Услышь слова моей души.

Лошади неслись вперед и вперед, казалось, это какие-то демонические кони, неустанные и быстрые, как ветер. Девушка пришла в себя от тряски и сразу же почувствовала ветер, холодом режущий кожу и глаза, и крепкие руки, удерживающие ее поперек седла в горизонтальном положении. Видимо, почувствовав, что девушка очнулась, обладатель крепких рук перехватил ее поудобнее. Перед глазами мелькали в галопе задние ноги коня, да высокая трава едва не задевала растрепавшиеся волосы. Вверх-вниз продолжалась бесконечная тряска, а у Алисы безумно болело все тело, в голове гудел ветер, вперемешку с болью и запутанными мыслями, и не было сил даже двинуться, не то что попытаться вырваться. Сколько времени прошло, она не знала, но вот кони перешли на рысь, а потом на шаг и вскоре совсем остановились. Алиса попыталась повернуть голову и осмотреться, но в этот момент мир круто завертелся, вызвав острый приступ тошноты и боли, и девушка оказалась на твердой земле. Ноги подкосились, и она непременно упала, если бы вовремя ее не подхватили те самые крепкие руки и ее нос оказался на уровне груди человека… Людей такого роста в Стране Чудес совсем немного, если быть точнее, то он такой один. На лице Стейна, изуродованном шрамом, расцвела довольная и наглая усмешка, от которой Алису всякий раз бросало в дрожь. - Очнулась, наш Бравный воин? – Послышался откуда-то из-за спины визгливый насмешливый голос Ирацибеты, от которого у Алисы голова заныла еще сильнее. - Очнулась, - прошипел, наклонившись, в самое лицо Алисы Стейн. – Наш Бравный воин, национальный герой, посмотрим, как будут бегать и кричать твои дружки, обнаружив пропажу, - его страшный шрам стал багровым, налившись кровью, и, задергавшись, еще ужаснее исказил лицо. Алису охватил дикий страх, который сам по себе пугал еще больше, чем плен в казематах Красной Королевы. Дурнота накатывала на голову волнами, лишая возможности мыслить и понимать, лица похитителей расплывались и прыгали перед глазами большими красно-черными кругами, голоса отдавались ударами молота по наковальне, пока, наконец, она снова не потеряла сознание. *** Отряд, мало кем замеченный со стороны, уверенно продвигался вперед. Мышиная братия во главе с Мальямкиным служила разведкой – эти малыши успевали всюду все разнюхать, подглядеть и разузнать, но сами оставались тише воды ниже травы. Шляпник рвался вперед и, похоже, был готов сутками шагать и шагать без остановки, лишь бы скорее настичь беглецов. Его рвения хватило бы на целую дюжину, но пока никаких точных следов не было, все решительные действия откладывались на неопределенный срок. Большинство встречных на вопросы о трех всадниках лишь качали головами, но непременно желали удачи, провожали отряд добрыми наставлениями и котомками с вкусной снедью. Чешир вел двойную жизнь: едва отряд останавливался на ночевку, он тут же исчезал в неизвестном направлении – вел собственную разведку, которая, к сожалению, пока плодов не приносила. Под утро он являлся весь вымотанный и уставший, ничего не говорил и молча заваливался спать на оставшиеся пару жалких часов. Наконец, когда до границ с королевством Блейза оставалось два дневных перехода, Мальямкину удалось найти людей, видевших похитителей. Четыре дня назад поздним вечером, уже практически в сумерках, хозяева небольшого хутора за окраиной села видели двух всадников, сильно нагруженных товарами, как им показалось. - Здесь часто проходят торговые караваны, да и просто путников много, - рассказывал добродушный хозяин хутора Жданко, держа на руках шустрого, несмотря на малый еще возраст, сына. – Очень многие останавливаются на ночевку у нас, особенно когда сумерки застают их в пути. А в тот вечер уже и туман опустился на долину, и первые звезды засветились, поэтому я был уверен, что те путники решат остановиться здесь, даже вышел к воротам с фонарем встретить их, а Любаву, - Жданко кивнул на улыбчивую стройную красавицу-жену, - послал разогревать остатки ужина, но они почему-то прошли мимо. - Опишите их, - попросил Шляпник, стараясь не выдать тревогу и утихомирить сердце – он сразу почувствовал, что это были те, за кем они гонятся вот уже почти