Flashback.
– Им Чангюн, послушай и, желательно, запомни: ты не должен лезть ко мне и в мою жизнь! Один раз ты уже подобное сделал и мне хватило. Второго раза я не допущу! Потом Кихён возвращается в комнату, чтобы обуться и куртку забрать из шкафа. Чангюн в это время собирает изрисованные листы с пола и убирает их на стол, одновременно наблюдая за старшим. Ю забирает телефон, кредитную карточку и ключи от... машины? Нет, на ключе эмблема HARLEY–DAVIDSONS'a. Значит, ключи от мотоцикла. Парень уходит, как только запихивает все эти вещи в карманы куртки. – У тебя волосы мокрые – заболеешь! – Но этот порыв заботы о здоровье старшего был проигнорирован. Чангюн только вздыхает с мыслями: "О тебе же забочусь". Только вот, по видимому, Ю Кихёну эта забота вообще не сдалась. Лиён. в голове Чангюна звучит это треклятое имя как-то слишком грубо. От него даже тошнить Има начинает. Противно, в общем-то. – Лиён... Лиён позвонила? Денег ей не хватает?! Ки, неужели ты себя настолько не любишь?! От таких предложений в голове младшего полный хаос, такой, что всё пылает яростным огнём и хочется ударить кого-нибудь. Чангюн понимает, что лучше будет, если этим кем-нибудь станет именно эта Лиён. Останавливает от этой затеи только то, что Чангюн девушек не бьёт, хотя эта Лиён не девушка, а шлюховатая пародия на девушку. Ошибка природы, обделённая серым веществом в голове. В общем, Чангюну эта особа совсем не нравится. Не нравится в степени "ненавижу". А также Чангюна всё мучает вопрос. Парень откуда-то знает эту девушку. И вот откуда? Профессию и прочие знания получают они в разных местах, если эта милейшая особа вообще учится хоть где-то. Уровень развития у них разный. Социальный статус по всем разумным вычислениям тоже. Отдыхают они также в разных местах, это понятно и дураку. Видеться в реальности они не могли никак. Именно поэтому Чангюну не даёт покоя этот чертов вопрос. Парень берёт со старого и потертого рабочего стола хёнвоновский ноутбук с мыслью, что хён не жадный, и ему будет не жалко компьютер для своего великолепного, обожаемого тонсена. Как только он включил ноутбук и открыл Гугл, завис, потому что не знает, что именно набирать. Он решает поработать сталкером, но для этого нужно хоть немного информации о человеке или хотя бы наличие самого объекта этого непрофессионального слежения, а у Има есть всего лишь имя этой леди и изображение её лица, которое в воспоминаниях Гюна уже стало размытым. Он начинает по деталям собирать девичий образ: длинные чёрные волосы, большие серые глаза с длинными ресницами, пухлые губы. И зовут её Лиён. А дальше что? Дальше – ничего. С отчаянием и каплей безысходности Чангюн набирает в поисковой строке её имя. "Пак Лиён. Пак Лиён модель. Пак Лиён личная жизнь”. Она точно не Пак Лиён. Это всем известная модель, которая в модельной индустрии усвоилась лучше, чем рыбы в воде. Если эта кихёновская сучка и модель, то только мало известная. Так же с индустрией музыки или кино. Где и как найти эту девушку или информацию о ней? И тем более, где достать компромат на неё?! Вечер и, может быть, даже ночь обещают быть веселыми...The end flashback.
– В общем, я обрыл почти весь интернет... Хотя почему почти? Весь! Пытался найти её личность самыми разными способами. Но всё безуспешно, – на последних словах парень почти завыл от усталости и от того, что все его старания канули в бездну бесполезно потраченного времени. Хёнвон за всё время, пока младший рассказывал, молчал и сейчас молчит. Когда Чангюн кидает на него жалостливый взгляд, он натягивает на себя темно-синюю кофту и размыкает губы, чтобы ответить: – Порнушка. Рыжий сначала не понимает. Сидит и смотрит на хёна, будто он сейчас сказал хрень, на которую не способен даже Минхёк-хён. А потом в голове его резко всплывает воспоминание... Им Чангюн тогда только поступил на первый курс архитектурного факультета Университета близ своего дома. После долгих уговоров матери остаться дома, он всё же съехал в общежитие, которое находится на огромной территории университета. До начала занятий ещё неделя. И Гюн уже жалеет, что переехал от родителей, потому что в комнате он один и ему нереально скучно. Да и готовить он не умеет. Был третий день как Им заселился в общежитие. Двенадцать часов дня. Он лежал на кровати и смотрел в потолок. Внезапный сигнал о сообщении в Kakao Talk слегка напугал парня. Он вздохнул с такой усталостью, словно в свои двадцать один ощутил на себе всю несправедливость жизни, и лениво потянулся за телефоном. Сообщение от бывшего одноклассника в общей беседе класса старшей школы: "Корейская Саша Грей" гласило оно и ссылка. Чангюн уже тогда понял, что это порнушка. От этих людей в принципе другого ждать и не стоит. Дебилы они всегда будут дебилами неисправимыми. От девушек сразу посыпались сообщения по типу: "Фу! Придурок!"