***
Кихён отличался сдержанностью и некоторой строгостью своего характера. Он всегда был уверен во всех своих действиях, в том, что чуть ли не у каждого момента в его жизни имеется определённое время, которое придёт тогда, когда захочет сам Кихён. И когда-то парень думал, что никто и никогда не сможет помешать его учёбе или его увлечениям, которые порой становятся чуть ли не зависимостью. Доскональное планирование всего, чего только можно, рациональное использование времени, исключение любых безумств и глупостей, которые как раз и свойственны подросткам. И всё это было до поры до времени, но потом именно в кихёновской жизни так внезапно появился Им Чангюн. Новенький в одном из классов средней школы, который, кажется, должен, как и все парни его возраста, играть в футбол, плохо учиться и водить на свидания в Старбакс своих одноклассниц. Но почему-то он в свой первый день учёбы решил сделать своей жертвой, казалось бы, ничем непримечательного Кихёна. И, похоже, что именно тогда весь жизненный план старшего стал разрушаться. И вот уже какой час Кихён не может выставить из своей головы этот образ безумного самодовольного подростка, который своим характером отравляет всё существование брюнета. Кихён проклинает всё, что связано с ним, потому что... Так ведь может быть только в комедийных мелодрамах про подростков, так не может быть в реальной жизни. Один парень, будучи знакомым со вторым около недели, клеит его не самыми двусмысленными намёками и проявляет к нему чёртову заботу, хотя второй старший. Ю понимает, что это ненормально. И от этого спокойная и размеренная, разложенная по полочкам жизнь Кихёна кажется какой-то безумной. А это, по его мнению, не есть хорошо. И кому расскажи, что такое действительно может быть — никогда не поверят. Скажут только найти себе наконец пару, чтобы избавиться от недостатка внимания и ласки. Но только вот и Кихён, и Чангюн знают, что это правда, которую изменить будет очень трудно. И вот, как сказано ранее, Кихён уже второй урок пытается множеством информации вытеснить из своей головы голос Има, его виноватый взгляд, которым он смотрел после того урока физкультуры, то, как младший, беспокоясь, стоял возле медпункта. Кихён может думать только лишь о том, что это очередная не очень хорошая „шутка”. — Опять архитектура? — опять этот низкий и немного грубый голос, от которого почему то по кихёновскому телу табун мурашек пробегает, а из головы все мысли за раз вылетают. Ю в очередной раз задумывается, а действительно ли Чангюн младше него? Похоже, что голос Има — это ещё одна загадка этого мира. — Фонтан Радуги? — рыжий наклоняется к Кихёну, который сидит за столом перед компьютером, на котором развёрнута статья об одной из главных достопримечательностей столицы Южной Кореи. Останавливается младший, когда его губы уже находятся в паре сантиметров от кихёновских. Старший уверен, что тот делает это специально, как и всё то, что Им делал до этого. И от этого осознания в голове брюнета вновь появляются мысли об убийстве человека, и ладони сами по себе сжимаются в кулаки. Но при одном взгляде на чужие слегка приоткрытые губы в горле всё пересыхает и голова сама невольно начинает тянуться к младшему. А тот, словно специально, с какой-то ласковой полуулыбкой, которую видит только Ки, произносит разные фразы и даже не смотрит на Ю. — Что? — всё-таки решает поинтересоваться Кихён, когда между губами парней остаётся расстояние настолько малое, что оно кажется даже интимным. Но потом он как от кипятка отодвигается от подростка, будто бы в голове брюнета загудела отвратительно громкая сирена. — Айщ... Это ты! — Кихён пытается вернуть голосу тон злости и какого-то пренебрежения к этому макне, но получается только не совсем внятное шипение. — Ага, я