Начинай сначала

Приближающаяся весна потихоньку согревала воздух, пусть на улице до сих пор и была зверская холодина. Жителям Пэмброука морозы были нипочем: дети охотно резвились в снегу, катались с горок, часами торчали на улице, зачастую к ним присоединялись родители, и за окном квартиры Лэнса начинались нешуточные снежковые бои из-за ледяных крепостей. В такие дни он с радостью предвкушал завтрашние поездки на работу, где оказывался занят точно до времени, когда гулявшая ребятня разбегалась по домам, отогреваться и ужинать. Счастливый детский смех — что могло быть отвратительнее?.. Несчастный детский плач — вот что могло; плач, который периодически раздавался и на тренировках, и на улице, и вообще преследовал его вместе с воплями и надоевшими вопросами. «Тренер Такер, я правильно делаю?» «Тренер Такер, я не могу развернуться, помогите!» «Тренер Такер, я всё расскажу маме!» Да говори, черт бы тебя побрал. Эти нытики, эти слабаки и их родители, заставляющие детей заниматься нелюбимым делом. Эти жалобы: «Хелли сказала, что ей больно, как вы смеете!..». А в спорте не бывает приятно, спорт — это всегда боль, всегда испытание и постоянная битва с самим собой. Не существовало ни одного здорового спортсмена, миссис-мама-Хелли, у каждого, у совершенно каждого были порванные связки, выломанные суставы, стертые диски. Если бы можно было прислушаться к скелетам, то люди услышали бы ужасающий скрип уставших костей и стоны растянутых и забитых мышц. И бесконечный плач измученного организма. Лэнсу тоже приходилось принимать ледяные ванны. Он перетягивал колени, бинтовал щиколотки и запястья, занимался через силу, падая и поднимаясь, и только сам Господь Бог уберег его от травм, которые навсегда перечеркнули бы его карьеру. А эти дети. Эти бестолковые дети. Эти рыдающие, жалующиеся девочки и мальчики, только-только вступившие на путь большого спорта, и их чертовы родители, пожелавшие воспитать в семье именитого спортсмена, чтобы прославиться и срубить деньжат. Эти чертовы родители, которые отдали своих детей заниматься через боль, чтобы воплотить собственные амбиции и осуществить нереализованные мечты. Иногда Лэнс ненавидел своих. Потом, конечно, одумывался, бил себя по щекам и все такое. Потому что где бы он сейчас был, если бы отец не отвел его в спортивную секцию? Работал бы продавцом подержанных автомобилей, как дядя Билл? А так он знаменит, привлекателен, сексуален, добился в жизни высот и обосновался до самого конца своих дней в миниатюрном Пэмброуке. Вот такая восхитительная у него жизнь! На самом деле, во всем был виноват февраль. За эти полгода жизни в чертовом Нью-Гэмпшире Лэнс воочию увидел, насколько мало у него близких людей, как легко те, кого он называл друзьями, вычеркнули его из своих жизней, едва ему стоило попасть в опалу. И самое паршивое было в том, что Лэнс и сам не знал, как бы он поступил, оказавшись на их месте. Вот, допустим, если бы Конни Смита сослали в какой-нибудь Хренброук, стал бы он ему звонить? Навестил бы? Или не оторвался бы от своих дел, сам себе выдавая отговорки и оправдания? Он бы прекрасно жил без этой правды о себе, спасибо большое. Февраль, этот самый холодный месяц, самый дурацкий месяц в году, всегда выворачивал его жизнь наизнанку, и все начинало казаться гораздо хуже, чем было на самом деле. И всё правда было не настолько плохо, как говорило его настроение, и в рабочем, и, ну, в дружеском плане. С конца рождественских каникул прошел месяц, дети начали показывать какие-никакие, но результаты, и кого-то из них вполне можно было вытащить на уровень получше, дотянуть до региональных или даже национальных соревнований. Люси, конечно, не шла ни в какое сравнение с ними — этой девочке грозила Олимпиада, и не одна, потому что возраст позволял. С Джейком они, конечно, больше не разговаривали так, как прежде, и о телефонных беседах Лэнсу пришлось забыть, но теперь они хотя бы регулярно здоровались и перекидывались фразочками, как настоящие культурные люди, делясь мнением о погоде и просмотренных накануне фильмах. Джейк иногда спрашивал об успехах племянницы, но в этом не было нужды, потому что со стороны было прекрасно видно, как хороша Люси. Лэнс очень надеялся, что она вытащит его отсюда. И нужно было дождаться апреля, чтобы Ларри подох от злобы и не смог его больше держать в этом аду. В преддверии четырнадцатого февраля весь город запестрел розовыми и красными сердечками. Отовсюду зазвучали романтические песни, на витринах всех малочисленных кофеен (Лэнсу пришлось на время отказаться от кафе рядом со своим домом с той милой девушкой за барной стойкой) появились радостные посыпанные блестками объявления, что в День Икс посетителей +1 ждет подарок-сюрприз, или бесплатное пирожное каждому, или пара чашек кофе бонусом, или еще какая ерунда. Лэнс сбил все ноги, разыскивая что-то нейтральное, но ему все равно пришлось сдаться и войти в наименее осердечкованное помещение за законной порцией кофеина. Он переживал, что его ждало в сам День Икс, — как назло, накануне у него была тренировка с остальными, и безопаснее было отсидеться дома. Романтически настроенные матери, покинутые мужьями на этот вечер (или покинутые навсегда, что, конечно, грустно и печально, особенно для незаинтересованного Лэнса) наверняка засыплют его настойчивыми предложениями скрасить одиночество друг друга этим восхитительным вечером. И Лэнсу было интересно: как эти матери собирались объяснять своим детям его присутствие, когда те утром застукают его в доме? Или они планировали использовать его как живой фаллоимитатор для удовлетворения физических нужд и выгнать в ночь? Спасибо большое, Лэнс уже однажды удовлетворил одну, и повторять не хотелось. Шампунь от лобковых вшей до сих пор стоял на полке в ванной, напоминая, что не все спонтанные решения приводят к хорошему результату. Плохо было то, что Лэнс, в принципе, был бы не против с кем-нибудь переспать, потому что собственная рука уже наскучила и не помешало бы сбросить напряжение с привлекательной женщиной. Но идти куда-то с целью познакомиться для секса?.. Ему, Лэнсу Такеру? Нет уж, извольте. Рисковать здоровьем из-за физиологии? Теперь Лэнс предпочитал дуть на воду. Венерические заболевания — это вам не шутка. А маленький городок — и того печальнее. Хотя оставался еще Конкорд, доехать до которого было раз плюнуть, и там-то у него наверняка получилось бы подцепить в клубе кого-нибудь. Если использовать резинки (раньше он так и делал, но оказалось, они не от всего защищают), то можно и попробовать. А можно было еще немного подержать целибат и загнуться от переизбытка спермы в организме. Почему бы и нет, собственно. Протянул же он полгода, поэтому что для него еще пара месяцев до возвращения в Лос-Анджелес, где красотки на любой вкус будут ждать его с распростертыми объятиями? В конце концов, в интернете очень много порно. Как-то грустно, что Лэнс Такер думал о порно в День Святого Валентина, когда изголодавшиеся женщины будут готовы впустить его в свою постель, да не по одному разу. Что же с тобой произошло, Такер? * * * Люси прекрасно держала равновесие. Люси прекрасно чувствовала пространство. Люси не переставала радовать Лэнса, и даже бессмысленный