***
В это же время: Кисаме почти весь июнь парился в конторе, покуда все отдыхали на местных раскидистых пляжах со своими семьями и друзьями. Мужчина никогда не брал отпуск посреди лета, а сейчас ему вовсе некуда было спешить после рабочего дня. Как самый неудачливый любовник года он отныне свободен и вряд ли снова захочет в ближайшее время заводить с кем-то очередной, выматывающий тело и душу, роман. Хватило с лихвой того, что откинул ему в прошлый раз Саске. Настойчивые звонки, с одной стороны, заставляли Кисаме чувствовать себя все еще нужным, любимым, но с другой, каждый раз напоминали о произошедшем, нервируя. Все валилось из рук после последнего телефонного скандала, хоть выкидывай гаджет в ближайшее окно. «Сегодня останусь до темноты, все равно сидеть дома в четырех душных стенах и загоняться всегда успеется. Заполнение анкет и актов, по крайней мере, отвлекает от ненужных мыслей». В самом деле риелтор проявил больший энтузиазм к своей пусть местами рутинной, но любимой работе. Успел закончить немало дел в офисе, до которых раньше не доходили руки, смотался на место, осмотрев симпатичный домик в частном поселке, выставленный на продажу пару недель назад, упорядочил и рассортировал последние листы с распечатками бланков и договоров, заперев всю стопку в сейф. После заката довольный собой Кисаме направился к парковке. Обратный путь к дому он и не заметил. Квартира располагалась недалеко от конторы, всего несколько кварталов и сень шумящих липок открывала милую картину на зеленый цветущий дворик и осанистые новостройки. Мелкая парковка, как всегда, к вечеру забита до отвала. Жильцы вернулись с работ, потому ему пришлось ютиться у самого края, недалеко от роскошной BMW. В усталой спешке работяга Хошигаки даже не обернулся, чтобы полюбоваться серебристым спорткаром, учитывая, что ни у кого из живущих поблизости соседей отродясь не было столь элитного транспорта. Скорее всего кто-то наведался в гости. В их простеньком спальном районе буржуи не водятся. Привычный лестничный пролет показался немыслимо длинным измотанному за день Кисаме. В светлом, залитом последними закатными лучами подъезде, мужчина дошел до почтовых ящиков и несказанно удивился, не обнаружив свежих квитанций внутри. Насколько он помнил, утром они еще были на месте. Кто мог достать их из закрытого на замок ящика? Переживая, риелтор залетел в лифт, стремительно поднимаясь на нужный этаж. Оказавшись в квартире, он безошибочно ощутил чужое присутствие и поспешил проверить комнаты. Опасения подтвердились, когда на кухне он столкнулся со знакомой фигурой. Непринужденно рассматривая летнее марево в окне, статный высокий красавец в темном смокинге обернулся на шум беготни. Внимательные раскосые глаза пробежались по растерянному лицу хозяина квартиры. - И что ты забыл в моем доме? - Здравствуй, Кисаме. Давно мы не виделись, да и последняя встреча выдалась так себе, - низким приятным голосом подчеркнул незваный гость. - А ты, как я погляжу, все так же неотразим и ехиден, господин депутат. По делу явился или так просто решил заглянуть? Если второе, то убирайся, у меня нет на это времени. - Как грубо. Знаешь, после той ссоры я много думал о нас... - Нет никаких нас или ты забыл, как киданул меня ради карьеры и денег? Как там, кстати, оно, добился всего, чего хотел? Ты счастлив, Забуза? - на прозвучавшие упреки собеседник лишь хмыкнул, игриво потянувшись, оскалив белоснежные зубы в ухмылке. Такой родной и похожей на его, Кисаме, собственную наглую ухмылочку. - Счастлив могу быть лишь рядом с тобой, Хошигаки. Теперь я это понял. - Можешь не продолжать, второй раз не куплюсь на это. Вечно ты строишь планы на будущее, не спросив ни моего мнения, ни согласия. Запомни, я не вещь и не кукла, которую можно дергать за веревочки. Верни ключи от квартиры и уезжай. - Ладно, как скажешь. Но сначала может отдашь мне... - Чего?! - опешил Кисаме, не ожидавший такой мелочности. - ...