неделю. Жданко, тоже интуитивно почувствовав, что этим людям лучше рассказать всю правду, принялся вспоминать. - Один всадник высокий и худощавый, даже в сумерках было видно, что лошадь для него слишком маленькая. Другой ничем не выделялся, разве что за спиной вез огромную сумку, набитую доверху, так, что она была почти выше его головы. А у первого поперек седла тоже были навешаны большие торбы, но так странно, будто…, - Жданко замялся, подбирая сравнение, но Шляпник избавил его от этого, высказав свои самые большие опасения: - Будто это человек лежал, да? - Верно, - сразу стал осторожным хозяин. – Я потому их и запомнил, что как-то не похожи они были на обычных путников. Даже не приблизились к хутору, обогнули большим крюком по плохой дороге. - Чудес вам и процветания, Жданко! – От души поблагодарил хозяина Шляпник. – И чтобы вы не сомневались в наших добрых намерениях, я – королевский Шляпник, - он отвесил низкий поклон, - и мы догоняем похитителей Алисы. Нашей Алисы, - особым ударением он выделил первое слово. Жданко был очень рад, что сумел оказать посильную помощь в таком важном деле, и что от его рассказа, возможно, Алису удастся скорее вызволить. Напоследок объяснив кратчайшую дорогу к королевству Блейза и предложив лошадей из собственной конюшни, от которых, впрочем, путники отказались, он с наилучшими пожеланиями проводил отряд. Форсированным маршем уже на вторые сутки отряд достиг границы. Королевство Блейза не было враждебным Стране Чудес, но и крепкой дружбы между ними не было. Что делать дальше? Вторгнуться просто так в чужие владения, да еще начать заявлять, что где-то здесь, кажется, скрываются беглые предатели и по совместительству похитители? Да и кому можно доверять, тоже непонятно. Король Блейз – заодно с похитителями? Он сам помог им скрыться или просто не знает, что в его королевство бежали Ирацибета и Стейн? Шляпник, казалось, совсем потерял голову и слепо рвался вперед, совершенно не заботясь о безопасности и сохранении их похода в тайне. Пришлось долго убеждать его в том, что лучше дать сутки Чеширу на разведку. Разузнать, послушать, посмотреть. И только после этого решать, как же лучше ловить беглецов. Наконец, скрипя сердце, Шляпник был вынужден признать правоту друзей. Вечер получился довольно унылый. Все бесцельно бродили по лагерю и не знали чем себя занять. Чешир решил выдвигаться ближе к полуночи, а до этого времени планировал немного вздремнуть, но с наступлением сумерек, едва на небосклоне цвета моря в шторм появилось созвездие Пегаса, к нему подсел Шляпник. И состояние друга не ускользнуло от проницательного взгляда кота. - Страдаешь? – Блеснул желтыми глазами кот. Тяжкий вздох послужил ему ответом. - Я даже уже не боюсь, Чешир, я настолько опустошен внутри, будто… будто заранее знаю, что больше никогда мне не быть счастливым и беззаботным, понимаешь? Когда мы шли войной против Ирацибеты, я знал одно – либо мы, либо нас - и все. Третьего не дано. И был так спокоен и уверен. А сейчас…, - он махнул рукой и отвернулся, усиленно сопя. Чешир сузил глаза и уставился в темноту. Шляпнику казалось, что кот улыбается, только в темноте этого не разглядишь. Очень хотелось надеяться, что это так – пусть Чешир знает что-то, чего не знают остальные. Это дает каплю дополнительной надежды и уверенности на благополучный исход. Так они и сидели молча. Такие минуты бывали не часто, но оба очень ценили и любили их. Наконец, Чешир промурлыкал: - Ты не сомневайся, любой из нашего отряда готов жизнь отдать за это дело, и не перебивай! – Пресек он попытку Шляпника встрять. – Мы же сюда не пряники есть пришли. Любой ценой, но мы сможем найти их, слышишь? Я не для того столько усилий потратил, чтобы ни с чем из похода вернуться. И я тебе обещаю завтра к утру прибыть со свежими новостями. А сейчас мне нужно хотя бы часик поспать. Ночь будет не из легких. Да и тебе советую, ты нам нужен будешь завтра бодрый и полный сил. - Спасибо, Чешир, - как-то невесело улыбнулся Шляпник. Но уверенности у него прибавилось - не бывало еще такого случая, чтобы мудрый кот ошибался или не сдержал своего слова. – Чудеса тебе в помощь. - Спасибо, - сонно отозвался тот и