праздник не так сильно вторгался в мозг, как мог бы, не отвлеки его сегодняшняя тренировка. В зале не было ни одного сердечка, и, хоть на столе в тренерской и валялась кучка открыток от всех его учениц (даже Люси, даже Люси его подвела, ну как она могла), никто бы в мире не смог бы подумать, что Лэнс Такер имел отношение ко Дню Святого Валентина. Тренировки с Люси, к слову, теперь были почти приятными. С тех пор, как они с Джейком зарыли топор войны (не то что бы Лэнс знал, из-за чего тот был вырыт), атмосфера в зале стала лучше. Напряжение ушло, и он перестал бояться сделать неверный шаг, хотя по-прежнему старался как можно меньше прикасаться к Люси. Мало ли что. Джейк, как оказалось, хранил в секрете свои темные стороны, и временами был непредсказуемым, но вернуть его расположение оказалось самым правильным поступком за последние несколько месяцев. И Лэнс был бы рад услышать очередную историю про Мефистофеля, вечером, по телефону, с непосредственным участием главной звезды рассказа — с мурлыканьем, мяуканьем и громкими криками исцарапанного Джейка. И чтобы Джейк отвлекался от разговора, чтобы отругать кота, и чтобы кот выпрашивал ласку, потираясь о щетину Джейка, и чтобы тот потом отплевывался от попавшей в рот шерсти. Это каждый раз было очень смешно. Но Джейк ему не звонил. Тот постоянно ковырялся в планшете, периодически поднимая глаза на них с Люси, и требовалось некоторое усилие, чтобы не посмотреть в ответ. Лэнс не хотел наткнуться на равнодушный взгляд (конец зимы в этот раз оказался таким тяжелым, что подобное было бы непросто перенести), а показать, что его вообще каким-то боком волнует, смотрит ли на него Джейк, было категорически нельзя. Джейк продолжал его наказывать за какой-то проступок, а Лэнс продолжал вести себя как ни в чем не бывало. В конце концов, если у Джейка были какие-то проблемы, так ему с ними и разбираться. Не Лэнсу же лезть в его голову с расспросами и выяснениями. Или Лэнсу? Эти чертовы человеческие отношения. Что ж, по крайней мере, они разговаривали. Оторвавшись от планшета, Джейк откинулся на стену и расслабился, ссутулившись. Люси отвлеклась и тут же потеряла равновесие, взвизгнула и упала с бревна на маты, чудом не ушибившись. Лэнс потер лоб и устало улыбнулся, мимоходом глянув на часы. До конца тренировки было чуть меньше часа, а Люси уже устала. Они сегодня плодотворно позанимались, и Лэнс рассеянно подумывал усложнить некоторые упражнения, чтобы девочка развивала свой потенциал. Люси забралась обратно на бревно, и Лэнс уверенным движением выставил ей стопы. Она выпрямила спину, прогнулась в пояснице и, расставив руки, сделала переворот назад, приземлившись на бревно и даже не покачнувшись. Лэнс выдохнул: он помнил, как выступала Хоуп, как повредила ногу, и, хоть Лэнс инстинктивно и подставлял руки, чтобы уберечь Люси от падения, это в любом случае ее бы не спасло. Он снова посмотрел на часы. С прошлого раза не прошло и минуты. — Мне кажется, или ты куда-то спешишь? — спросил Джейк, вдруг оказавшись прямо за спиной, и Лэнс вздрогнул. Люси выпрямилась, заметив, что он отвлекся, и принялась тянуться, стоя на бревне. — Если что, Люси не очень расстроится, если сегодня закончим пораньше, — улыбнулся Джейк и наклонился прямо к уху Лэнса, говоря вполголоса: — Ей мальчик валентинку прислал, они сегодня должны погулять. Люси его, разумеется, услышала. — Дядя Джейк! — возмущенно воскликнула она и пригрозила тому кулаком. Лэнс удержал лицо. — Это же личное! Нельзя о таком говорить! — Да почему же, — довольно рассмеялся Джейк, и Люси потянулась к нему через Лэнса и, гневно сощурившись, все-таки стукнула его в плечо. — Ай! О, Господи, как больно! Я не вынесу этой муки! — Дядя Джейк, ты дурак, — спокойно сказала Люси. Лэнс посмотрел на нее с уважением и, сдерживая смех, и кивком головы отпустил с занятия. Люси, покрасневшая от неловкости, радостно улыбнулась и, слетев с бревна, скрылась за дверью. — Я не дурак, — надув губы, сообщил Лэнсу Джейк. — Нет, конечно, — уверил его Лэнс. И не удержался: — А ты никуда не спешишь? — Не терпится меня спровадить? — хмыкнул Джейк. — Да как ты можешь такое говорить, — покачал головой Лэнс. — Просто беспокоюсь о твоем свидании. Вдруг тебя девушка ждет? Или парень. Кто-нибудь? А ты тут пропадаешь. — Я тут не пропадаю, — поправил его Джейк и, скрестив руки на груди, оперся бедром о бревно. Лэнс, не отставая, принял ту же самую позу. — Я тут веду наблюдение за объектом с целью выяснения намерений относительно моего родственника. — И как они, эти наблюдения? Есть результаты? — скучающим тоном спросил Лэнс, рассматривая клетки на рубашке Джейка. Чертовски сильно хотелось узнать ответ. Джейк упорно молчал. Лэнс выдохнул, вдруг перестав задерживать дыхание, и разочарованно скривился. Джейк ухмыльнулся: — Пока без подозрений. — Так что насчет девушки? Не опаздываешь ли ты на свидание? А то даже Люси встречается сегодня с мальчиком. Не сидишь же ты один? — Вопросы, как назло, сыпались один за другим, и было похоже, что у Лэнса просто сорвало резьбу: он столько времени провел, просто перекидываясь ничего не значащими фразами, что теперь не мог поверить в свое счастье — ему было разрешено интересоваться чем-то помимо кота. — Не девушки, — сказал Джейк. — Сегодня я провожу время со слегка взбалмошным парнем, он меня бесит, но в основном нравится. — О, — отозвался Лэнс. — А ты? Неужели в одиночестве? — Почему в одиночестве, — улыбнулся Лэнс. Признаваться в таком не хотелось, но и делать вид, что все зашибись, уже попросту не было сил. В конце концов, Джейк явно прекрасно знал, что у него никого нет — эти чертовы маленькие городки. Наверняка Джейк умел узнавать информацию у местных старушек и сплетниц. А может, новости ему и вовсе приносили голуби. — Если у тебя есть интернет, то ты не одинок. — Ну... — Я рад, что у тебя кто-то появился, — поспешил перебить его Лэнс. — Это хорошо, когда есть близкий человек. — Это да, — согласился Джейк и неловко переступил с ноги на ногу. Пауза грозила затянуться, потому что Лэнс не испытывал особого желания поддерживать разговор — новость о свидании Джейка выбила его из колеи. Джейк, видимо, тоже не мог найти нужную тему для продолжения болтовни (если вообще искал), и они стояли вдвоем, не смотря друг на друга, вплоть до появления веселой Люси. — До свидания, Люси, Джейк, — поспешил попрощаться он, не глядя на Джейка. — Счастливого Дня Святого Валентина. Джейк потянулся к нему, чтобы что-то сказать, но Лэнс ловко вышел из опасной зоны, скрывшись в тренерской. Люси задала какой-то вопрос, Джейк рассеянно на него ответил, и вскоре хлопнула дверь. Спустя два часа, когда свидание Джейка, по прикидкам Лэнса, было в самом разгаре, на телефон упало сообщение с фотографией кота с неровными усами и бровями. Кот смотрел хмуро, вгрызаясь в исцарапанную руку с неаккуратными ногтями, и на фото была надпись: «Привет тебе от того взбалмошного парня». Что ж. Не такой уж сегодня был плохой день. * * * Этот день, четырнадцатое февраля, всегда служил неким мерилом. Четкой линией, после пересечения которой настроение начинало улучшаться, а упадок сил постепенно сходил на нет. В этот раз даже появилась энергия не только добираться до