кое-что из моих оставшихся вещей. Ты ведь не любишь кофе, а мне кофеварка пригодится, в кабинете поставлю, все-таки подарок. Помнишь ли, как нам хорошо было вместе? Я вот помню, десять лет бок о бок прожили. - Что было, то прошло и слава богу! - огрызнулся риелтор, проходя к кухонным полкам, чтобы отдать проклятую вещицу и поскорее распрощаться с ее обладателем. Зачем ему интересно все это вдруг резко потребовалось, спустя столько времени. - Не поверю, что ты ни капли по мне не скучал. Неужели до сих пор обижен? - Ты меня предал ради своих корыстных желаний, САМ ушел из семьи, а теперь вот он я, нате возьмите! Момочи, ты больной?! - Хм, значит все еще злишься, жаждешь объяснений, как будто они тебя успокоят или помирят нас заново, что ж, грешен здесь не я один. Ты-то сам до сих пор прыгаешь по чужим койкам, как тогда за моей спиной? Представь-ка на миг, что я чувствовал, столько лет оставаясь... - Что ты себе позволяешь?! - подавился воздухом от возмущений Кисаме, чуть ли не швыряя найденную кофеварку в руки бывшего. - Я не намерен выслушивать нравоучения от каждого продажного ублюдка, возомнившего себя чужой совестью! Взял, что хотел, давай проваливай! - Не горячись, Хошигаки. Ты когда злишься, быстро заводишься. К тому же характер у тебя не тот, знаю, что не выгонишь, пока сам не уйду. Кисаме хотел малодушно вырваться в коридор, чтобы спровадить Момочи восвояси, но тот опередил его действия, схватив за запястья покрепче и вытолкнув в дверной проем. Внутри риелтора вспыхнула новая волна возмущения, когда об него недвусмысленно похабно потерлись и ущипнули за ягодицу. Тонкая брючная ткань нисколько не скрывала низменных желаний экс-бойфренда, впрочем, сам он был явно доволен, что Хошигаки сходу все правильно понял, не став вырваться. - Забыл сказать самое главное, но ты, похоже, еще не готов меня слушать, тем более говорить о нас, очень жаль... - Пошел ты! Пуговицы деловой рубахи, в конце концов, не выдержали напора настойчивых рук депутата, и очень скоро Кисаме оказался уже с голым торсом в гостиной, на собственном дорогом ковре, прижатый так, что не вырваться. Забуза, играясь, прошелся кончиками пальцев по его атлетичному телу, приблизился к узким губам, почти целуя, горячо задышал в шею и скулы. Раздраженный Хошигаки толком не мог понять, шутит Момочи или серьезно что-то задумал, хотя, в любом случае, тактично молчать, как в тот прошлый раз, он больше не станет. Риелтор жестко одернул чужие наглые руки, лягая инициатора коленом в бок, скидывая его и садясь сверху, блокируя любые попытки приставаний в свою сторону. Затеянная потасовка затянулась пристальными взглядами. - Хватит, Забуза, - пытался вразумить гостя настойчивый голос. В ответ Кисаме получил пошлую улыбку и отрицательный кивок головы. - Мы давно друг другу никто, прекрати! - Так не пойдет, дорогой, - шепот Забузы сбивал с толку. Кисаме в таком положении даже сопротивляться нормально не мог. Вся неподступность куда-то пропадала, когда умелый любовник касался его в особо чувствительных зонах. - Ну же, не упрямься, ведь по глазам вижу, что любишь меня до сих пор. Давай сделаем это, как раньше. С ума сводящий аромат одеколона Момочи с нотками иланг-иланга перемешался с запахом его возбужденного тела. Мягкий, но мужественный аромат нельзя назвать ни резким, ни пряным. Он что-то между. Хошигаки не кстати вспомнил моменты их близости: долгое сладкое единение тел вперемешку с грубыми стонами. Забуза тоже универсал, им всегда легко приходилось в постели, потому что каждый уступал инициативу без каких-либо ссор и условий, роль ведомого плавно сменялась ведущим и наоборот. Именно этот кареглазый темноволосый красавчик умел доставлять ему истинное наслаждение, дарил одни из самых приятных ласк. Лишь они двое знали все эрогенные точки и зоны на привыкших друг к другу, сроднившихся в страсти телах. И сейчас знакомый до боли запах обволакивает их снова, как будто вуалью, отделяя от окружающего мира, настраивая на что-то большее, чем мимолетную встречу. Так воздействует на забытые чувства беззаботный иланг-иланг. Уверенные поглаживания и томный взгляд, поволоченный дымчатой пеленой, будоражили напряженное тело мужчины, который метался между прошлым и настоящим, не зная, что выбрать. Забуза вытеснил из головы все связные мысли, в который раз без труда соблазнив его легкодоступную чувственную натуру. - Кисаме, пожалуйста... - Нет, я больше не верю тебе, - он