покидал тебя.       - Что? Он ведь часто уходил. К тому же, я могу почувствовать его присутствие... - я осеклась. Обливион его побери, я проболталась. А учитывая, что бог безумия незримо также здесь присутствовал...       Флем на это лишь рассмеялся. Искренне, от души, даже вызвав небольшой румянец на моих щеках. Честно говоря, раскрасить мои щеки в розовый было не таким уж легким делом. Но это часто бывало, когда меня хвалили (когда я действительно заслужила, а не сухие похвалы в никуда), когда Зальц предпринимал что-то большее, нежели просто держание за руки... А еще когда я разговаривала с Бриньольфом, но он, скорее всего, лишь исключение из правила.       - Он давал почувствовать тебе свое присутствие лишь тогда, когда хотел этого. Он ведь Даэдрический Принц, в каком-то смысле даже бог, - развел руками парень. - Хотя, надо сказать, твои ощущения несколько сверхъестественны, потому как ты замечала его даже тогда, когда он вроде бы скрыл свое присутствие. Хотя нет, не так. Когда ты чувствовала его интерес, направленный на что-либо, ты чувствовала и его самого. Это очень забавное умение, если честно. Но однажды он и правда отлучился на Дрожащие острова, но это было гораздо более короткое время, нежели ты думаешь. Полагаю, ты очень талантлива, Незнакомка-Чье-Имя-Я-До-Сих-Пор-Не-Знаю.       - Зови меня... - я поколебалась, но все же ответила: - Присциллой.       Флем прищурился, улыбнувшись как-то уж совсем по-шеогоратски, но я сделала вид, что не заметила.       - Это ведь не твое настоящее имя, верно? Ты мне не доверяешь. А ведь я тебе свое истинное имя доверил, - произнес он, и мурашки заскакали по моей спине. Откуда он узнал?!       - Но ведь ты дал мне имя, которое уже не имеет силы. Ты ведь принял свою Безымянность, верно? Не то чтобы я все про это знала, но столько разговоров дает повод задуматься...       Парень ничего не ответил, изумленно на меня смотря. Молчание затянулось, наконец он моргнул и рассмеялся.       - Ох, прости, ты меня немного напугала. Подумал, что это другой человек. Что же, ладненько, Присцилла... Можно я буду звать тебя Сцилла? - чуть ли не промурлыкал он последнее предложение, зачем-то коснувшись моих волос. Их, кстати, помыть надо.       - Зови как хочешь, Флем, - улыбнулась я, хоть улыбаться вообще не хотелось, после чего перевела взгляд на небо и вскочила. - Ох! Время-то уже! Мой контракт!       - Ох да, заговорились мы, столько времени прошло. Пора отправляться в путь. Надеюсь, что мое компаньонство не будет тебе в тягость, - заулыбался парень, и я лишь покивала. Как будто у меня был выбор. Полагаю, что Чемпион Сиродила все же лучше бога безумия.