Грехи Нефариуса

***

— Когда еще у меня появится такой прекрасный вечер, чтобы самым чудным образом пустить его в тартарары? — театрально-пафосным тоном обратился к себе Люцифер и поднял чашку цикория за собственное здоровье. — А я и не знал, что не работать — настолько продуктивное и обалденное занятие! Надо почаще бегать за Лэнгхофф, а потом вовсю утешаться иллюзиями по поводу того, что когда-нибудь я напишу ядерную статью… При этих словах он чуть не утер слезы сладких мечтаний, но, как истинный мужчина, не дал воли эмоциям и залпом выпил цикорий с довольным выражением лица, словно в кружке плескалось дорогое вино, а не дешевый быстрорастворимый напиток. День его проходил расслабленно, в разряженной обстановке, на мягком диване под пушистым пледом и с отключенным к черту телефоном. Всю последнюю неделю босс звонил Люциферу слишком часто, чем изрядно надоел, и вообще прекратил себя контролировать, срываясь на крики и угрожая увольнением. А разве мог Люцифер быть подчиненным у такой неуравновешенной и совершенно нетерпеливой личности? То ли дело дядя Фраус — спал целыми днями, изредка бурчал какую-то ерунду под нос, невозмутимо мыл посуду в унитазе — просто идеальный начальник, настоящий флегматик и беспристрастный критик, когда нужно. Единственный минус — иногда появлялся в неподходящие моменты. Люцифер даже скривился от нахлынувших неловких воспоминаний, но уже в следующую секунду неосознанно переключился на более серьезный настрой. — Ладно, время исследований, — резко подскочил он с дивана и кинулся к медальону на тумбе. Золото завораживающе сверкнуло в свете напольной лампы и едва различимо зазвенело. От металлической поверхности исходил холод. Люцифер сосредоточенно нахмурился. «Теперь ясно, чего Лэнгхофф так прицепилась к этой штуке», — заключил он и прокрутил медальон в руках еще раз. Вырезанные буквы и рисунок особенно притягивали взгляд, но, к сожалению, понять из них хоть что-то было практически невозможно. Равно как и из событий, свалившихся вчера на его буйную голову. «Здесь даже логики нет, черт побери, — Люцифер в негодовании схватил бумажку и вытащил из кармана жилета ручку. — Никогда прежде не чувствовал себя таким идиотом». Подозрения вызывало все: от начала до конца, и ни одно рациональное предположение не давало должного удовлетворения. Чем больше Люцифер копался в собственной голове, тем сильнее путался. А слушать свое чутье, которое рекомендовало поверить в сверхъестественную чушь, он не стал. Ведь это же глупость! Подумаешь, парочка фонарей погасла! Мало ли кого могла напугаться Лэнгхофф в такой жуткий момент? К тому же она страдала психическими расстройствами. Наверняка напридумывала всяких ужасов в порыве отчаяния, вот и побежала, не разбирая дороги. А если бы кто-то и хотел, их бы точно догнали. «Больше похоже на то, что я себя успокаиваю», — устало потер лоб Люцифер и снова поднес к глазам медальон. Его одолевали самые противоречивые чувства, в том числе необъяснимое раздражение. Непрекращающийся металлический звон в ушах сводил с ума и лишь набирал пронзительную высоту, пока внезапно не оборвался. И что это было? «Откуда Лэнгхофф знала, где искать медальон? — не понимал он. — Разве Коулы не могли проявить побольше фантазии, чтобы убрать свои вещи в место понадежнее? Они совсем не переживали за пропажу или вовсе не подозревали о том, что у них дома валяется чуть ли не золотой слиток?» Люцифер нехотя отвлекся на телефонный вызов. Отвечать и тем самым уклоняться от важных размышлений совершенно не хотелось, но настойчивое жужжание в кармане джинсов действовало на нервы, мобильный безостановочно трещал, стихал и опять расходился от звонков. Похоже, кто-то просто жаждал услышать его именно сейчас и сдаваться без боя явно не собирался. Чуднó! Разве телефон всё это время не был выключен? — Надеюсь, ты нашёл веские причины штурмовать мой номер, — процедил сквозь зубы Люцифер и поднес мобильный к уху, даже не поглядев на экран. — Алло. — Алло?! — свирепо