Cause I can t love you more than this

Всё вокруг меня было льдом. Я лежал на кровати, неподвижно, словно статуя, со взглядом, устремлённым в потолок, в то время как мой мозг и моё сердце были слишком пусты, чтобы быть реальными. Слишком холодными. Где-то во мне глухо и недоверчиво витало чувство страха, потому что мой мозг не понимал, что со мной происходило, но я игнорировал его. Дни шли перед моим пустым взором, скользя по моей коже и не оставляя следа, бесчувственные, привыкшие к моей сухости. мой инстинкт и импульсивность были заменены тихим и ложным самоконтролем, но он, так или иначе, помогал мне не разбиться на части. Потому что внутри моей души всё это уже произошло. Я был разбит, и куски моей души горели. Дверь в комнату распахнулась, и, даже не видя переводя взгляда, я узнал характерный шаг Найла. - Зейн? В мои лёгкие проникло большее количество воздуха, когда я глубоко вздохнул. - Привет, Найл. И всё же, сквозь завесу спокойствия в его голосе, я услышал нечто, что выдавало неуверенность и страх. Это слегка насторожило меня. - Как у тебя... дела? Я пожал плечами. - Не видишь? Спокоен и доволен собой, наконец. Он вздохнул с жалостью, и сел рядом на кровать, заставляя матрас под ним заскрипеть. - Парень, с каких пор ты куришь? Краем глаза я увидел, как он тут буквально тут же покраснел, и это вызвало лишь ещё больше подозрений. - Я не курю. - От тебя пахнет табаком. - заметил я, медленно доставая одну из своих сигарет и зажигая её одним щёлканьем зажигалки. Вдохнув первый раз, я почти мгновенно выдохнул дым, в то время как конец сигареты зажигался красным огоньком. - Луи. Услышав это имя, хоть внутри меня тут же разразился сильный шторм, я не подал виду. - Мне жаль, что я передал ему свою плохую привычку. Это не очень хорошая вещь. Я выдохнул немного дыма в его лицо, заставляя его закашляться. - Зейн, прошу, я не могу видеть тебя в таком состоянии. - я поднял брови в не слишком очевидном недоумении, а затем потянулся на кровати, растягивая мускулы на руках. - Я в порядке. - Нет, не в порядке! - возразил тут же он, - Ты будто уснул; нет, хуже, ты умер! Я вздрогнул от этих слов, но по прежнему не показывал никаких других признаков тревоги. - Да ладно тебе, хватит этой мелодрамы. - закатил я глаза. На его лице было нарисовано пустое выражение раздражения и одновременно жалости. - Я больше не узнаю тебя, Зей. Я подавил зевок. - Ну, думаю, тебе стоит уже привыкнуть к этому. Жар сигареты наступал на мои пальцы, в то время как дым лениво поднимался между стен, наполняя собой воздух. - Я должен кое-что сказать тебе. Услышав его дрожащий голос, я тут же резко поднял голову, сталкиваясь с его голубыми виноватыми глазами. - Что случилось? - серьёзно спросил я. - Это... Луи... Мне показалось, что моё сердце задохнётся от недостатка крови, которая словно отхлынула из моего тела, но я всё так же не желал показывать этого. - С ним что-то произошло? - впервые мой голос прозвучал менее спокойно, чем обычно, выдавая моё состояние, а глаза Найла наполнились слезами, от чего я почувствовал себя на грани обморока. Что произошло с моим Луи? Но я тут же поправил себя, он больше не был моим, просто потому что я не заслуживал его, и никогда не заслужу. - Нет, нет, с ним всё хорошо. - поспешил успокоить меня ирландец, после чего я в то же мгновение расслабился. - Тогда что? Найл пробубнил что-то неразборчивое, тихо-тихо, и я, разумеется, не смог расшифровать эти странные звуки. - Прости? - переспросил я, стараясь не потерять терпение. Он сглотнул и быстро смахнул слезу, закрывая глаза и делая глубокий вдох, бледнея на глазах. - Мы поцеловались. Разрушилась. Вся моя реальность взорвалась, попадая своими острыми осколками в меня, и смертельно раня, кровь брызнула из моих ран, окропляя землю. Не думая и не осознавая того, что происходило, я спрыгнул с кровати и, схватив Найла за грудки, я грубо толкнул его к стене, в ярости приближая наши лица. - Что, блядь, ты только что сказал, Хоран? - М-мне очень жаль. - заикаясь, пробубнил он. - Он поцеловал меня и я не знал, что делать, всё н-настолько запуталось и... Я ударил его кулаком по лицу, разбивая ему губу так, что по подбородку парня покатилась алая капля со вкусом ржавчины, падая на мои сжатые пальцы. Найл застонал от боли, в то время как я дёрнул рукой, с силой отбрасывая его на деревянный пол. По моему телу прошла волна дрожи, командующей мне причинить ему боль. Я прекрасно знал это чувство, этот ужасный жар в венах, который предвещал о том, что если я не сдержу своё самообладание, то растеряю последние отголоски рассудка. И человечности. Мог ли я позволить этому случиться? Найл начал тихо плакать, скрутившись на полу. Душераздирающая картина, которой, однако, не удалось проникнуть с моё сердце. На автомате, я начал собирать свою одежду и все те немногие пожитки, что у меня имелись, закидывая их в свою старую чёрную сумку, преданную мне всегда и везде. - Прости меня, Зейн. - его голос сорвался от рыданий. - Я должен был среагировать, я должен был что-то сделать. Пожалуйста, не уходи. Я не ответил ему, скорее всего потому, что просто не был в силах это сделать. словно робот, я быстро запихал свои вещи внутрь сумки и, застёгивая молнию, я накинул её себе на плечо. Найл поднял лицо, со струйкой крови, всё ещё текущей по его подбородку, так же, как и дорожки слёз - по щекам. - Пожалуйста. - повторил он, шёпотом. Я отвернулся, покидая его, и вылетая из этого дома словно вихрь, начиная идти вниз по дороге, сухим и твёрдым шагом. Всё, чего я хотел, это уйти, в который раз сбежать, навсегда отдалиться от места, которое приносило мне лишь одну боль. К чёрту любовь, к чёрту дружбу и всю эту фальшь: они были способны воскресить моё сердце, чтобы потом разрезать его надвое, без всякого сожаления. Я бесцельно бродил по городу, в голове моей творился хаос, а мои дорогие Честерфилд, пусть и сгорали одна за другой, но всё же оставались преданными мне. Я видел, как пялились на меня прохожие, понимая, что многие из них думали, что я был бездонным скитальцем, и, с грустью, я осознавал, что, на самом деле, всё было именно так. В один момент, услышав свисток, я понял, что нахожусь около Victoria Station, где поезда быстро летели на рельсах. Нужно было просто сесть на один из них и, раз и навсегда, уйти, оставить позади себя всё, что заставляло меня невыносимо страдать. В конце концов, я накопил достаточно денег, чтобы купить пару билетов и как-нибудь перебиться в течении следующей недели. Об остальном я подумал бы позже. в почти невидящем состоянии, я подошёл к кассе и купил билет в один конец, а затем стал дожидаться своего поезда, который забрал бы и увёз бы меня отсюда. "Линия Лондон-Брэдфорд прибывает на платформу номер пять." Мне нужно было поговорить с ним.