тоже рад тебя видеть, — Чангюн, наконец, поворачивает голову и смотрит в глаза Кихёну. И... Ю опять попадается в эту ловушку, старший опять готов послать все свои принципы и обиды, лишь бы расстояние между ними сокращалось. — Да вроде виделись, — Кихён упирается ладонями в грудь Има и слегка толкает его от себя, намекая на то, что ещё раз, и отобьет старший ему почку, — ты откуда про этот мост знаешь? — с толикой недоверия переспрашивает Ю, пытаясь вернуться к статье. — Просто я сегодня пришёл на урок черчения, — Кихён усмехается, но потом он видит вполне серьёзное лицо Чангюна и понимает, что это не шутка, — да-да. А там доклады, видимо, готовили про разные достопримечательности. И про мост рассказывали. Ну я три минуты послушал, потом чуть не уснул, а потом в туалет отпросился, — после этой фразы Им замолкает, как бы показывая, что история подходит к финалу. — И?.. — спрашивает и выжидающе смотрит на рыжего Ки. — И вот я здесь, — продолжает Чангюн, понимая, что рассказывать истории не его стезя, — снова с тобой, мой прекрасный! — Ах, ну да, — кривится старший, недовольно вздыхая. Он вроде бы понимает степень отвратительности характера этого подростка, но, словно они герои обычной дорамы, весь этот отвратный характер мало знакомого человека будет притягивать. И Кихён вдруг понимает, что нет уже такого сильного желания избить до потери сознания этого новенького. Но вот есть какие-то другие чувства, те, что ранее были чужды такому как Ю Кихён. И ему, откровенно говоря, непонятно, почему же в жизни любого человека появляется тот, кто заставляет забыть обо всём, что было до. Ему совсем не понятно, почему человек не может от этого отказаться, почему он не может это контролировать. Это так похоже на какое-то истребление прошлого, а любовь и все примыкающие к ней чувства всё больше похожи на болезни. — Почему именно архитектура? — интересуется Чангюн, когда Кихён, желая поскорее уйти из библиотеки, дабы не влипнуть в какую-нибудь историю, где вторым главным героем будет Им, уже сворачивает все сайты и выключает компьютер. — А почему ты без формы ходишь? — Ты не ответил, — серьёзно говорит Чангюн, продолжая идти за Кихёном, который, подняв свой рюкзак с пола, направляется в сторону выхода из библиотеки. Но Кихён не торопится отвечать, потому что, во-первых, смысла в этом не видит, так как уверен в том, что Чангюн спрашивает это только, чтобы от Кихёна не отставать, а во-вторых, можно же и над самим Чангюном поиздеваться, используя такие методы, а не насильственные действия. Это месть? Может быть и даже скорее всего. Если уж Им решает стать причиной будущих недосыпов старшего, его испорченных оценок и плохой подготовки к выпускным экзаменам, если он планирует стать тем, кто скорее всего испортит жизнь Ю, изменив её кардинально, то Кихён будет портить нервы этому подростку, да так, что бы до срывов доходило. — Ну, ты же на мои не отвечаешь, — начинает спор Кихён. Старший — очень умный парень, который знает, что с опасными вещами играть нельзя. Но сейчас он самостоятельно разжигает огонь, в котором в дальнейшем сам же и сгорит заживо. Ю не понимает, почему рядом с этим, казалось бы, самым обычным подростком у него отключается инстинкт самосохранения и умение контролировать себя. И он лезет в это болото. — Кихён! — но, хоть Чангюн и понимает нелепость и неправильность многих моментов во всей этой истории, он всё равно начинает злиться. Правда злится Им, только потому что Кихён три минуты назад был готов прям за столом поцеловать младшего, а сейчас он решает послать его куда-нибудь подальше. Рыжий сильно сжимает запястье хёна и тянет его за руку на себя. Кихён от неожиданной боли вновь начинает ненавидеть подростка, только это чувство быстро сменяется на что-то другое, когда