переспросил голос Белариана из трубки. — И это все, что ты мне скажешь?! Люцифер виновато втянул голову в плечи. Похоже, для начала все-таки следовало посмотреть, кому он так резко понадобился. Какая-никакая, а моральная подготовка к встряске. Белариан ведь никогда не отличался кротким темпераментом и, судя по тону, уже приготовился рвать и метать. — О, привет, Бел! — постарался отозваться Люцифер как можно более жизнерадостно, чтобы не выдавать своего истинного состояния. — У тебя, как всегда, отличное настроение? — Не паясничай! — Есть, сэр. — Мне звонил Кларк, — угрожающе тихо произнес Белариан. — Он просто в бешенстве. Люцифер, приятель, что ты творишь? Может, я, твой лучший друг, еще пойму ситуацию, но, по-моему, ты немного запамятовал, что я и твой работодатель! Мой отец инвестирует в ваш журнал, он гребаный бизнесмен и не будет терпеть отлынивание от работы. Для него нет понятия «вдохновение» — есть только «бабло» и «время», понял?! Хрен бы с Кларком — он не такая важная шишка, но ты наверняка догадываешься, что будет, если он пойдет к моему отцу! Люцифер утомленно молчал. О теме разговора он догадался с самого начала, да и чего лукавить — давно ждал этих нотаций, но в последнее время чересчур расслабился, позабыл про собственные обязанности и возможность увольнения, и теперь даже не соображал, что отвечать. Его мысли витали слишком далеко, а потому Белариану все равно не удалось бы запугать друга страшилками об увольнении, как бы он ни распалялся. — Не переживай, — нашелся Люцифер. — Денег, чтобы уйти в запой, у меня хватит. — Эй, ты! — вконец разозлился Белариан на такое вопиющее спокойствие, а в следующий момент из динамика телефона донесся странный грохот. Кажется, в приступе гнева он мощно стукнул кулаком по столу. — Да-да? — Что происходит, объяснишь ты или нет?! — А вот это хороший вопрос, — удовлетворенно заметил Люцифер, еле подавляя усмешку. — Думаю, у меня начинается новая жизнь. Та, о которой я всегда мечтал. — Прозябание в бедности? — съехидничал Белариан. — Если и в бедности, то не на события точно. Люцифер сделал драматическую паузу, отпил цикория и едва ли не прошептал: — Я нашел ее, Бел. Я нашел Исбьорг Лэнгхофф. Тут уже пришла очередь его друга выдержать молчание, чтобы осмыслить сказанное. К сожалению или к счастью, трепетного восторга он не разделил — напротив, впал в уныние. — Подожди, подожди, — угрюмо пробормотал Белариан и снова запнулся на секунду. — Ты бросаешь работу только потому, что у тебя появилась баба? — Баба? Расслабься. Это моя золотая жила. — Ты скатился до звания альфонса? — Ты не понял. Она — мой самый дорогущий материал для статьи. — Ага, — иронично подметил друг. — Которая без работы тебе ни шиша не принесет. Ты в своем уме? Я не смогу вечно тебя выгораживать! — А я не беззащитный котенок, — уже серьезно заявил Люцифер, беспокойно вскакивая с дивана. — Я люблю свою работу, не спорю, но есть кое-что поважнее денег и скандалов — мои воспоминания. В трубке повисла тишина. Разговор забрел в неожиданное русло — туда, где их обсуждения обычно заканчивались, так и не начавшись. Люцифер ненавидел, когда речь заходила о его беспомощности, так что тема забытого прошлого всегда оставалась под строжайшим запретом, а Белариан, как настоящий друг, не любопытствовал. И даже сейчас он колебался, не зная, стоило ли продолжать, но в конце концов нашел смелость сказать: — Господи. Ты до сих пор лелеешь надежду восстановить потерянную память? Люцифер, на удивление, отнесся к подобному замечанию весьма хладнокровно. — Без нее я не смогу быть собой. Я скорее удавлюсь, чем упущу свой шанс вернуть прежнюю жизнь. — Хорошо, — со вздохом сдался Белариан. — А Исбьорг Лэнгхофф здесь при чем? «Хотелось бы и мне знать», — задумался Люцифер. Чем больше вопросов возникало об этой жуткой девчонке, тем сильнее он сомневался, что сумеет с присущей ему легкостью найти все ответы. Неординарные ситуации требовали неординарного подхода, а вчерашний вечер