попытался грубо заткнуть рот бывшего твердой ладонью, прижал его к полу сильнее, чувствуя под собой нарастающее сопротивление и упрямые попытки вырваться. - Замолчи! При желании Забуза смог бы вырваться даже из этого хвата, так как его сила и ловкость почти не уступали умениям самого Кисаме, но гость не торопился, специально выводил хозяина из себя провоцирующими поерзываниями и пинками вполсилы, осознанно строил из себя беззащитную жертву, а у самого аж руки тряслись от вожделения. Наконец, когда риелтор, не выдержав, соскочил и попытался поднять за собой тело провокатора, тот совершил свой единственный точный рывок. Одна ошибка и ничего бы не вышло, Хошигаки его тут же вырубил бы, но в итоге случилось то, что случилось: оба мужчины, столкнувшись кулаками, рухнули в противоположную сторону. Не давая партнеру опомниться, Момочи завалил его навзничь, развел мощные бедра коленом, сам втиснулся между, судорожно расстегивая ремень на чужих офисных брюках. Последние возражения оппонента потонули в невольном тяжелом стоне, когда настойчивый Забуза бесцеремонно прижался к холодной ширинке губами. Достал влажный от выделений член, и сразу щедро провел по нему языком, собирая первую смазку. Хищная острозубая улыбка стала еще шире, когда орган начал здорово увеличиваться в размерах прямо на глазах. Он одним заученным движением взял целиком в рот и начал смачно сосать, заглядывая при этом в глаза Кисаме. У того нехило перехватило дыхание от столь неожиданных маневров, тело среагировало быстрее разума. «Засранец, решил, значит, сделать все, как я люблю? Подлизывается, чтобы вернуться? Господи, ну за что?! Любить двоих одновременно просто невыносимо!» Хошигаки устало прикрыл глаза, прислушиваясь к себе. Его тело, давно изголодавшееся по активной роли, шептало, просило проявить силу. И он, привыкший слепо потакать собственным желаниям, в последний момент позволил себе сорваться на бывшем, грубо схватив того за плечи и притянув ближе к себе. Властно перехватил инициативу, сразу давая понять, кто из них будет пассивом сегодня. К удивлению, своенравный, далеко не простой Момочи подчинился, молча позволил себя направлять. На покрасневшем лице выступили непрошеные слезы, сам он едва ли справлялся с заданным темпом, то и дело задыхаясь. Извивался в руках, когда здоровенный член заходил чересчур глубоко в неподатливо узкую глотку, но все равно не вынимал изо рта, продолжая отсасывать. Так он часто просил прощения за что-нибудь, всегда работало. Кисаме обожал глубокий минет, ему очень нравилось загонять Забузе свой огромный хер до самого кадыка, и сейчас он привычно почувствовал ответный жаркий трепет к стараниям партнера. Откинул ни к чему не ведущие подозрения и расслабился насколько было возможно, задвигав бедрами более плавно, выстраивая удобный уже для обоих ритм. С одной стороны Момочи никогда не обещал ему розовые горы и идеальные отношения, однако он всегда был рядом, помогал где нужно, не раз выручал с деньгами и бизнесом, умел щедро дарить подарки, не забывая про их общие праздники. Да и вообще, терпел измены своей влюбчивой половинки. Кисаме долго недоумевал, почему его так неожиданно бросили: без объяснений, без ссор и скандалов. Любимый человек, что когда-то был для него всем миром, просто собрал свои вещи, уехал, оставив записку на холодильнике и выпал из его жизни на долгие месяцы. - О чем задумался? - шатен отвлекся от своего занятия, подняв влажные глаза. - Ты написал мне в той последней записке, что твой проект наконец-то одобрили. - Ну да, а что? При чем тут это? Забуза поднялся с колен, неспеша раздеваясь и скидывая с себя последние крохи той показной официальности, что была между ними сначала. На мгновенье вдруг почудилось, что они снова вместе, а разрыва и ссор на самом деле не было, как в страшном сне. - Скажи честно, чего тебе не хватало, почему ты вдруг ушел? - Хошигаки нерешительно опустил голову, почувствовав пристальный взгляд карих глаз. - Не престижно на новой должности встречаться с обычным предпринимателем? Можно было хотя бы сказать мне об этом в лицо. - Кисаме, вечно ты себя накручиваешь и торопишься с выводами, - мягкие прикосновения пальцев холодили