Неделю спустя. Четверг. Утро.
Аня сладко посапывала в своей кровати. Лучи солнца пробивались через щель в шторах и падали ровными полосами на пол. Тихо и мирно. Эту утопию нарушила Яна. Она ворвалась в комнату сестры с криками:
«Аня!!! Просыпайся! Ты на тренировку опаздываешь!»
— Как опаздываю?! Ты не шутишь?!
— Нет! Такими вещами не шутят!
— Меня же Виктор убьет!
Аня вскочила с кровати и побежала в ванную. На все процедуры у нее ушло пять минут. Девочка вылетела из квартиры и побежала по улице. Вся дорога заняла не пол часа, а пятнадцать минут. Аня
вошла влетела в здание и затормозила уже у второй двери. Она приоткрыла ее и заглянула одним глазом внутрь. На катке она увидела Виктора
Он откатывал свою прошлогоднюю короткую программу. Такая же красивая, как и произвольная, как и все его программы. Аня понимала, что это все опыт и безумное количество тренировок, но не удивляться такой красоте было невозможно. Когда Яков сказал, что теперь не он, а именно Никифоров — ее тренер, она подумала, что у нее будут такие же тренировки, как у Виктора. Она не раз видела только разминку Виктора, даже она вызывала восторг! (От авт: А ет как?) Поэтому Аня шла на первую тренировку с чувством страха. Это был страх того, что Никифоров будет тренировать ее так же, как тренировался и сам. Но она чувствовала, что Виктор тренирует ее не как себя, не так, как бы он мог и хотел. Это одновременно и радовало, и смущало ее. Радовало потому, что тренировки будут не такие жестокие. А смущало ее то, что она не может оправдать его ожиданий. Поэтому, каждый раз, когда Аня ошибалась, падала, позорилась и смущалась.
В это время Виктор закончил прокат программы и остановился в финальной позе. Как не к стати, но он смотрел глазами прямо на дверь из-за которой смотрела Аня. Девочка это заметила и быстро закрыла дверь. Виктор только усмехнулся и сказал:
— Аня, заходи! — немного недовольным, но спокойным тоном сказал тренер.
Девушка опустила голову и прошла к катку. Она подошла к мужчине и остановилась в полу метре у него.
— Как объяснишь свое опоздание? — строгим, но уже более насмешливым тоном сказал Никифоров
Врать Виктору — это как биться головой об стенку. Тратить время зря и только. Поэтому Аня решила сказать правду:
— Проспала…
— Ах ты ж моя соня! — Виктор начал поглаживать ученицу по голове — Устала вчера, что аж будильник не услышала, да?
— Угу — Аня уже не боялась, закрыла глаза и просто наслаждалась лаской.
— Теперь выспалась? — Никифоров остановился, но руку с головы не убрал.
— Угу.
— Ну раз так, — Виктор начал легонько постукивать Аню по голове — двадцать кругов на катке и один дополнительный час в зале!
— Что?! Но я же — девочка не успела договорить, как тренер положил палец ей на губы.
— Никаких «но» в моем присутствии! — со смешком сказал Виктор и убрал палец с ее губ.
— Да, прошу прощения — тихо сказала Аня
— Молодец! — тренер улыбнулся, взял девочку за плечи и развернул на сто восемьдесят градусов.
Аня прошла в раздевалку и переоделась. Она была расстроена. Обычно для разминки девушка совершала не больше десяти кругов кругов, а тут двадцать! А зная Виктора, он мог сказать: «Десять кругов разминки и двадцать в наказание. Так что тридцать!».
Девушка вышла из раздевалки и прошла к катку. Там стоял Никифоров. Аня зашла на лед, а Никифоров сказал ей:
— Знаешь, я тут подумал. Можешь не откатывать двадцать кругов.
— Правда?! — недоверчивым, счастливым голосом сказала девочка. Ее глаза просто сияли.
— Да. Вместо двух десятков кругов, можешь просто остаться не на один дополнительный час, а на два! — взгляд Ани стал грустным.
— А, ясно. Не надо.
— Ну, как хочешь! — тоном: наше дело предложить, ваше дело отказать.
— А если я могу откатать двадцать кругов в наказание и провести дополнительный час в зале, то я могу откатать сорок кругов, но в зале не оставаться?
— Хитрая же ты! Думаю, что можно, но я не хочу.
— Но ведь это же! — по взгляду Виктора можно было понять, что он явно не доволен комментариями к его словам.
— Вперед! — резко скомандовал тренер.
Через сорок минут Аня закончила делать положенные двадцать кругов и подъехала к тренеру.
— Что дальше? — с небольшой отдышкой спросила фигуристка.
— Еще десять кругов! — без капли удивления ответил Никифоров.
— То есть? Я же двадцать сделала! — ожидания Морозовой оправдались, он она решила потянуть время.
— Ты сделала десять положенных кругов и десять кругов в наказание. Осталось еще десять!
— Поняла.
— Вот и умничка!
Девушка закончила делать оставшиеся десять кругов, и Виктор сказал:
— Давай сегодня начнем с сальхова.
— Хорошо.
С того момента, как Никифоров узнал, что Аня не умеет делать сальхов прошла неделя. За это время она научилась делать и одинарный, и двойной, а сейчас отрабатывала тройной прыжок.
Тренировка прошла, как обычно. Виктор безбожно гонял ученицу, она его слушалась и пыталась выполнять все хорошо (а для Никифорова терпимо).
«Как-то смешно получается, что до этого я пыталась сделать тройной тулуп, теперь сальхов. Скоро к акселю и лутцу перейдем? Представляю, как это сложно будет.» — С этими мыслями Аня заходила уже на десятый прыжок. Пока из девяти получились лишь три, но даже они Виктору не понравились. Вот заход, толчок, вращения и приземление. У Морозовой получилось четыре прыжка из десяти.
— А вот теперь все красиво! — услышав это Аня была
немного удивлена.
Девушка замерла и просто смотрела на лед.
— Анют, чего застыла? Что-то не так?
— Нет. Все в порядке. А можно вопрос? — растерянным голосом сказала девочка
— Да, спрашивай.
— Вы сейчас сказали, что я правильно выполнила прыжок?
— Именно — с непонимание в голосе, но ехидной улыбкой сказал Виктор — А чего ты удивляешься? Ты практически правильно выполнила прыжок, а я тебе об этом сказал. Вроде бы, это одна из моих задач.
— А почему практически?
— Потому, что выезд еще нужно отработать.
— Ясно.
— Итак, продолжим?
— Да.
Далее тренировка шла, как обычно. Все эти дни после занятий на льду Виктор гонял Аню в зале. Он тянул ее, они просто отрабатывали программу.
— Аня, снимай коньки, жду тебя в зале.
— Хорошо!
Вот девушка сняла коньки, переоделась и пошла в зал к Виктору.
