Живи

      Там, в кармане мира, на шахтах, с живым интересом в глазах на экран смотрел Марко. А уж на крупном плане перевоплощения и вовсе прилип к экрану. Элиза!       Сейчас Марко было глубоко наплевать на то что, по сути говоря, девушка закрывала собой Харли от его пули. Она была жива. Это главное. Пусть у этой поганки будет какая угодно личная, но все-таки жизнь. Подумать только, не стань девчонке плохо, он бы этой матери Терезе башку бы разнес, да еще победу бы отмечал. Ну, нет. Выяснить состояние. Узнать у медперсонала, что нужно для ее скорейшего и полного выздоровления, обеспечить быструю доставку этого. Да и о безопасности самой девушки подумать. Ведь теперь ее возьмет за жабры отдел по борьбе с мутантами. Да и ее «мальчик» может рассердиться на то, что плохо спасала.       Было часа два ночи, когда отчего-то проснувшаяся Элиза услышала рядом тихий голос: «Как ты себя чувствуешь?»       Она шарахнулась в сторону от источника звука. Воображение резво подкинуло сотню изображений говорящих монстров, кутающихся в темноту, как в одежду. Не сразу во взгляде появилось осознанность и узнавание.       — Ты не… Ты жив? — удивленно и радостно спросила она. Облегчение, какого еще никогда не испытывала, словно бы гора с плеч, нет, весь горных хребет!       — Жив, как видишь. Вот и увиделись. За тобой пришел. Двигаться можешь, или подмогнуть?       Под надетым на нем белым халатом скрывался камуфляж — форма охранника больницы — с аптечкой.       — Держи, глотай сразу, — протянул ей две таблетки, — это укрепляющее.       — Лучше бы обезболивающее, — но таблетки приняла, послушно проглотила и скривилась от горечи. Словно полынь прожевала.       Элиз успела немного восстановить организм, но этого хватило бы разве что на три десятка метров. Только лишь с самыми серьезными ранами разобралась, затянула чуть, нарастила тонкую кожицу, которая, того и гляди, лопнет от любого движения. Слишком уж мало энергии было в запасе на то, чтобы довести тело хоть до относительно приемлемого состояния.       — Ты не уехал? — Элиз поднялась с койки, пара секунд потребовалось, чтобы переждать, когда утихнет шум в ушах, и двинулась за парнем.       — Нет, не уехал. Там скучно будет, — усмехнулся Марко, набрасывая на больничную пижаму девушки запасной белый халат. Видя человека в белом халате, охрана вопросов не задавала.       Подойдя к старшему дежурному, Марко спокойно-сухо бросил: «Везу мутантку в лабораторию. Повторный анализ на мутаген, тест на определение способностей, плюс беседа кое с кем». Легенда вышла достаточно убедительной. Дежурный открыл Марко гараж и, вручив ключи от машины скорой помощи, дружески напутствовал парня:       — Ты осторожнее там. Мутанты, говорят, кусаются.       — Ничего, я привит от бешенства, — ухмыльнулся тот.       Вскоре карета скорой помощи беспрепятственно выехала за ворота. Беззастенчиво врубая сирену, где можно и нельзя, Марко весело пролетел несколько красных светофоров, а при выезде из города включил полную скорость. Нечего и говорить, что в ни в какую лабораторию он не поехал.       Полноценно окунуться в ощущение свободы не давала надрывающаяся сирена. Завывала она знатно, даже когда затихала мерещилось «виу-виу-вииу».       — А тут разве не скучно? Я пропустила что-то интересное? — Элиз решилась заговорить только когда практически выехали за черту города. Боязно было, что происходящее сон или галлюцинация, боязно было спугнуть, даже если всего лишь наваждение, ведь хорошие наваждения такая редкость.       — Ну, если быть честным, самое интересное ты сорвала. Мозги твоего Харли на плитах аэропорта смотрелись бы неплохо.       — Ну, прости, для меня это тоже было огорчением, — не рассказывать же, как оно было и как сама хотела оставить свои мозги на плитах. — Куда мы едем? — обеспокоено спросила девушка, вглядываясь в темноту.       Редкие фонари едва освещали частные домики, а там дальше — и вовсе поля и леса, совершенно темные безлунной ночью.       — Ну, у тебя в гостях я уже был. Гостеприимством был покорен и очарован. Просто не мог не пригласить с ответным визитом, — едва заметно усмехнулся он.       — Дальше прогуляемся пешком, если ты не против.       