дома, но и даже вполне себе заглядывать на огонек к симпатичной официантке во время ее смены. Лэнс теперь периодически заезжал в то кафе около своего дома, заказывал огромную кружку кофе без ничего (тут должна быть шутка про «черный, как его душа», но ее не будет) и располагался за столиком в центре зала, так, чтобы его видели все. По телевизору обычно или транслировался матч, или крутилась запись каких-нибудь соревнований, поэтому делать вид, что его никто не интересовал, Лэнсу было легко. Хотя не то чтобы его интересовал футбол. Расплатившись по счету, он улыбался официантке, по пути задевал своим очарованием еще нескольких девушек и, греясь в лучах их восхищения, выгребался на улицу. Не сказать, что ему хотелось ехать домой, но больше заниматься было нечем. Как-то раз он даже доехал до Конкорда и сходил в кино, где объелся попкорна. Потом ему пришлось сгонять набранные калории, но в целом поездка вышла очень даже ничего, и он пообещал себе повторить при случае. Было бы хорошо, если бы это удалось делать не в одиночестве, но просить Джейка или ту девицу из кафе составить ему компанию он не хотел. Вдруг они расценят это как намек на что-то большее? Особенно девушка. Они ведь такие странные, эти девушки. А Джейк... Ну, с Джейком они пока не в таких отношениях, чтобы можно было вот так просто взять и пригласить его помотаться по Конкорду в поисках приключений. А может быть, очень даже в таких. После того разговора о партнере-коте (Лэнсу до сих пор было неловко думать о том, что он приревновал Джейка к Тофи, прости Господи, и о том, что он в принципе приревновал Джейка) они говорили уже не только о погоде, но и особых изменений в атмосфере их взаимодействия Лэнс не замечал. Джейк улыбался, иногда отпускал шуточки, смеялся над собой и всем, что было вокруг (в общем, вел себя как обычно), но Лэнс понимал, что есть какая-то граница, которую ему не дано перешагнуть. Что раньше, до своего промаха, он мог это сделать, а теперь вокруг этой границы выставили кордоны и за двадцать футов протянули ряды колючей проволоки, обложили все минами, чтобы Лэнс, даже если решится сунуться, подорвался к чертям собачьим. Ходить по минному полю Лэнс не любил. Да ему раньше и не приходилось ходить по минным полям, он как-то ограничивался ромашковыми полянами, где в каждом цветке его ждали приятные впечатления от знакомств с девушками. А теперь поди ж ты. Хочешь сближения с Джейком — шагай в неизвестность. Лэнс не был уверен, что так уж хотел сближения с Джейком. Тот, конечно, был запоминающимся парнем, привлекательным, и к нему тянуло (довольно сильно), и, если уж совсем по-честному, то Лэнс был бы не прочь подержаться с ним не только за руки, но и за кое-что пониже, но это уже зависело не только от него. А ответа он не чувствовал. И это тоже бесило. Вот примерно такие мысли промелькнули у него в голове, пока он, нахмурившись, смотрел на лежавшую в раздевалке забытую игрушку в виде малинового осьминога со стразами на щупальцах и бусинами вместо глаз. У него даже не возникло сомнений, кому этот ужас принадлежал, потому что в памяти в момент всплыло воспоминание, как они с Джейком встретились впервые, на крыльце школы: Джейк искал игрушку племянницы, без которой та не могла заснуть. Видимо, тогда ему удалось ее отыскать, и до сих пор избавиться от нее не получилось. Лэнс признался себе, что искренне сочувствует семье Люси. Взяв игрушку в руки, Лэнс ощутил в концах всех щупалец маленькие шарики, которые приятно похрустывали, если на них надавить. Стразы переливались от света ламп, и пару раз ему в глаза брызнуло ослепительно-яркими лучиками, и пришлось зажмуриться. На ощупь осьминог был очень даже ничего, и Лэнс с удовольствием помял его в руках, прислушиваясь к шуршанию мягкого наполнителя и шороху шариков. Лэнс признался себе, что Люси он тоже понимает. Спать с такой игрушкой наверняка было истинным удовольствием: подмять под бок или улечься щекой, обнять крепко и прижать к себе и... Конечно, нужно было ее вернуть. На часах было почти девять вечера, и в такое время неприлично разъезжать по гостям (хотя Лэнс не знал точно, как было принято наносить визиты в пригородах), но на минутку заглянуть, наверное, позволялось. Он же не будет напрашиваться на семейный ужин, он просто отдаст игрушку из рук в руки и даже не станет заходить в дом. К тому же все дело в Люси — девочка не сможет спать, а ей необходимо высыпаться для отработки тяжелых тренировок, потому что от их результата напрямую зависела судьба Лэнса. А это значит, что он точно сейчас соберется и поедет домой к Люси. Журналы в тренерской содержали достаточно личной информации. Узнав адрес, Лэнс вбил его в навигатор (хотя за полгода жизни в Пэмброуке научился здесь ориентироваться) и выехал со стоянки, время от времени бросая осторожные взгляды на лежащего на соседнем сиденье осьминога. Осьминог подмигивал ему бусинами под светом каждого фонаря, мимо которого проезжала машина, и Лэнс по-глупому чувствовал себя увереннее. Ощущение, что он делает хорошее дело, было странным и непривычным. А это, в свою очередь, заставляло его задуматься о том, как он вел себя раньше, если сейчас, всего лишь отвозя игрушку ребенку, который жил в пяти минутах езды от спортивной школы, он чувствовал себя дико. Выводы напрашивались неутешительные. Притормозив у аккуратного двухэтажного дома, Лэнс не сразу выбрался из машины. Сначала он сверил адрес и число на красном почтовом ящике (почти фиолетовом зимним вечером в рассеянном свете высоких фонарей), а потом, вцепившись в руль, набирался уверенности, что он не только может это сделать, но и что сделать это необходимо. На это потребовалось пять минут. Когда он захлопнул дверь автомобиля, на часах уже было начало десятого. Люси вот-вот могли отправить спать, и тревожить людей в такое время не хотелось, но он заставил себя сделать шаг, затем второй, пересечь тротуар и захрустеть ботинками по снегу, раскиданному по дорожке. Взойдя по ступенькам, Лэнс поднял руку, чтобы постучать в дверь, и уже приготовился сказать: «Добрый вечер, миссис и мистер Тэйлор, Люси забыла игрушку на тренировке», как вдруг ручка провернулась, и в дверном проеме показался не тот человек, которого он планировал увидеть. — Ты меня преследуешь? — прищурившись, спросил Джейк, и Лэнс закатил глаза. — Зря я это затеял, — заметил он, качнув головой. Джейк подался вперед, протягивая руку, Лэнс отшатнулся, оступился, потеряв опору, и свалился с крыльца в снег, чудом не разбив голову о перила. — Это точно, — подумав, согласился Джейк, скрестив руки на груди и смотря на него сверху вниз. — Приезжать в дома людей и падать с их крыльца — это не дело, тренер Такер. — Иди к черту, — буркнул Лэнс, пытаясь выбраться из сугроба. Снег был легким, рассыпчатым, и сугроб рассыпался под руками, так что Лэнс барахтался в этом белом ледяном пуху, как беспомощный жук, перевернутый на спину, и выглядел очень смешно. Джейк покачал головой и вышел к нему, как был — босой, в старой желтой застиранной футболке и растянутых серых штанах с отвисшими коленями. Выдохнул, ступив на холодные ступеньки, но спустился на нижнюю, схватился за перила и протянул Лэнсу руку. Лэнс, скривившись от презрения к самому