Грань

С порывом снежного вихря, который совершенно случайно создал Зимний Дух, они переместились домой. Как только Фрост понял, что оказался в знакомой приемной зале, нет рядом никого постороннего, и холод не вонзается в кожу острыми иглами, он мгновенно отстраняется, и молча откинув посох в сторону, с гневным рыком швыряет приличный запал льда в монолитную стену, создавая в ней кривые разломы. — Я говорил тебе, что разнесу подземелья? — оборачиваясь к спокойно наблюдающему за этим Королю Кошмаров, грозно высказывает Ледяной сверкая голубыми глазами. — Живо объяснил, что черт возьми это всё было! Почему ты стоял такой спокойный и почему не предупредил меня о смене местоположения? Мы договаривались в Китае, Питч! Да… да черт возьми, я ничего не понимаю, и так… Так перепугался за тебя! А еще эта сволочь и ты там… И про какой переход черты ты говорил? Разве нельзя было… Яростный крик беловолосого Духа, слишком резко прерывают: Бугимен просто заставляет замолчать этого разгневанного олененка самым действенным и удобным способом; появляясь перед ним и грубо притянув к себе впиваясь в холодные, но такие мягкие губы жестким поцелуем, и даже не обращая внимание на осыпающиеся ледяной крошкой тени, что растворяются по всей приемной зале. А Джек же, только с силой вцепляется в плечи своего Короля, но попыток теперь вырваться не делает, впрочем, он как всегда умный мальчик у Бугимена. Питч усмехается про себя, и переместившись в пространстве, с силой прижимает Джека к черной стене, до боли сжимая мальчишку в собственнических объятьях. Пожалуй, на эту вечность с них хватит битв… — А теперь... ты будешь меня слушать? — хриплым шепотом выспрашивает Король Кошмаров, только через минуту отстранившись от мальчишки и заглядывая в серебристые, красивые глаза молоденького Духа. — Буду, с учетом, что расскажешь подетально, — даже не скрывая своего сбившегося дыхания, Дух Мороза в наглой форме закидывает руки на шею Короля и так же выжидающе смотрит, надеясь, что была очень веская причина этой медленной войны и такого поступка в концовке. — Тогда, маленький дух Снегов я начну с начала. Ведь как ты уже понял наш, слава Бездне и Балансу, уже уничтоженный недруг, с самого начала не хотел, так сказать, делиться местом Высшего Духа. Луноликий принимал еще тогда, до создания Хранителей, за личное оскорбление то, что Темного ставят наравне с ним, и в дальнейшем старался по возможности избавиться от такого справедливого и мирного меня… — Питч ухмыльнулся, мягко проводя пальцем по нижней губе заинтересованного парнишки, и вновь продолжил, — В какой-то степени правильно, что он создал Хранителей и еще тогда его целью не было с помощью них выжить меня с этого мира, но то что он ими порушил некоторые мои планы, я согласен. Однако, время идет и мы незаметно перебираемся в настоящее. То, что после Безликого он попробует еще каким-либо образом навредить нам обоим я не сомневался, но вот что перейдет грань и начнет позволять Кошмарам да Духам Страха возрождаться здесь, никак не ожидал. Но это и послужило нам на руку. — И как же? — приподнимая бровь, сходу перебивает Джек, пусть немного успокоенный в родных объятьях, но всё же не до конца пришедший в себя от увиденного. — Самым удачным образом, маленький Снежный, — Кромешник коротко целует мальчишку в нос, и довольство появляется в горящих золотых глазах. — Таким существам как он нельзя заступать за грань. По сути и мне было нельзя… Но я за это расплачивался своими же Кошмарами и пожирающей меня тьмой, в свое время. А вот Луноликий пренебрег Законом Баланса, и проявив личную заинтересованность, начал творить по сути настоящее зло. Теперь представляешь реакцию мироздания? Правильно, он медленно начал получать за свои поступки, и чем сильнее давил на мир своими пакостями, тем сильнее была отдача. Потому я и не препятствовал ему, выжидая, когда это существо дойдет до ручки самостоятельно… — Подожди. То есть чем больше он помогал Страхам и закрывал на их создание глаза, и ничего не предпринимал, тем больше саморазрушался? — быстро сопоставляет Джек, в искреннем изумлении глядя на