Ю чуть ли не спотыкается из-за Има и буквально влетает в его тело. — Ещё раз так сделаешь, и... — И что?! — перебивает старшего Им, продолжая сжимать от злости его запястье. Кихёну уже больно, но он не скажет, потому что в этой игре он итак проигрывает. Сейчас они не кажутся людьми, которые знакомы от силы неделю. Создаётся ощущение, что между Кихёном и Гюном есть чувства, с которыми даже влюбленность вперемешку с ненавистью будут чем-то пустым и незначительным. Между ними искры, которые могут от любого движения и слова разгореться в невыносимый и от этого прекрасный пожар. — Не ты ли пару минут назад готов был начать снимать с меня одежду? Так что сейчас мешает? — у Кихёна в голове паника. Такого никогда не было и вроде бы не планировалось, но, когда рядом Им Чангюн, всё идёт не так. И Кихёна спасает только секретарь директора, который, по счастливой для Кихёна случайности, открывает дверь библиотеки: — Ю Кихён? — молодая девушка, пытается скрыть интерес, который появился, как только она взглянула на парней, что до сих пор находятся в такой неоднозначной позе. Видно, что социальные сети и множество различных слэш-форумов, на которых обычно сидят слишком мечтательные девушки её возраста, сказались на её психике. — Кхм... Кихён, тебя мистер Ким вызывает к себе, — сказав всё, что надо, девушка кидает последний заинтересованный взгляд на парней и уходит, закрывая дверь. Чангюн под давлением библиотечной тишины и неловкости этой ситуации только сейчас отпускает чужую руку. Он виноватым взглядом осматривает Кихёна, но ничего не говорит. И Кихён, и Чангюн понимают, что любые слова, даже извинения будут лишними сейчас. Потому что градусы, до которых была накалена ситуация, до сих пор делают воздух горячим. Кихён поправляет рюкзак на своём плече и, стерая любые следы от эмоций, уходит, оставляя Чангюна одного в этой, как бы иронично это не звучало, кричащей тишине, которую потом ещё секунд тридцать разрушает звук кихёновских шагов. В кабинете директора дела обстоят не лучше, потому что там тоже говорят об Им Чангюне. Он такой громкий во всех смыслах; заявляет о себе, как только может. Он, словно вирус... Добирается до любых мест и медленно их уничтожает. Директор школы — Ким Ходжон. Мужчина в возрасте, который любит детей и к каждому даже самому непослушному относится с уважением, пытаясь найти к нему правильный подход. Он после смерти своей жены, которая работала здесь же учителем математики, стал буквально жить этой школой и её учениками. Вот и сейчас он просматривает рейтинг классов, а точнее класса Чангюна, и видит, что всю картину тут портит только один ученик, который совсем недавно перешёл в это учебное заведение. Идти и ругать этого ученика Ким Ходжон не собирается, потому как знает, что этот метод совсем не эффективный. Он решает применять в таких случаях что-то другое, то, что будет мотивировать ученика на хорошую учёбу и поведение. — Здравствуйте, — зайдя в кабинет директора, Кихён кланяется в знак приветствия. — Здравствуй, Кихён, — мистер Ким с доброй полуулыбкой кивает в ответ и подзывает к себе Ю, — Кихён, у меня и, наверно, у всего учительского коллектива будет к тебе огромная просьба, а точнее поручение, — начинает издалека старший. Кихён уже давно не удивляется таким явлениям, потому что со многими учителями он чуть ли не на ты благодаря своей успеваемости и хорошему поведению, ну и богатым родителям, которые уже какой год спонсируют эту школу. Да и сами учителя, зная о том, что на Кихёна можно положиться, часто просят его о тех или иных одолжениях. Вот и сейчас он, ничего плохого не подозревая, продолжает слушать директора. — Мы хотим, чтобы ты помог подтянуться Им Чангюну. — Кому?! — брюнет яро надеется, что он уже помешался на этом подростке и ему