Не удивительно... "Ах, эта прекрасная половина класса..." – подумал тогда Им и перешел по ссылке. Видео грузилось не долго. Когда видео началось, Им переключил на треть. Эта брюнетка... Лиён. Та, по мнению Чангюна, тварь, которая в открытую использует Кихёна, снималась в порно. Может быть, она до сих пор снимается. Чангюн не может конкретно описать своё состояние. То ли он безумно рад, что нашёл, пусть и с помощью хёна, хоть какой-то компромат на эту особу, то ли он просто очень сильно шокирован. Он допускал такие мысли, но не в такой серьёзной степени. – Твою мать, – Гюн ошарашенно смотрит на экран ноутбука. – Вот тебе и актриса кинематографа. – Я так понимаю, что ты будешь и дальше искать видео с её участием, дабы просто опозорить сию девушку, – это скорее факт, нежели вопрос. Потому что, конечно, Им сделает именно это. – Знаешь, Кихён, – рыжий, как только услышал имя этого хёна, сразу решает оторвать свой взор от экрана ноутбука, – этого не одобрит. Чангюн вздохнул. Он задумывается над словами Хёнвона. Вдруг, это сущая правда? Что будет, если Кихёну это вообще не понравится? Ведь в такой ситуации Чангюн просто подставит, хоть и не понятно кого именно. Тогда всё, чего Им добивался и добивается по сей день, падёт в никуда. Но если Чангюн не сделает хоть что-то с этой стервой, как он решил называть её постоянно, она будет только убивать Кихёна! Ю болеет из-за неё, умирает из-за неё и не хочет убрать эти чертовы растения, которые мешают ему жить, будучи здоровым. Чангюн видел на щеках старшего слёзы, видел в его глазах страдания. Они были вызваны болью. И какая должна быть эта самая боль, что парень неконтролируемо плакал, сжимая кожу рук до крови. Для младшего видеть именно это намного ужаснее, чем просто видеть Кихёна с этой девушкой. Им Чангюн, пусть и самый младший из этой беловой компании, но понимает, что так для Ки будет на самом деле лучше, пусть за это он начнет ненавидеть Има. – Кто что не одобрит? – спрашивает Минхёк, когда выходит из ванной с полотенцем, обвёрнутым на бёдрах так, что видны тазобедренные кости. Хёнвон сразу забывает о чём вообще разговаривает с макне и начинает снимать с Мина это бедное полотенце, пока тот садится рядом с Воном и забрызгивает всё вокруг водой со своих волос. – Чангюнни, ты вроде собирался в душ, – максимально хорошо намекая, как бы невзначай, спрашивает Хёнвон, мысленно ставя Минхёка раком. А Минхёк – наглая морда, по мнению Чангюна, потому что понимает всё, о чём думает Хёнвон и гладит его через ткань джинсов по бедру, делая вид, что совсем не он это делает. – Ну фу! Айщ! Парни, вы отвратительны! – Чангюн скидывает со своих ног ноутбук, хлопнув его крышкой, и, прихватив полотенце, быстро смывается с комнаты, в которой сейчас будут разворачиваться действия из гейской Камасутры, в ванную комнату. Дабы не слышать их «ужасные стоны», младший уверен, что они ужасны для его слуха, Чангюн на всю мощность включает воду. В самой комнате, как и предполагает Чангюн, начинается гейская порнография без записи на камеру. Хёнвон уже уложил того на кровать, навис сверху и стянул с голубоволосого полотенце. Одну руку он, согнув в локте, ставит рядом с Минхёком на кровати, а другой проводит по волосам и щеке, останавливая на подбородке. Большим пальцем приоткрыв рот Мина, Че начинает целовать его. Поцелуи для них являются чем-то... Непонятным и странным, потому что поцелуи для них постоянно являются каким-то сигналом. Они их возбуждают не хило, по круче самого элитного порно или профессиональной дрочки друг другу. Минхёк и Хёнвон те люди, которые считают, что