довольного Короля Кошмаров. — Именно. Ты ведь сам говорил — не в моем стиле так действовать. Но тут пришлось. А вот после, когда Лунному стало мало обычных Кошмаров, он создал Кейх. И как думал, кстати думал то он верно, она сможет составить неплохое соперничество нам, строя приличные козни, но как тут ты сам можешь догадаться, я вывел игрушку Луноликого из игры, уничтожив её псевдо братика. Кстати и за то, что эта светлая сволочь украла эмоции и воспоминания человека, перекидывая их на Духа, ему тоже досталось. Каждый его поступок разрушал его. Мне же оставалось только ждать, и по возможности не дать тебе влезть в эту игру. Ведь за исходный результат, который ты видел, я не был уверен на сто процентов. — Как всегда… Как всегда, ты — чертов стратег, сделал всё молча и по своему. Ну хоть бы намекнул, Питч… — Джек пораженно усмехается, без сил роняя голову на грудь Кромешника, но вспомнив еще некоторые не поясненные детали, тихо спрашивает: — А что на счет Рея? Почему он был нужен Луноликому или Королеве? И да, Хранители… Что с ними-то? — Рей должен был стать более сильным Хранителем и насколько я мог понять, противостоять именно тебе. Но как только он был поражен тьмой, его решила использовать для своих целей Кейх, однако она внезапно сошла с ума, а безумие этого мальчика пошло само по себе. А вот отвечая на твой вопрос о Хранителях... Их некая зацикленность на Свете и добре первоначально уже была создана Луноликим, и постепенно он сковывал их, пеленал в свет и настраивал на те эмоции, которые ему были нужны. Да, фактически это были чары... — Подожди, тут нестыковка выходит, — тихо бурчит Джек, и мягко отстранившись вновь заглядывает в желтые глаза, — Если бы на них были чары и как ты сказал заложенное обостренное чувство к свету и добру, то я бы не изменился, да и Туффи тоже стала бы фанатиком Света. — Ты не дал мне рассказать до конца, Джек. Но так и быть, на этот раз я тебя прощаю, — нагло ухмыльнувшись, Кромешник слишком быстро наклоняется к мальчишке и коротко целует его, не обращая внимания на колкий иней расползшийся по спине, — А что касается чар, то они пусть и насильно укладываются на Духа, но от них можно избавиться, только прояви свою волю и они с треском рассыпятся. Ты у меня всегда был ещё тем бунтарем и спорщиком, потому тебя они и не сильно взяли, а потом и вовсе появился жестокий я в твоей жизни. А что касается Туоф, то эту Хранительницу в принципе насильно Светом не окутаешь, и так уж получилось, что Фея единственная с врожденным темным даром, на которую никакие чары не действуют. — Но получается остальные… Они не проявляли волю. То есть… Питч, они что же, просто текли по течению, думая что так будет лучше и не желая вступать в противостояния? Да как же так?! Они ведь Хранители! И... — у возмущенного Духа Мороза заканчиваются слова от того настолько он поражен и оскорблен именно таким поведением тех, кого он считал долгое время хорошими, правильными, храбрыми… Но его вновь отвлекает Кромешник, мягко обнимая за талию и невесомо целуя в щеку. — Тише… Успокойся. Да, Джек, так и было. Впрочем сейчас, когда Луноликий уничтожен Балансом за свои поступки, наши благородные Хранители придут в норму. Только не думаю, что от сознания совершенного им станет лучше. Кромешник тихо хмыкает, прижимая к себе молчаливо ошарашенного Духа Зимы и больше не желает думать о том, как будет этим защитничкам веры и что они предпримут дальше. Сейчас уже плевать на всё. Главное Джек. Король Кошмаров отыграл эту партию и похоже выиграл, пусть хотя бы одну вечность, для мирного существования со своим чудом. Черный Дух усмехается, думая что дожил, раз желает простой и пожалуй мирной жизни. Но может, как раз это то, к чему он так стремился, давным давно застилая тьмой различные миры… — Пойдем отдыхать, Снежный Дух. А с завтрашнего дня, так уж и быть, я разрешаю тебе спать до обеда и не думать о проблемах этого мира. *** Что приходит на утро после битвы? Опустошение? Злость и боль от потери, утирая слезы, дабы никто из маленьких крох не увидел печали хозяйки? Или воодушевление и безграничная радость от чувства