себе, нехотя принял предложенную помощь, и, когда Джейк дернул его на себя, выскочил из сугроба, врезавшись в теплое тело. — Так какими судьбами? — спросил Джейк, коснувшись губами мочки уха, и Лэнс повел плечами, разгоняя мурашки. — Люси забыла своего осьминога. А я забыл его в машине, — признался он, поняв, что игрушка так и осталась на переднем сиденье. Джейк, придерживая его за пояс, бесцеремонно засунул руки ему в карманы куртки (надо же было так неудобно вывернуть кисти) и удовлетворенно выдохнул. — Дубак, — сказал он. — Наверное, не стоило выходить на улицу босиком. Беги за игрушкой и возвращайся ко мне, напою тебя чаем. Люси тебе обрадуется. — Ну, э-э-э, — отозвался Лэнс, а Джейк отлип от него и в один момент оказался внутри дома. Дверь захлопнулась, и Лэнс, слегка ошарашенный таким неожиданным приемом (и чертовски неожиданной встречей), пошел к машине за игрушкой. Люси действительно ему обрадовалась. Взвизгнув, она прижала ладошки ко рту и, блестя глазами, неверяще смотрела на то, как, повесив куртку на вешалку, он остановился напротив нее и протянул забытого осьминога. Люси осторожно взяла игрушку, прижала к себе, а потом сорвалась с места и порывисто обняла его. Лэнс замер, не уверенный, как лучше отреагировать, но Джейк, с подносом в руках вошедший в гостиную, избавил его от лихорадочного поиска слов. Люси отлипла от него, и Лэнс наконец смог разглядеть, что она одета в разноцветную пижамку. Волосы девочки были распущены и спадали по плечам, и вообще видеть ее в таком виде было очень странно. Он привык, что она в спортивной форме и с пучком на голове, строгая и серьезная (иногда, конечно, хулиганящая), а сейчас домашняя Люси удивляла. — Спасибо, тренер Такер, — наконец сказала Люси. Джейк подхватил: — Спасибо, Лэнс, она как раз его обыскалась. Отдала мне на хранение перед занятиями, а я оставил его на скамейке. Нет мне прощения. — Нет тебе прощения, — подтвердила Люси и рассмеялась, счастливо прижимая игрушку к груди. Лэнс услышал, как захрустели шарики в щупальцах, и практически ощутил мягкость материала, этот короткий гладкий ворс, такой приятный к коже. — Может быть, отнесешь его наверх? — с надеждой спросил Джейк, и Люси убежала. Лэнс хмыкнул: — На самом деле, эта игрушка не такая уж плохая. — О, нет. О, нет-нет-нет, только не говори, что ты ее трогал! — Мне пришлось, — печально произнес Лэнс, а Джейк прижал руки к груди и горестно покачал головой. — Я так в тебе разочарован, Лэнс Такер. Как... Как ты мог. Теперь нас осталось еще меньше — нас, взрослых, которые понимают, что эта игрушка — настоящий кошмар, уродский и... — Ты на самом деле сказал «взрослых»? — невинно переспросил Лэнс, и Джейк бросил в него недовольный взгляд. — Игрушка как игрушка. — Всегда с этого начинается, — сказал Джейк. — А потом ты купишь себе такую же, и вскоре этот монстр поработит весь мир. — Ха-ха, — ответил Лэнс. — Не смешно, — заявил Джейк, стараясь удержать серьезное лицо. Лэнс не отводя глаз смотрел на него несколько секунд, пока у Джейка не затряслись губы и он не расхохотался. Лэнс отвернулся, сдерживая смех, но успехом это не увенчалось. Спустя мгновение они, переглядываясь, смеялись в голос, и Люси, появившаяся в гостиной, непонимающе переводила взгляд с одного на другого. — Так, — с трудом успокоившись, заговорил Джейк, — все на диван быстро. Люси, у тебя есть десять минут, потом — чистить зубы и спать. — А тренер Такер? — спросила она. — Если он захочет, то сможет тоже почистить зубы, но спать он поедет к себе, — сказал Джейк. — Как жалко, — вздохнула Люси. — С нами ему было бы веселее. Лэнс опустил глаза и потянулся за чашкой с ароматным чаем. От нее поднимался пар, кружился в свете бра, висящих на стенах, и Лэнс с удовольствием присел на диван, тут же провалившись в мягкие подушки. Люси хихикнула, садясь рядом, а Джейк же только посмотрел с улыбкой и покачал головой, оставшись стоять. — Странно, что ты ничего на себя не пролил, — сказал он. — Не при ребенке, Джейк, — строгим голосом ответил Лэнс, и Джейк округлил глаза. Его очки сползли с переносицы, и за стекляшками линз оказался немного расфокусированный взгляд, а челка снова топорщилась в разные стороны, и ворот футболки сполз в сторону, демонстрируя ключицу и немного плеча. Лэнс с трудом отвел взгляд, сам себе напоминая свои же слова: «Не при ребенке». — Ты думаешь, она на себя ничего не проливает? — скептическим тоном произнес Джейк и покачал головой, вздернув брови. — Эта мелочь только и делает,что все роняет. Совсем как ее сестра, — добавил он, и Люси довольно улыбнулась. — А где твои родители, Люси? — спросил Лэнс, и девочка, держа чашку правой рукой и отставив мизинчик, поставила ее на журнальный столик. Проследив взглядом за ее рукой, Лэнс снова почувствовал желание улыбнуться — наблюдать за Люси оказалось очень интересно. Джейк со вздохом опустился слева от него и, перегнувшись через его колени (и прижавшись животом), взял третью чашку, по пути подвинув к Лэнсу тарелку с уже знакомым апельсиновым печеньем. — Угощайся, — мимолетно сказал он и перевел внимание на Люси. Лэнс выдохнул и попытался отшутиться: — Ты не будешь его отнимать? — Дядя Джейк! — воскликнула Люси, — как ты мог! Ты отнимал печенье у тренера Такера?! Джейк с таким обещанием мести посмотрел на Лэнса, что он решил, что будет ждать ее с нетерпением. — Ее родители, — заговорил Джейк, так очевидно меняя тему, что это заметила даже Люси, и теперь смотрела на дядю с опасным прищуром. Лэнс уже знал этот взгляд: так она глядела на снаряд, который отказывался ей поддаваться, и в итоге, после десятка попыток, у нее получалось выполнить упражнение. Так что Джейка явно ждали веселые приключения и Очень Строгий Разговор. — Ее родители — моя сестра Стефани и ее муж Билл — уехали по работе на пару недель, и я временно обитаю здесь, присматриваю за Люси. — И Кэрол, — добавила девочка. — Кэрол сама за кем хочешь присмотрит, — хохотнул Джейк. — Но — да, и за Кэрол. Которая сейчас отпросилась с ночевкой к подружке, — сказал он, опередив вопрос Лэнса. — А как же Тофи? — ужаснулся Лэнс, и Джейк бросил на него еще один угрожающий взгляд. — А он отказался привезти Тофи, — пожаловалась Люси, надувшись. — Я просила, я говорила, что там котик один, что его надо привезти, чтобы ему скучно не было, но дядя Джейк сказал... — Я сказал, — перебил ее Джейк, многозначительно глядя на Лэнса, — что если это чудовище сделает хоть одну затяжку на обивке дивана, то Стефани от меня и косточки не оставит. А мне дороги мои косточки, Люси, — с нажимом произнес он, взглянув на племянницу, которая с недовольным видом шумно потягивала чай. Джейк нахмурился, и Люси, перехватив его взгляд, перестала хлюпать и потянулась за печеньем. Лэнс одернул себя за желание остановить ее, напомнив себе, что Люси в прекрасной физической форме и печенье ей не навредит. А вот ему — да. Поэтому особо угощаться ему было нельзя. — Но он не голодный? — уже серьезно спросил Лэнс, и Джейк покачал головой. — Я навещаю его каждый день и проверяю, какие несу потери. Сегодня он продрал занавески, которые мне выбрала Стефани, и на самом деле я ему даже благодарен... Люси, маме ни слова. В общем, да... Но, если он напрудит в кровать, я буду