просто послышалось. Этого ведь не может быть. Слишком уж всё это похоже на яой-сериал про школьную жизнь, который рассчитан на пятнадцатилетних девочек, которым больше заняться нечем в свободное время. Но жизнь никак не может быть таким сериалом, потому что ... Да потому что это жизнь! В ней обычно полно страданий и разочарований, в ней не может быть чего-то хорошего, Кихён знает это не понаслышке. А Чангюн с его сумасбродным характером в последние часы кажется чем-то хорошим, только потому что не пытается так или иначе обидеть Ю. — Им Чангюн, — повторяет мистер Ким, — ты же его знаешь, — будучи уверенным в своих словах, он продолжает говорить. — Но почему я? И с чего Вы взяли, что я с ним знаком?! — Кихён всё ещё наивно верит в угасающую с каждой секундой надежду, думает, что это не самая удачная шутка. Ему совсем не нравится эта идея учителей. Ки до сих пор пытается убедить себя в том, что Им Чангюн ему противен, что он может только раздражать. И вот сейчас он как никогда верит в свои же мысли. — Им учится в школе неделю. За пять учебных дней у его класса было тридцать уроков. Чангюн же был только на трёх, и при этом он с одного из них ушёл. За эту неделю он получил тринадцать двоек и только две пятёрки по физической культуре, — объясняет всю плачевность учебной ситуации мужчина, а после он разворачивает экран компьютера в сторону ученика. Кихёну кажется, что он совсем не хочет смотреть на что-то, что так или иначе связано с Имом, но парень начинает искать глазами в этом списке имя новенького. — Ко всему этому, парень устроил скейт-парк на лестнице, нагрубил одному из завучей и чуть не сломал тебе нос, — Кихён недовольно морщится, вспоминая тот день и тот урок физкультуры, который, казалось бы, не предвещал ничего плохого. У Ю до сих пор на носу рана и синяк, который почти прошёл, к радости. — Вот видите! Он сломал... — кихёновские недовольства перебивают. — Но после этого он три дня просил у тебя прощения. Разве нет? — кажется, что Кихён начинает проигрывать в этом споре, потому что аргументов „против” он не находит. — Допустим, он придурок, – соглашается со старшим Кихён, когда находит Чангюна в самом конце этого списка, — но я то тут причём? — брюнет от безысходности готов уже прям заплакать. — Так вот. Многие учителя замечают, что вы с Чангюном поладили и общаетесь, — глаза Кихёна в разы стали шире. Сам он понимает, что никогда не станет с ним дружить, потому что парни слишком разные, они ведь действительно противоположности. Хоть и те противоположности, которые как раз притягиваются. И почему-то все остальные, кто окружает этих двух парней, думают совсем иначе, считая их приятелями. Кихён откровенно не понимает причины таких сплетен, думает, что они необоснованные. Но тем не менее... В общем, отказаться от этого Кихён не может, но и удовольствия никакого он не получит, потому что придётся контактировать с Имом. Кихёну теперь не то чтобы противно, Ю не желает это делать, потому что он может стать ближе к младшему. А это значит, что в следующий раз, когда они окажутся вот также слишком рядом друг с другом, Кихён не станет сопротивляться. Как только они станут ближе к друг другу, как только брюнет поймёт, что Чангюн — это почти предел мечтаний, в чьём характере, в чьих повадках есть всё то, о чём буквально грезит Кихён, оставаясь в одиночестве дома, в глубине какого-нибудь парка или той самой библиотеке, Кихён сдастся, потому что найдёт то, к чему стремиться, что до сих пор не может найти в своей жизни. На большом плазменном экране, который размещён на стене первого этажа, показывают рейтинги классов. Список одного класса сменяется другим каждые две минуты. На одной из перемен ученики собираются на первом этаже и выжидают возле экрана очередь своего класса