поцелуй намного интимнее многих вещей, например, того же секса. Поэтому брюнет целует именно так, как Хёку нравится, а тот с каждым новым поцелуем всё больше тонет в эйфории и готов ко всему. Хёнвон языком проводит по нижней губе Ли, поглаживая пальцами линию подбородка. Почти неощутимо кусает губу и оттягивает. Вон запускает язык в рот старшего. Сталкиваясь с языком Хёка, Хёнвон проводит своим по его нёбу. Минхёк обнимает одной рукой парня за шею, другую он запускает в волосы младшего и перебирает их. Минхёк от действий Вона слегка прогибается в спине, прижимаясь ближе к телу брюнета. Че целует в подбородок, спускается по шее к ключицам. Оставляет поцелуй на кадыке Мина. Ли постоянно, с каждым новым движением или действием Хёнвона, ёрзает в его руках и расслабляется ещё сильнее. Поцелуи все очень ленивые. Парни пытаются растянуть время, чтобы по максимуму насладиться друг другом. Хотя встречаются уже около двух лет, и в самом начале этих кругов ада с названием любовь Ли Минхёка, этот Минхёк нестерпимо раздражал Хёнвона. Но сейчас, когда один рядом с другим, наступает их личная нирвана. Хёнвон спускает руку с плеча парня до его паха, проводя подушечками пальцев по рёбрам и впалому животу. Он проводит ладонью по всей длине члена Мина. Большим пальцем младший начинает массировать головку, задевая эрогенные точки. Потом он пару раз проводит ладонью по всей длине возбужденного органа. Минхёк ещё сильнее прогибается в спине и тихо, закусив губу, постанывает. Стоны похожи больше на мурчание довольного кота. У Минхёка движения все уже пьяные, но он пытается стянуть с Вона кофту. Вскоре ему удаётся это сделать, пусть и с помощью самого брюнета. Хёнвон целует старшего в ключицы, оставляет эти влажные пошлые поцелуи на ребрах, задевая соски. Из уст Мина вырывается хриплое "Хёнвон". Младший тянется к тумбочке, где в верхнем ящике лежит тюбик смазки, точнее тюбики. Вишнёвая смазка, мятная, с запахом лайма или, например, дыни, а ещё клубничная есть. Её запах вызывает у Кихёна отвращение, люто ненавидит он этот приторный запах, зато его обожает Минхёк. Хёнвон наугад вытаскивает один тюбик и быстро выдавливает смазку себе на пальцы. Че начинает медленно вводить в Мина средний палец. Достаточно растянув Минхёка, он добавляет второй. Благодаря смазке растяжка не требует много времени, поэтому Че за несколько минут начинает двигать внутри Ли четырьмя пальцами быстрее, испачкав в смазке уже всю ладонь. Минхёк ёрзает на кровати и слегка царапает кожу на спине шатена. Сначала он стонет от того, что младший задевает пальцами простату, вызывая легкие волны наслаждения. Потом стоны сменяются на скулёж, который даёт понять, что в Минхёке уже должен быть хёнвоновский член. Минхёк достаточно растянут, и Хёнвон, наспех вытерев руку о простыни кровати, тянется к ремню на своих джинсах. Пока Вон стягивает с себя джинсы, Минхёк, собрав пальцы в кольцо, начинает водить рукой по возбужденному органу. Минхёк не Минхёк, если не сделает... В общем, когда брюнет уже начал входить в Ли твердой головкой, Мин упирается руками ему в грудь и говорит с хитрой улыбкой: – Давай позу наездника? – Твою мать, Мин, ты издеваешься?! – недовольно и скулит, и рычит Хёнвон. Но Минхёк, как обычно, игнорирует это и резко меняет себя и младшего местами. Голубоволосый начинает медленно насаживаться на возбуждённый член своего парня, упираясь ладонями в его живот. Он чувствует, охренеть какую, эрекцию Вона и от удовольствия закусывает губу, довольно прикрыв глаза. Хёнвон готов сдохнуть, только бы не видеть это. Это нагло, пошло, возбуждающе. Минхёк знает и пользуется в наглую постоянно. Ли садится до упора и из хёнвоновских губ вырывается несдержанный и хриплый стон. Хёнвон убеждается в очередной раз, что сколько не растягивай Мина, в нём всегда будет тепло и узко. Минхёк слегка поддаётся вперёд. Член вновь задевает простату, только сильнее, чем ранее, и по телу проходит волна наслаждения, словно ток распространяется до самых кончиков пальцев. Минхёк начинает двигаться вверх и вниз на члене Хёнвона. Каждый раз он насаживается до упора, и с каждой секундой движения его становятся более быстрыми и несдержанными. Минхёк продолжает надрачивать