сбил его с толку окончательно. Взять хотя бы тот трюк со средним именем. Люцифер не припоминал, чтобы о нем где-то всплывала информация. Тогда в мыслях просто вспыхнуло — и все. Не чудо ли? Если это и был неординарный подход, в дальнейшем Люциферу придется очень туго. Никакие видения не станут навещать его по одной только прихоти. «Но я как будто…» — Помню ее. — Чего-чего? Люцифер замялся. Похоже, он понемногу терял контроль над собой. — Я ее помню. Смотрю на нее — и все тело сводит, башка кругом идет. — Башка кругом идет? — саркастически отозвался Белариан. — Тело сводит? Так ты, может, того? Влюбился? — Я еще пока в своем уме, — безэмоционально ответил Люцифер. — Ох, сомневаюсь. Так что будем делать с Кларком? — Закатай его в асфальт, если хочешь. — Невероятно смешно, браво. — Бел, мне все равно, правда. Работа сейчас интересует меня в последнюю очередь. Если я не верну себе память, так и буду жить чужой жизнью. «А в придачу упущу самое громкое дело в истории, занимаясь скучными сплетнями в журнале, который скоро в сплошной воде недосенсаций захлебнется, — мысленно дополнил Люцифер и совсем размечтался: — Я проведу собственное расследование, опережу копов, найду неуловимого преступника, напишу разгромную статью, стану героем, а потом мне, такому скромному и замечательному, воздвигнут пьедестал в центре города! Черт возьми, Исбьорг Лэнгхофф, ты сделаешь мою карьеру! Все это дерьмо тянется только за тобой, как же удачно!» Люцифер от счастья едва ли не катался по полу в обнимку с подушкой, хихикая вполголоса. Предвкушение огромного успеха разжигало в нем столько энтузиазма, что он был готов хоть сейчас сбросить звонок без объяснений, сорваться в путь в домашней одежде и преследовать свою цель до тех пор, пока та не падет ниц перед его очарованием! Белариана он практически не слышал. — Ты чего-то не договариваешь, — произнес тот после продолжительного молчания, — но дело твое. Я постараюсь уладить тупиковую ситуацию с работой — только помни, что остальное будет зависеть уже от тебя. Люцифер в мгновение принял серьезное выражение лица и встал с пола. — Спасибо, Бел, — искренне поблагодарил он лучшего друга за понимание, прежде чем в телефоне стали раздаваться быстрые гудки. Разговор оставил не особо приятное послевкусие. С одной стороны, Белариан, несмотря на свою вспыльчивость и язвительность, поступил по совести, а с другой — с ним пришлось откровенничать. После того, как он лично вызвался прикрыть Люцифера, глупо было бы надеяться, что ему не захочется узнать, во имя какой цели приходилось идти на такие риски, а значит, следовало поскорее заняться делом, чтобы потом не возникало претензий и очередной порции вопросов. Но с чего начинать? Снова организовывать слежку за Лэнгхофф? Вчера она не слишком этому обрадовалась, а повторять один и тот же трюк было бы чревато. В конце концов, ее брат наверняка уже позаботился о дополнительных мерах безопасности от всяких навязчивых журналистов. Люцифер вздохнул. На сей раз он поставил перед собой трудные задачи — настолько, что даже горячо любимая работа мешала сосредоточиться и к тому же отнимала время, которое требовалось для бесконечной беготни за Исбьорг. «По-моему, я влетел», — угрюмо подумал Люцифер, прижимая прохладную подушку к лицу. В полудреме он и не услышал, как щелкает дверной замок, а после в коридоре валится вешалка. Присутствие постороннего в доме можно было просто прочувствовать. — Ты как раз кстати! — неожиданно вскричал Люцифер, отбрасывая подушку и энергично вскакивая на ноги. — А я соскучился! Однако от того, чтобы броситься в объятия к дяде, он благоразумно воздержался. Фраус, хоть и всегда оставался невозмутимым, сохранял ауру ледяного презрения и вряд ли стал бы терпеть телячьи нежности, особенно в шутку. — Мерзость, — последовал предсказуемый ответ. — Ну что ты, я ведь к тебе со всей душой! — продолжал дурачиться Люцифер, совершенно наплевав на риск разбудить внутреннего дракона, но когда в зале повисла