ТИХИЙ ДЕНЬ

— Она твоя КТО?! — тётя Беренис начинает накаляться, от неё ощутимо пышет жаром. — Моя девушка, — повторяет Джейн. — Моя любимая. И я не шучу. — Это такая мода пошла? — Нет, — спокойно говорит Дарья. — Мода тут ни причём. Мы любим друг друга. Тётя Беренис сверлит обеих глазами. — К чему ты мне сообщаешь об этом, Джейн? — К тому, что на следующее собрание Лейнов мы приедем вдвоём, — Джейн говорит это неожиданно очень серьёзным тоном. — Мне может понадобиться моральная поддержка. — Понятно… — тётя Беренис говорит это совершенно спокойно, устало, даже печально. Дарья с подозрением смотрит на Джейн — у той глаза почти на мокром месте. — Что такое, Лейн? — Бабушка очень плоха. Поэтому и на свадьбу приехали не все Лейны… Дарья обнимает Джейн и целует в висок. — Всегда так — горе и радость идут рука об руку. И я клянусь, что буду с тобой и в горе и в радости, Лейн. Джейн улыбается, но глаза у неё грустные. — Я тоже клянусь. Быть с тобой и в горе и в радости, Моргендорфер. Дарья слышит резкий голос матери и запинающийся, срывающийся голос Джейка. Он сильно невнятен, но сразу понятно, что отец оправдывается. Дарья оборачивается на голоса. — Кажется твой дядя Макс стал не транспортабелен, Лейн… Джейн тоже оборачивается на звуки начинающегося семейного скандала. — Есть что-то постоянное в этом мире — например, что дядя Макс всегда найдёт повод напиться и кого напоить… Хелен уводит жалобно скулящего Джейка для дальнейшего разбора полётов — подальше от зевак. Двое молодых Лейнов уносят куда то дядю Макса. Становится слышно как Макс и Джэсси выясняют на повышенных тонах, как всё-таки следует играть — «Бум-трах-бэмс!» или «Бум-бум-бац!» — жених в этом споре участия не принимает. Трент знакомится с новыми родственниками — семейство Моник оказывается сборищем скучных правильных обывателей. Джейн, которой к неудовольствию Дарьи, понравилось шокировать публику смогла получить море удовольствия — новые родственники краснели, бледнели и прятали глаза. Что-то мямлили и убегали как перепуганные куры от лисы — мало было им Моник так теперь оказалось, что её, свежеиспечённая родственница такое учудила. — Вот так, — мрачно констатировала Джейн. — Ты женишься или выходишь замуж и в придачу к жене или мужу получаешь целую толпу незнакомцев, которые с этого момента почему то твои близкие родственники! — В нашем случае, — поспешила утешить любимую Дарья. — Мы уже знакомы с, почти всеми, родственниками друг друга. Джейн изобразила на лице испуг. — У тебя есть ещё родная сестра, которую ты от меня почему то прятала?! Колись, Моргендорфер! — Кузина. И две тётушки. И ещё папин брат. И кузина и кузен. Но Джейк с братом в ссоре и всю эту родню (по папиной линии) я давно не видела. А с тётей Ритой и тётей Эми я тебя познакомлю. Тётя Эми тебе понравится — мы так похожи, что я иногда думаю, что Квин не совсем всем врала, когда говорила, что я её дальняя кузина. Джейн поцеловала Дарью в щёку и торжественно объявила. — Ты неповторима, Моргендорфер! Дарья кивнула — «Знай наших!» — Как ты думаешь — нам стоит публично объявить о нашей помолвке? Джейн с трудом откашлялась. — Дарья, давай не будем красть представление у Трента. Потом, мы все соберёмся вместе, два наших семейства, и тогда… — Мы помолвлены, — объявила Джейн. — Вы школу закончите для начала, — улыбнулась Хелен. — Недолго уже осталось. В школе Дарья и Джейн появились под ручку. На кольца первой обратила внимание, как ни странно, Джоди. — Всё официально, — Дарья была абсолютна серьёзна. На похоронах бабушки Джейн она и Дарья оказались в центре внимания. Их сверлили глазами, перешёптывались за спиной. Обе были очень благодарны Квин за подсказку — тёмные вуали и чёрные очки. Несмотря на лошадиную дозу успокоительного Джейн трясло… Дядя Макс опять напился и умудрился напоить священника…