Ясень

Перед глазами расплывалось золотистое с зеленью пятно. Ныл затылок, стрелял болью копчик, в груди кололо при вздохе. Постепенно зрение прояснилось, и Гарри увидел широкие зелёные листья, подсвеченные солнцем. Острожно сев, он ощупал затылок — шишка, затем покрутил головой из стороны в сторону — дурноты нет и то хорошо. Будто вернулся в старое доброе время, когда осваивал невидимый путь. О, сколько раз он падал на камни, крышу или в реку, пока не научился приходить туда, куда намеревался. Один раз даже очутился посреди бушующего моря — Иона с трудом уговорила вернуться домой: в подводном царстве было так интересно… Одной рукой придерживая волосы, Гермиона склонилась под банановым деревом. Гарри деликатно отвернулся — невидимый путь неласков к новичкам. Отряхнулся, затем сунул палец в прореху на футболке, видимо, зацепился, когда упал, проверил палочку и кошель — всё на месте, — и только тогда в сознание вломилось: банановое дерево? Откуда в Дартмуре банановое дерево? Гарри шумно втянул воздух. В животе затрепетали бабочки. Пальцы закололо. Он очень медленно провёл ладонью по боку, стягивая волшебством разорванные края ткани. Нашёл пальцами шишку на затылке, вытянул кровь и убрал отёк. От магии и силы дрожал воздух — он был в Королевстве. Ноздри затрепетали от насыщенного морского запаха, пробившегося сквозь деревья. Пахло солью и подгнившими водорослями. — Гарри, где мы? — нервно спросила Гермиона. — Что произошло? Кто были эти люди? Где мы были? Её трясло от пережитого страха и непонимания. Но Гарри нашёл притаившийся внутри крохотный комочек любопытства и потянул вверх, а затем разбудил дремлющую жажду приключений. Девочка заметно расслабилась, на губах затрепетала слабая улыбка. — Я всё объясню, — пообещал он. — Но сначала пойдём со мной. Продравшись сквозь заросли кустов и лиан, они вышли на белый песчаный пляж. Яркое солнце ослепляло, отражаясь от прозрачного голубого моря. Волны лениво пенились и шумели, где-то вдалеке перекрикивались бакланы. Гарри скинул кроссовки, завернул джинсы до колен и ринулся к воде. Вскоре к нему присоединилась Гермиона, заразившись его весельем. Они бегали вдоль берега, брызгались и вопили. Под жарким солнцем солёные капли вмиг высыхали на коже. Море будоражило, звало к себе. Гарри забрёл поглубже, а затем поплыл. Разворачиваясь назад, он с головой окунулся в воду — мелкие рыбёшки пугливо метнулись в разные стороны, — коснулся пальцами мягкого песчаного дна и вынырнул. Зарыв ступни в песок, Гермиона сидела на берегу. Когда его тень легла на её ноги, она подняла голову. — Ты знаешь, где мы, — утвердительно сказала она. — Это не Англия — такого моря у нас нет. — Нет, не Англия, — согласился он, устраиваясь рядом. — Мы в Королевстве. Она молчала, терпеливо ожидая продолжения. Гарри медлил, подбирая слова и одновременно подсушивая джинсы. Он принял Королевство как данность, как солнце или ветер. Солнце светит, ветер дует, Королевство есть. Как объяснить? — Королевство — это как сказка, которая существует на самом деле. Как мы для маглов, так и оно для магов. — Ещё один мир? — Да, — подтвердил он. — Но он отдельно, не как мир магов и маглов. Особенный. Время течёт по-другому. В прошлый раз я попал через кладовку, повзрослел, а когда вернулся, то вновь был ребёнком. — И королём, наверное, был? — с непонятной интонацией в голосе уточнила Гермиона. — Да, — удивился Гарри. — Как ты узнала? Тоже тут была? — Нет, — она отмахнулась, а затем нервно рассмеялась. — Но как мы попали сюда? Я была в каком-то диковинном месте, тебя там не было, был какой-то жуткий монстр… — Жуткий монстр? — переспросил Гарри, припомнив выражение животного ужаса на её лице. Получается, это его она так испугалась? Он жуткий монстр? — Тело как у