Помоги мне разобраться в себе

В коридорах никого не было. Сейчас шел второй урок, а у меня это алгебра. В жопу. Я ее прекрасно понимаю, поэтому от одного прогула мне ничего не будет. Выйдя за школу, я достал сигарету, поджег ее и затянулся, прикрыв глаза. Дождь уже кончился, но небо все также оставалось серым, а на улице веяло холодом. Я чувствовал, как никотин наполняет мои легкие, помогая мне расслабиться. Мне хотелось хотя бы на минуту ощутить душевный покой, не корить себя за то, кем я являюсь и как грубо стал говорить со всеми в последнее время, но это невозможно, куда бы я ни пошел, что бы ни сделал, рядом всегда будут мои мысли, они не дают мне спокойно жить, если бы только можно было отключить их, не слышать вовсе, просто выкинуть из моей головы или уничтожить… Но я могу лишь заглушить их музыкой или книгами, не более. Иногда, помогает курение, оно как-то успокаивает их, расслабляет. Боже, что со мной не так? Почему я вечно сижу в своей голове, болтаю сам с собой? Почему мои мысли зачастую идут против меня? Разве это нормально, проклинать себя в мыслях? Я ненавижу себя. Ненавижу то, кем являюсь. Ненавижу то, что я не могу стать лучше, даже если безумно пытаюсь. Я никчемен, противен себе, жалкий урод, строящий из себя нечто большее. За что я шпыняю других людей, шлю их матом, оскорбляю? За что? За то, что я так сильно ненавижу себя, что гнев так и прет из меня? Или… Или потому что злым быть проще? Отогнать от себя людей, дать им понять, что мне никто не нужен. Я снова болтаю сам с собой… Блять, хватит, Фрэнк! Докурив, я кинул сигарету на землю и вернулся в это адское здание знаний. До конца урока оставалось десять минут, я сел на подоконник на первом этаже и смотрел в окно, сидя в тишине. Мое лицо не выражало каких-либо эмоций, на нем было безразличие. Я услышал приближающиеся шаги и повернул голову в сторону звука. Из-за угла вышел психолог. Увидев меня, он сразу же направился ко мне, засунув руки в карманы, заставляя меня как-то обреченно вздохнуть. — Чего Вам? — спросил я сразу же, как только он подошел ко мне. — Можно сесть рядом? — я в недоумении посмотрел на него и неуверенно кивнул. Джерард сел рядом со мной на подоконник и тоже уставился в окно, выдерживая небольшую паузу, будто о чем-то думая. — Я пошел работать психологом не ради денег, Фрэнк. Я хочу помогать людям. Хочу показать им, что они не одни и, что все проблемы возможно решить. — Я рад за Вас, мистер Уэй, но мне не нужна помощь. Типа, да-да, я извинюсь перед учительницей и все такое. Не надо тратить мое и Ваше время. — Уверен? Ты сильно изменился за последние пару лет, если верить досье… — Вам кажется. Со мной все хорошо. И эти досье все… бред полный. Туда пишут все подряд, даже то, в чем ты не виноват. — Ладно… Как скажешь, но, если будет нужна помощь или ты все-таки созреешь выговориться, что-то обсудить, я буду у себя в кабинете и выслушаю. В конце концов, я здесь для этого и нужен. Прозвенел звонок, коридор постепенно начал наполняться людьми, разговорами, смехом. Джерард встал со своего места и хотел уже уйти, но, обернувшись, протянул мне жвачку. — Зачем? — От тебя куревом несет. Купи себе жевательную резинку, коль уж куришь. Я протянул руку и Уэй отдал мне целую пачку, а после, сразу же ушел, скрываясь в толпе учащихся, почему-то вызывая у меня усмешку своими действиями. Странный парень. День прошел обычно. На каждом уроке у нас спрашивали про каникулы и рады ли мы возвращению в школу, на переменах