Оставив машину у маленькой загородной аптеки, Марко углубился со своей спутницей в лес.       Идти по лесному массиву ночью — безрадостная перспектива. Мало того, что каждая тень приобретала жуткие очертания, так еще при каждом порыве ветра стволы деревьев угрожающе скрипели. От скрипа стволов, внезапного уханья филина, хруста веток под ногами пробирало до мурашек. Огрызки потерявших листву кустов то и дело шевелились от порывов ветра, пугали еще больше, ведь кто его знает — это и вправду ветер, или дикий зверь, что сейчас выпрыгнет и набросится.       Идти им пришлось почти час, за который девушка устала и выдохлась, собрала на себе все хвойные иголки и мелкие веточки. Наконец он велел Элизе остановиться и, опустившись на колени, разгреб руками жухлую листву, под которой обнаружился металлический люк.       — Прошу в мой пятизвездочный, — насмешливо произнес он.       — Извини, что… — она выпуталась наконец из ветвей лапника, в который не пойми как зашла, — не позаботилась о кровати.       — Иди строго за мной и не сворачивай в боковые коридоры. Это кислородно-безопасный путь, но вентили здесь сенсорные и настроены только на хозяина. В случае чего пойдет смертельный газ. Я выживу, другие нет. Ты интересовалась моими способностями когда–то. Так вот, я дыхательный мутант.       Марко внимательно и серьёзно посмотрел на девушку — поняла ли?       Идти по шахте немногим лучше, чем по лесу. Длинный, теряющийся в темноте проем, укрепленный балками. Множество ответвлений, некоторые завалены, некоторые были настолько устрашающими, что и не сунешься в здравом уме. Колейка, местами осыпающаяся земля, местами провалы глубиной в бесконечность — кинь камень, и долго будешь ждать, местами хлипкие мостики, по которым разве что ползти на коленях, а не идти в полный рост. Они спустились на два уровня вниз, а уж сколько раз поворачивали! Когда подошли к жилой секции, Элиз окончательно потеряла чувство направления. И связи с миром.       Комнат в его «пятизвездочной» много, площадь секции D позволяла не экономить на квадратных метрах. Гостиная, две спальни, душевая, ванная, совмещенная с кухней столовая, и своего рода студия, в которой располагались турник, пара тренажеров, стол с компьютером, передатчиком и прочей техникой, а также стол с картами и большая полка с боеприпасами и аптечкой с большим запасом резиновых бинтов.       — Располагайся, будь как дома. Пульт от телевизора вот. А я займусь ужином.       Девушка впечатлилась контрастом между «там» и «здесь». Словно через портал какой прошла. Там темно, сыро и жутко. Здесь вполне комфортно, почти уютно, светло и сухо. Элиз прошла следом на кухню, присела за стол. Вроде и рядом, и передохнуть можно после долгой ходьбы, хорошо хоть Марко не поторапливал, приноровился к ее скорости.       — Серьезно ты тут обосновался, — сомнительная похвала, но все же. — Может, расскажешь в вкратце, что происходило после нашей встречи? — конечно, ей было интересно, что происходило в городе, она ведь даже и не знала толком о событиях.       — Да рассказывать и нечего особо. Подбили меня в плечо, когда малышку вывозил. С амбалами бы точно не справился, — спокойно говорил Марко, потроша свои запасы мясопродуктов. — Поэтому решил последовать твоему умному совету и исчезнуть. Полежал в лесу, отдохнул немного и доковылял, куда доковылялось. Дед один, фермер, помог. Укрыл, накормил, вылечил. Как оклемался, смотался в аэропорт за твоей премией. Ее забрал и письмо твое. Хорошее такое, душевное. Заплатил деду за лечение, а потом… — Он замолчал: ни хвастаться, ни пугать без того запрессованную девушку ему не хотелось. Если не знает она, кто он сейчас такой, пусть и дальше не знает. Так проще, так легче.       — Нашел старых знакомых, новых приобрел, поговорили… Ну, и теперь я здесь живу. Спасибо добрым людям, помогают.       — Не слишком-то и весело.       Элиза внимательно следила за каждым кусочком мяса, которые нарезал и отправлял на огонь Марко, пожалуй, с удовольствием съела б его и сырым, но показывать всю степень голода и истощения как минимум дурной тон.       — У меня скучнее было. Ну то есть как. Наблюдать за брызжущим слюной Беломором было забавно, а уж за его шарахающимися шкафами — так и вовсе. А потом у нас не сложилось, мнениями, что ль, не сошлись? — Она улыбнулась, это и вправду было забавно поначалу. — А потом мы не сошлись во мнениях. Все хотел узнать, где Аня, а я как-то не горела желанием рассказывать. Тебя даже поймал и убил, представляешь? Как же я рада, что с тобой все в порядке!       Этот «юмор висельника» он понимал хорошо, а развлекательного чтива прочел достаточно, чтобы знать, что такое «не сошлись во мнениях». От этого сделалось больно, но на ироничную ухмылку сил хватило.       — Поймать-поймал, а убить забыл. Старость — не радость, знаешь ли. Облажались его мальчики.       Вскоре по помещению поплыли запахи, способные заставить пустить слюну даже сытого человека на жесткой диете. Похоже, добрые люди помогали и элитными приправами.       И, словно в насмешку, у Марко запел телефон. Мужчина нахмурился — не вовремя позвонили, совсем не вовремя — но на звонок ответил.       — Сегодня в шесть два грузовика. Туда пустые, обратно полные. Пустые поведут через западный серпантин, полные — там же по боковушке, по платной дороге.       — Я понял, спасибо, буду. Передай Шейле и Николь, размещаем у них и у Али, и пусть варят побольше, и полтаза паэльи для меня, а то потом несколько дней работать за целую бригаду, а есть, как модель перед дефилированием. Пока. У меня гости тут.       Она не стала задавать никаких вопросов. В конце концов, если человек не говорит или недоговаривает — значит, не хочет освещать тему. Хотя проскочившие в диалоге женские имена заставили насторожиться.       — Слушай, кто-нибудь интересовался мной?       Искушение запахом, видом жарящегося мяса — сильнейший соблазн. Наблюдать, как Марко переворачивается толстые кусочки, посыпает специями, потом проделывает то же самое со второй стороной... Ох, как же хотелось, не дожидаясь готовности, прожевать-проглотить сразу, прям со сковородки. Пусть и таким дикарским способом, но пополнить запас сил и энергии, чтобы после подлечить себя, а не мучаться, стараясь лишний раз не шевелиться, не делать резких движений. Наконец перед носом поставили тарелку с ароматным ужином, пышущим жаром.       — Ешь, давай. Да, был один. Джейсон Харрисон из отдела по мутантам. Говорит, что охраны, но прессовал меня, как психолог из пятого. Еще и обманул, чертов ниггер. Сказал, что у тебя три огнестрела и кисти отрезаны, с фотодоком причем…       На свою радость и прелесть девушка буквально набросилась. Культура? Воспитанность? Какое там, когда тут настоящий пир, особенно в сравнении с больничной жидкой кашей или того хуже — похлебкой с душком в коморке на задворках мира.       — Такой носатый? — она изобразила жестами. — Не так уж и обманул. Он из департамента по охране. И фото не такие уж поддельные, — девушка прожевала еще один кусочек мяса. — Плохо, что интересовались, очень даже плохо.       Элиз представила все масштабы проблемы, ужаснулась. Лучше бы обошлось.       — Понятно. Вот почему он меня им не сдал, когда возможность была. Ладно, буду знать. Пожить тебе пока придется здесь. Отдохнешь, откормишься, подлечишься. Лекарства по твоей карточке я тебе обеспечу, если со мной что случится, мои друзья помогут. Когда твой Харли успокоится немного, если захочешь отсюда уйти, то перепрячем тебя у друзей–мутантов, а пока гостишь здесь. Договорились? А за шмотки не переживай, достанем новые.       — Не сдал он скорее по другим причинам, — задумчиво протянула она, однако пояснять почему, что и как не стала. — Да, договорились. У меня сейчас сил только до кровати дойти.       Приврала, сил хватило б отодвинуть тарелку и положить голову на стол, да так и уснуть. Эффект от таблеток начал спадать, и разом навалилось все: усталость, тупая боль и желание выплюнуть ужин. Элиз пока держалась, но желудок явно протестовал против тяжелой пищи большими кусками.       — А можно в душ? — спросила, когда тарелка была уже пуста и чуть ли не вылизана.       — Хоть в душ, хоть в ванную.       Марко принес полотенца и показал ванну. Целых 12 метров от кухни до ванны, как на другой конец света. Можно б попросить помочь, но шипеть от случайных касаний?       — Спасибо.       Не столько купалась, сколько осторожно снимала перевязку и осматривала объем предстоящей работы по восстановлению. Лучше бы не видела, проще было б в разы. И ведь способны люди на такие вещи…       Ужин, прекрасный ужин, был все же смыт в унитаз.       — У тебя снотворного нет? — спросила она, когда вышла из ванны аккуратно закутанная в полотенце.       — Есть. Сначала красную таблеточку, потом синюю. Все хорошо запей водой. Они не наркотические, — Марко внимательно посмотрел на девушку. — А они тебе точно нужны?       — Снотворное точно нужно, думаю, ты все же хочешь выспаться, а не сидеть всю ночь со мной и успокаивать.       Марко протянул ей другую упаковку. Элиз без вопросов выпила предложенное, мазохисткой она не была. В конце концов, глупо не доверять человеку, который не единожды помог. Правда, Харли тоже помогал и ни к чему хорошему это не привело.       — Еще с кем-нибудь, кроме Беломора, успела во мнениях не сойтись? Если да, скажи сразу. Мне лишние сюрпризы не нужны. А решать проблемы я предпочитаю, подготовившись к ним. Совершенно спонтанно организованный побег из больницы в счет, разумеется, не шел.       — Конечно же, да. Поэтому постарайся быть осторожным и не давай повод думать, что мы… как-либо сотрудничаем.       Марко отвернулся, с трудом давя улыбку. Она. Говорит. Ему. Об осторожности. Очень мило с ее стороны. Сам бы точно не сообразил. С учетом того, сколько он уже бегает от всех этих структур, а также им сочувствующих.       — Как-нибудь постараюсь. И да, мы уже сотрудничаем?       — Зависит исключительно от тебя, Марко. Все что хочешь, в пределах разумного. — Она с безразличием пожала плечами. Не сказать, что горела желанием, но и быть обязанной не хотелось.       Нехорошо прищурившись, он сухо ответил:       — Что такое вежливость, я знаю, что такое благодарность — тоже. И ни вежливость твоя, ни благодарность мне не нужна. Я не Беломор: подневольный труд не использую. А воюю с такими вот беломорами и их холопами не первый день. И тем, кого они успели на работу припахать, не раз и не два в глаза посмотрел. После первого две недели легкие насмерть прокуривал, пока не успокоился. А один пашу, потому что напарника не нашел. Охотник на охотников я, ясно? И работать со мной надо или от души, или никак.       Похоже, задела за живое, пусть и не желая того. Она хотела подойти, приобнять, прикоснуться. Нет, не утешить. Просто поделиться теплом и светлыми искорками, что все еще жили в груди. Хотела, только не решилась, побоялась нарваться на еще одну волну подавленной агрессии.       — Прости. Я сказала глупость. Где я могу лечь? — после короткой паузы спросила девушка.       — Ничего страшного, — тихо и устало ответил он. — Это мне истерить не надо было. Вторая спальня вон там. А мне завари кофе покрепче, если сможешь… Попытаюсь сегодня кое-что смастерить для гостевого блока, а то он у меня не обустроен еще.       — Пошли спать. Ты слишком напряжен, чтобы делать в таком состоянии что-либо. — Обычная забота о ближних, не более того.       — Успокойся, справлюсь. Хватит уже обо мне заботиться, — попытался улыбнуться он.       — Могу усыпить прямо тут, но в постель не поволоку, — сказала она без угрозы, но с явным намерением при сопротивлении прибегнуть к крайним мерам.       На этот раз его улыбка была куда светлее и искреннее: «Уговорила, так и быть». Утром он не поднялся, а взлетел очень рано. Обычное дело. Утренняя тренировка, душ, новости. Правда, на этот раз через наушники, чтобы не будить гостью: акустика в его «пятизвездочной» была слишком хороша. Что и предполагалось, собственно. Хватились их далеко не сразу, но, когда хватились, начался тот еще фестиваль. Дежурному охраннику досталось особенно сильно. Что ж, одним биорасистом в этом мире станет больше. В городе был объявлен план «Перехват», теперь уже бесполезный. Значит, машину пока не нашли. Значит, остается сварганить завтрак для сладко посапывающей в соседней комнате Элизы и сборы, сборы. Разминка, крем, бинтовка особо важных суставов — и в путь.       А на стол записку: 1) Обязательно поешь; 2) Прими лекарство; И не скучай, — подумав, добавляет он.