чтобы узнать на каком месте они. А Чангюн просто и беззаботно проходит мимо этой толпы, надеясь, что в столовой осталась пицца и Кока-Кола. — Ты последний, — голос этого хёна заставляет резко остановиться и делать пару шагов назад. — Что? — переспрашивает Им, пытаясь понять, что за списки красуются на большом экране. Где-то через двадцать-тридцать секунд на экране появляется новый список, и в самом конце этого списка Чангюн находит своё имя. Он даже не знает, как на это реагировать. — Это рейтинг класса, — поясняет Кихён, — и в своём классе ты последний. Ты посетил три урока и получил всего лишь две пятёрки по физической культуре, — старший пересказывает всё, о чём совсем недавно говорил с директором школы. Честно говоря, он даже не надеется на то, что у него получится переубедить, что ли, Чангюна. Ю кажется, что он сейчас просто тратит своё время, разговаривая со стеной в человеческом обличии. — И что? — Кихён ещё больше убеждается в том, что это всё бессмысленное времяпровождение, что ничего он сейчас не добьётся. Но так быстро и глупо проиграть и подвести директора и учителей в первый месяц учебного года? Нет, Кихён не согласен. — Просто, — Кихён усмехается, смотря на список чангюновского класса, — ты действительно думаешь, что я когда-нибудь отвечу взаимностью человеку с такой успеваемостью?! — Кихён переводит взгляд на Има и, видя его немой вопрос, продолжает говорить. — Если до следующей пятницы ты будешь первым в рейтинге, то я пойду с тобой... — На свидание? — с радостью и надеждой в голосе уточняет макне, перебивая брюнета. — Гулять, — недовольно смотря на Чангюна, поправляет его Ю. Чангюн с недоверием смотрит в глаза старшему — пытается найти там признание в том, что сказанное Кихёном всё-таки шутка. Он всё ждёт, что сейчас Ю, как обычно, усмехнется и немного самодовольно скажет, что Чангюну даже и мечтать не стоит. Но ничего не происходит. И младшему остаётся только поверить и уйти, только уже не в столовую за пиццей, в сторону библиотеки, где ученики обычно книги получают. Кихён остаётся на первом этаже. Правда, смотреть на рейтинг особого желания то и нет, потому что Кихён знает: именно его имя будет первым в списке. Только идти ему сейчас некуда. Это кажется Кихёну странным, но брюнет чувствует какую-то скуку, потому что нет где-то поблизости того надоедливого Чангюна. Когда он появляется рядом с Ю, сам Кихён может чувствовать. Пусть Ки чувствует банальное и напускное раздражение, но он чувствует. И... Ему это нравится. Кихён смотрит на время и понимает, что у него по расписанию уже нет уроков. Поэтому парень собирается уходить, но его останавливают чьи-то руки, что сильнее обычного сжимают бока Ю. — Кихённа, — тихий и немного прокуренный голос заглушает разом весь школьный шум. Кихён сразу узнаёт обладателя этого тембра, потому и вздыхает устало, сжимая ладони в кулаки. Горячее дыхание парня могло бы обжечь кихёновскую кожу, но этого, к радости, не происходит. Пальцы чужих рук сильнее сжимают талию, они кажутся острыми спицами, которые насквозь пронзают всё внутри. Но Кихён продолжает стоять, даже не думая дернуться. Ю знает, что это не поможет, а, наверняка, сделает только хуже. — Ты, как всегда, лучший в своём классе, в этой школе, — продолжает говорить парень, чей голос наполнен какой-то театральной не настоящей нежностью, — ты, как всегда, такой хороший, — шёпот парня опять заставляет Кихёна слушать только его. Руки плавно обнимают тело Кихёна, заставляя его забыть о том, что человеку свойственно дышать. — Ты соскучился по мне? — Кихён молчит совсем не в знак протеста. Брюнет просто боится. Но даже молчать ему сейчас нельзя. — Я не слышу! — рычит парень, незаметно для всей остальной толпы ударяя Кихёна в живот. Удар больше неожиданный, но боль