я тусовался со своими «друзьями», делал вид, что слушал их разговор, но, на самом деле, мне было плевать. Я плелся по холодной улице, сам не зная куда. Мне не хотелось идти домой, хотелось побыть одному, в покое, тишине, дома это не всегда возможно, потому что моя мама постоянно пытается поболтать со мной, а я не очень разговорчив. Она часто рассказывает мне, что нового случилось у нее на работе или, как бесит ее тот или иной человек. Иногда, просит у меня в чем-то совета, думая, что я во всем разбираюсь лучше нее. Она доверяет мне все, я ей — ничего. И дело не в том, что она плохая мать, наоборот, она очень даже хорошая мама, самая лучшая, дело в том, что я просто не хочу, не хочу кому-то открываться, говорить что-то личное, доверять, потому что, в конечном итоге, меня либо начнут осуждать, либо предадут. Такова жизнь и мне не хочется, чтобы хоть кто-нибудь знал мои секреты, тайны, переживания. Мне не хочется, чтобы у кого-то была хотя бы возможность причинить мне боль. Я думаю, мне ее хватило. Я подошел к одному серому многоэтажному дому, открыл дверь и зашел в лифт. Нажав на кнопку последнего этажа, я терпеливо ждал, отбивая ритм той мелодии, которая звучала в моих наушниках. Прибыв на место назначения, я тихо прошмыгнул на крышу, благо дверь на нее редко закрывалась. Холодный ветер сильным потоком ударил мне в лицо, растрепав мои волосы, а я уверенно шел ему навстречу. Подойдя к краю здания, я посмотрел вниз. Голова начала кружиться, меня охватили страх и паника. Всегда боялся высоты и глубины, не знаю, почему. Мне казалось, что я непременно упаду либо в пропасть, либо в бездну из которой нет выхода, в которой царит тьма, ужас, страх и разрушение. Я отошел от края и сел на пол, опираясь спиной о кирпичную стену. Мой взгляд был направлен в небо, в этот сгусток серых, темно-серых и местами почти белых облаков, через которые иногда проглядывали лучи солнца. Мда, я точно псих. Сижу здесь, на крыше, в одиночестве и смотрю на небо, разговаривая сам с собой, в то время, как мои друзья сидят сейчас у кого-нибудь дома и играют в приставку, обсуждая все то, что случилось с ними в первый день этого учебного года. Наверное, одиночкой тоже быть хорошо, типа, можно разобраться в себе и все такое, но… Что делать тому, кто наоборот, запутался в себе из-за того, что слишком часто говорил с собой? Блять, может этот сраный психолог прав и мне нужна помощь? Не знаю, просто, сука, не знаю. Мало того, я не хотел ему грубить — само вышло, рефлексы или что. Он наш новый работник, а я сразу же выставил себя перед ним как быдло, еще один чувак из стада тупых качков, которым лишь бы трахнуться. Надо будет завтра извиниться перед ним… Он не виноват в том, что тараканы в моей голове вечно дерутся, заставляя меня страдать и ощущать злобу. И да, он прав, мне нужна помощь, но никто не сможет ее мне оказать. Никто не знает меня. Мои мысли. Страхи. Только я когда-то давно полностью знал себя и мог помочь, но теперь я запутался в себе. Помочь некому. Может, все-таки поговорить с ним на темы, которые не являются личными, не являются тайной для окружающих? Типа, рассказать ему, что я боюсь высоты, это же тоже что-то объясняет, наверное. Из меня говно психолог. Ладно, так и быть, завтра я пойду с ним на контакт. Маленький, короткий контакт. Хотя, не уверен в этом… Да плевать уже. Попробовать стоит. Наш прошлый психолог не был особо одаренным в этом плане. Может, этот получше, кто знает? Да и по виду на мудака не