человека, а кожа — чёрная и чешуйчатая, как у ящерицы. На руках голубоватые когти. На голове три рога, за спиной — кожистые крылья. Зелёные глаза, как у кошки… — она замолчала. — Это был ты! О боже. Она прижала ладони к губам. Глаза расширились от удивления. — Прости, — проговорил он печально. — Я не хотел тебя пугать. Я не знал, что выгляжу как монстр на невидимой тропе. Раньше такого не было. — Нет, — решительно возразила она, собравшись с мыслями. — Ты меня прости, что назвала тебя монстром. Возможно, там мы выглядим не так, как обычно… — Ты выглядела, как сейчас, — признался он неохотно. Гермиона открыла рот, потом закрыла, затем продолжила с независимым видом: — Кто эти люди, которые были с мистером Малфоем? От чего ты меня защищал? — Женщина — Беллатрикс Лестранж, кузина Сириуса. Он велел держаться от неё подальше. Она терпеть не может маглов и... то что с ними связано. — Но ты же не думаешь, что она бы… Посреди лагеря?.. — Сириус говорил, коли она войдёт в раж, то ничто её не остановит, — ответил он. — Черноволосые — братья Лестранж. Тот, что в рубашке, муж Беллатрикс. Его зовут Рудольф, его брата — Рабастан. — А кто такой мистер Ариста? Ты его знаешь? — Он не тот, за кого себя выдаёт, — коротко ответил Гарри. Она внимательно на него взглянула, а затем внезапно встала на колени и крепко обняла. В глазах неожиданно защипало. Он быстро-быстро заморгал. — Отлично у тебя получилось со льдом. Ты этому тут научился? Он кивнул, клюнув подбородком её по плечу. — Научишь меня? — Попробую, — Гарри невольно рассмеялся. Будь он один, как бы он поступил? Сбежал ли он потому, что беспокоился из-за Гермионы или не захотел услышать подтверждение горькой правды? Он будто разделился на двух Гарри: один из них радовался морю и солнцу, другой застыл в оцепенении. Неужели, тот, кто спрятался под личиной мистера Аристы; тот, кто звался Волдемортом и держал в страхе магический мир; тот, кто убил его отца, а в прошлой жизни и мать… Неужели, этот кто-то когда-то давно носил совершенно другое имя? Время замирало и ускорялось. Том вполне мог родиться на пару десятков лет раньше. Гарри вспомнил, что в первую встречу он был одет совсем как дедушка на фотографиях в мамином альбоме — пиджак дивно смотрелся в сочетании с шортами и гольфами. Тогда он ещё удивился хотя не совсем понял почему, но быстро позабыл — не до того было. «Спаси его — спасёшь её»… «У него твои глаза»… Поэтому Волдеморт пощадил маму. Поэтому Гарри нервничал, называя его по имени: сам того не понимая, он вызывал на разговор — их связывала когда-то разделённая кровь; в ворохе обрезанных, мёртвых нитей уцелела лишь та, что тянулась от Гарри. Тонкая и неощутимая. Никто не умел закрываться лучше Тома. Он заметил её, когда шагнул на невидимую тропу. Когда тот потянулся к нему. ...На шестой или седьмой год правления Гарри довелось встретиться с обезумевшим колдуном. Влекомый непонятными всплесками чужой боли, он не стал ждать ни Тома, занятого на севере великанами, ни Магнуса, очищавшего восточное побережье от саранчи, и бездумно пошёл невидимым путём на маленький остров посреди океана. Колдун лепил химер из животных: рассекал их на части, присоединял голову льва к телу козы, лапы льва к змее, голову змеи к телу льва. Гарри полагал, что ничего отвратительнее не увидит… Душу нельзя рассечь никаким оружием. Ни огонь ей не страшен, ни вода, ни ветер. Её нельзя уничтожить, но у Тома почти получилось. Он оборвал нити, связывающие с миром. Он лишился того, что делает человека человеком. Душа его потеряла цельность, утратила неуязвимость. Гарри не представлял, зачем ему понадобилось отсекать от неё куски: он лишь видел чудовищные шрамы, как ряской затянутые змеиными душами. Маленькие бесстрашные любимцы Тома, почувствовав