очень расстроен. — У тебя чудесный кот, — сказал Лэнс. Люси оживленно согласилась: — Он классный! Он мягкий и пушистый и очень громко мурлычет, если его гладить... — Если она его гладит, — уныло заметил Джейк. — …Он бегает за игрушками и совсем не царапается! — Ну, ты понимаешь, — все так же уныло сказал Джейк и демонстративно почесал заживающие царапины. Люси не обратила на него никакого внимания, рассыпаясь в восторгах, а Лэнс задержался взглядом на исполосованных ладонях, на пальцах, на крепких запястьях и предплечьях. При каждом жесте под кожей двигались мышцы, и Лэнс, пусть и привык видеть такое в зеркале, сейчас глядел на это, как завороженный, и Джейк, конечно же, поймал его взгляд. — Люси, тебе пора спать. — Но... — Десять минут уже истекли. Пойдем, я тебя уложу. — Поднявшись на ноги, Джейк прошел мимо Лэнса, задев его колени рукой. Лэнс задержал дыхание. — Но тренер Такер... — Послезавтра у вас тренировка, — донеслось уже с лестницы, и через секунду тяжелая поступь зазвучала по потолку. Люси что-то оживленно говорила, и Джейк ей отвечал, потом полилась вода — Люси чистила зубы, — потом скрипнули половицы, и через минуту Лэнс снова увидел Джейка. Тот подошел к окнам и задернул шторы. Лэнс сощурился. — Что это ты задумал? — спросил он, когда Джейк вернулся на диван. — Отнимать у тебя печенье, конечно же. А окна закрыл, чтобы свидетелей не было. — Я не отдам, — сказал Лэнс, схватив со стола тарелку с печеньем и вскочив на ноги. Зайдя за диван и не сводя глаз с Джейка, он принялся с огромным аппетитом уминать угощение. Джейк начал медленно приближаться, а Лэнс — пятиться, не зная, куда идет. Он чувствовал, что скоро упрется в стену, но выбрать другой путь отступления не мог, боясь обернуться и предоставить Джейку несколько драгоценных мгновений для атаки. — Отдашь, — уверенно произнес Джейк и в один момент перескочил через диван, оказавшись нос к носу с Лэнсом, который с трудом проглотил суховатое печенье. — Чайку? — Не от... — Закашлявшись, отчего во все стороны полетели крошки, Лэнс попытался еще раз: — Не отказался бы. Очень. Сухо. — О, я знаю. — Не сдвинувшись с места, Джейк пристально посмотрел ему в глаза, потом моргнул и отвернулся: — Чай на столе, я сейчас вернусь. Лэнс проводил его взглядом и вернулся на диван. Подушки приняли его задницу с распростертыми объятиями, и, откинувшись на спинку, Лэнс перевел дух. Поставив тарелку обратно на столешницу, он взял свою чашку с недопитым остывшим чаем и сделал большой глоток. Комок печенья, застрявший в горле, провалился дальше, и дышать стало легче. Лэнс обхватил чашку второй рукой и осмотрелся в комнате, на синих стенах в которой висели акварельные натюрморты с цветами, а вся мебель была темного цвета. Напротив дивана черной дырой зияла пасть камина, и рядом лежало немного дров. Лэнс подумал, что сейчас он был бы совсем не прочь посидеть у огня, но ощущение, что он не вправе на это рассчитывать (и вообще не должен находиться тут и наслаждаться уютом дома Тэйлоров), портило всё. Наверное, пора было уходить. Куда запропастился Джейк? Лэнс обернулся и вздрогнул, заметив его, прислонившегося к косяку дверного проема и державшего в руках початую бутылку виски и два стакана с лежащими в них кубиками льда. — Собрался сбежать, — констатировал Джейк и прошел в комнату. — Не то чтобы я тебя держал, Лэнс, но решать тебе. Он поставил бутылку на столик, небрежным жестом сдвинув и печенье, и чашки с чаем, который тут же выплеснулся на столешницу, молча выдернул пробку и разлил алкоголь по стаканам. Взяв один в руки, он взглянул на Лэнса. — Ты сейчас предлагаешь мне выбор, — сказал Лэнс. Под ложечкой засосало. Он не любил, когда его ставили перед выбором. Ничем хорошим это обычно не заканчивалось. Принимать взвешенные, обдуманные решения — это не его конек. Для примера можно снова вспомнить то, где он сейчас находился, и то, почему он был здесь. В смысле, в Пэмброуке. Хотя и в этом доме тоже. — Ага, — легко согласился Джейк и пригубил виски, даже не взглянув в его сторону. Лэнс помедлил и, тихо выдохнув, потянулся за стаканом. Прохладное запотевшее стекло немного его отрезвило, но работало это до первого глотка. Виски прокатился по языку и упал внутрь, опалив горло, и жар потёк по венам. Давненько он не пил. — Ты не против камина? — спросил вдруг Джейк, и Лэнс покачал головой. Он не посчитал нужным говорить, что не то что не против, а очень даже за, и просто порадовался, что Джейк вдруг решил исполнить его желание. Джейк поставил стакан на столик и соскользнул на пол, на четвереньках добравшись до камина и достав из-за кирпичной кладки длинные спички. Внутри камина уже лежала бумага, и Джейк, открыв вытяжную трубу, поднес горящую спичку к бумаге, которая вспыхнула и осветила черный зев камина оранжевым огнем. Запахло жженой бумагой. Лэнс втянул аромат и прикрыл глаза, на секунду перенесясь в один из походов, куда он ходил с родителями. — Тебя же не развезло с одного глотка? — спросил Джейк, выдергивая Лэнса из воспоминаний. Впрочем, он не злился: настоящее было приятнее. Джейк, стоявший на коленях у камина, с полоской сажи на щеке и блестящими глазами за стеклами очков, нравился ему гораздо больше, чем всплывшие в памяти высокие скучные деревья. — Не надейся. Так просто я не сдаюсь, — сказал он и расположился поудобнее, закинув ногу на ногу. — Давай быстрее, что ты возишься. — Можешь сам разжечь. Если, конечно, знаешь, как это делается, — с насмешкой посмотрел на него Джейк и отвернулся, наклонившись к дровам и выпятив зад. Наверняка это не было расчетом, но Лэнс все равно увидел и задравшуюся футболку, и сползшие штаны, и поясницу. И даже ложбинку позвоночника, нырнувшую под резинку. Штаны были дурацкие: растянутые, затасканные, слева на бедре уже появилась дырка от ветхости ткани; они скрывали все то, на что Лэнс был бы не против посмотреть. И у него самого было что показать. Наконец Джейк торжествующе воскликнул: «Ага!», и Лэнс, отвлекшись от рассматривания его задницы, обратил свой взгляд на языки пламени, которые принялись поедать небольшое бревнышко, темнеющее на глазах. Джейк вернулся на диван и схватился за стакан, тут же сделав жадный глоток, потом выдохнул и уставился в заплясавший огонь. Лэнс, смотря туда же, подумал, что им определенно мешает свет бра, но вставать и выключать каждое было лениво. Джейка, казалось, вообще не беспокоило освещение: упав в отсветы огня, он как завороженный смотрел в камин, и Лэнс, в свою очередь, смотрел на Джейка, на оранжевые пятна у него на носу, лбу и щеках, на... Он вдруг придвинулся и, протянув руку, хотел было дотронуться до полоски сажи, но Джейк дернулся и посмотрел на него острым взглядом. — У тебя грязь, — тихо сказал Лэнс и все равно поднял руку. Взявшись ладонью за челюсть, он под пристальным взором Джейка стер большим пальцем сажу с его кожи и сглотнул, когда тот мельком взглянул на его губы и прикусил свою нижнюю. — В общем, — заговорил Джейк, и Лэнс отполз обратно в свой угол дивана, — каким чертом тебя занесло в Пэмброук? — О, — отозвался Лэнс. Допрос. Ну, как же без допросов. Впрочем, юлить не хотелось, и он почувствовал, что хочет рассказать о том, как все было на самом деле. — Я читал, — пояснил