похож. Попытка не пытка, да? Посидев на крыше еще пару часов, я поплелся домой. Мама была на работе, а значит, дома никого. Открыв дверь ключом, я зашел внутрь, разулся и понесся к холодильнику. Достав из него колу, я взял ее и убежал на второй этаж, в свою комнату, делать уроки, а точнее делать вид, что я их делаю. Захлопнув за собой дверь, я сразу же упал на кровать и, глядя в потолок, попивал колу, наслаждаясь панк-роком, доносящемуся из колонок. За таким «интересным» времяпровождением я не заметил, как уснул. Я, Эндрю, Алекс и Калеб вышли из школы и направились на прогулку по парку, чтобы обсудить очередную вечеринку нашего одноклассника и решить, стоит на нее идти или нет? Мы идем, болтаем, смеемся, даже я улыбался. На душе был какой-то покой, какое-то счастье, но спустя пару секунд мои друзья исчезли. Свет вместе с ними. Меня окутала тьма. Я ничего не видел, только слышал. Пот начал выступать на лбу, когда чей-то голос начал говорить обо мне. Говорить о том, как я ужасен и противен. С каждым словом он звучал все отчетливее и громче, от чего создавалось ощущение, что кто-то приближается ко мне… Страх охватил меня. Я не мог даже пошевелиться или сделать шаг, потому что боялся, что упаду. Мои глаза были открыты, но вокруг лишь непроницаемый мрак. Кое-как взяв себя в руки, я заставил себя пойти вперед. С каждым шагом сердцебиение учащалось, а страх увеличивался. На лбу выступило несколько капелек пота, как только я услышал тихое рычание за своей спиной. Сорвавшись с места, я побежал в неизвестность, желая спрятаться и найти место, где будет хоть немного солнечного света, но ничего. Монстр бежал за мной, даже не думая останавливаться, тьма сгущалась вокруг меня, голос звучал все громче. «Ненавижу тебя» — эхом раздалось по всему этому темному измерению, от чего на коже выступили мурашки, а на месте сердца образовалась дыра… Упав на колени без сил, я заплакал. Монстр подбежал ко мне и, замахнувшись своей ужасной лапой, ударил меня… Я проснулся посреди ночи. Я тяжело и шумно дышал, пытаясь понять, где я, а сердце быстро колотилось в груди, отдавая в барабанные перепонки. Первое, что я увидел, открыв глаза, была темнота и это лишь еще сильнее напугало меня. Быстро вскочив с кровати, я включил свет в комнате и облегченно выдохнул, когда увидел, что я в ней один, без всяких монстров, непонятных мне людей. Меня достали эти непонятные кошмары, которые постепенно сводят меня с ума. Надо смотреть меньше ужастиков, наверняка, это из-за них. Более менее отдышавшись, я выключил свет и лег спать дальше, с надеждой на то, что на этот раз мне ничего не приснится. С надеждой на то, что в этих кошмарах нет никакого ужасного смысла. С надеждой на то, что завтра мне станет лучше… День в школе прошел как обычно: я посрался с парочкой учителей, побил ботаников за школой и чуть не спалился перед завучем с сигаретой. С самого утра у меня нет настроения, я зол до чертиков, не хочу никого видеть, с кем-то разговаривать, но сейчас у меня консультация у этого сраного психолога и он, кстати, опаздывает, я уже десять минут стою возле двери в его кабинет, а самого мистера Уэя нет. Похуй, пять минут подожду, не придет, так я с превеликим удовольствием свалю отсюда нахуй. Стоило мне только подумать так, как этот мудень вышел из-за угла. Сегодня он хотя бы был одет более менее официально: черные брюки, белая рубашка, а поверх нее жилет под цвет штанов. В руках у него были большая стопка бумаг и кружка горячего