шею, вызывая мурашки по всему телу. Он всегда любил эти смуглые теплые руки, он их целовал исступленно во время близости или просто так, когда, нежась вдвоем на диване пасмурным днем, они оба отдыхали. Как он давно не ощущал этих любимых ласк. Как он мог променять их на ласки кого-то другого. - Снова водишь меня за нос? Хочешь просто воспользоваться и после уехать, пока я сплю? - Я все расскажу, обещаю. Просто не сейчас, - умело подвел черту Забуза, решив перейти к более интересному, чем выяснение былых отношений. Толкнув не ожидавшего любовника в грудь, призывая обратно лечь, он плавно опустился на его крепкие бедра, уверенно устраивая руки на сильных плечах. Широкая улыбка так и сквозила недосказанностью, не давая Кисаме отдаться, наконец, процессу. Да, Момочи был весьма красив, строен, подтянут - мечта, а не любовник. Это учитывая, что он уже давно не мальчик. Но была в нем и вторая сторона, которую видел и знал лишь самый близкий человек. Иной раз будто бесы охватывали Забузу. Он мог работать неделями, не покидая кабинета, не отвлекаясь ни на близких, ни на дом, ни на отдых. С юности будучи амбициозным решительным карьеристом он без труда смог взойти на политический Олимп и сохранить свое место под солнцем на долгие годы. Однако ценой головокружительного успеха стали их выстроенные по кирпичикам отношения. Хошигаки наоборот не столь важно, насколько престижна его работа, лишь бы стабильно и нравилось самому. Гораздо важнее для него был тот человек, с кем он решит связать всю свою жизнь. Поэтому почти все года он так сильно зависел от Забузы эмоционально и физически. Естественно, иногда уставал сидеть в одиночку неделями дома и ждать, когда очередной рабочий порыв любимого пройдет и тот уделит ему должное внимание, однако Момочи не торопился, вознося свои приоритеты выше избранника. Тогда-то Кисаме уходил во все тяжкие, нередко изменял с другими, ища банально заботы и ласки, но в итоге все равно возвращался к тому, кого беззаветно любил, к кому был привязан душой. Сможет ли он сам на этот раз принять обратно предателя после произошедшего? Весна 98-ого. Птицы трезвонили по всему городу, вокруг зеленело не по часам, по минутам. Молоденький дембель бодро вышагивал вдоль главной улицы в парадной наглаженной форме, улыбаясь прохожим. Хошигаки в тот день зависал неподалеку на сходке с друзьями из темы в центральном парке. Студент-выпускник в свои двадцать два года был хорошо известен в узких кругах среди тех, кто "по мальчикам". Он без доли стеснения наслаждался обрушившейся на юную голову шальной свободой, о которой раньше мог лишь мечтать. Улыбчивый самоуверенный Забуза оказался тоже из темы. Он немного опаздывал на ту же сходку, надеясь оттянуться на выходных с гражданскими геями. Пребывание в новом городе омрачал лишь тот факт, что ему негде было переночевать. Дело не встало. Кисаме один из первых любезно предложил посетить местный клуб, выпить там за знакомство, потанцевать и расслабиться, а позже можно поехать к нему на холостяцкую съемную двушку. Обведя нового знакомого взглядом, дембель легко согласился. Еще бы! У остальных парней просто не было шансов, потому что он - Хошигаки, как голодная акула, настойчиво кружил вокруг новичка целый вечер, ухаживая по-своему и при том негласно заявляя другим: «Руки прочь, этот молодой солдатик только мой!» Стоит ли говорить, что в ту же ночь у них случился долгий и страстный секс. Будучи незнакомцами в мирах друг друга, парни легко предавались общему наслаждению, сливаясь в безудержном экстазе снова и снова до самого утра. Момочи оказался на редкость отзывчивым и ненасытным партнером. Кисаме было приятно учить молоденького пацана всем премудростям настоящего мужского секса. Уже тогда риелтор понял, что хочет этого красавца-военного целиком и полностью с первого поцелуя. Не просто трахать время от времени, а впустить в свою жизнь на постоянной основе, принять как своего мужчину, возможно, спутника жизни в дальнейшем. Забуза пусть и не сразу, не без колебаний, но согласился. По окончанию службы он поселился у Хошигаки уже насовсем, начав обучение в местном экономическом вузе. Незначительная разница в возрасте совсем не стала