Джейк и качнул головой вправо и влево, потягиваясь. Его шея хрустнула, и он блаженно улыбнулся. Виски точно делал свое дело. — Но я хочу услышать от тебя. — О, — повторил Лэнс. Хотя это не особо что-то изменило, потому что он и так не собирался врать. — Ну, что, — начал он, крутя в руке стакан с виски и наблюдая, как он накатывает на стенки, а потом стекает вниз. Лед практически растаял, и вкус стал мягче. — Ларри Пробст. — Он замолчал, подыскивая слова. — Председатель Олимпийского Комитета Штатов? — Он самый, — кивнул Лэнс. — Если вкратце, то я его разозлил, но я слишком ценный ресурс, — при этих словах он ухмыльнулся, — чтобы избавиться от меня раз и навсегда, и он сослал меня в Пэмброук в качестве наказания за проступок. — За какой? — Я все расскажу, — попросил Лэнс, — не торопи. Джейк кивнул и приготовился слушать. Точнее, это Лэнс думал, что Джейк приготовился слушать, а вообще тот просто снова уставился в огонь, покачивая в руке стакан с виски. Тот с тихим звуком плескался о стенки, и это успокаивало. И вообще все, что сейчас происходило, успокаивало. Даже сажа, оставшаяся на большом пальце. — У Ларри два сына. Младший — гей, но в пуританских кругах это, конечно, скрывается. Однажды мы с ним оказались в одной компании, напились, и нас понесло навстречу приключениям. Мы закрылись в туалете, и Чип мне отсосал. А я снимал это на камеру. Потом я потерял телефон. — Джейк сочувственно выдохнул, хотя Лэнс больше ждал осуждения. — Видео попало в сеть, и, естественно, в кадре были и мое лицо, и лицо Чипа. И мой член в его рту, конечно же. Скандал замяли, видео изъяли, но Ларри, разумеется, так просто с рук мне это не спустил. С его связями меня вполне могли закрыть навсегда, но я перспективный тренер, мои девочки... — Джейк так громко хмыкнул на этом моменте, что Лэнс приложил усилия, чтобы продолжить. — Мои девочки уже добирались до серебра и брали золото на чемпионатах, а это приличные деньги. Поэтому Ларри решил меня проучить. Так я оказался здесь. И все делаю на свои деньги. Мне, конечно, приходят отчисления каждый месяц, но каждый же месяц я плачу алименты на дочь, которую в глаза не видел, и... В общем, вот. — Понятно, — кивнул Джейк. — Неприятная история. — Да что ты, — отозвался Лэнс. — Пэмброук — прекрасный город, разве ты так не считаешь? — О, просто восхитительный. Мечта, а не город. Самое то, чтобы похоронить себя навсегда. — Удивлен это слышать от тебя, — сказал Лэнс. — Мне казалось, тебе здесь нравится. — Здесь моя семья. Жизнь меня помотала, поэтому я обосновался у сестры под боком, тем более, мои племянницы, они... Они из меня веревки вьют, — рассмеялся Джейк. — Ну, с Люси ты довольно строг, — заметил Лэнс, разваливаясь на диване и наслаждаясь шумом в голове. Тело поплыло, и это было приятно. Каким-то образом он снова оказался близко к Джейку, и их бедра соприкасались, и коже было жарко. Джейк не отодвигался, и это тоже было приятно. — Да? — удивился Джейк. — Ну, может быть. С ней сейчас легко, — задумчиво протянул он. — А года через три-четыре начнутся мальчишки, скандалы, хлопанья дверьми. С Кэрол было именно так. — Но это ведь не твои проблемы, — произнес Лэнс, смотря на Джейка снизу вверх. Тот покачал головой. — Ты же им не родитель, а дядя. — Все равно. Стефани мне их доверяет, я должен оправдывать ее доверие и заниматься воспитанием. Не хочу только баловать. Если тебя любят за то, что ты балуешь, это какая-то ненастоящая любовь. — Да? Ну, может быть. — Лэнс поднял руку и провел пальцами по плечу Джейка, который, замолчав, о чем-то размышлял. Хмель обосновался в голове, мышцы стали ватными, и было так легко и так хорошо, что Лэнс не хотел, чтобы этот момент заканчивался. Джейк напрягся, когда он положил ладонь ему между лопаток и вжал кисть в горячую кожу прямо через футболку, и вдруг расслабился. Спокойно поставив стакан с виски на стол, он молча забрал стакан у Лэнса и поставил туда же, ни на секунду не озаботившись подставками под стекло. Лэнс успел только подумать об этом, как Джейк развернулся, едва держась на краешке диванной подушки, и, склонившись над ним, поцеловал. Лэнс замер, но потом его рука сама поднялась и зарылась пальцами в короткие щекочущие волосы, и он приподнялся всем корпусом, обхватил Джейка поперек тела и прижал к себе. В лицо тут же впилась металлическая оправа очков, и Джейк с усилием отстранился, сорвав их с носа и небрежно бросив на столик (металл оправы ударился обо что-то с мелодичным звоном). Лэнс поднял ногу, обхватив ею бедра навалившегося на него Джейка, и жадно выдохнул в поцелуй, чувствуя, как жар расползается по телу и как не хочется отрываться ни на секунду даже для такой мелочи, как глоток воздуха. Джейк совершенно точно разделял его чувства — он вжимался в него бедрами, и Лэнс чувствовал его стояк, и это его ни капли не смущало. Джейк целовал горячо; Джейк вылизывал его рот, посасывал его язык, и Лэнс не мог не представлять, как этот рот будет ощущаться на члене, как Джейк будет посасывать головку и делать глубокий минет, и как Лэнс спустит в его горло, а потом... а потом... А потом Джейк принялся целовать его шею, расставляя засосы, и после секундного замешательства Лэнс обнаружил, что ни капли, ни капельки не против. Возбуждение, откровенно говоря, с такой силой шибануло ему в голову, что он вдруг обнаружил, что лежит под Джейком, а тот зажимает ему рот рукой и взволнованно смотрит в сторону лестницы. Черт возьми, Люси. Лэнс бывал громким, а странные звуки из гостиной наверняка могли привлечь проснувшегося ребенка, которому совсем не надо было видеть то, что сейчас тут происходило. Джейк пришел к точно такому же выводу, и, переведя взгляд на Лэнса, сказал: — Если ты настроен продолжить, то мы должны перебраться в мою комнату. Грудь Джейка часто вздымалась, и взгляд бегал по лицу Лэнса, задерживаясь то на губах, то на глазах, и Лэнс точно так же рассматривал Джейка, отмечая и испарину, выступившую над губой (солоноватую и очень вкусную), и сами губы, покрасневшие припухшие, особенно в том месте, где Лэнс прикусил мягкую плоть. Джейк не возражал против укусов точно так же, как Лэнс не возражал против засосов, и это было приятно. — Я надеюсь, нам не надо подниматься наверх, — выдохнул он, и Джейк мотнул головой в сторону кухни. — Нет, моя спальня на первом этаже. — Это круто, — глубокомысленно заметил Лэнс и сделал попытку подняться. Джейк нехотя оторвался от него и встал на ноги, подав руку, и Лэнс с удовольствием ее принял, дернув Джейка на себя. Тот свалился сверху, придавив к дивану, и Лэнс провел языком по ушной раковине, оказавшейся точно около рта. Джейк прерывисто выдохнул и сжал руки на плечах Лэнса, застонал — сдавленно и тихо, но Лэнсу было мало. Он всосал в рот мочку уха, одну руку опустив ниже и с трудом протиснувшись под пояс. В штанах Джейка было чертовски жарко, и твердый горячий член, скользкий от натекшей смазки, сам лег в руку. Джейк застонал громче и укусил Лэнса за плечо, и Лэнс выгнулся, потеревшись о его живот членом. — Сука, — выдавил Джейк. — Мы должны уйти из гостиной. — Я знаю, — с улыбкой выдохнул Лэнс и провел языком по губам. Джейк раздул ноздри и, схватив его за волосы, дернул на себя, с такой силой прижавшись