себе. Ли постоянно задевает простатой хёнвоновский член. Из-за волн наслаждения трудно контролировать себя, поэтому движения руки чуть медленнее, чем движения его тела. А Хёнвон поддаётся бедрами в такт Мину и сжимает руками от удовольствия простыни и одеяло кровати. Стоны рваные, хриплые и часто слишком громкие. Но они постоянно раздаются в унисон. Наслаждение увеличивается с каждым новым движением. И вскоре это наслаждение становится экстазом, который охватывает, подчиняет себе, словно пробивает током каждую клеточку тела. Минхёк кончает первый, изливаясь себе в руку и немного пачкая живот Хёнвона. Он продолжает насаживаться на всё ещё возбужденный член младшего, доводя его до пика. – Мне кажется, нам надо опять в душ, – ещё не отдышавшись, проговаривает Минхёк. – Неужели? – Нервно выкрикивает Чангюн, когда выходит из ванной комнаты. – Вы действительно отвратительны. – Ой, будто ты никогда ни с кем не... – начинает дискуссию Хёнвон, но его перебивают. – Но не при других людях же! Чангюн и дальше мог бы спорить с парнями, но он уже опаздывает на десять минут на первую пару, поэтому он просто надевает вещи, наскоро взятые с дверцы шкафа. Одежда в ужасном состоянии, но сейчас это мало волнует Има, да и таких как он в универе будет уйма. Он кидает в свой рюкзак тетради, ручки с карандашами и выбегает из комнаты. Парень наплевал бы и лёг спать, потому что ночь он потратил на бесполезные деяния, но сейчас ему никак нельзя потерять место в университете и, к слову, свой последний шанс не разочаровать маму. Всю первую пару Чангюн прослушал. Парень старательно делал вид, что что-то пишет, слушает преподавателя. Либо у него это получалось, и ему верили, либо на парня просто наплевали. Сидит и сидит, никому же не мешает. Им думал о том видео и даже надеялся, что есть ещё такие видео. Думает об этом и сейчас, сидя на лавочке возле аудитории. Чангюн решает, что и следующая лекция ему не очень-то и нужна, поэтому он все полтора часа пытается найти и скачать хотя бы то видео. Ещё он думает, что именно сделать со всем этим компроматом. Время обеда, после которого ещё две пары. Чангюн уже знает, куда именно идти, чтобы встретить хёнов, потому что в данный момент ему нужны они. Вернее Минхёк, его связи и влияние в социальных сетях. Парень не прогадал. В самом углу, за столиком знакомого кафетерия, сидит Ли, что-то печатая в телефоне. – Привет, отвратительный хён. – Конечно, это сказано только из-за испорченного утра. Минхёк это понимает и не обижается. Вообще, Минхёка трудно обидеть. – Мелкий, привет. – Где твой ебарь? – До него опять домогается преподавательница. – Что? Вот ты за какой парень, если оставил его там? – Самый замечательный и любимый! – Гордо заявляет Хёк. – Ладно, – отмахивается макне и начинает разговор о том, что его действительно интересует. – Хён, у меня есть к тебе пара вопросов. Девушка Кихёна... – Она не его девушка, она проститутка! – Чангюн до конца понимает, что Минхёк-хёна эта особа тоже сильно раздражает, и в случае чего, Ли будет на стороне рыжего. – Вот об этом я и хочу поговорить. У меня есть видео с её участием. Правда старое, ему около трёх лет, но не важно. Нужно его где-то запостить, чтобы увидела она и, главное, её круг общения. – Ну... – Мин задумывается, – ты можешь выложить в Твиттер, а я репост сделаю твоей записи. На меня подписаны многие, в том числе и её друзья.***
Чангюн сегодня не успевает везде, хотя ему опаздывать нельзя никак. Опоздает на учебу – выгонят из университета, опоздает на свою никчемную работу, где он получает всего ничего – уволят. А если уволят с работы, ему нечем будет оплачивать своё обучение. Соответственно, его выгонят. – Первый и последний раз! – Звучит строгий голос администратора, как только Им забегает в кафе, где он работает официантом. И ведь ответить он не может, хотя желание сделать это неимоверно большое. Чангюн впервые по-настоящему чувствует себя отбросом среди людей. Каждый из этих чёртовых посетителей считает, что Им прислуга или парень, который должен выполнять все прихоти. Хотя по договору Чангюн должен только приносить еду на подносах и уносить тарелки. Это ужасно достало Има только за один рабочий день, но послать всех, как