помехой. Кисаме терпеливо дождался своего парня с дипломом в руках. Старт был дан как надо, и Момочи отлично справлялся. Неудивительно, что вскоре молодые возлюбленные переехали в новостройку: большую, просторную и уютную. Кисаме, кстати, живет в ней поныне. - Знаешь, ты появился в моей жизни неожиданно, я бы даже сказал внезапно, но очень кстати. И что бы там ни случилось дальше, могу обещать одно, что всегда буду рядом. За нас и за нашу любовь! - восторженный Забуза с блестящими от алкоголя и счастья глазами поднял очередной бокал игристого, мягко приобнимая любимого за талию, усаживаясь за праздничный стол в полутемном зале новой гостиной. Молодой риелтор скромно улыбался в ответ, глядя на то, как их пальцы сплетаются в прочный замок, а на безымянных у обоих с недавнего времени поблескивает золото. Отметили юбилейное 25-летие Кисаме незабываемо. К этому возрасту он стал еще сексуальнее, полностью раскрылся, как молодой и успешный мужчина, а его по-божески красивое тело давным давно соблазняло десятки других свободных парней. И что уж скрывать, иногда, особенно во время затяжных разногласий в семье, он был очень не прочь разнообразить свою половую жизнь, в тайне от безумно ревнивого Момочи, конечно. Тот может и догадывался, но терпел до последнего. Ровно до этого года. «Видимо, сильно меня любил, по-настоящему, а я показал себя перед ним похотливой свиньей, - с досадой и разочарованием о собственном прошлом заключил итог Кисаме. - Как же понять, кого я на самом деле люблю, а кого лишь страстно желаю?» Хошигаки чувствовал полное опустошение. Его прошлое развратно, страницы жизни залиты черной краской бесконечных измен. Последняя из них оставила в его душе слишком горький осадок. Учиха Саске... От звона над ухом мужчина, вздрогнувши, тревожно проснулся. Утро и вправду наступило, и он встречал его не один. - Ох, ты уже не спишь. В это утро вечно занятой депутат увидел свою половинку словно с другой стороны. Кисаме лежал перед ним обнаженный и притом не укрытый ничем, как это обычно бывает. Он так крепко спал, что даже не слышал, как тот ходит по комнате и собирается. Забуза еще долго смотрел на него, ощущая огромное желание никуда не идти, вместо этого просто лечь рядом и крепко обнять, провести рукой по щеке, почувствовать всю прелесть тела своего мужчины, того, кем он когда-то дорожил больше всего на свете. Однако в последний момент Момочи все-таки сдержался, а Кисаме, проснувшись, распахнул глаза. Забуза сидел на своей половине кровати такой же собранный и безупречный, каким он явился вчера, нигде не оставалось ни намека на то, что между ними что-то было прошедшей ночью. - Давай помогу, - теплый и сонный Кисаме медленно пробрался через одеяло, умелым движением застегнул запонки на пиджаке делового костюма. Скатился с кровати и вскочил на ноги, лениво потягиваясь перед все еще очарованным любовником. - Спасибо, - Момочи чуть наклонился вперед, замерев в нерешительном жесте, а после невинно поцеловал прямо в соблазнительно открытую поясницу, будто и не он бился под ним похлеще распутной девицы недавно, деля вспыхнувшую вновь страсть на двоих. - Извини, но мне нужно идти. - Не смею задерживать, господин депутат. - Мне правда пора бежать на работу, это у тебя свободный график, сам себе начальник и сам исполнитель. - Ага, а еще бесплатная шлюха, с которой можно поразвлекаться среди недели. Но это так, скорее хобби, чем основная работа. - Не говори так. Просто поверь мне и дай еще один шанс. Мы все сможем... вместе. С одной стороны, Хошигаки искренне хотелось верить каждому слову, что говорил Забуза, он всем сердцем этого желал. Оставшись в одиночестве, слишком долго искал ответы, которые не приходили ни во снах, ни наяву, а чувство покинутости развязало не только руки. С другой стороны, его не оставляли частые звонки и напоминания от Саске. Кисаме окончательно запутался в чувствах и связях, стоя на перепутье двух важных дорог. Неопределенность давила почти физически. - Допустим, Момочи. Даю тебе испытательный срок неделю. - Правда? Люблю тебя, Кисаме. Три простых слова, но как редко последнее время они говорили их друг другу просто так. Без повода. На самом деле все было так просто, вот же он рукой подать - родной, любимый, ан нет. Жизнь развела две близкие души по разные стороны. У одного похоть, у второго карьера. - Закрой за мной дверь. Я ушел. Кисаме поднялся и проводил Момочи, долго еще наблюдая с проема лестничной клетки, как тот удовлетворенный снова уехал. Работа у него все равно всегда будет на первом месте и точка. Ничего не меняется. «Зачем только согласился, дурак?»***