кофе, можно было заметить, как от нее идет пар. Мистер Уэй подошел к двери, открыл ее и захлопнул прямо перед моим носом. Какого хуя?! Он меня вообще заметил или нет?! — Ну и долго ты собираешься там стоять? Заходи уже! — прокричал он. Он больной? По-моему, да. Я зашел в его кабинет и приземлился на место напротив его стола. — Здравствуйте. — Привет, Фрэнк. Как дела? Что нового? Как день прошел? Случилось ли что-то интересное? Может, оценки какие получил? Или, допустим, подрался с кем-то? — быстро затараторил он, раскладывая папки по столу и ящикам возле. — Слишком много вопросов. Не хочу отвечать. — А надо парень, надо, иначе, нам назначат больше консультаций. — Только в том случае, если Вы скажете, что работа со мной не дала никаких результатов. — Иииии я это сделаю! — протянул парень, после чего отпил свой кофе и что-то записал в блокнот. — Что?! Ты совсем охуел?! Думаешь, мне хочется таскаться сюда каждый день после уроков?! У меня дел других нет?! И вообще, ты провел со мной только одну ебаную консультацию, откуда ты можешь знать, что дало результаты, а что нет?! — Ну, во-первых, не ты, а Вы. А, во-вторых, работа с тобой не дала никаких результатов, — совершенно спокойно и уверенно сказал он, пожав плечами и глядя на меня, пока я даже не знал, что такого сказать, чтобы нахуй послать его. — Пошел ты нахуй! — выпалил я первое, что пришло в голову. — Не выражайся! И вообще, если ты пойдешь со мной на контакт и в нашей работе будет хоть немного продвижения, то я еще подумаю, что сказать мистеру Смиту. — Уебок, — шепотом сказал я, надеясь, что психолог этого не слышал. — Какое тебе дело вообще до меня? Ну, схожу я сегодня к учительнице! — Дело не в этом. И ты мне тоже нравишься, Фрэнк. А теперь, начнем! Давай, начнем наше знакомство с самого начала, — он откашлялся, поправил волосы и сказал: — Привет, меня зовут Джерард Артур Уэй, я ваш новый психолог, — я несколько секунд пялился на него. — Ну, а как зовут Вас? — Ты идиот? — Нет, говорю же, я Джерард Артур Уэй. — Ты идиот. — Я жду, мистер. Как Вас зовут? — Фредди Меркьюри. — О, приятно познакомиться, Фредди. Но в твоем личном деле написано, что тебя зовут Фрэнк Энтони Томас Айеро младший. — Пиздеж, — холодно ответил я. — Документы не врут, Фрэнки, люди врут. — А мне какое дело? И вообще, зачем Вы спрашиваете мое имя, если и так его знаете? — Так интересней. Итак, почему ты назвал себя Фредом Меркьюри? Он тебе нравится как певец? Или как личность? А может, ты выбрал его, потому что ты тоже гей? — Что?! — он явно ебанутый! Интересно, он гомофоб? Надеюсь да, потому что надо бы над ним поиздеваться. Сделав наигранно расстроенное лицо, я продолжил: — Да… — Оу, Фрэнки, это не повод печалиться, у каждого свои особенности. Особенности?! Псих сраный! С каких пор быть геем, это значит быть «особенным»?! Пофиг, продолжаем шоу. Я прикрыл руками свое лицо, делая вид, словно вот-вот заплачу. — Знаете, это так тяжело, особенно, когда ты влюблен в своего лучшего друга, который терпеть не может педиков. А я люблю его, понимаете?! Люблю! — пустим слезу для правдоподобности, — Каждый раз, когда вижу его с какой-нибудь очередной шкурой, мне хочется вскрыть вены и утонуть в собственных слезах! Любовь так жестока, мистер Уэй! Вы правы, я боюсь, боюсь сказать ему правду о своих чувствах! Вы настоящий психолог! Джерард сидел в своем кресле и с ухмылкой смотрел на меня. — Переиграл? — спросил я, изогнув бровь. — Немного. — Так и знал, что про настоящего психолога лишнее. — Нет, потому что я правда настоящий психолог. А вот: «Любовь так жестока, мистер Уэй» — явно было лишним. — Буду знать. И Вы не психолог, Вы псих.  