окончательно смежил веки. Только сейчас Шляпник все-таки разглядел – кот действительно улыбался. *** Алиса мало что запомнила из дороги – только бесконечная тряска, редкие и короткие остановки, во время которых слышался визгливый голос Красной Королевы, и непрекращающуюся дурноту и головную боль, будто нарочно навеянную кем-то. Глаз Алисе не завязывали, и ноги оставили свободными, но у нее не было сил ни бежать, ни даже просто запомнить путь, которым они ехали. Мысли, будто тоже одурманенные чародейкой, текли как-то вяло и неразборчиво. Девушка пыталась сообразить, что будет делать Шляпник, когда узнает, что ее похитили, как отреагирует Мирана и будут ли ее вообще искать. Единственное, в чем она пока была точно уверена – нужно держаться во что бы то ни стало. Едва она оклемается и представится удобный случай – нужно бежать. А там уж выберется как-нибудь… Главное – скрыться от полного ненависти взгляда Ирацибеты и молчаливого Стейна, цепкого взгляда одного глаза которого Алиса боялась даже еще больше, чем открытой злости Красной королевы. В очередной раз Алиса очнулась, когда Стейн довольно-таки грубо стащил ее с лошади и, перекинув через плечо, будто мешок с травой, понес к слабо освещенной деревянной хибарке. На пороге можно было различить силуэт, над головой которого будто висел в воздухе светящийся шар небольшого размера, излучавший голубовато-белый неяркий свет. По лицу довольно ощутимо задевали ветви кустарников и деревьев. Мрачный, пугающе-густой лес обступал неуютный дом. А дальше наступили непрерывные часы полубодрствования-полубреда, счет которым девушка потеряла уже давно. Это состояние лишь изредка прерывалось на прием скудной пищи. Когда от дурманящего действия вещества сознание наконец прояснилось, Алиса часами лежала на полу, всматриваясь в полоску света, пробивающуюся между досками. Иногда доносились голоса: визгливый – Ирацибеты фон Кримс, и два спокойный мужских – один из них, конечно, принадлежал Стейну, другой – кому-то еще незнакомому. Прочные веревки больно стягивали лодыжки, не давая сделать пятого такого маленького шага, которого не хватало, чтобы приникнуть к щели и попытаться хоть что-то разглядеть. Будто стреноженная лошадь, обреченная часами бродить по маленькой полянке, ожидая своего хозяина. Только с лошадью и обращаются лучше… И как назло – ни щепки, ни элементарного черепка от чашки, чтобы перетереть путы. Да и куда тут убежишь, если наверху постоянно кто-то есть? Когда на вторые сутки, если Алиса не сбилась в попытках сосчитать время, все разумные и неразумные идеи и мысли были отброшены, девушка бессильно расплакалась. Горько, глухо всхлипывая и размазывая холодными пальцами слезы по щекам. Прибавляло тоски и полное неведение – пожалуй, ни одной полноценной фразы не было произнесено похитителями с тех пор, как ее кинули в этот подвал. И их дальнейшие намерения и мысли были абсолютно непонятны. Но самое страшное, после осознания чего Алиса вообще потеряла контроль над собой и зашлась истерическими всхлипываниями, был тот простой факт, что никто и ни за что никогда не узнает, где ее держат. Ни-за-что. А на третьи сутки полного неведения Алису взяла злоба: она решила, во что бы то ни стало выбраться отсюда живой. Чего бы это ни стоило и сколько бы ни пришлось ждать. Ведь не будут же ее, в самом деле, тут держать до скончания веков! Должна же быть какая-то цель этого похищения. А значит – увидеть свет солнца еще раз – вполне реальная задача. Солнце, зеленая трава, Шелкхар… Вспомнив маленького сорванца-дракона, на губах девушки появилась слабая улыбка. Интересно, как он там? Шляпник наверняка хорошо позаботился о нем. Шляпник… В конце концов все должно закончится, ведь верно? В конце все будет хорошо, а если еще есть что-то плохое – значит, это еще не конец. Алиса погрузилась в дрему, улыбаясь. Снова было солнце и приветливый, зеленый лес. Не густой и мрачный, а пропитанный яркими теплыми лучами до самых корней – сосновый. Алиса больше всего любила именно такой. Только сосны здесь были немного необычные, но чем именно они выделялись, девушка понять не успела. За деревьями блеснул огонь, там явно кто-то был. Алиса, забыв обо всем на