Любовь страшнее, чем война

Аккуратно вплетая последнюю фиолетовую ленточку в водопад тёмных волос, Эшара Дейн довольно повертелась вокруг зеркала с дугой из почти стёртой позолоты. Она была недурна собой: узкий стан, налитая грудь, дорнийская кожа, густые волосы по пояс и пронзительный взгляд пурпурных очей. Дорнийка всегда нравилась молодым людям — на тех балах, где ей довелось присутствовать, она всегда танцевала, заводила лёгкие знакомства, будоражила ума юных лордов сладкими речами и своей цветущей красотой. Старожилы недовольно качали головой, едва имя Эшары слетало с чьих-то уст — ей прочили скорый брак, который должен был обуздать её торжествующее жизнелюбие. Но другие ждали встречи с ней, как прошедший дорнийскую пустыню скиталец ждёт встречи с раскинувшим в тени водоёмом: она опьяняла своей красотой, заставляла зачахших жён ревновать мужей, давала вдохновение поэтам, толкала мужчин на подвиги. И все прекрасно знали, что в Харренхолле Эшара будет так же блистать, как яркая звезда, пляшущая на угрюмом ночном небосводе. Украдкой выйдя из своих покоев, она направилась к принцессе Мартелл через обветшалый коридор, отдающий страшным уханьем каждому её легкому шагу. Старый лорд Уэнт отнюдь не поскупился на турнир: гостей прибыло с несколько десятков, каждому были подготовлены вполне сносные покои и даже места соревнований были неплохо оборудованы вплоть до трибун. Само внутреннее убранство замка с щепетильной заботой отмыли, заменили пришедшее в негодность или же починили старьё. Но ничто не могло прогнать с ещё пустующих коридоров немую тоску, ничто не могло вновь вселить в промерзлый от людских несчастий замок жизнь. Харренхолл был проклят, и ничто не могло снять с него это проклятие. Не найдя Элию в её покоях, Эшара словно по чьему-то заботливому зову шла в сторону скрипучей лестницы, надеясь найти парадную залу. Под её невесомым шагом древняя половица издала протяжный стон и предательски надломилась, испугав дорнийку, будто бы она была почти уличенной в неприглядном для девушки преступлении. Она толкнула громадную дверь, что выросла перед ней в конце зловещего деревянного коридора и... Оказалась на пиру. Старательная игра румяных музыкантов в разноцветных дублетах отдалась в голову после зловещей тишины коридоров, гул голосов и шелест шелковых юбок почтенных дам, дивный запах едва приготовленных блюд и плеск льющегося в бокалы вина — всё это вперемешку дурманило Эшару, толкнуло её в другой мир после мрака и сырости сурового Харренхолла. Её неожиданное появление без сопровождение какой-либо компании заинтересованным шепотом разлилось по всей пирующей зале, хоть тёмные волосы и ниспадающее до пола платье цвета орхидеи явно сказали о том, что она — леди Дейн из Звездопада. И все сомнения незнакомцев рассеялись, когда на смело обнаженное плечико легла тяжелая рука мужчины с тёмно-пепельными волосами. — Ты почти вовремя, — тепло отозвался сир Эртур Дейн, наконец увидев свою сестру среди разношёрстных гостей из самых разных местечек Вестероса. Рядом не было ни одного знакомого лица — хорошо, что он нашёл её сейчас, избавив от неловкости. Несколько пар кружилось под весёлую мелодию, стуча по местами скрипучему паркету башмаки, отдавая жар тел то своему партнёру, то наблюдавшим. Не поддаться соблазну было просто невозможно — действовавший на людей хмель раскрепощал, рисовал на уставших лицах улыбки, молодых лордов раззадоривал на безрассудство, а дам — на кокетливые улыбки. Среди этого веселья задумчив был только Красный Змей, расхаживающий взад-вперед подле танцующих, нервно поглядывающий на исполинскую дверь, через которую вошла Эшара. Казалось, что он совсем не заметил воссоединившихся Дейнов — праздничный камзол, на спине которого золотыми нитками было вышито пронизанное копьём солнце, то отдалялся, то снова приближался. — Видимо, Его Величество так и не отошёл от Сумеречного Дола и решил пробыть у себя в покоях весь турнир, — буркнул Оберин, едва его друзья подошли ближе. Он был не в настроении на ожидание, а уж тем более — на веселье. — Элия с Рейегаром и королём? — спросила Эшара, хотя знала ответ. Причиной недовольства мужчины было именно отсутствие сестры. Он оберегал её, словно принцесса Элия была ещё ребёнком. Оберегал даже от собственного мужа и его семьи. — Если не спустится король, то не спустится и она. Взгляд Эшары утратил своё привычное живое свечение, смиренно опустившись к полу. Несколько лет при королевском дворе помогли ей научиться распутывать клубки интриг и сплетен, разбираться в людях и их желаниях лучше, чем они сами. Красный Замок был отнюдь не сказочным местом, где в счастье и благополучии жил драконий род. Вместо милосердного короля с добрыми глазами, на Железном Троне сидел Безумный Король, не раз подтверждающий своё прозвище потешными казнями на виду у придворных, отшельническим образом жизни и неизменно витавшего в коридорах смрада горелой плоти. Исправно служить плохому монарху — великая заслуга, ибо не каждый отважиться вести свои дела в неминуемую пропасть. Если он не появится этим вечером, то никто из гостей не удивится. Дорнийка отстранилась от своей компании. Эртур затянул с Оберином заунывный разговор о предстоящих турнирах и девушках, пытаясь вырвать своего старого друга из цепких когтей недоброго предчувствия. Эшара апатично бродила по пирующей зале, разглядывая гостей: все они были разными, словно привезенные со всех углов Семи Королевств цветы в одном из пышных садов Тиреллов. Мимо неё мелькали незнакомые лица, старые и юные, хмурые и приветливые. Дорнийцев почти не было — приглашенные гости щеголяли в нарядах спокойных цветов, не песочно-кричащих дорнийских, подчёркивая изящество светлой кожей и слегка отчужденной молчаливостью. Музыканты старались на славу: шелест плывущих в танце юбок, энергичные переговоры и скрежет столовых приборов были их чарующим аккомпанементом. И несмотря на это, в праздничной зале было до холодной тоски одиноко. Эшара почувствовала, как её затылок сверлит тяжёлый взгляд. Многие люди каким-то невообразимым способом угадывают, что на них украдкой смотрят, словно сознание подталкивает два заинтересованных взгляда друг к другу. Он неотрывно смотрел на неё уже минут пять, не в силах совладать с нахлынувшими неизвестными эмоциями, которые Нед Старк не мог обуять: восхищение смешалось с врожденной застенчивостью, холодным потом обдало его крепкое тело. Он с нескрываемым интересом водил серыми глазами по точенной фигуре, вглядывался в каскад густых волос, будто пытаясь рассмотреть там звёздное небо. Стоя возле красивых людей в голубых одеждах, юноша выделялся своим диковатым видом: в его глазах сквозила твёрдость и решимость, покрытая пеленой стыдливого смущения. Эшара не знала, кто он. Нед не знал, кто она. Но длившаяся считанные секунды игра взглядов налитой печатью сомкнулась на их встречи.