Джерард тепло улыбнулся мне, и я сам не заметил, как улыбнулся в ответ. Отпив кофе, он сказал: — Каждый психолог псих, Фрэнки. — Нет, только Вы. — О, то есть я особенный? — он положил руки на стол и придвинулся ближе. Я повторил его действия, после чего ответил: — Я этого не говорил. — Но ты сказал, что я единственный в своем роде психолог—псих, — он продвинулся еще ближе, неотрывно глядя в мои глаза и будто что-то изучая там. — Это должно было быть оскорблением. — А выглядело, как комплимент. — Только для Вас, — с улыбкой ответил я. Черт, даже настроение немного поднялось от его тупых шуток… — Да ладно, признайся, это был комплимент, — махнув рукой, сказал Джерард. — Нет. Это было оскорбление, — настаивал я. — И в чем же оно заключается? — В том, что Вы — невменяемый псих. — Единственный в своем роде. — И очень самоуверенный псих. — А ты думал, все так просто? И, мне так приятно, что мы знакомы с тобой всего сутки, а ты уже делаешь мне комплименты. — Это. Было. Оскорбление, — с неким раздражением сказал я, на что мистер Уэй ухмыльнулся и откинулся на спинку стула, постукивая пальцами по ручкам того самого стула. — Прости, я тебя разозлил? — спокойным голосом спросил он. — Ты же знаешь, я не специально. Я не ты. — Иди нахуй, — холодно ответил я и развалился на стуле. — Я актив. — В смысле? — я в недоумении уставился на него, не совсем понимая, к чему это сейчас было. — В прямом. — Стоп, стоп… «Актив»? Что это значит? — Ничего особенного, Фрэнки. Давай о чем-нибудь поговорим, — тут же попытался перевести тему психолог, беря в руки свой блокнот и начиная листать его. — Нет-нет, я хочу узнать, что такое «актив»! — Что ты так прикопался к этому слову? Раньше что ли никогда не слышал? — спросил он, сделав глоток кофе и глянув на меня. — Нет… — Отлично. Значит, ты натурал. — Разумеется, натурал! Не гей же! — Имеешь что-то против геев? — его взгляд был направлен в белую маленькую чашечку с кофе, в которой лежала чайная ложечка. Помешивая остатки напитка, Джерард со спокойным выражением лица ждал моего ответа. — Нет, но… Я не гей. — А я гей. Я с недопониманием посмотрел на него. Его слова звучали так легко, когда он сказал это, словно он не боится всех тех людей, что готовы заживо снять с него шкуру. Это как-то глупо. Особенно, в нашей школе, потому что гомофобов тут очень много. И вообще, зачем мне эта информация? — «Актив» — это… Как бы, моя позиция в постели… Забей, тебе, натуралу, это знать не обязательно. — Надеюсь, ты не будешь приставать ко мне. Иначе, я уебу тебе, — грубо ответил я. — Ты так добр, Фрэнки, — подняв на меня свой спокойный взгляд, сказал Джерард. — Ты не в моем вкусе. Зазнавшиеся малолетки, которые считают себя королями мира, мне не по вкусу. — И я рад этому. — Пока что… — на его лице расплылась хитрая улыбка, от чего я слегка смутился, но решил не подавать виду. Устроившись в кресле поудобней, я посмотрел на него и спросил: — Так и… ладно, что нам надо делать? — Воу, кто-то решил пойти на контакт? — спросил Джерард, заправив волосы за ухо, на что я закатил глаза: — Я не хочу таскаться к Вам по пять раз в неделю, ладно? Просто скажите, что мне надо делать. — Не знаю. Давай начнем с банального. Задавай любой вопрос, связанный с психологией, а я отвечу. Идет? Я тихо замычал, вздыхая и ненадолго задумываясь, глядя