победы и свободы, когда не нужно скрываться от острых лучей луны? Может чувство превосходства, глядя на черные кинжалы из Древней Тьмы? Или желание пустить себе пулю в лоб, рассматривая разбитые красные шарики на елку?.. У каждого своя боль, своя радость, но так или иначе, каждый познал свой урок. И каждый платит по-своему за победу или поражение. История никогда не подходит к концу, оставляя место для фантазии, надежды и конечно же тоненькой тропинке, по которой медленно пойдет дальше — в будущее. Возможно и у оставшихся, в пустых стенах замка, Хранителей есть свое будущее. Пусть настоящее поломано, с отпечатками их плохих дел и медленно отогревающимся сердцем, такое же как и разрушенный и частично вымороженный замок. Но в будущем всё восстановится: выровнятся стены, а крыша уложится новой черепицей, внутри зажжется камин и радость вновь зародится в работающих цехах по производству игрушек, уступая место умиротворению и спокойствию… И скорее всего, сейчас описывается совсем не будущий замок. Кто-то же построит свою жизнь по новому, ровно, как и дворец. Взявшись за работу с чистым, однако всё еще болящим, сердцем. Внешне по доброму улыбаясь и сверяясь с чертежами, которые так заботливо подсовывают зубные крохи. Хранительница вновь создаст свой дом, но только теперь его защитит своей магией и никогда больше от неё не откажется, ровно, как и от всех детей и будущих Хранителей… какой бы путь они не выбрали. Два Духа, наконец, смогут забыть про всех на свете и про сам мир, восстанавливаясь и теперь, пожалуй разрешая себе заговорить о потайных, давно забытых временах, и осторожно начать строить далекие планы, которые непременно воплотятся, возможно через год, два или скажем через тысячу лет… Они так и останутся вместе. Сохраняя свою вселенную и покой в мире людей. Но кто знает, может уже через десять лет, обозленный и измененный тьмой и ложью, Хранитель Желаний вернется в этот мир, со своей личной природно-теневой армией, чтобы отомстить Хранителям и двум вечным Духам Баланса. *** Пять месяцев спустя. Австрия, неподалеку от границы Швейцарии и Германии* Вокруг не было слышно ни души, лишь приятный пейзаж нетронутого человеком леса и яркое звездное небо над пушистыми кронами старых деревьев. Было слишком тихо и приятно, так, что на расстоянии десятков, а то и сотен метров можно услышать только пение ночных птиц и стрекот кузнечиков да сверчков. Луна была свидетельницей мирного сна самой природы и никто не решался нарушить этот умиротворяющий, прекрасный вид, пока, неожиданно, яркая звездочка не сверкнула на небосводе и острым, ярким метеором не начала приближаться к земле. Но априори инстинкту животных в таких ситуациях, никто даже не шевельнулся, лишь старый филин заметив сияние в небе преступил с лапы на лапу и вновь начал высматривать свою добычу в густой траве. Сияние становилось всё ярче, в какой-то из моментов даже затмевая собой свет полной луны. Но гула и огня вокруг объекта не было, лишь мерное серебристое свечение, что хвостом неслось за крупным шаром, пока тот не приблизился к земле, вспыхивая ярким светом и на мгновения озаряя огромную территорию леса и рядом простирающихся лугов абсолютной белизной. Взрыва не последовало так же, и весь лес и его обитатели по прежнему мирно спали, не обращая никакого внимания, что шар исчез, а на одной из опушек леса появилась неожиданная гостья, хлопая пушистыми белыми ресницами и с улыбкой озираясь по сторонам. Но вот, появляется неяркая вспышка зеленого и на той же поляне появляются трое Хранителей, тихо, по дружески, переругиваясь и как всегда затевая спор, но заметив гостью замирают на месте и все трое смолкают полностью. — Подойди ты! — подталкивая в бок Северянина, тихо просит Кролик, любопытно смотря на маленькую незнакомку, которая не менее удивленно смотрит на них, и низко прижимает уши. — Спятил, Банни? Я крупнее вас обоих, она меня испугается! — тихо шикает на друга Николас, и кидает взгляд на улыбающегося во весь рот Песочника. — Давай лучше Сэнди пойдет… «А почему сразу я? Вдруг ей мой песок странным покажется или она золото не