всё равно осколками рассыпается по животу Ю. Кихён терпит это достаточно давно, но не может к этому привыкнуть до сих пор. — Да, — покорно отвечает Кихён, который пытается скрыть дрожь в своём голосе. — Ты же останешься посмотреть на то, как меня школа встречает? — только сейчас он отпускает тело Ю. — Конечно, — отвечает тот, боясь даже глаза от пола оторвать и посмотреть перед собой. После этого блондин кивает своим друзьям, которые стоят и наблюдают за этим шоу. Те что-то кричат огромной толпе учеников, которые собрались у большого экрана. А потом на весь первый этаж звучит: — ...Ваш любимый Чжухон снова в школе! — каждый подросток, который находится на первом этаже, начинает с каким-то неоправданным восхищением приветствовать Ли, главную звезду этой школы. И только Кихёну от этого возвращения становится так плохо, будто его автомобиль переехал только что и не насмерть.2.2
14 декабря 2017 г. в 10:33
— Кихён, прости! — Чангюн сегодня, на удивление многих учителей, которые успели уже его заметить в школе, пришёл к первому уроку. И с самого утра подросток достаёт Кихёна. Ну, как достаёт? Чангюн свято верит в то, что он просит прощение у хёна за тот урок физкультуры, после которого весь класс Кихёна узнал, что Ю может материться и ненавидеть других людей. Кихён вообще не отличается жестокостью ко всем остальным, он в принципе, не приветствует всё, что так или иначе может нанести человеку вред или доставить боль. Но, когда Кихён видит в радиусе пятидесяти метров Има, желание ударить пару раз младшего куда-нибудь в солнечное сплетение возрастает до нереальных размеров, словно этими действиями Ки спасёт всё человечество. Но ударить Кихён не может, потому что это не гуманный способ. Правда терпеть Гюна, который буквально постоянно отшивается рядом, почти невозможно, и Ю чувствует, что совсем скоро это желание избить его станет самым настоящим действием.
— Отстань от меня! — Кихён уже замахивается книгой с серой обложкой, на которой написано „Архитектура XX века”, но потом он вспоминает, что с детства придерживается тех самых гуманных методов. — Не подходи ко мне, ты, отвратительное исчадие Ада! — брюнет не сильно отталкивает от себя Има и пытается уйти от него в сторону какого-то кабинета на третьем этаже. Но разве от Чангюна можно так быстро отвязаться? Кихён уже понимает, что нельзя.
— Кихён, ну, что мне сделать, чтобы ты простил меня?! — Чангюн, вцепившись в запястье старшего, идёт за ним и продолжает твердить только одни и те же фразы о прощении.
— Никогда не подходи ко мне! — знаете, если серьёзно так задуматься, то Кихён впервые в своей жизни срывается на такой гневный крик, в голове представляя, как будет убивать эту причину злости.
— И ты меня простишь? — с наигранной надеждой переспрашивает Гюн, останавливая Кихёна и заглядывая ему в глаза. Чангюн давно понял, что такие приёмы запрещены в общении с Ю, но именно эти запреты и негласные вето, наложенные самим Ки, заставляют Чангюна делать это как можно чаще. Словно именно этими действиями и эмоциями, которые до этих дней были незнакомыми старшему, рыжий заставит Кихёна влюбиться.
— Нет! — Кихён всё-таки убирает от себя руки Чангюна и его самого. Он делает пару шагов в сторону нужного кабинета, но почти сразу он останавливается и, резко развернувшись, предупреждает подростка. — И только попробуй пойти сейчас за мной!
— Сейчас? — задаётся вопросом рыжий, который продолжает стоять посередине коридора большого школьного, — то есть, потом можно будет опять доставать? Хорошо, я запомнил, — сам для себя отмечает Им.
Примечания:
Я вернулась, спустя.... Ну не важно.
Глава маленькая и, как мне кажется, не законченная, но это всё, что есть.
А ещё у вашего автора с рукой что-то, вроде сломала, и поэтому писать не удобно.