его боль, погибли во имя него и охотно заполнили пустоты. Разделили своё сознание, дополнили отсутствующее. Наверное, только змеи — дети воды и земли — на это и способны. Том, каким знал его Гарри, — умер: как и с химерой, то что получилось не было ни человеком, ни змеёй. Волдеморт не Том, пусть от него и веет горячим ветром, и он говорит без слов; это его след на песке, задержавшийся в комнате запах, отзвук голоса, тень на стене. — Гарри, — позвала Гермиона, отвлекая от невесёлых мыслей, — море — это, конечно, замечательно, я так давно не была на море, но что мы будем делать? Как мы вернёмся? — Не знаю, — честно ответил он. — В прошлый раз я пришёл и ушёл случайно. В этот раз мы пришли по невидимой тропе. Наверное, можно попробовать уйти по ней обратно. — Мама твоя, наверное, волнуется… Хотя, ты говорил, что тут время течёт по-другому? — По-другому, — подтвердил он. — Надо ещё разобраться с драконами, так что придётся задержаться. — Ладно, — вздохнула она. — Тогда надо найти воду. Пить хочется ужасно. Жаль, что мы попали сюда до того, как сходили к колонке. — Будь у нас канистры с водой, я бы не пошёл за павлином. — Какая разница. Ты их всё равно взорвал, — напомнила со вздохом Гермиона. — Влетит нам от твоей мамы. — Пусть это будут проблемы будущего Гарри, — под нос проворчал он сам себе. — Пойдём вдоль берега? — предложила Гермиона, отряхивая ступни от песка. — Поищем ручей. — Хорошая идея. Он обулся, затем стянул с себя уже высохшую футболку и повязал вокруг головы. Гермиона завистливо вздохнула. Гарри достал из кармана носовой платок, встряхнул, увеличивая магией, и протянул девочке. — Спасибо, — поблагодарила она. — Спасибо маме, — отозвался он. — Она вкладывает носовые платки в любой доступный карман. Как и тётка Петуния, вспомнил он внезапно, даже нелюбимого племянника она никогда не отпускала без платка. Они медленно побрели по берегу моря так, что вода была справа, лес — слева. Вдалеке над волнами парил королевский альбатрос. Гарри позвал его, но тот не ответил. — Погоди, — Гермиона вдруг остановилась. — Ты сказал, что надо разобраться с драконами? Что ты имел в виду? — Магнус просил найти его детей, — ответил Гарри, не понимая, почему альбатрос не отозвался. Из молчаливых? Не слышит? — Детей или драконов? — Детей драконов. — Магнус — дракон? — Да. — Говорящий? — Нет, — Гарри повернулся к Гермионе. — Не бывает говорящих драконов. — Тогда как он тебя попросил? — В драконах есть магия. Я понимаю тех, в ком есть магия. Гермиона нахмурилась, а затем понимающе воскликнула: — Так вот почему ты так хорош с волшебным животными! — Да, — улыбнулся он. — Именно поэтому. Кстати, твоему коту не нравится то, чем ты его кормишь. Он любит бекон и сырые яйца. — Мог бы сказать! — И как ты себе это представляешь? «Криволап пожаловался, что терпеть не может консервы»? Здравствуй, пятый этаж больницы Святого Мунго! — А что не так с пятым этажом? — не поняла Гермиона. — Пятый этаж для тех, кто потерял рассудок. Она искоса на него поглядела и припечатала: — Жулик! Солнце жгло нещадно. Они старались идти ближе к лесу, скрываясь в тени деревьев. Берег плавно изгибался влево. Гарри потерял счёт времени. — А как ты собираешься искать детей драконов? — спросила Гермиона, стирая ладонью пот со лба и шеи. — Не знаю, — честно признался Гарри. — Что-нибудь придумаю. Магия переполняла его, сила бежала в жилах, но Королевство молчало, будто он стучался в закрытую дверь — никто не отвечал. — Пошли туда, — он свернул к лесу, когда запах прохладной пресной воды призывно защекотал ноздри. Гермиона молча последовала за ним — сил на вопросы не осталось. Вскоре сквозь шум прибрежных волн Гарри услышал тонкое журчание воды. Он пошёл быстрее — Гермиона не отставала. Звук