любит!» — возмущенные знаки со скоростью света помелькали над головой Хранителя Снов. — Но её ведь надо забирать! Гляди, какая маленькая. — уже в пол голоса возмущается Норд, выпрямляясь и указывая на светлое существо. — Никто из вас её не заберет. — с левой стороны слышится мягкий, мелодичный голос и все поворачиваются к неожиданно появившейся Фее. Но Хранительница Памяти упрямо качает головой и больше не обращая внимание на ребят, переводит взгляд на милое создание, что теперь удивленно разглядывает её саму. — Малышка, разрешишь подойти? — Туф осторожно подлетает ближе, рассматривая маленькую девочку лет четырех, в белом длинном платьице и окруженную легким сиянием лунного света. Девчушка стоит не боясь, хлопая огромными платиновыми глазищами и улыбаясь искренней улыбкой, так по детски кивая Фее, нечаянно при этом растрепывая длинные белые волосы, что при свете луны отливали чистейшим серебром. Туффи с такой же доброй и искренней улыбкой подлетает ближе, и присев возле маленькой, осторожно протягивает к ней руку, чтоб девочка не испугалась и сначала привыкла. Но ребенок слишком впечатлен всем тем что видит и почувствовав добро исходящее от Хранительницы, без зазрения совести кидается ей на шею, пытаясь дотянутся и потрогать пестрые крылья девушки за спиной, тихо хихикая. А Туф улыбается, мягко приобнимая малышку. — Ну… ты молодец, Туффи, — осторожно кашлянув и привлекая тем самым к себе внимание, проговаривает Николас, — Может, теперь подойдете к нам и отправимся в замок? — О нет, — Фея мягко поднимается, придерживая возле себя девочку, а перед ней за мгновение распускается узорчатый, черно-фиолетовый щит, — Она будет под моей защитой, Николас. Всё время. И я надеюсь и верю, что из неё вырастет великолепная, справедливая и мудрая Лунная. Хранительница строго осматривает своих друзей и те просто молча соглашаются, не решаясь даже сдвинуться на шаг ближе. — Пожалуй, нам пора, но вы меня знаете, и потому можете заглядывать к нам когда угодно. — Туоф кивает друзьям и легко поднимает девочку на руки, а та с улыбкой, зачарованно наблюдает за серебристо-зелеными искорками, что начинают подниматься из земли. Заклинание Феи срабатывает как всегда быстро и через миг они уже перемещаются, оставляя на поляне немного озадаченных, но веселых Хранителей и несколько искорок зеленой магии на траве. *** Спустя два с половиной года. — Питч? Питч, да какого лешего в пятом резерве делают твои новые Кошмары, и скажи на милость, почему мы еще не переместились?! — Джек, в своей излюбленной манере заявляется на самый нижний ярус подземелий и бесцеремонно вторгается в самую темную залу, даже не ведя бровью на рык и звон цепей, что раздается по правую сторону. — Ты всегда такой шумный, Фрост? — недовольный голос Короля Кошмаров звучит за спиной Духа Мороза, а в следующий момент Кромешник с силой дергает на себя мальчишку, обнимая со спины и перемещаясь в приемную залу. — Будто ты не привык… — фыркает Джек, незамедлительно разворачиваясь в стальных объятьях и с улыбкой смотря на своего Короля. — Привык Снежный, но только когда ты подо мной… Так приятней. — А если без твоих шуточек? Который час? Мы опаздываем между прочим! — Джек специально показывает на левую руку, будто у него там часы, и пытается вырваться из горячих объятий этого Ужаса Ночи, да и поскорее скрыть смущение от его последней фразы. — А нам обязательно к ним идти? Джек, я — Король Кошмаров и Ужаса. И тем более, я терпеть не могу праздники, тем более Рождество!  — Ну это же Рождество, Питч! — капризно тянет парнишка и всё же выскальзывает из объятий. Джек по хитрому смотрит на Черного Духа и щелкает пальцами, а тьма по приказу материализует ему на руку квадратную коробочку черного цвета и с красным бантом. — Избавь меня от этого. И только попроси Фрост, и не видать тебе твоего чертежа и дополнительного крыла еще два года! — предупреждающе сверкнув горящими золотом глазами, строго предупреждает Бугимен. — Зная тебя… Да мне проще самому вручить. Ты ж испепелишь и бантика не оставишь… А вообще, давай ты не будешь наигранно упрямиться и мы все же переместимся к