губами к его губам, что от удара стало больно и заныли зубы. Но никого из них это не остановило; напротив, почувствовав боль, Лэнс засмеялся в поцелуй и цапнул Джейка за нижнюю губу так, что тот вскрикнул. — Сука, — повторил он. — На себя посмотри, — отозвался Лэнс. Джейк с усилием оторвался от него и снова поднялся, уверенно и жестко схватив Лэнса за руку и заставив встать с дивана. — Вперед, — скомандовал он, — пошел! Лэнс обогнул диван, с удовольствием увидев стояк Джейка. Штаны в паху приятно топорщились, и Лэнс облизнулся, представив, как сам возьмет в рот. Ему было чем удивить Джейка. Его собственный член упирался в ширинку, и шов неприятно давил на головку, поэтому первым делом он собирался сорвать с себя чертовы джинсы и заняться, наконец, приятным делом. Джейк шел следом, шумно и тяжело дыша, и не прикасался даже кончиком пальца. На шею попадало его дыхание, и это будоражило и дразнило, поэтому Лэнс попытался замедлиться, чтобы почувствовать больше. Джейк остановился не дальше, чем в футе от него, и только раздраженно толкнул в плечо. — Пошел! — снова повторил он уже более злым тоном. — Налево, — рявкнул он вполголоса, но этого оказалось достаточно, чтобы перехватило дыхание. — Налево, — еще раз сказал Джейк. — Дверь посередине. Лэнс надавил на ручку, и та с тихим скрипом опустилась. Дверь открылась, приглашая в темноту, и Лэнс переступил порог, прекрасно понимая, что сегодня его заднице не уйти. Джейк не даст ему так легко отделаться; да он и сам не хотел останавливаться на отсосах. Лэнс сделал несколько шагов и остановился. Джейк, закрыв замок, прошел мимо, задев его плечом, и с еле слышным щелчком включил светильник на тумбочке. Теплый сдержанный свет разлился по комнате, и большой светло-желтый круг лег на потолок. Лэнс посмотрел на Джейка, который в свою очередь смотрел на него, и еще раз с удовольствием понял, что сегодня ему не уйти. У него были проблемы с принятием решений. Но иногда он любил, когда решали за него. Джейк поманил его пальцем, и Лэнс не сдвинулся с места. Тогда Джейк, вздернув бровь, преодолел эти несчастные три фута парой решительных шагов и схватил Лэнса за шею, прижался к его лбу лбом и выдохнул ему на губы. Лэнс облизнулся и потянулся за поцелуем, но Джейк отстранился, ухмыляясь. Лэнс сощурился и рванул вперед, но Джейк поднырнул под него и уронил на кровать, нависнув сверху. На щеку упала капля пота, скатилась по скуле, к уху, затерялась на шее, и Лэнс захлебнулся воздухом, когда Джейк наклонился к нему и провел языком от ключицы до виска. Его руки самостоятельно скрестились на спине Джейка, пальцы смяли и так практически убитую футболку, и ткань треснула, не выдержав. Лэнс тут же запустил руки в дыры, вжался пальцами в горячую, раскаленную кожу, провел ладонями вниз, к резинке штанов, расширяя порванные места. — Это моя любимая футболка, — прохрипел он и укусил Лэнса за подбородок. — Была, ты хотел сказать, — довольно произнес Лэнс и охнул, когда Джейк разорвал его поло, начав от воротника. — Око за око, Такер, — сказал Джейк и рывком наклонился, обхватив губами острый сосок. Лэнс дернулся, едва не взвыв, и попытался схватить его за мокрые от пота волосы. — Слишком короткие, да? — без капли сочувствия спросил Джейк, отвлекшись от соска, и Лэнс решительно опустил его голову обратно и выпятил грудь, подставляя сосок под его губы. Джейк покорно открыл рот и сомкнул зубы на горошинке, смотря прямо ему в глаза. — Сука, — выдохнул Лэнс, боясь пошевелиться, и Джейк сжал зубы — едва-едва, но этого оказалось достаточно, чтобы Лэнс почувствовал надвигающиеся ощущения. Он впился ногтями Джейку в поясницу и подкинул бедра, пытаясь его столкнуть, и Джейк перевернулся на спину, потянув Лэнса за собой. Оказавшись сверху, Лэнс потерся пахом о бедро Джейка, закатывая глаза от яркости ощущений. — Ты как собака, — процедил Джейк, — меня это не устраивает. — Придется потерпеть, — ухмыльнулся Лэнс, — потому что это устраивает меня. Джейк опалил его взглядом, и Лэнс задержал дыхание. Опираясь на одну руку, свободной он разодрал несчастную футболку и, добравшись наконец до тела, провел пальцами по мускулистому торсу, по груди, щелкнул ногтем по каждому соску. Джейк оскалился, и Лэнс, не меняясь в лице, повел руку выше, царапнув по шее и огладив подбородок. Джейк замер, наблюдая, и Лэнс, разомкнув губы, старательно ввел два пальца в его рот, почувствовав подушечками острые зубы. Джейк, не сводя с него глаз и не позволяя отвернуться, приподнял голову, захватывая всю длину пальцев, и принялся посасывать их, скользя по ним языком и с усилием втягивая глубже. Лэнс сглотнул, не справляясь с лицом, и убрал руку, наклонившись к Джейку и лизнув в губы. Джейк вскинул голову, клацнув зубами, но Лэнс успел отстраниться, и, оседлав его бедра, потерся промежностью о стояк. Джейк устроил руки у него на поясе и с силой надавил, насаживая на себя. Вскинув бедра, тот дернул Лэнса к себе, и он, от неожиданности не удержав равновесие, резко подался на Джейка, успев упереться рукой в кровать слева от его головы. Остановившись точно над лицом, Лэнс опустился еще ниже и прижался к его губам своими, проведя языком по зубам. Джейк открыл рот и дотронулся своим языком до языка Лэнса, скользнул сбоку, поддел снизу, задев тонкую уздечку, и, обхватив губами, втянул язык внутрь, придерживая зубами. Лэнс жмурился от удовольствия и ритмично — так же, как Джейк сосал его язык — вжимал пальцы в плечи, впиваясь в кожу короткими ногтями. Этого было недостаточно, и они это понимали. В штанах у обоих чуть ли не звенело от напряжения, и Лэнс, не отрываясь от поцелуя, решительно потянул штаны Джейка вниз, удовлетворившись, когда резинка оказалась под мошонкой, предоставив вниманию Лэнса член и яички. Джейк поерзал по кровати, пытаясь снять штаны еще больше, чтобы они не мешались, и Лэнс приподнялся на коленях, расстегивая непослушными пальцами болт и молнию. Джинсы отказывались поддаваться, и он почти беспомощно посмотрел на Джейка, который перехватил эстафету и парой уверенных движений расстегнул проклятые штаны и сдернул их под ягодицы. Белье отправилось туда же, и Джейк, опершись на локти, вытянул шею и открыл рот, вбирая в себя сочащуюся смазкой головку. Лэнс едва не взвыл; запрокинув голову, он снова попытался схватить Джейка за короткие волосы, желая им управлять, и снова ничего не получилось. В отместку Джейк сжал его яйца в руке, оттянув вниз, перекатил их в ладони и наконец по одному взял в рот, огладив каждое языком. — С-сука, — выдохнул Лэнс. — У тебя чертовски ограниченный словарный запас, Такер. И хреновая татуировка, — выдохнул Джейк, ущипнув за “ленту”. Лэнс дернулся, но не отстранился. Вспыхнув, он не смог спокойно наблюдать за тем, как капелька слюны с губ Джейка упала на кровать. Лэнс дотронулся до его щеки, смял губы большим пальцем, а потом, отведя ладонь, влепил ему небрежную пощечину. Голова Джейка слегка дернулась, и он посмотрел на Лэнса исподлобья. Лэнс застыл. Сердце, кажется, перестало биться, рухнув куда-то в пятки, и он попытался улыбнуться, но лицо не слушалось. Джейк, отпустив его яйца, медленно поднялся на колени, сравнявшись с ним по росту, и скривил губы, с презрением смотря ему в глаза. Затем