на этот убогий, уже дохлый, цветок в горшке. — Почему люди боятся высоты? — все же решил спросить я, вновь посмотрев на мужчину. — Это, скорее, страх упасть. Разбиться. Умереть. А что? — Вы же хотели о чем-нибудь поговорить. — М, ну ладно, давай поговорим о страхах. Ты чего-нибудь боишься? — Нет. — Да брось! — он махнул рукой. — Все мы чего-то боимся! Я, к примеру, игл. Ты — высоты, и не обязательно это скрывать. В страхах нет ничего ужасного. — С чего Вы решили, что я боюсь высоты? — закатив глаза, спросил я. — С того, что ты бы не стал спрашивать про нее просто так. — Вам-то откуда знать? Может, друг попросил узнать! — Тупая отговорка, Фрэнк. Никогда не пользуйся ею. Она выглядит убого. Я знаю, что это ты боишься высоты. — Знает он… — тихо пробубнил я себе под нос. — Не ворчи. — Иди в жопу. — Почему ты такой грубый?! — злобно прошипел он, от чего я слегка подпрыгнул на стуле. За одну секунду его лицо сменилось со спокойного на бешенное, а улыбка растворилась в легкой злости. — Нет, я понимаю, ты весь из себя такой крутой и, типа, панк, но… Зачем грубить?! — Блять, Вы чего?! — Это всего лишь вторая консультация, а ты матом послал меня уже, наверное, раз пять! Если ты находишься в этом кабинете и говоришь со мной, то будь добр, не выражаться и вести себя, как подобает! Я тоже не особо рвусь продлевать наши консультации на еще одну неделю, но если ты продолжишь так себя вести, я точно попрошу директора сделать это! — Удачи! — фыркнув, сказал я и, скрестив руки на груди, обиженно уставился на свои кеды. В кабинете нависла тишина. Я не знаю, чем занимался Уэй и мне, если честно, плевать, но он охуел. Я бы с радостью послал его в ответ матом, да только, он же псих… Хер его знает, что он сделает потом и, я, вроде как, вообще извиниться собирался… А сам сильнее разозлил его и выставил себя еще большим быдлом. Молодец, Фрэнки! Ты, как всегда! Все делаешь через жопу и ужасно! — Извините… — еле слышно, прошептал я через пару минут напряженной тишины. Тяжело вздохнув, Джерард ответил: — Нет, это ты прости. У меня просто… Настроение немного плохое. Я не хотел кричать. Черт… Ты можешь идти, если хочешь. Мне нужно побыть одному. Прости еще раз, — ничего не ответив, я взял свою сумку и ушел, громко хлопнув дверью. На меня накатила какая-то грусть. И злоба. Хотелось просто убежать куда-нибудь и побыть одному, но сегодня мама отдыхает, и я не могу свалить из дома, хотя бы потому что она знает, что я не люблю гулять с друзьями, а значит, предлога на то, чтобы побыть одному на пустых холодных улицах, я не найду. Это издевательство… Этот придурок испортил мне все настроение! Не мои проблемы, что у него что-то не так с настроением! Как его вообще приняли на работу, если он реально на психа смахивает! И где наш старый психолог?! Мало того, этот еще и гей! А если он маньяк или педофил?! Если начнет приставать к парням?! Чем думал мистер Смит, когда принимал его на работу?! Хотя, о чем это я? Он никогда не думает, а просто берет деньги и молча выполняет то, что от него требуют. Тварь продажная. Ему самому психолог бы не помешал! Сука… Как вообще этого Джерарда психологом можно назвать?! Он, как по мне, слишком молод для такой профессии! И сдерживать себя не умеет! Издевательство, мне ведь к нему еще каждый день ходить! Терпеть его речи и тупые подколы! «Пока что…». Да пошел ты! Уебок! Хотя… Во мне, кажется, снова говорит злоба. У всех ведь бывают проблемы и… Может, у него умер кто… Фрэнк, ты идиот!