свете, со всех ног бросилась вперед. Костер – значит люди, люди – это спасение! Не важно, кто они – все лучше, чем Стейн и Ирацибета. А может, это даже люди Мираны, пришедшие освободить ее. Тогда среди них наверняка должен быть и Шляпник… Алиса споткнулась о корень и с размаху полетела на землю. Не обращая внимания на саднящие колени и локоть, боясь оторвать взгляд от костра, который горел уже совсем близко, Алиса снова рванулась вперед. Костер освещал небольшую поляну, с противоположной стороны который и правда сидел Шляпник. Девушка хотела крикнуть ему, но в этот момент почувствовала, что ни голос, ни тело не хотят повиноваться ей. Она медленно и удивленно осела на землю, перед глазами все будто начало покрываться мелкой рябью. Алиса отчаянно пыталась обратить на себя внимание, но все ее попытки были тщетны. Шляпник сидел, обхватив голову руками и глядя на пляшущие язычки огня. Во всей его фигуре сквозило такое отчаяние, что Алиса буквально чувствовала, как ее сердце сжимается тоскливой болью. Перед ее глазами все заколебалось, как волны на море, и медленно растворилось. Девушка снова обнаружила себя все в том же подвале, холодном и мрачном. С той лишь разницей, что наверху явно что-то происходило. Что-то с грохотом упало на пол, прямо над Алисой, и девушка испуганно отшатнулась. - Я не собираюсь этого делать, слышишь?! И никто не может мне приказывать! – Алиса даже не сразу узнала в этом рычащем звуке голос Стейна. Слов ответившего человека она не разобрала, но это была точно не Красная Королева. Кто-то задушено лепетал слова оправдания. Видимо, Стейн не на шутку взбесился и припер кого-то к стенке. - Предложи это Королеве. А я посчитаю, сколько секунд твоя голова сможет жить отдельно от тела. Здесь ужасно, но это единственное, что у меня есть на данный момент. И я не собираюсь считаться беглым преступником в двух королевствах. Алиса напряженно прислушивалась, но снова не могла разобрать ответа. Человек что-то долго втолковывал Стейну – видимо, пытался переубедить и донести свою мысль. Единственная фраза, которую уловила девушка, была: - Ты получишь за эту работу все, что пожелаешь. Стейн молчал и, видимо, обдумывал предложение. Наконец, он сказал уже тихо и почти спокойно, так, что Алиса едва расслышала его слова: - Ее. И – все. Больше сверху не доносилось ни звука. Тревога все росла и множилась в душе пленницы. Она интуитивно чувствовала, что случившееся наверху в какой-то мере обязательно отразится и на ней. Стейн согласился на что-то втайне от своей Королевы, и, судя по всему, эта идея ей бы весьма не понравилась. Что же может сделать в чужой стране беглый предатель и похититель? А главное, Алиса так и не поняла цены, на которую условились заговорщики. И это ее, откровенно говоря, сильно пугало. Проведя в неугасающей тревоге остаток вечера, девушка то погружалась в дрему, то вдруг просыпалась и вздрагивала от внезапного движения наверху. Но в целом все было тихо, время текло как обычно. Наконец, усталость взяла свое, и Алиса крепко уснула. Ей снова снился сон. Правда, он был какой-то неоформленный, состоящий из отрывков разговоров, словно пленка кино, промотанная назад. Вот мурлыкающий, всегда тихий голос Чешира: - Потому что никто не лжет во сне. Никто и никогда. Запомни это, красавица. А вот она сама, смеясь, говорит Шляпнику: - Зеленые глаза бывают либо у дураков, либо у сумасшедших. Но ты точно не дурак, - и ворошит его волосы, все равно на этой кучерявой голове больший беспорядок уже не создашь. Шляпник довольно улыбается: - Сочту за комплимент, - он тянется и тихонько тормошит ее за плечо. Аккуратно, но настойчиво, добиваясь реакции. И вдруг лицо Шляпника меняется, оно вытягивается, щеку уродует шрам, а один глаз закрывается упавшей прядкой рыжих волос, которая, впрочем, тут же становится черной полосой, а остальные волосы будто в один миг исчезают. И вот вместо Шляпника над Алисой нависает Илосович Стейн, тормошит за плечи и будит. Алиса от страха и неожиданности даже дар речи потеряла, но Стейн верно понял ее желание и тут же проворно закрыл рот рукой. - Тише, тише, не шуми. Я хочу помочь тебе, - Алиса почувствовала, как веревки, все время