парень делает обычно, он сейчас не может, потому что деньги. Официантом Гюн работает здесь до десяти вечера. Потом он меняется свою более-менее приемлемую форму на грязный фартук уборщика. И идёт мыть полы в зале и на кухне. С этим он справляется за час. По-другому не может, потому что к часу ночи ему надо бежать в ночной клуб, где он работает посудомойщиком и опять же уборщиком. В этой работе радует только то, что он не видит людей, точнее посетителей. Когда Чангюн только пришёл устраиваться сюда, Им понравился всем, потому что работают тут такие же студенты как он сам, только чуть постарше. Поэтому рыжего, как макне всея клуба, жалеют и укладывают спать, пока работы у него нет, хотя это запрещено политикой заведения. На пару часов парень засыпает на скамейке в раздевалке персонала. Клуб работает с полуночи до пяти часов утра. Чангюна будят примерно в три, и он идёт мыть стаканы, бокалы, фужеры, рюмки и прочее. Это продолжается пару часов. После пяти зал полностью пустеет, и Гюн вновь берет в руки швабру и ведро с водой. Помещение клуба намного больше кафе, раза в два или даже три. Поэтому работать приходится дольше и уставать больше. Има это совсем не радует, как и тот факт, что на дорогу до общежития и сон у него остаётся около двух часов. Чангюн в очень уставшем, полу сонном состоянии переодевается в свои помятые вещи и наконец уходит из клуба, который он проклинает. Из-за того, что парень не спит уже вторые сутки, у него начинает болеть, сильно кружиться голова. Слабость растекается по всему телу, и тошнота начинает мучить парня. Каждый шаг Чангюну даётся с огромным трудом и отдаёт тупой болью в голове. Парень вот уже подходит к черному узорчатому забору, который огораживает здание университета. Им всё это время держался за какую-нибудь опору, стену, например. Сейчас этой опорой служит тот самый чёрный забор. Правда, в глазах рыжего ровная металлическая конструкция кажется расплывающимся пятном. Не даёт упасть только тот факт, что надо пройти каких-то пятьдесят метров и будут двери университета. – Я ничуть не сомневался, что ты конченный уебок! – Почти бессознательное тело Има прижимают, как ему кажется, сильные руки. Чангюн пытается сконцентрировать зрение на образе этого парня. Ю Кихён. – Что? Но Кихён не отвечает на этот вопрос, даже не думает ответить. Он заносит руку для удара и, собственно, бьёт по лицу. Чангюн чувствует острую, пульсирующую боль в районе носа. Слизистую начинает щипать, а потом он чувствует, что тёплая вязкая жидкость начинает течь из носа. Кислая, с привкусом металла, кровь попадает на губы, а затем в рот. Чангюн не успевает даже сморщиться от боли, как чувствует сильный удар в щеку. Кихён хватает Чангюна за ворот толстовки и толкает его, точнее, бьёт о забор. И боль, словно сильный удар тока, растекается по спине. Иму кажется, что он даже слышал хруст своих позвонков. Следующие несколько кихёновских ударов приходятся в живот и солнечное сплетение. А потом ещё куда-то и ещё... Но Чангюн уже не помнит. Глаза младшего заволокла пелена, словно вокруг сплошной туман. Во рту парень чувствует кровь, которую он выплевывает на асфальт. Он опирается руками о землю, в кожу впиваются мелкие камни. Всё тело болит, руки трясутся, из носа и рта течёт густая алая кровь. Кихён хватает младшего за подбородок и поднимает голову, заставляя смотреть себе а глаза. – На хуй ты это сделал?! – Рычит Кихён, сжимая пальцами подбородок Има. – Зачем?! – Кихён понимает, что Гюн ответить не может, но гнев затуманил весь разум и здравый смысл, поэтому он ещё раз ударяет Чангюна по лицу. Только после всего этого Кихён выпускает из рук ткань имовской толстовки и отходит на пару шагов от него. Чангюн совсем оседает на асфальт, одной рукой всё также опираясь о землю и другой стирая рукавом с лица кровь. Младший чуть чётче начинает различать окружающие его картины. – Зачем ты опять лезешь в мою жизнь? – Голос Ю дрожит. И Чангюну от этого становится хуже, чем от его побоев. – Я умоляю, не надо этого делать! – В голосе его явные ноты истерики. По щекам самого Ю в это время стекают слёзы. Он совсем не хотел делать этого, он просто злой, потому что обидели человека, которого Кихён... вроде как любит.