становился всё отчётливей, но Гарри заволновался: они уже глубоко зашли в лес — море не шумело и не блестело сквозь листву, — а источник так и прятался где-то в яркой зелени. Они исцарапались, пробираясь сквозь кусты. Гарри пожалел, что снял футболку. Гермиона морщилась, осторожно касаясь пальцами крупной ссадины на лбу. Земля пошла вверх. Они забрались на холм, деревья расступились, выпустив на край крохотного скалистого озера. Стараясь не поскользнуться на камнях, Гарри и Гермиона осторожно спустились до уступа, затем утёс резко обрывался вниз. Пологий спуск был только на противоположном берегу, до него идти и идти. Прозрачная вода призывно мерцала, отчего во рту собралась вязкая слюна. — А если так? — предложил Гарри, кивнув вниз. — Камней нет, думаю, не убьёмся. — В одежде? — усомнилась Гермиона больше для вида — одежда её мало волновала, хотелось поскорее окунуться. — Почему бы и нет? Одновременно скинув обувь, они прыгнули вниз. Минуть пять они плавали и барахтались, смывая пот и грязь, а затем переплыли на другую сторону и морскими котиками выплеснулись на плоский камень. — Как же хорошо, — вздохнула повеселевшая Гермиона, ладонями отжимая волосы. — Только теперь я ужасно хочу есть. — Отдохнём да в лесу поищем, — отозвался Гарри. — Вечером креветок наловим, надо только сачок сплести… Он замолчал, уставившись на Гермиону, затем посмотрел на свои руки. — Что случилось? — Я знаю, где мы, — улыбнулся он радостно, оглядываясь на озеро, притаившееся меж белых камней. — Мы на Змеином острове. Вода целебная! — Ой, и правда, царапина исчезла! — воскликнула Гермиона, потрогав лоб. — Спасибо, леди Кора, — сказал Гарри, склонив голову. Ветра не было, но поверхность озера покрылась рябью. — Леди Кора? — Хранительница источника. Великая змея. Последняя из рода, — проговорил он тихо. Девочка взглянула на воду, на Гарри и склонила голову со словами: «Спасибо, леди Кора». — Ты так делаешь, — отозвалась она на его вопросительный взгляд. — Я подумала, что так положено. Ну как стучать по кирпичам, чтобы зайти в Косой переулок… Палочка! У меня же с собой палочка! — взбудоражено воскликнула она. Как и Гарри, она хранила палочку в чехле на предплечье, который ей подарил Сириус на прошлое Рождество. Он не мешал при движении и при необходимости даже становился невидимым. Гермиона постучала по запястью, а затем вытащила палочку из появившегося чехла и взмахнула рукой. И внезапно резко вскрикнула. — Больно! — чуть ли не плача простонала она, отбрасывая палочку. На раскрытой ладони вспух алый след ожога. Палочка затрепетала на камне, завертелась по кругу, зашипела рассерженной кошкой. Древесина вздулась и потрескалась, из трещин вылетели алые искры. Кончик загорелся, палочка взмыла в небо и — с грохотом взорвалась красно-золотым фейерверком. Гермиона тоскливо промычала что-то нечленораздельное, а затем встала на колени и сунула ладонь в воду. — Я куплю тебе новую, — пообещал Гарри. — Лучше научи колдовать так, — буркнула она, недоверчиво разглядывая ладонь. — Ни боли, ни следа… Спасибо, леди Кора! По озеру вновь прошла рябь, и лес вздохнул, будто живой. Вдруг издалека донёсся осколок крика: — ...ти! Гарри и Гермиона переглянулись, навострили уши. — По… мо… те! — Кто-то зовёт на помощь! Его будто толкнули в бок. Он посмотрел сквозь кусты и деревья, сквозь лианы и листья… окружающий мир дёрнулся, смазался в зелёное марево… он увидел прогалину и отверстие в земле с торчащими наружу сломанными ветками. Он рванулся — Гермиона следом. Нити зазвенели. Он летел по прямой. Меж холмов — кратчайшим путём. Гермиона не поспевала, поэтому иногда он останавливался, дожидаясь её, — боясь, что отстанет и заблудится. Выскочив на поляну, он бросился на землю и осторожно подполз к отверстию.