стягивающие ноги, упали. – Но только на одном условии, - Стейн, наконец, убрал руку ото рта Алисы, но теперь она не собиралась кричать. Похоже, он здесь действительно для того, чтобы помочь. Видя, что она не собирается вырываться, Стейн усмехнулся той кривой улыбкой, от которой девушку всегда бросало в дрожь. Алиса села, стараясь успокоиться и понять, что вдруг переменилось, но тут Стейн внезапно навалился на нее всем своим телом, прижал к полу и поцеловал сначала в шею, потом в щеку, а потом потянулся… Алиса отчаянно завизжала, отталкивая его руками, с ужасом понимая, что он хотел от нее, чувствуя его прикосновения к своему телу. Маленькие кулачки со всей силы колотили по плечам и груди, но эти удары были сравнимы с укусами комара для лося, Стейн лишь продолжал ухмыляться, одной рукой снова пытаясь заткнуть Алисе рот, а другой стараясь поймать и удержать руки. Но Алиса, удачно поймав момент, ловко ударила его в переносицу, от чего Стейн на несколько секунд опешил и даже застонал. - Я лучше умру, чем соглашусь на это! – Кричала Алиса. Наконец-то вскочив на ноги, она еще несколько раз ударила Стейна, сидящего на полу, и бросилась к лестнице, ведущей наверх. Но едва она ступила на первую ступеньку, как Стейн грубо сдернул ее на пол. От удара спиной все помутилось в ее сознании, а на глаза выступили слезы. - И правда думала так просто сбежать? – Злобно рыкнул он. – Мы с тобой еще увидимся! И он быстро исчез наверху, с грохотом захлопнув крышку люка, так что пыль и песок посыпались на Алису. Она лежала и плакала от обиды, боли и позора, которого чудом удалось избежать. Теперь ей стало действительно страшно, ведь Стейн не оставит этого просто так. Он вернется, обязательно вернется, и тогда ей не удастся так легко отделаться… Боже, как же страшно осознавать свое бессилие и неотвратимость судьбы. Несколько часов девушка просидела в углу, упираясь спиной в холодную стену и обняв колени руками, ее била мелкая дрожь, от каждого шороха она вздрагивала и вжималась в стену сильнее. А потом… потом снова люк поднялся и кто-то начал спускаться в подвал. Алиса успела подумать только о том, что можно сейчас сдернуть Стейна за ноги вниз, а самой успеть выскочить и захлопнуть крышку, и будь что будет, даже если наверху кто-то есть… Но это оказался не Стейн. Похоже, это был тот самый человек, который встретил их той ночью, это и был «третий голос» во всех разговорах наверху, это он совсем недавно предложил Стейну какую-то сделку, и, скорее всего, именно он был повинен в сегодняшнем несчастье. Человек, насвистывая что-то незамысловатое, спустился, поставил на пол тарелку с едой, внимательно оглядел девушку хитрыми глазами, и стал подниматься наверх. Алиса удивилась – совсем не так она представляла себе внешность «злодея», который заодно с Ирацибетой и Стейном. Следующие сутки прошли относительно спокойно, хотя страха не убавилось, скорее наоборот. Еще дважды приходил этот человек, ставил еду и так же молча уходил. Алиса ломала голову, куда же пропал ее личный мучитель? И голоса Красной Королевы тоже слышно не было. Но ответа ни на один из этих вопросов пока не было. Что-то изменилось там, в большом мире, и это очень тревожило девушку. Наконец, она решила, что спросит об этом, когда человек в следующий раз принесет ей еду. Конечно, он может просто не ответить, но все же попытка не пытка. И вот, едва на следующее утро открылся люк, Алиса вскочила и подошла поближе. Но, видимо, сегодня судьба встала не с той ноги. В подвал спустился Стейн и, пригибаясь под низком полотком, шагнул к Алисе: - Ну что, соскучилась, красавица? Я сдержал свое слово, как видишь! Алиса отшатнулась, сдавленно вскрикнув, но бежать было некуда, Стейн был всего в двух шагах. Как в замедленной съемке она видела его ухмылку, один большой шаг навстречу и руки, протянутые к ней. Он обхватил девушку за плечи, повернул к себе спиной, запрокинул ее голову и влил в рот жидкость из небольшого флакончика. Алиса вяло дернулась, но Стейн еще крепче обхватил ее. Она почувствовала, как слабеет тело, закрываются глаза, и ее подхватывает Стейн. Перед темнотой мелькнула последняя мысль: ”Это конец… конец. Но теперь уже все равно”.