сделал какое-то движение — одно чертово движение — и Лэнс оказался лежащим на кровати и смотрящим в потолок. Джейк перекинул ногу через его грудь и подобрался еще ближе, без особого усилия открыл его рот — хотя, видит Бог, Лэнс сопротивлялся — и, нажав на основание своего члена, засунул его между губ Лэнса. — Соси, — сказал он. — Давай, поработай ртом. Не только же тебе трепаться. Лэнс вскинул руки, но Джейк ловко их перехватил, сдавив запястья не хуже наручников. Давясь большой головкой, Лэнс показал зубы, на что Джейк с такой силой стиснул пальцы, что рисковать больше не захотелось. Хмуро глядя на торжествующего Джейка, Лэнс расслабился, и тот навалился на него, скользнув членом в горло. — М-м-м, глубокая глотка, — протянул Джейк и ухмыльнулся. Двинув бедрами, он подался назад, а потом снова толкнулся вперед, да так уверенно, что Лэнс зажмурился от наплыва возбуждения. Джейк ломал его, и ему это нравилось, как самому Джейку нравилась эта борьба, и останавливаться они оба не планировали. Уткнувшись носом в коротко остриженный лобок, Лэнс хмыкнул, подумав, что короткие волосы на теле — какой-то пунктик у Джейка. Запах тела, который моментально добрался до мозга и скрутил его очередной волной желания, пропитал все вокруг, и его член запульсировал, грозя вот-вот достигнуть финала без согласия владельца. Лэнс задергался, и Джейк сообразил — заведя руку за спину, он изогнулся и обхватил основание его члена, не давая кончить. Воспользовавшись тем, что внимание Джейка перешло на другое, Лэнс дернул головой, соскальзывая с члена, и попытался было подняться, но Джейк заломил его, уложив на живот, и подтянул за бедра, выставив зад себе на обозрение. Шлепнув по бледной ягодице, он, спустив джинсы еще ниже, стреножил Лэнса и уверенно положил ладони на его задницу. Раскрыв ложбинку с анусом — Лэнс уткнулся в покрывало, чувствуя наплыв стыдливости — Джейк выразительно хмыкнул и провел по нему костяшкой пальца. Лэнс дернулся, поджимаясь, и Джейк снова шлепнул его по ягодице, на этот раз с большим усилием. — Сожмись еще раз, — сказал он, и Лэнс, помедлив, выполнил его приказ. Джейк коротко застонал и, опалив зад дыханием, укусил его за плоть, и Лэнс позорно взвизгнул, тут же заткнувшись. — О, нет, — протянул Джейк, сминая ягодицы и то сводя их, то разводя в разные стороны. — Я, Лэнс, только начал. Голос тебе еще пригодится. Лэнс, конечно, примерно представлял, что его сейчас ждало. Но когда твердый острый язык прошелся от мошонки до копчика, а потом ввинтился в анус, и слюна потекла по промежности вниз, на покрывало, не смог сдержаться. Стон сам сорвался с губ и пропал в плотной ткани, и он повернул голову, потому что иначе было трудно дышать. Джейк не обращал на него никакого внимания, даже не пытаясь его удерживать — да и нужды в этом не было, потому что Лэнс растекся по покрывалу, подставляя зад под его язык, и был готов провести так целую вечность, выстанывая его имя. Джейк надавил ему на поясницу, заставляя прогнуться и открыться больше, и Лэнс с готовностью подчинился, решив, что обо всем подумает потом. А может, и вовсе не будет думать, потому что зачем вообще чем-то думать, когда все настолько охуительно хорошо. Джейк скользнул языком внутрь, помог себе пальцем, подцепив на кончик тонкую нежную кожицу, всосал ее в рот, щекоча кончиком языка. Лэнс, крутя бедрами, стиснул покрывало в пальцах, и коже было больно оттого, как крепко он сжал это несчастное покрывало, но все, абсолютно все ушло на задний план. — Твою ма-а-ать, — выдохнул Лэнс, — твою ма-а-ать, Джейк... — Смотри-ка, что-то новенькое, — азартно заметил тот и прижался ртом к анусу, буквально целуя его. Лэнс взвыл, ни капли не стесняясь, и поджал пальцы на ногах, отчаянно желая, чтобы на нем не было этих джинсов. Он хотел быть голым, хотел прижиматься своим телом к телу Джейка, чтобы Джейк трахал его — да! Да, Лэнс это признал, Лэнс об этом подумал, он хотел этого сейчас сильнее, чем вернуться в сраный Лос-Анджелес! На кой черт ему сдался Лос-Анджелес, когда Джейк его вылизывал, как... как... как свою сучку, и ставил так, как хотел, и готовил под свой член, и... Какие ужасные, какие прекрасные мысли, какие отвратительные и грязные вещи приходили Лэнсу в голову. — Я и не думал, что ты настолько пидор, — отпустил очередное замечание Джейк, и Лэнса просто подкинуло, потому что тот засунул пальцы ему в зад и надавил на простату. — Давай, давай, покричи... — Ритмично работая пальцами, Джейк удерживал Лэнса, не давая ему свалиться с кровати, но сам Лэнс даже не думал, что у него хватит сил на что-то еще. — Сука ты, Такер, — прошептал Джейк ему на ухо и лизнул в щеку. — И ты подставишься мне. — Иди на хуй, — простонал Лэнс. — После тебя, — хмыкнул Джейк, и в Лэнса снова залезли скользкие прохладные пальцы. Он напрягся, понимая, что именно ему предстояло получить, а потом расслабился — резко, рывком. — Ты хоть джинсы сними, — протянул он слабым голосом. — Придется тебе потерпеть, — ответил Джейк, приставляя член к его заду. — Меня устраивает так. — Еб твою мать, Дженсен, — выругался Лэнс, когда тот надавил и медленно начал проникать в его тело. — Давай быстрее, что ты со мной как с девкой... — Блядь, ты никогда не затыкаешься, — восхищенно отозвался Джейк и одним сильным движением вогнал в него член. Лэнс взвыл и приподнялся, прогнувшись в пояснице, и Джейк поймал его, подавшись назад, чтобы им обоим не упасть. Не переставая двигать бедрами, он потрахивал Лэнса короткими толчками, и Лэнс привыкал к члену внутри себя, и ему нравилось. Джейк держал его крепко, перехватив поперек груди, и это тоже ему нравилось. — Твою ма-ать, — выдавил Лэнс, зажмурившись. Его собственный член смотрел в потолок, даже не думая опадать, и он накрыл головку ладонью, поморщившись от гиперчувствительности. Запрокинув руку, он ухватил Джейка за шею и заставил податься вперед. Повернув голову ему навстречу, Лэнс грубо его поцеловал, к своему ужасу ощущая, как его прет от ритмичных сильных толчков. Джейк разошелся и трахал его теперь размашисто и свободно, и Лэнс, прислушавшись, смог уловить хлюпающие звуки. — Сколько смазки ты в меня влил, урод? — Достаточно, — процедил Джейк и поставил точку резким движением. Лэнс дернулся и распахнул рот, даже не находя сил кричать, и по телу забегали мурашки, по всей коже, по рукам, груди и спине, и он как будто был не здесь, и в то же время тут ему было самое место. — С-с-сука, — прошипел Лэнс, кончая. Он весь напрягся, натянулся, как струна, и Джейк со стоном кончил следом, с такой силой прижав его к своей груди, что у Лэнса сперло дыхание. А может быть, дышать он не мог по другой причине. Джейк навалился на него, не спеша выходить, и Лэнс, постепенно приходя в себя, чувствовал, как в нем опадает член. Лежать животом в луже собственной спермы было не очень приятно, но сейчас он плевал на все, что требовало каких-либо движений. Его джинсы до сих пор мешались на ногах, а Джейк оказался очень тяжелым, и дыхание его было слишком горячим, и... — Слезь с меня, — протянул Лэнс. — Слезь. Сейча-а-ас же-е-е-е... — Заткнись, — ответил ему Джейк. Он соизволил сползти вбок, затем закинул руку на Лэнса и провалился в сон. Лэнс вскоре последовал за ним.