Около недели назад пришло странное сообщение в соцсетях от Кисаме. Поначалу я был удивлен и заинтересован, ведь он впервые за долгий период вынес меня из черного списка, да еще и первым написал. «Неужели одумался?» – с недоверием подумал я, открывая диалог. Круглое окошко с аватаром бывшего настоятельно советовало посмотреть скинутое ниже видео. Картинка не загрузилась, а время записи составляло двадцать минут. Нахмурившись, я нажал "play" и принялся смотреть предложенный ролик. Скайп-камера показала знакомую обстановку спальни Хошигаки. На переднем плане две фигуры самозабвенно занимались жестким сексом. В пассиве я сразу узнал своего парня, он стоял на четвереньках с заклееным ртом и взъерошенными волосами. Желтые глаза горели сладкой похотью, покуда сам он что-то бессвязно мычал сквозь кляп из изоленты. На мускулистых руках неизменно болтались кожаные браслеты, в которых я видел его впервые в чате. Позади тяжело дышал, напирая всем весом, импровизированный "насильник", скрывавший лицо за акульей балаклавой, так же принадлежавшей Кисаме. Смуглый широкоплечий качок, продолжая трахать Хошигаки, самодовольно сверкал карими глазами, не сводя с камеры глаз. Мне стало жутко и неприятно одновременно. Кто он и почему смеет вытворять такое? Домашнее порно, наивно снятое на вебку ноутбука, продолжалось, а я так и не смог нажать стоп. Глаза сами жадно ловили каждую деталь, жест и звук. Все происходящее на экране было похоже на цирк, откровенную издевку. И самое страшное, что отправителем являлся Кисаме. Я не мог поверить, что он способен на что-то подобное, это так низко. Злость стремительно закипала внутри меня. Не сдержав непристойный матерный выкрик, я хлопнул рукой по столу, вырубая питание грубым щелчком. Обратной связи не предусматривалось, т.к отправив единственное сообщение, он снова закинул меня в чс. Вот же шлюха! Ебется с кем попало, да еще и кидает мне, чтобы похвастаться? Что он о себе возомнил?! Утром я нашел в себе силы собрать более менее связные мысли в голове. Специально зашел на страницу, чтобы убедиться, что это не "белочка" и увидел новое непрочитанное. Теперь он игрался со мной. «Привет, Учиха. Как тебе вчерашний фильм? Подрочил? Впрочем, это больше не важно, продолжай и дальше сидеть в анонимных чатах для одиноких пидорасов, мелкий озабоченный придурок, пока я трахаю своего мужа. И даже не думай больше соваться к Кисаме, ты понял? Башку оторву!» Это уже явно не от лица Кисаме. Он никогда не общался в подобной развязной манере даже на сессии, значит точно писал его новый ебарь. И что значит муж, он что действительно замужем? Последнее смутило меня больше всего, оставив наедине с мерзким ощущением в душе на оставшийся день. В голове случившееся не укладывалось. Почему Хошигаки обо всем этом молчал? Я думал, мы любили друг друга без всяких посредников и прочих проблем, все было обоюдно и честно. Откуда взялся кто-то третий? Стоило мне резко проснуться посреди аэропорта, как люди вокруг заоглядывались, о чем-то шепчась. Надеюсь, я хотя бы не кричал вслух, потому что последнее время часто чувствовал себя уязвимым и слабым без постоянной поддержки понимающего всегда нии-сана, которого вот уже два года, как не стало в живых. Да, я остался совсем один, окончательно рассорившись с родителями и переехав жить в другой город, подальше от нотаций семьи и осуждающих взглядов знакомых. Сегодня мне предстояло снова посетить южную столицу, теплый город К.., в котором живет важный для меня человек. Но я даже не мыслил, с чего начать разговор, как еще убедить Кисаме в том, что я изменился? В том, что он мне нужен. Особенно после того, что недавно увидел в сети. Оставалось много неразрешенных вопросов, чувствую, что пора, наконец, расставить все точки над "i".