Фее! — Джек по обыденному вытягивает руку в сторону и тьма услужливо возвращает ему спрятанный посох, на который он собственно и опирается в следующую секунду, — Да и почему нет? У Северянина завал с Рождеством, они на пару с Астером и Сэнди сейчас прыгают по миру вторую ночь, рассылая эти новые подарки и пересчитывая список плохишей. Видите ли накосячили они… Только про Туффи и Селли позабыли. А ты ведь знаешь, как Фея хотела провести это Рождество, с учетом, что теперь к ней вообще кто редко заглядывает, кроме нас… Ну что тебе стоит?! Тем более нас там всегда рады видеть, зубные крохи тебя уже не боятся… почти, а малышка и вовсе в восторге! — Она — будущая Лунноликая, Фрост!  — И что? Она замечательный ребенок, пусть и не человек, который растет не по дням, а по часам. И к тому же очень умная, добрая и нормально относится, как к твоей тьме, так и к запрещенным, но спасающим жизни заклинаниям Туоф. — Джек вздыхает, разводя руки в стороны и в который раз уже поднимая эту тему, не понимает настороженность Питча. Которая, в конце концов как всегда окажется перестраховкой… И ведь так уже второй год. Происшествий не происходило, вера наладилась, все жили мирно и спокойно, а Король Кошмаров по прежнему серьезно относился ко всему, что происходило в мире Духов. Хотя, Джек его полностью понимает. — Этот ребенок скоро вырастет и неизвестно какой она станет, так что не привязывайся к ней. К тому же мы не знаем откуда она появилась… — Да как мы узнаем, если Селена сама ничего о себе не помнит? Сколько бы не пыталась... И пусть она и не погодам умная, но еще ребенок! Да и даже будущей Лунной, с учетом всех её способностей, бывает сложно вспомнить откуда она появилась. — Да Фрост, я тоже ничего не помнил, особенно, когда на сотню лет уходил в дебри миров, распугивая и уничтожая там других Духов Ужаса, а после возвращался… — Ты вот скажи мне, ты просто идти не хочешь, как всегда? Я ведь прав? — скрестив руки на груди, устало выдохнул Джек, осматривая Бугимена снизу вверх, и стараясь при этом спрятать мягкую улыбку. — Не считаю, что нам вообще нужно сегодня куда-либо выходить. Не наша ночь, к тому же мы половину года наверху провели. Может пора устроить себе зимние каникулы, не думал над этим, маленький Дух Снегов? — Вот вернемся от Феи и устроим. Так и поступим, а еще наверху у входа табличку поставим, с просьбой: до весны не беспокоить! — ворчит недовольно Дух Холода, отворачиваясь от Кромешника и понимая, что на разговор они потратили как минимум больше четверти часа и как всегда опоздают. — Уверен? — насмешка слышна в шипящем голосе, а сильные руки вновь притягивают парнишку к горячей груди, крепко прижимая, — Прям до весны, Снежный? Осилишь? — тихий смешок, и Черный Дух медленно, с удовольствием проводит языком по мраморной шейке паренька, заставляя Джека выгнуться и затаить дыхание. — Ты всё ещё хочешь к Фее, Снежный мой? А у Джека уже подкашиваются ноги от этого хриплого голоса и жаркого дыхания опаляющего шею, так что приходиться закусить губу, чтобы не застонать в голос и мысленно дать себе подзатыльник. — Всё. Даже не думай! К Фее, Ваше Величество, только к ней, а потом посмотрим на ваше поведение! — Ледяной быстро изворачивается и пока Питч ничего не понял, быстро выходит из залы, предварительно всучив Королю Кошмаров в руки подарок и немедленно вылетая из подземелий. В приемной зале на миг становится запредельно тихо, но последующий приглушенный рык Кромешника заставляет замереть не только теней, но и всех Кошмаров несколькими этажами ниже. Питч злобно сверкает желтыми глазами и коробочка в его руке медленно осыпается черным прахом. — Ну Джек, вернемся мы от Туф, и ты узнаешь каковы тренировки с боевыми Кошмарами из другого мира… Как раз, до весны, потренируешься у меня. Кромешник коварно ухмыляется и исчезает черной дымкой, оставляя защиту подземелий на Кошмаров, главные из которых, в виде двух саблезубых кошек, опасливо входят в приемную залу и переглянувшись, ложатся на черный пол, и перед тем как заснуть, лениво осматривают помещение, сверкнув умными красными глазами.

Конец. 28.09.17. Лисkey.