зловещая тишина, веселье как рукой сняло. Похоже, дядя сегодня не был настроен на шутки — напротив, вернулся домой до жути задумчивым и будто... разочарованным. Расспрашивать его сейчас о чем-либо никакой разумный человек точно не решился бы. Кроме Люцифера, конечно. — У меня тут есть кое-что интересное, — как можно увереннее начал он и достал из кармана медальон. — Вот, посмотри. Безделушка со свистом пролетела через зал и, оказавшись, наконец, в чужих руках, странным образом потускнела в один миг. Больше она не внушала необъяснимой тревоги и выглядела довольно жалко. Или же это аристократическая стать Фрауса настолько оттеняла даже дорогую с виду вещь. В любом случае Люцифер слишком торопился, чтобы обращать внимание на мелочи. Куда сильнее его интересовало предназначение медальона. Он ждал. — Решил в сектанты податься? — позабавился Фраус после затяжной паузы, заставляя племянника еле заметно встрепенуться. — А то как же, — иронично буркнул он. — Весь город сходит с ума по демонам. Почему бы и мне не помолиться на Исбьорг Лэнгхофф? — Тогда смени имя на ламене. Оно не соответствует. — Ламен? — опешил Люцифер и почувствовал, как его буквально бросило в холодный пот. — Что, серьезно? Я, сам того не подозревая, угадал? Эта штука действительно создана для контакта с демоном? — А я начал думать, ты совсем безнадежен. Черт возьми. Послушать такого серьезного дядю — можно представить, что демоны и впрямь существуют. Да старик совсем спятил! Пусть последние дни действительно выдались чересчур необычными, это отнюдь не означало, что… «Стоп, стоп, стоп! — нервно осадил себя Люцифер. — Чего я вообще так перевозбудился? В городе полным-полно долбанутых наглухо сектантов. Вполне естественно, что и их атрибуты раскиданы везде, где только надо и не надо, а демоны — просто выдумка! Как-то мне нехорошо…» Голова еле соображала. Чем больше Люцифер пытался понять, что именно смущало его в вопросе существования сверхъестественного, тем сильнее ощущал некое опустошение, мозг мгновенно переставал работать. Наверное, если бы не Фраус, незаметно подкравшийся и сунувший ему в руки медальон, он бы и не очнулся. Неприятный запах гари ударил в ноздри. «Уф… он что, кого-то сжигал?» — Люцифер закашлялся и инстинктивно отшатнулся назад. Дядя молча стоял на месте. Очевидно, сегодня он не собирался давать никаких подсказок к действиям, ожидая, что пытливый ум племянника справится и так. Ошибки быть не могло. — Белиал… — снова прочитал Люцифер надпись на медальоне и поежился. — Я не помню демона с таким именем. Полагаю, здесь нарисован его сигил. А на обратной стороне что за печать? — Гексаграмма Соломона, — не стал томить Фраус. — Того самого, что заключил в медный кувшин семьдесят двух демонов. — Скрепил его печатью, бросил в озеро, а потом жрецы Вавилона в поисках сокровищ случайно выпустили древнюю силу на свободу, — дополнил Люцифер с улыбкой, отмечая про себя, что россказни дяди все-таки пригодились ему в жизни хоть раз. — Ну просто охренеть, если честно. Я бы никогда не подумал, что наши сектанты интересуются не чем-то там, а «Лемегетоном». Жаль, это не объясняет, как ламен оказался в квартире Коулов. Фраус безмолвно лег на диван и надвинул шляпу на лицо. Разговор был окончен, но Люцифер вовсе не намеревался любопытствовать дальше. Благодаря новой информации у него появились все шансы заставить Исбьорг выйти на связь, и он не имел права не воспользоваться ими. К тому же, если хорошо подумать, оба могли заключить выгодную сделку. Другое дело, что особа ему попалась крайне несговорчивая и явно ни в чем не заинтересованная. «Ладно, — Люцифер закинул сумку на плечо и направился к выходу. — Все равно из дома у меня два пути: либо в нищету, либо в славное, светлое будущее. Я увековечу тебя в памяти людей, Исбьорг Лэнгхофф, даю слово». — Только вот людей здесь скоро не окажется, — пробормотал Фраус и безразлично зевнул. Хлопнула дверь. В коридор потянуло холодком. Зал снова погрузился в блаженную тишину.